Преступление без срока давности

   С 1977 года, потеряв монополию на власть, левые — те самые «большевики в кибуцах» — вцепились в любую возможность вновь стать хозяевами страны. Почти три десятилетия они провели в оппозиции, но никогда — ни на миг — не в оппозиции к врагам Израиля. Они принимали сторону местных арабов, египтян, сирийцев — любого, кто шел против еврейского государства. Их инстинкт: если есть конфликт — мы не с евреями.
Когда же, наконец, дорвались до власти, они подписали смертный приговор своему народу — и назвали его «Соглашениями Осло».
Под красивыми словами скрывалась простая и чудовищная сделка: привести в сердце Израиля Ясира Арафата (да сотрется имя его) — серийного убийцу евреев — в надежде, что он будет сражаться с ХАМАСом вместо нас.
Сотни террористов прилетели в Тель-Авив, словно на международный съезд палачей. А нам сказали: «Ну что вам, господа? Давайте попробуем! Не получится — вернём его обратно в Тунис».
Только обратно никто уже не вернул. Вместо войны с ХАМАСом, Арафат заключил с ним союз — и начал войну против нас. Результат? Более 1700 убитых евреев.
Для сравнения: с конца Шестидневной войны и до «Осло» в Иудее и Самарии погибало в среднем менее 15 евреев в год. То, что случилось после — это не «ошибка». Это — осознанное преступление.
И всё ради чего? Ради власти. Ради иллюзии власти, которую они не могли удержать без союза с врагом.
Но Осло стало лишь началом.
Пришёл Кэмп-Дэвид. Там Эхуд Барак — премьер, избранный при помощи голосов арабов, после тайного соглашения с Азми Башарой — начал платить по счетам. Он предложил Арафату следующее:
96% территории Иудеи и Самарии.
90% территории Старого Города Иерусалима.
Суверенитет над Храмовой горой.
Слава Б-гу, Арафат отказался.
Но было и четвёртое, самое страшное: Йоси Бейлин признал резолюцию ООН №194 — ту самую, которая требует возвращения миллионов «палестинских беженцев» в дома, которых уже нет, в места, где теперь живут другие люди. Это резолюция — кодовое слово для уничтожения Израиля.
Именно её Бейлин предложил взять за основу. Это уже не уступка. Это — самоубийство.
Но об этом не говорят на ТВ. Это не покажут в вечерних новостях. Потому что это не «альтернативное мнение» — это правда.
А правда в этой стране давно под запретом