Харам Адонаты Глава 8 Время гулямов

Глава 8. Время гулямов

Заручившись поддержкой старейшин родов, князь Ждан в приближении зимы занялся строительством нового поселения. Вопреки первым замыслам он покинул центральное поселение варягов и передвинул крепость ближе к лесу, согласившись с Аспиргом, что примыкающий лес в случае нападения врагов позволит кривичам из его глубин незаметно поддерживать защитников крепости новыми воинами.
Ждан понимал, что место было выбрано действительно удачно. С одной стороны крепость прикрывал лес, а с другой - глубокая река. И только одна сторона построенной треугольником крепости могла подвергнуться нападению, но глубокий ров, соединенный с рекой и наполненный водой, делал невозможным атаку для нападавших.
- Что будешь делать со старым поселением? – спросила Адоната.
Она по-прежнему звала князя Гаяром, а гулямы – эмиром, и только кривичи – старейшины и воины – звали его князем Жданом.
- Расширим его, построим крытые торговые ряды для каждого рода в от-дельности, а причал соорудим между новой крепостью и торговым поселением. Чтобы чужие корабли, в случае необходимости, могли быть под обстрелом дальнобойных арбалетов и пращ с греческим огнем.
Рассказывая о планах, Гаяр выглядел воодушевленным. Он на время за-был, что скоро наступит зима и подойдет срок, когда хазары должны прийти к кривичам за данью, да и с греками, чтобы с ними заключить союз, он еще не встречался, ожидая, когда окончательно поправится от ранения Адоната. Союз с греками, если удастся его заключить, весьма усилил бы позиции Ждана в противостоянии с хазарами. Постепенно он пришел к выводу, что надо дождаться первых действий от хазар. А затем, когда удастся отстоять границы княжества и когда всем станет ясно, что недавно возникшее княжество под управлением князя Ждана имеет право на свое существование, уже с положения определенной силы провести переговоры с греками о заключении торгового союза.
Готовясь к столкновению, он убедил старейшин родов выделить молодых и сильных воинов, чтобы в помощь конникам князя из них максимально быстро подготовить пехоту. Молодые кривичи с явным удовольствием, оторвавшись от житейских забот, под управлением сотников гулямов осваивали воинское дело. Для них было в диковинку снаряжение перед боем в доспехи и шлемы, действия в бою строем. Используя склонность и умение кривичей к постройке укреплений, Ждан распорядился использовать для противостояния коннице хазар телеги, защищенные щитами и ощетинившиеся закрепленными на них длинными заостренными жердями-кольями. Передвигая такие телеги и укрываясь за ними, кривичи могли препятствовать действиям вражеской конницы и наносить потери, обстреливая ее из луков. Вот когда пригодилось захваченное в боях оружие, которое гулямы, не желая перегружать лошадей в походе, не один раз предлагали эмиру выбросить. Особенно понравились кривичам большие топоры варягов, так как владение ими молодым воинам было знакомо по хозяйственным делам и многих с трудом удавалось переубедить, что лук в сражении имеет значение даже большее, чем мечи и топоры.
В разгар тренировок воинов к молодому князю прискакал гулям от сторожевого укрепления, возведенного на пути хазар.
- Эмир! – от волнения он перешел на арабский язык и назвал князя эмиром. – Со стороны степи двигаются конники!
- Сколько их? Они готовятся к бою?
- Конников несколько десятков и они двигаются в походном строю.
«Скорее всего – это послы!» - догадался Ждан.
Он распорядился продолжать воинские упражнения, а лучшим своим гу-лямам показывать владение конями и метание стрел на скаку в мишени.
- Узнайте, что нужно чужим воинам? Если они с миром к нам, то пригла-сите старшего воина к моему шатру.
Делая вид, что наблюдает за упражнениями молодых воинов, краем глаза он пристально следил за чужаками. Судя по одежде, это были хазары. Старший хазарин остановил своих воинов и в сопровождении невооруженного переводчика последовал вслед за сторожевым гулямом к шатру князя. За спиной Ждана встала Адоната, а чуть в стороне разместились сотники, готовые в любой момент выхватить сабли и защитить своего эмира, которого теперь звали князем.
