Харам Адонаты Глава 10. Небесные знаки

Глава 10. Небесные знаки

Осенью число торговых караванов резко увеличилось. Шли не только греческие и византийские караваны, но с севера пошли и варяжские. После разгрома своих поселений северные соседи, затаив злобу, перестали задираться с гулямами. Они миролюбиво проплывали мимо, не забывая уплачивать дань за проход своих торговых ладей кнорров. Но каждый раз, причалив к берегу, они жадно вглядывались в растущие стены славянской крепости, выискивая в ее построении слабые места. Поэтому Ждан сознательно на время их присутствия выводил на стены десятки воинов, показывая варягам готовность поселения в любой момент дать отпор любому врагу.
Но однажды прибыл греческий корабль и знакомый купец, который пер-вым прошел мимо зарождающегося поселения гулямов, сошел с корабля на берег и радостно сообщил князю:
- Князь, я привез тебе рабов, мастеров по оружию, гончарному делу и строительству! Позволь показать их!
- Мне нужны хорошие мастера, купец. Смотри, не разочаруй меня!
По команде купца вооруженные греки вывели десяток рабов, и среди них оказалась одна красиво одетая женщина с клеткой, полной белых голубей.
- А это кто? – удивился Ждан. – Я же просил мастеров у тебя, а не женщин для утех!
- О-о-о, князь! Эта рабыня - мастерица украшать платья женщин разными драгоценностями. Посмотри на ее платье и все поймешь сам!
Действительно, одежда рабыни была покрыта узорами из цветных стекол и янтаря. Они сливались в отдельные, ясно различимые глазом картины, изображающие цветы и сценки из жизни птиц и животных.
- Купи ее! – попросила Адоната.
Она всегда переживала от того, что одежда женщин-кривичей была почти без украшений и выглядела серой и невзрачной. А такая рабыня может многому научить!
- Хорошо. А этот раб - почему закован в цепи?
- Он удивительный мастер по изготовлению луков! Но больно строптив характером. Я тебе продам его недорого! Ты ведь строишь свое княжество, и луков для твоих воинов понадобится очень много.
- Подведите его ко мне! – потребовал князь.
Греки подхватили раба под руки и потащили к князю. Пока они вели его к князю, он нервно дергал плечами, пытаясь вырваться.
- Снимите цепи! – потребовал Ждан.
- Но князь! - забеспокоился грек. – Он опасен и может сделать все, что угодно!
- Какого он племени, купец?
- Далеко на Востоке, на границе с Китаем, есть дикое племя карлуков. Он захвачен раненым в сражении с китайцами.
С раба сняли цепи, и князь приблизился к нему, держа руку на рукоятке сабли. Его стражники на всякий случай вынули луки. Один из них подбежал к рабу и очертил копьем вокруг него небольшой круг. Это означало, что если раб выйдет за пределы круга, то будет убит.
- Скажи ему, – попросил Ждан Адонату, - что если он выдержит три дня и три ночи в круге - будет жить свободно. Если нет, то будет убит первым же воином, который заметит это.
Все это время карлук стоял, наклонив голову, и ни на кого не глядя. Тем-ное заросшее лицо его выглядело озлобленным и неприступным, и без того узкие глаза превратились в еле различимые щелки. Но после речи Адонаты он широко открыл их, сначала посмотрел на нее, а потом удивленно уставился на Ждана. И у него довольно отчетливо вырвалось:
- Жу-жани!
Карлук внезапно протянул к Ждану с мольбой руки и упал на колени. Слова непрерывным потоком полились из него. Карлук о чем-то рассказывал, по интонации было понятно, что даже жаловался на что-то и, похоже, просил помощи.
- Что он говорит?
- Я не все понимаю, - ответила Адоната, - но, кажется, он считает тебя представителем дружественного для карлуков великого племени жужани и просит помощи. Зовут его Торгал. У него дома остались молодая жена и ма-ленький сын. Если он до наступления зимы не вернется домой, то его жену отдадут неженатому воину и сын вырастет чужим для него человеком.
- Спроси: как он попал к грекам?
Карлук отвечал многословно, торопливо, словно хотел выговориться перед близким для него человеком.
- Поход оказался неудачным. Китайская стрела поразила его в ногу, и он попал в плен. Потом его много раз продавали, и он оказался у греков. Он делал у них луки, делал хорошо и просил отпустить его домой, на Алтай, к жене и сыну, но они только смеялись и держали его в железной клетке. Он просит у тебя, хана дружественного племени жужани, помощи. Если ты отпустишь его, то он успеет до первого снега вернуться в свое племя, к жене и сыну.