Хазарин имел неприступный вид, и взгляд его было трудно отследить. Казалось, что смотрит он в направлении собеседника, но лицо было повернуто немного в бок, и это создавало ощущение неуважения к собеседнику.
- Я посланник кагана! Уже прошло десять дней, как наш каган не получил дань от славянского племени кривичей. Нам стало известно, что ты, эмир Гаяр, от имени египетского султана пришел в наши владения, но не встретился с каганом и не принес ему дары. Мало того, ты убил и ограбил наших гостей, северных свеев, что шли к нам торговать. Каган считает, что ты проявил неуважение к народу Хазарии и к нему, как правителю Хазарии. А теперь  ты еще объявил себя князем племени кривичей по имени Ждан и приказал вместо кагана платить дань тебе! Каган очень сердит, ждет тебя до полной луны с объяснениями, ежегодной данью племени и твоими подарками. Так что торопись, эмир!
Закончив речь, хазарин скользнул по лицу Ждана коротким взглядом и князь заметил, что напыщенный посланник пытался понять, как его речь вос-принял арабский эмир, захвативший племя кривичей и назвавший себя славянским князем.
- Передай великому кагану, что в полнолуние я, князь Ждан, буду у входа в его дворец. В качестве моего извинения передай кагану саблю, украшенную драгоценностями. Еще недавно она была собственностью персидского шаха, а теперь окажется на поясе великого кагана. Это мои гулямы, лучшие арабские воины, добыли эту саблю. Каждый из них стоит десяти степных воинов. В битве с врагами они не знают ни страха, ни жалости, а смерть врагов только умножает их силы. Со мной их пришло много, и мы могли бы быть союзниками с народом Хазарии.
Ждан обернулся и щелкнул пальцами. Отвечающий за оружие и казну гу-лямов Гор вынул из походной двуколки завернутую в мягкую выделанную шкуру саблю и бережно передал ее Ждану. Князь развернул шкуру и в лучах солнца огромные драгоценные камни засверкали, как небольшие звезды.
- О-о-о! – не сдержавшись, удивился хазарин. – Такая сабля достойна нашего кагана!
«Ну, вот и весь твой лоск ушел в сторону! Жадный хазарин, не воин! Только драгоценные камни на ножнах притягивают его глаза. Он не поймет настоящих сокровищ…» - подумал Ждан.
Хазарин протянул руки, чтобы принять подарок, но князь остановил его:
- Саблю, которой владел персидский шах, может принять только твой лучший воин, посланник!
Хазарин досадливо опустил руки и позвал одного из своих воинов. Тот спрыгнул с лошади и, путаясь в ногах своей длинной саблей, вприпрыжку приблизился к Ждану.
 Становясь на колени, чтобы принять царский подарок, воин, не поднимая лица, опущенного долу, шепнул на арабском языке:
- Эмир, я араб, не ходи в Итиль! Уже вызваны с Кавказа воины наместника Тудуна, чтобы перехватить тебя до подхода к столице. Много воинов, тысячи! А с нами…
Что хотел дальше сообщить араб, было не ясно, так как хазарский посланник нетерпеливо шагнул вперед, чтобы еще раз восхититься блеском драгоценных камней на ножнах сабли, и воин замолчал, многозначительно взглянув на Ждана.
Приняв саблю, хазарин  попятился на коленях, а потом встал, завернул ее в мягкую шкуру и на вытянутых руках почтительно понес к своему коню, чтобы прикрепить к седлу. Не прощаясь, хазары уселись на лошадей и уехали в южном направлении. Это было не совсем в сторону столицы хазарского царства, и Ждан немного задумался: «Они что, объезжают племена и предупреждают о задолженности?! Или…»
Взволнованный подозрением, он оглянулся на Адонату, и она подтвердила его догадки:
- Он лазутчик! Ты обратил внимание, с каким вниманием он осматривал строящуюся крепость?
Уже приняв решение, Ждан спросил у Гора:
- Что думаешь?
Гор, хороший воин и умный военачальник, о задумке князя догадался сразу:
- Надо обмотать копыта лошадей шкурами, чтобы не было следов от подков, и послать пару сотен вслед за ними. Хазарина наверняка сопровождали воины!
- Если они пойдут к грекам, хазар надо перехватить и уничтожить! Иначе они договорятся о совместных действиях против нас.
- Эмир, но это выдаст нас! – по старой привычке Гор назвал Ждана.
Но князь уже принял решение. Он сузил свои глаза, и они в свете лучей солнца показались опасными полосками лезвий дамасских сабель для двуруч-ного боя.
- Возьми щиты и топоры варягов. После уничтожения хазар разбросай их на поле сражения. Хазар убивать только греческими стрелами, раненых добивать топорами варягов. Нападение соверши, когда хазары будут уже на территории греков. Всех наших воинов - раненых и убитых - забрать с собой. Натопчите тропу в сторону реки, а затем разойдитесь поодиночке, чтобы скрыть направление отхода. Место встречи назначь заранее. Копыта лошадей, вплоть до возвращения на наши земли обматывать шкурами. Ты меня понял, Гор?
- Я тебя понял, эмир! Что делать с арабом, который предупредил нас об опасности?
Ждан задумался. Если его оставить в живых, рано или поздно весть о нападении гулямов на посланника кагана станет известной.
- Если останется живым в бою, то спросишь, с кем он! Если не с нами, то…
Гор встретился взглядом с глазами Ждана и ответил:
- Хорошо. Я сделаю все как нужно!
Через небольшое время две сотни гулямов, двигаясь по лощинам и пере-лескам, скрытно последовали за хазарами. Убедившись, что хазары точно следуют в Пелопоннес к грекам, одна сотня ушла вперед в засаду. Через три дня хазары вошли в земли, контролируемые вассалами хазар, остатками племени хион. Основная масса племени под давлением хазар давно ушла в Европу и поселилась в землях Паннонии, но небольшая их часть задержалась в Диком поле и использовалась хазарами для сбора дани с ближайших славянских племен полян, древлян и кривичей.
По тому, как хазары расслабились, войдя в эти земли, Гору стало ясно, что они вошли на территорию дружественного народа. Небольшой отряд хазар, около полусотни воинов, открыто разжег костры перед ночлегом, отпустив на вольный выпас своих лошадей. Выставив несколько дозорных, хазары беспечно отдались сну.
И как только небо начало сереть, а дозорные задремали, предчувствуя скорое наступление дня, гулямы внезапно налетели на лагерь хазар, поражая спящих на открытом воздухе воинов стрелами. Раненых спешившиеся воины добили широкими варяжскими топорами, разбросав несколько из них по полю боя. И только после этого они окружили небольшой шатер, где, как и думал Гор, находился посланник кагана Хазарии.
Когда Гор распахнул полог шатра, хазарин трясущимися руками закрыл лицо, выкрикивая на тюркском языке:
- Я посланник кагана! Меня нельзя убивать! За меня дадут большой вы-куп!..
- Где сабля шаха, посланник? – спросил также на тюркском Гор.
- Вот она, воин, вот она!..
Хазарин отстегнул от пояса саблю и протянул ее Гору. Выходило так, что посланник присвоил саблю и не собирался отдавать ее кагану. Следовательно, судьба гулямов, если бы они пошли с поклоном к хазарскому кагану, уже была решена заранее – их ждала гибель.
- Убить стрелами!
Три стрелы пробили тучное тело хазарина, для удобства сна, снявшего на ночь с себя доспехи.
- Проверить остальных, все должны быть мертвы! Найти араба!
Все команды Гор отдавал на арабском языке и невольно вздрогнул, когда из-за свернутого ковра в изголовье посланника послышался голос на арабском языке:
- Я здесь! Не убивайте меня!
Гор мрачно посмотрел на араба и подумал, что правильно было бы снести ему голову прямо в шатре знатного хазарина.