- С чего он решил, что я хан племени жужани? – полюбопытствовал Ждан.
- У тебя цвет глаз, как у неба. А у всех жужани глаза только голубого цвета, и жужани с карлуками как братья.
Князь задумался. Все напряженно ждали, какое решение он примет.
- Скажи ему, что пусть сделает мне лично лук, и если он будет достойным оружием хорошему воину-лучнику, то я отпущу его домой. Пусть сбережет жену, а сына сам вырастит воином.
Карлук напряженно вслушивался в перевод Адонаты, а дослушав до конца, упал лицом на землю и пополз к ногам князя, чтобы подставить свою голову под его сапог в знак полной преданности. Один из гулямов замахнулся на него тупой стороной древка копья, но князь остановил его:
- Не надо! Накормите его и покажите место рядом с кузнецами, где он бу-дет жить и работать…
Торговец негромко кашлянул, осторожно напоминая о том, что за рабов надо бы рассчитаться.
- Отдай ему кошель с монетами! – сказал князь Адонате. – Вези, купец, и других рабов. Особенно мне нужны мастера по строительству стен, добыче камня.
Расчетливый грек пересчитал монеты в кошеле и, откланявшись,  доволь-ный отправился на свой корабль. Князь славян, почти без торга оплачивающий поставляемых ему рабов, стал приносить купцу неплохую прибыль. Например, строптивого карлука хозяин за неподчинение хотел просто убить, но купец уговорил его этого не делать, и тот в сердцах отдал варвара ему бесплатно. А теперь князь за него рассчитался полновесными серебряными дирхемами!..
Новые рабы оказались действительно мастерами своего дела, и каждого из них Ждан предупредил, что если в течение года они хорошо выполнят свою работу, то он сделает их свободными людьми.
Через неделю к князю подошел карлук и с многозначительностью преподнес ему тугой составной лук.
- Пусть воины проверят лук, хан!
Проверять лук князь взялся сам. Он, с большим трудом натянув тетиву, выпустил несколько стрел, и все стрелы попали в цель. По дальности полета стрел лук карлука на треть превзошел луки гулямов. И Ждан впервые в жизни подумал, что поторопился, пообещав свободу лучнику. Но слово, данное в присутствии множества людей, надо было держать. Иначе вера в своего князя, особенно у кривичей, может пошатнуться.
- Выделите ему две лошади – одна из них будет запасной, еды на неделю и пускай едет на свой Алтай. Адоната, спроси у него: а сможет ли он такой далекий путь пройти в одиночку, чтобы его не перехватили другие кочевники?
- Я буду идти ночью, осторожно, как дикий зверь, а днем прятаться в укромных местах. Я ночью вижу не хуже, чем днем. Меня давно ждет семья! И тебя, хан, я приглашаю в гости! На Алтае земли много, всем хватит, и твоему племени тоже. Будем жить дружно, а воевать будем только с врагами. А здесь в лесу коннику плохо!
- А не заблудишься?
- Я ходил в походы на заход солнца. Возвращаться обратно надо по границе леса и степи строго на восток, пока не упрешься в горы, покрытые такой же густой травой, как и на этой земле. Это и будет Алтай!
Карлук покинул расположение гулямов уже в сумерках. До границы зе-мель кривичей его проводил дозор гулямов и коренастый лохматый кочевник, пришпорив лошадь, как серая тень растворился в подступавших к степи перелесках.
- Как думаешь, дойдет? – спросила Адоната.
- Не знаю. Если дойдет, то он не человеком, а зверем должен быть: ушами и носом заранее чувствовать опасность. Мы все равно уже никогда не узнаем…
В эту ночь случилось непредвиденное. На небе вспыхнуло яркое пламя и озарило все вокруг светом. Стало светло, как днем. Испуганные гулямы и кривичи выбежали из своих хижин, с тревогой вглядываясь в небо. Огромное светящееся тело задержалось в небе до утра. С наступлением рассвета оно бес-следно растворилось в мареве белесых облаков. Облака, как и огненное тело, пришли с юга, усилился ветер, кони нервничали, прядая ушами, а обычно чи-рикающие с утра лесные птички долго не издавали ни одного звука.