- Тебе повезло! Эмир хочет поговорить с тобой. Иди за мной!
Араб вышел вслед за Гором из шатра, по-прежнему путаясь саблей в ногах, и в свете наступившего дня широко раскрыл от ужаса глаза, наблюдая картину разгрома отряда хазар. Многие погибли еще во сне, пронзенные черными греческими стрелами, другие успели вытащить сабли или выхватить луки, но все равно не успели ими воспользоваться. Неслышно подкравшись, гулямы в мгновение ока уничтожили отряд полностью, а раненых добили.
Араб дрожащими руками снял с себя саблю и протянул ее Гору:
- Возьми, я не опасен!
Гор небрежно взглянул на араба:
- Как зовут?
- Али…
- Оставь саблю себе, Али! Но если вытащишь ее, будешь убит.
Араб знал, что гулямы не повторяют дважды. Если он, как пленник, вытащит по каким-либо причинам дарованную ему саблю, будет убит первым же гулямом, который заметит это.
- Осмотреть мертвых, собрать деньги и драгоценности и натоптать тропу в сторону реки!
Слушаясь сотника, гулямы тщательно осмотрели убитых, собрали драго-ценности и пешком дважды прошли до реки, оставив следы захода босых ног в воду и бросив по дороге  варяжские топор и щит. После этого далеко в стороне они встретились с дозорными, охранявшими табун лошадей, и уже на конях покинули место уничтожения хазар.
Прошло несколько дней, а от Гора не было вестей. И Ждан заподозрил, что что-то, возможно, пошло не так. Хотя он полностью доверял Гору и знал, что тот, как воин, равен ему в воинских хитростях, и при выполнении задания должен все сделать, как надо.
Всматриваясь в сторону юга, он обнаружил скачущего конника. «Вестник от Гора!» - обрадовался князь. Но это оказался дозорный гулям, посланный с поста охраны земель кривичей.
- Эмир, Гор возвращается с победой! – еще издали крикнул воин.
Удовлетворенный такой радостной вестью, Ждан обернулся к Адонате:
- Распорядись, чтобы женщины готовили обед воинам!
Он еще не знал, каковы потери, есть ли раненые, но Гор возвращался, а, значит, задание князя сотником было выполнено.
По распоряжению Адонаты женщины гулямов принялись расставлять на столы, сбитые из грубо оструганных досок, глубокие глиняные чаши, чтобы в них при прибытии воинов наложить постоянно томившуюся на медленном огне в больших котлах пшеничную полбу.
Каждая сотня гулямов построила вокруг возводимой крепости шатры, в которых они отдыхали в ночное время. Некоторые из них обзавелись женами, и Ждан не препятствовал этому, а только лишь радовался, рисуя в своей голове счастливые картины разрастающегося княжества. Он был доволен, что теперь женщины, мужья которых возвращались из похода, счастливо хлопотали, готовясь к встрече возвращающихся из похода мужчин.
Ждан вначале думал, что гулямы постепенно соединятся с кривичами и образуется одно племя, но лесные люди миролюбиво, но твердо отстранялись от совместных действий и совместного проживания, придерживаясь прежних родовых порядков. Они не отказывались помогать строить крепость, нести сторожевую службу на дальних подступах к земле кривичей-гулямов и даже разрешали своим дочерям выходить замуж за гулямов, получая хороший выкуп за своих женщин. Но в тоже время никогда не показывали, что гулямы и кривичи могут быть единым народом.
Вчера, когда они с Адонатой обсуждали положение в зарождающемся княжестве, наблюдательная и умная Адоната осторожно заметила:
- Несмотря на то, что гулямы – это арабские воины славянского происхождения и многие из них быстро освоили забытую родную речь, кривичи не чувствуют в них родственную кровь. Твои воины для них по-прежнему захватчики, а они сами – твои подданные.
- Все пройдет со временем! – оживленно возразил Ждан. – Построим города, создадим армию, подчиним древлян и полян, сходим походами на земли греков, хазар, заставим с собой считаться Византию из-за угрозы удара с двух сторон: с юга армии египетского султана, а с севера славянского войска!
- Я думаю, что пока к тебе старейшины родов приглядываются. Постарайся народ кривичей не обидеть! – не сдержавшись, посоветовала Адоната.
Она стояла рядом с ним, светловолосым гигантом с голубыми глазами, влюбленно вглядываясь  в каждое его движение, и жадно вслушивалась в лю-бое, сказанное им слово, и ничего не могла с собой поделать. От его присут-ствия ее иногда даже колотило, и она успокаивалась лишь тогда, когда оказы-валась с ним совсем рядом. Еще тогда, когда ее выставили на продажу смуглые до черноты арабы, его контрастная по сравнению с ними внешность настолько поразила Адонату, что мир и жизнь до встречи с ним перестали иметь какое-либо значение.
Он не успел ей ответить, как первая сотня во главе с Гором уже приблизилась к лагерю, и все внимание встречающих переключилось на вернувшихся из похода гулямов. Гор, спрыгнув с лошади, отстегнул от седла сверток и протянул саблю эмиру.
- Гаяр, - начал он на арабском языке, - наш дорогой трофей, добытый в тяжелом бою в горах Персии, вернулся домой.
Ждан даже не обратил внимания, на каком языке с ним заговорил его наместник, сотник Гор. Он был доволен, что воины вернулись с победой.
- Положи в свою двуколку на самое дно. Потери у нас есть?
- Потерь нет. Я сделал все, как нас учили. Надеюсь, что хазары пойдут по ложному следу.
- А что с арабом?
- Он остался жив. Доставить тебе его для разговора?
- Сначала накормите, а потом приведи его ко  мне в шатер.
Уже наблюдая, как воины десятками усаживаются за столы и жадно уто-ляют голод, он, приметив среди них араба в хазарском одеянии, сказал Адонате:
- Надо было все-таки убить его…
- Убить ты всегда успеешь! – возразила Адоната. – Сначала расспроси его об обстановке во дворце кагана. С его знаниями он может оказаться тебе очень полезным!
В который раз Ждан убеждался, что Адоната умеет правильно оценивать возникавшую обстановку. Вот и на этот раз он согласился, что она права и араба действительно надо сначала выслушать.
Они еще немного постояли с Адонатой, наблюдая, как воины десятками поочередно усаживались за столы, уступая после насыщения место следующим воинам. Рядом суетились женщины, подкладывая воинам куски вареного мяса, свежеиспеченных лепешек и наливая в чашки напиток, заваренный на лесных травах и сдобренный сотовым медом. Кривичи строго соблюдали договор с князем, снабжая его гулямов мукой и дарами осеннего леса: грибами, орехами и медом. Мясом гулямы снабжали себя сами и после больших загонных охот, где дикие звери добывались сотнями, охотно даже делились ими с кривичами. Но отдавая дань кочевой жизни воинов-гулямов, когда еда в походе добывается с трудом, не забывали большую часть мяса вялить, создавая значительные запасы впрок, чем удивляли хозяйственных кривичей, отдававших предпочтение мясу свежедобытых животных.
- Пойдем в шатер! – предложил Ждан. – Гор скоро приведет араба.
Араб, как только Гор его ввел в шатер князя, рухнул на колени, вытянув на руках свою саблю.
- Эмир, пощади!
- Я князь, воин! – строго поправил араба Ждан. - Многое будет зависеть от того, что ты знаешь и что ты сможешь мне рассказать.
- Эмир, я знаю все! Каган Идузир получил от уважаемых менял Сирии сообщение, что ты со своим отрядом - лазутчик египетского султана! Тебя хотели несколько раз перехватить! Но ты шел через степи так стремительно, что тебя не успели остановить в землях огузов и тюрков. Уже на землях Хазарии тебя пытались заманить во дворец кагана, чтобы – прости меня, эмир! – отравить ядом степной змеи, но ты уничтожил гостей кагана свеев и смог скрытно уйти к славянам.
Араб так старался рассказать все, что знал, что его быстрая арабская речь сливалась в глухой шелест струй лесного ручья, пробивающегося сквозь толщу земли наружу.