Чувство тревоги не оставляло людей, вглядывающихся в небо, и только князь оставался спокоен. В походах по Африке он видел похожие небесные тела, и ничего страшного их появление людям не приносило, хотя и вызывало беспокойство у воинов. Ждан в глубине своей души считал, что богов, как и народов, много и они тоже сражаются между собой, только не на земле, а на небе.
Ближе к полудню к князю заявился Аспирг с несколькими воинами.
- Князь, беда! Огонь на небе – это весть о большой опасности! Много лет назад небо тоже светилось всю ночь и к нам через некоторое время пришли тысячи хазар. Они уничтожили часть наших поселений, сожгли посевы, много людей захватили в полон и заставили нас платить им дань.
- Но тогда у вас не было нас, гулямов, лучших воинов Востока! – возразил князь. – Такие огни я, когда сражался в далекой Африке, видел несколько раз. Предсказатель султана, который сопровождал нас в походе, общался с египетскими богами и говорил нам, что это боги на небе ссорятся между собой. О людях они в это время не думают. И мы шли на врагов и побеждали! Поэтому нам не стоит бояться, Аспирг, небесных огней. Иди, успокой людей своего рода!..
Старейшина послушался князя, но уходя, несколько раз оглядывался, удивляясь его беспечности. Он уже решил, что вечером его род принесет Перуну жертвоприношение…. Боги есть разные: одни живут на небе своей жизнью, а другие только и думают, как бы вмешаться в дела людей. И огни на небе – это предупреждение кривичам! «Надо проверить хижины в дальнем лесу, чтобы, если потребуется, можно было в них спрятаться, - подумал старейшина, ускоряя шаг, – и наметить новые засеки, чтобы кочевники не смогли на своих лошадях добраться до нас…»
Внимательная Адоната, наблюдая тревогу кривичей, предложила:
- Может, попросим вечером совета у огня?
- Адоната, у нас все идет хорошо! Посмотри: стены укрепления растут, дома выстроены, сухая трава для лошадей заготовлена, лари полные зерна…
Князь запрокинул голову вверх, посмотрел на небо, где совсем недавно полыхал небесный огонь, и с грустью сказал:
- Хотя меня иногда охватывает тоска: я не хозяйственник – я воин, моя жизнь – это война. А лес сковывает возможности конников и наше преимуще-ство в подвижности теряется, снижается наше превосходство! Но клятву, дан-ную султану, я сдержу: я создам дружественное арабам княжество!
- Для того, чтобы создать княжество, требуется несколько лет или даже десятилетий! Ты должен проявить терпение и быть готовым к тому, что надо искать другие способы ведения войны. Возможно, что тебе понадобятся пешие воины, подобные тем, какие были у римлян, греков и византийцев.
- Вот это меня и беспокоит! Гулямы обзавелись семьями и уже пробуют по примеру кривичей готовить поляны в лесу под будущие посевы злаков. Еще год-два и я потеряю их, как конных воинов. Они уже сейчас носят за поясом топоры, чтобы прорубать в лесу тропу для прохода.
- Ты же лично собирался сходить на юг, в степи Дикого поля, чтобы по-смотреть, куда можно перегнать на зимнее пастбище часть лошадей гулямов. Это могло бы отвлечь воинов.
- Ты права! Я думаю об этом. Но подождем следующий караван греков – купец мне обещал привезти раба, золотых дел мастера.
- А зачем тебе такой раб?
- На востоке, в двух-трех неделях пути от нас, есть горы. Там местные племена знают места, где рождается серебро, золото и драгоценные камни. Я хочу установить с ними торговые отношения, а если не удастся, то покорить их силой. Тогда мастеру по золоту найдется работа, и наши женщины украсят одежду золотыми украшениями. Как это было у персидских женщин…
Последние слова Ждан произнес смущенно. Он невольно напомнил Адо-нате, что ее одежда сейчас выглядит не так представительно, как раньше, еще до встречи с ним. Хотя у греков она приобрела одежду, шитую золотыми нит-ками, но он считал, что этого недостаточно. Она, как княгиня, должна выде-ляться среди женщин княжества гулямов так, чтобы народ еще издали видел: идет княгиня Адоната!
- О горах ты откуда знаешь?
- Про горы, где есть золото и серебро, мне рассказал греческий купец. А насчет поиска пастбищ ты права – надо успеть до начала осенних дождей.