-…Тебя вызвали во дворец кагана не для того, чтобы потребовать дань с кривичей, а чтобы уничтожить твой отряд еще на подходе к столице Итиль. Из Дагестана вызваны войска наместника кагана Тудуна, чтобы из засады, когда вы будете на отдыхе возле столицы, уничтожить тебя и твой отряд! Войск много, несколько тысяч! Есть еще отряды наемников-греков и пленных византийцев!.. Они очень хорошие воины!
Араб на мгновение замолчал и вскинул свою, склоненную до этого книзу, голову, чтобы взглянуть в глаза эмира. Он боялся увидеть в них самое страшное, что может увидеть пленник: неизбежное наступление смерти! Но встретившись с удивительными голубыми глазами эмира, араб увидел в них лишь движение смутных теней легкого любопытства.
- Ты это откуда знаешь, араб?
Вопрос эмира не застал врасплох пленника. Очевидно, в его жилах текла не только арабская, но и кровь еще какого-нибудь изворотливого народа, и он ответил сразу.
- Эмир, я толмач посланника кагана! Меня зовут Али. Я знаю языки: арабский, иудейский, тюркский, славянский, греческий и византийский!
Поддавшись внешнему добродушию эмира и ложно посчитав, что он го-раздо проще, чем его охарактеризовали лазутчики хазар из Сирии, Али вкрадчиво, но уже достаточно смело попросил:
- Эмир, возьми меня своим толмачом! Я буду тебе верно служить, не жалея своих сил!
Ждан спокойно взглянул на Али – он уже принял решение – и сказал:
- Я подумаю…. Гор покажет тебе, куда надо идти, чтобы сменить одежду.
Гор взглянул на князя и все поняв, толкнул в плечо араба:
- Повезло тебе, Али. Пойдем, я выдам тебе одежду гулямов.
Радостный Али вышел из палатки и, повинуясь указанию Гора, торопливо зашагал в сторону двуколки сотника. Через несколько шагов черная греческая стрела, пущенная Гором, попала ему в спину и ее наконечник, пробив сердце, наполовину вышел из груди. Пленник оглянулся и беззвучно рухнул на землю. Его, еще живого, двое гулямов на лошадях подхватили под мышки и, заехав в воду, бросили в реку. После осенних дождей река затопила берега, течение ее ускорилось, и тело пленного хазарина вода мгновенно унесла в низовья.
- Ты не поверил ему? – спросила Адоната.
- Он наполовину араб, наполовину хазарин. Он предал хазар, мог легко предать и нас.
- Но он спас тебя, предупредив о готовящемся нападении в Хазарии!
- Вражеских действий со стороны хазар нам все равно не избежать. А то, что он предупредил меня, на то была воля богов! Он не знал об этом…
Твердость убеждений князя едва не смутила Адонату. Она не всегда могла предугадать его действия в той или иной ситуации, как правителя. Но она уже неоднократно наблюдала, что в правоте своих поступков он никогда не сомневается.
Через несколько дней торговый караван из трех греческих судов неожи-данно причалил к пристани укрепления. Еще издали осторожные греки на разных языках оповестили приближающийся берег, на котором толпились гулямы, что они мирные люди, греческие торговцы, и хотели бы пристать к берегу, чтобы провести ночь в безопасности и если будет возможность, то и предложить свои благовония, одежду и оружие в обмен на местные товары.
Торговцев встретил сам князь. Он был в обычной одежде военачальника-гуляма с красной накидкой, и когда корабль греков уткнулся носом в крутой берег, а на пристань упала с корабля широкая сходня, Ждан поднял руку вверх, приветствуя греческих купцов.
- Приветствую вас, греки! Я князь Ждан. Вас, греки, в нашем городе, если пожелаете, ждет пища и ночлег. Мои воины-гулямы, о которых вы наверняка слышали, пока вы находитесь на нашей территории обеспечат вам полную безопасность. Я пошлю дозорных  по родам племени, и утром для обмена с вами будут предложены местные товары.
Солидный грек с седыми волосами и коротким кинжалом на поясе скло-нился перед князем. Его речь на арабском языке оказалась короткой:
- Я благодарю тебя, князь! Мы уже знаем, что ты, родом из славян, издалека прибыл, чтобы княжить на этих территориях. И наши корабли готовы платить тебе дань за безопасность плавания по торговому пути на твоей земле.
Ждан пригласил купца к себе в шатер и угостил его изысканными блюда-ми из лесных ягод, грибов и нежного мяса оленя. Он вел с ним беседы на раз-ных языках, и на каждом из них грек объяснялся свободно. Один только язык они не затрагивали – греческий, и у грека возникла мысль проверить князя на знание этого языка.
- Тебе, князь, надо приехать к нам в Каффу и заключить с нами договор. Если ты будешь в Каффу поставлять редкие товары, славянских рабов, особенно мальчиков, то попадешь в милость нашего правителя!
Нахальные слова грека должны были при знании князем греческого языка возмутить его, но князь остался невозмутимым, как и его телохранитель, женщина в персидских дорогих одеждах, украшенных позолотой, стоящая за спиной князя с рукой, положенной на большой кинжал.
Выждав немного, и не наблюдая реакции на свои слова, купец сделал вид, что смущен. Перейдя на арабский, он виновато согнул голову перед князем:
- Прости, князь, я не знал, что ты не знаешь греческий язык! Я хотел сообщить тебе, что тебе обязательно надо встретиться с правителем Каффы и заключить с ним торговый договор.
- Да, я не знаю греческий язык. Мои гулямы воевали в Испании, Африке, участвовали в походах в Персии, Согдиане, всех побеждали, но с греками на поле боя мне не приходилось встречаться…
«О, а князь-то умом не блещет! - подумал купец. – Разве можно мне, греку, говорить, что греков он не побеждал лишь потому, что не встречался с ними на поле боя?!»
И виновато опустив голову вниз, не удержавшись, грек прошептал:
- Встреча с греческими воинами будет последней для тебя…
Растерявшись от своего промаха, он вскинул голову и посмотрел на князя и его странного телохранителя, но выражения на лицах у них были спокойны и приветливы: «Они ничего не поняли!»
- Прости, князь, что сорвался на греческий язык! Я пожелал тебе успехов на встрече с нашим правителем.
- Благодарю за пожелание, купец! Иди, отдыхай, и скажи своим купцам, что они сегодня могут спать спокойно под защитой гулямов. А завтра пока-жешь свои товары моим подданным, и я знаю, что ты останешься доволен торгами.
Купец встал, поклонился князю, и вышел из шатра, не рискуя повернуться к князю спиной. Этот славянский мальчик, воспитанный египетскими арабами в строгих восточных традициях, вырос в могучего воина,  и непонятно было, как бы он среагировал на акт неуважения купцом человека, носящему высокое звание «эмир» в арабской иерархии военачальников.
После ухода купца в шатре некоторое время стояла тишина. Наконец, Адоната, опасаясь непредсказуемой реакции Ждана, осмелилась нарушить молчание.
- Ты знаешь, что он прошептал, когда нагнулся, чтобы повиниться перед тобой?
- Нет. Но догадываюсь. Говори!
- Он сказал, что твоя встреча с греками на поле боя будет для тебя последней в жизни!
Вопреки опасениям Адонаты, князь к ее переводу слов купца отнесся спокойно:
- Греки – воины хорошие. Но не родился еще тот грек, чтобы победил меня в бою один на один! Среди них нет великих воинов.
- А как же сказания об Ахилле и других греческих героях?
- Это только сказания, и не больше! Выдуманный героизм превосходства героев старины греков для подавления и устрашения воинов других народов. Я уже встречался с греческими наемниками в Африке и удар саблей я наносил всегда раньше грека. У меня просьба: при разговоре с купцами сделай вид, что ты владеешь только персидским и арабским. Они наверняка попытаются спровоцировать тебя на разговор по-гречески, чтобы окончательно удостовериться, что ты этим языком не владеешь.