Через несколько дней Гор позвал смотреть дом для князя, построенный в центре крепости. Четыре комнаты: опочивальня, гостиная, кухня и покои для служанок Адонаты. В последнее время к единственной служанке Адонаты, ро-дом из кривичей, добавилась женщина, которую привез греческий купец. Она оказалась византийкой и Адоната стала проводить с ней больше времени, чем со Жданом. Черные жгучие глаза рабыни, как показалось Ждану, смотрели на гулямов недобро, а руки, словно опасаясь осенней прохлады, она постоянно скрывала в широких рукавах платья. При разговоре с князем она никогда не поднимала на него лицо, тщательно пряча от его взгляда свои глаза. Ждану такое поведение рабыни не нравилось, но Адоната нашла в ней интересную собеседницу, знающую последние новости о мире, который персиянка уже полгода как покинула. Тем более что женщина оказалась действительно хорошей мастерицей по пошиву и украшению, и обе женщины часами сочиняли узоры для одежды Адонаты.
Дом понравился Адонате, но Ждан прошелся по светлым комнатам с ок-нами с дорогим греческим стеклом и отказался пока ночевать в нем: непривычно!
- Пока вы обживайте, - бросил он Адонате со служанками, - а я проедусь по нашим опорным пунктам и проверю порядок.
Он общался с Адонатой на персидском языке, и чутким ощущением воина неожиданно заметил, что служанка напряглась, вслушиваясь в его слова. Значит, она знает персидский! Хотя грек утверждал, что кроме греческого и ромейского она  других языков не понимает.
- Ну как жилье, эмир? – уже во дворе по-арабски спросил Гор. – Ты доволен?
- Хороший дом! – подтвердил Ждан. – Но мне душно в нем…. Пусть Адоната поживет в нем со служанками, обживет его, а я пока побуду с воинами. Выдели мне десяток воинов – я проверю дальних дозорных, подышу свежим воздухом.
- Я недавно проверял лично! Там все в порядке. Ты что, не доверяешь мне?
- Гор, товарищ мой, затосковал я! Хочу осмотреть окрестные земли, про-скакать на Гуло так, чтобы ветер хватал за щеки, пустить стрелу в дикого зверя и насладиться жареным свежим мясом у костра!..
- Я тебя понимаю. Но в какую сторону пойдешь?
- В сторону степи, на привычный простор для лошадей и нас, гулямов! Не нравится мне лес. Управляй гулямами, пока я в степи. А кривичам я объявлю, что ты назначен воеводой и в мое отсутствие остаешься старшим.
- Хорошо, эмир. Но я выделю тебе не десять, а два десятка воинов. Так мне будет спокойнее.
Ждан отправился на проверку дозоров ближе к вечеру. Гулямы неторопливо трусили за ним на лошадях, привычно зыркая глазами по сторонам в поисках неприятеля. Но все прошло без происшествий и уже в сумерках князь с воинами добрались до небольшого сторожевого укрепления первой линии дозора. На расстоянии половины дня пути еще находился дальний дозор, и именно он был конечной целью князя.
Дозорные их не ждали, но, заметив красный бунчук на копье Ждана, встретили князя еще на подъезде к укреплению.
- У нас все в порядке, эмир! Недавно объехали окрестности, никого нет. Один дозорный, даже ночью, чтобы увидеть чужие костры, постоянно находится на вершине сосны.
Ждан не обратил внимания, что его назвали эмиром и общались с ним по-арабски. В отсутствие кривичей это не запрещалось гулямам. Он видел, что арабские привычки изживались с трудом и не торопил воинов. Достаточно было того, что они в присутствии кривичей пытались разговаривать между собой на языке племени и у некоторых это уже хорошо получалось.
Прибывших воинов дозорные накормили свежим мясом молодого оленя и утром проводили князя в направлении степи. Ближе к обеду они наткнулись на лесную лошадь – лося, и тот, задрав голову с рогами-лопатами и уткнувшись грудью в куст, уставился на воинов, даже не пытаясь убежать.
Зверь оказался в одиночестве на большом расстоянии от леса, своей при-вычной среды обитания, что было удивительно. Гулямы окружили дикого зверя, но тот по-прежнему не делал никаких попыток, чтобы скрыться, лишь прядал длинными ушами и равнодушно косил темными глазами.
Ждан поднял копье, разрешая охоту, и несколько стрел попали в грудь лосю в районе сердца. Зверь всхрапнул и, шагнув в сторону, еще немного постоял на ослабевших ногах и затем рухнул на колени. Ближний к нему воин соскочил с коня и перерезал лосю горло. Потом он осмотрел зверя и с трудом выдернул из его туловища чужую стрелу, подняв ее над головой. Это была хазарская стрела.
Воины насторожились. Так близко к городу гулямов хазары еще не подбирались. На время туша лося была оставлена в покое и воины сосредоточились вокруг Ждана в ожидании его распоряжений.
- Раненый лось ушел от хазар. Значит, они пускали стрелы в него где-то в стороне. Пять воинов остаются здесь для разделки туши, а остальные со мной осматривают окрестности. Надо найти следы лошадиных копыт!
Примятую копытами траву нашли на границе леса и степи. Хазар, если это были они, было достаточно много - больше сотни. В одном месте они долго стояли лагерем и лошади выгрызли траву почти до земли. Видно, что хазары старались быть незаметными, так как место для лагеря было выбрано на поляне, окруженной густым кустарником.
- Эмир, они ушли на заход солнца! Что будем делать?
- Судя по тому, что часть примятой травы уже выпрямилась, хазары ушли с наступлением дня. Уже вечер. Сейчас они станут лагерем и могут нас заметить, преследование начнем завтра утром. Когда найдем их новый лагерь, пошлем за подкреплением.
Следующим утром Ждан со своими воинами двинулся по следам хазар. Те особо и не таились при движении, огибая земли славян. Лишь дозорные группы из десятка воинов отклонялись в одну или в другую сторону для разведки. Дойдя до границы лесов на западе, хазары резко развернулись и пошли точно на юг в направлении реки. По этой реке в земли славян шли греческие караваны. С этого момента, опасаясь наткнуться на  близкий лагерь хазар, гулямы шли предельно осторожно. На подходе к реке Ждан спешился и с двумя воинами пробрался к краю невысокого кустарника.
Солнце уже заходило, а хазары стояли лагерем, жгли открыто костры и готовили пищу. Стреноженные лошади паслись неподалеку и никто за ними не следил. Не сразу за шатрами хазар Ждан рассмотрел причаливший к берегу корабль греков. С корабля были спущены сходни, и толстый грек с худощавым хазарином о чем-то оживленно разговаривали. После длительных переговоров грек отстегнул от пояса кожаный узкий мешок и протянул хазарину. Тот взял мешок в руку и сунул его в переметную сумку пасущейся рядом лошади, а затем хлопнул лошадь по крупу, и та отбежала в сторону. Затем грек попрощался с кочевником, и корабль отчалил от берега. Хазары, иногда оглядываясь по сторонам, уселись на корточки и принялись беззаботно ужинать мясом из исходящих паром котлов.
- Видишь коня с пятном на боку? – показал Ждан гуляму. – Надо его угнать!
- Эмир, шум поднимем! Наши лошади устали, не уйдем от погони. А зачем тебе этот жеребец?
- Грек на берегу передал хазарину мешок, в котором обычно носят письма, и тот положил его в сумку, что на боку коня. Я хочу знать, что находится в мешке!
- Эмир, когда стемнеет, лучше подведем твоего Гуло к лошадям хазар и их жеребец должен сразу почувствовать запах чужого жеребца. Он обязательно бросится на защиту своих кобылиц и затеет драку. Мы его заарканим, вытащим пакет из сумки и отпустим. А чтобы хазары правильно поняли беспокойство лошадей, я исполню песню голодного волка. Петь по-волчьи меня научил кривич Спех.
Ждан удивленно рассматривал гуляма - тот разумно изложил, что нужно сделать. «Как вырос Галиб! Его надо ставить сотником!» - подумал князь. Ждан хотел расширить количество конников, но набранные в конную сотню кривичи были пока еще не готовы к полноценному конному бою.
- Хорошо.
Гулямы отошли вглубь леса, оставив в дозоре Галиба. Не встретив в своем походе соперников, хазары расслабились: жгли костры, непрерывно варили мясо добытых в лесу животных и только изредка кто-нибудь из дозорных прохаживался по лагерю, всматриваясь в темноту. Лошади разбрелись далеко от лагеря, и жеребец предводителя хазар иногда загонял их в круг, покусывая непослушных.