- Хорошо, Ждан.
Ей нравилось новое имя князя, и даже не звучанием, а смыслом: «Ждан! Ожидаемый!.. Долгожданный!..» В ее жизни он действительно оказался долгожданным мужчиной, непохожим ни на одного вельможу в шахском дворце до встречи с ним, и о котором она тайно грезила в своих мечтах…
Еще с вечера оповещенные, кривичи ранним утром собрались на пристани, чтобы предложить грекам свои товары: мед, воск, поделки из дерева и самое ценное, что бывает у славян, проживающих в лесах, - это меха. Греки в ответ выставили на обмен ножи, топоры, медные котлы, женские украшения и посуду из глины.
Ждан вместе с Адонатой тоже посетили первый базар нового княжества. Купцы уже были предупреждены, что за первые торги не надо платить дань, и вели себя оживленно и свободно. При появлении князя с женой толпа рассту-пилась и пропустила их прямо к центральному столу, где торг вел старший купец греков.
Увидев князя, грек вышел из-за стола и встретил Ждана поклоном:
- Скажи князь, что тебя интересует, и я постараюсь удовлетворить твои желания!
Ждан удивил Адонату своим ответом:
- Меня интересует хорошая и дорогая одежда для женщины. У тебя есть такая, купец?
Грек понимающе сверкнул глазами в сторону Адонаты и предложил:
- Пойдем ко мне на корабль, князь! У меня есть такой товар, но я не думал, что он может понадобиться на торгах со славянами.
На корабле, раскрыв лари, грек предложил заведомо дорогие вещи, богато украшенные драгоценными камнями, надеясь смутить молодого князя.
- Смотри, князь, эта золотистая ткань хорошо подойдет к блестящим волосам твоей жены! Но стоит платье очень дорого! Я вез ее для жен свейских конунгов.
Ждан обернулся к ошеломленной Адонате:
- Тебе нравится?
Ее глаза сверкали, и взволнованная его вниманием к себе она только кив-нула головой: «Да!..»
- Двадцать золотых, князь! Если монет нет, то я тебе за твое благосклонное отношение к моему каравану могу дать эти вещи в долг. Потом отдашь!
- Ты смеешься надо мной, купец?! Я эмир гулямов египетского султана! И я или покупаю, или беру в бою! Ты что выбираешь?!
Купец виновато склонил голову:
- Прости меня, эмир! Мои слова – моя большая ошибка!
Ждан отстегнул от пояса кошель с монетами и отсчитал купцу:
- Вот тебе двадцать золотых монет! В дальнейшем будь осторожен в сло-вах, купец!
Провожая важных покупателей с корабля, грек виновато кланялся, что-то бормоча по-гречески. На прощание Ждан попросил его в следующий раз при-везти на продажу рабов: мастеров по оружию, строительству, пошиву одежды и обуви, и изготовлению украшений.
- Хорошо, хорошо, князь! Я обязательно постараюсь исполнить твою просьбу.
Два дня шли торги на пристани поселения и итогами торгов остались до-вольны и греки, и кривичи. Уже вечером второго дня, когда корабли греков отплыли, к Ждану в шатер запросились старейшины родов.
- Позволь, князь, войти к тебе!
- Входите, старейшины! Что за дела привели вас ко мне? Торги были организованы не так или кто-то обидел вас?
- Князь, у нас нет обид. Все хорошо. А в знак нашей благодарности прими от родов наших подарок!
И раскрыв мешок, старейшина вытащил две шапки из меха куницы, укра-шенных янтарным камнем разной расцветки: одну женскую и одну мужскую.
- Прими, князь, от чистого сердца! Народу нравится, как ты начал править нами.
От неожиданности Ждан даже встал с кошмы, чтобы принять подарок. Вручив князю шапки, старейшины покинули шатер. Ждан оглянулся на Адонату и оба поняли друг друга: народ кривичей благодарен князю. Начало его правления, возможно, станет началом расцвета славянского княжества. В диких лесах, заселенных славянами, наступило время гулямов.