Около полуночи, когда половина луны залила тусклым светом землю, Ждан со своим Гуло продвинулся на край леса. Дикий по нраву жеребец почуял чужих лошадей и испустил негромкое горловое ржание, вызывая соперника на драку. Жеребец хазарина услышал Гуло и бросился в его сторону, чтобы отогнать чужого жеребца. Ждан тронул Гуло с места и тот, вырывая из рук поводья, встал на дыбы, издавая угрожающий храп.
Чувствуя, что чужой жеребец топчется на месте, конь хазарина бросился в драку и был тут же заарканен притаившимся за кустом Галибом. Чтобы удержать пойманного жеребца, на помощь Галибу бросились еще трое спешенных гулямов. Они повисли на шее жеребца и, натянув туго уздечку, придушили его. От нехватки воздуха конь даже упал на колени. Гулямы ощупали сумку и вытащили из нее мешочек с письмом. После этого с хазарского жеребца сняли аркан и отпустили. Конь, жадно хватая воздух, долго топтался на месте и не сразу понесся в сторону табуна. В это время гулямы, стараясь не выдать себя топотом лошадиных копыт, неторопливо скрылись за темной рощей.
 Взбудораженный лагерь хазар зашевелился, послышался свист пущенных наугад в темноту стрел и в это время раздался волчий вой. Казалось, тоска всего дикого мира рвется наружу из волчьего горла. Перепуганные вначале хазары сразу успокоились. Волчья осенняя тоска им была знакома. Участвуя в набегах на славянские земли, они не раз, особенно глухой осенью, слышали вой волка и не боялись его…
На следующий день гулямы на короткое время остановились возле укрепления и предупредили дозорных, что по степи бродит сотня хазар. Ждан напомнил, что если они пойдут в направлении города гулямов, необходимо выслать дозорного с предупреждением.
- Эмир, мы все сделаем, как нужно!
Князь не сомневался, что дозорные гулямы сделают все правильно, но в составе дозора были молодые кривичи. Это они поочередно лазили на вершину сосны и вели наблюдение. Если они ошибутся, то дозорный пост может погибнуть, не успев отправить посыльного с предупреждением.
- Как ведут себя кривичи?
- Наблюдательные. Ни один зверь мимо нас не прошел незамеченным, а людей не было.
Оставив дозорных, группа Ждана отправилась в город Гулямов, как в глубине души князь называл поселение. Шли они зигзагами, меняя направление, чтобы следы копыт на примятой осенней траве не вывели других кочевников на город. Его привычка передвигаться незаметно для врагов, не оставляла его и в земле славян.
 По дороге он развернул похищенный у хазар сверток и перед его глазами предстал лоскут тонко выделанной кожи, на которой неизвестными ему письменами что-то было написано. Клинообразные буквы, наверняка, отображали важную информацию, и он надеялся, что Адоната знает этот язык и сможет прочитать тайное письмо.
На подступах к поселению князя встретил дозорный отряд. Гулямы сооб-щили, что Гор послал их на поиски отряда князя.
- Эмир, прошло пять дней, и Гор заволновался! Он послал нас искать тебя.
- Мы живы и здоровы. Какие новости в городе?
- Причалил корабль греков. Греческий купец очень хочет встретиться с тобой, и был расстроен, что тебя нет в городе. Он сказал, что новости важны для тебя, но больше суток он не может ждать. Завтра утром он собрался отплыть от берега.
Радостная Адоната встретила Ждана на пороге нового княжеского дома. Ее платье сверкало новыми золотыми узорами, вышитыми вместе со служанкой-рабыней. Он прикоснулся к ее плечу и признался:
- Красиво!
- Я старалась! – ответила с гордостью в голосе Адоната. – Тебя ждет грек.
- Что он хочет?
- Он сказал, что новость касается только тебя и никому больше ее он не может доверить. Даже мне, твоей жене!
В это время за входной дверью послышались голоса, и дозорный гулям заглянул в дом.
- Князь, купец хочет поговорить с тобой!
- Впусти его.
Толстый купец еще с порога несколько раз поклонился князю и от чрез-мерного усердия по его выбритому лицу потекли капельки пота.
- Я слушаю тебя, купец!
- Князь, у меня новость лично для тебя!
Он многозначительно поднял брови и кивнул головой в сторону Адонаты.
- Она моя жена, грек, и от нее у меня нет секретов.
- Князь… Князь, я привез для тебя ужасную новость: египетский султан низвергнут и убит грузинскими гулямами, а славянские гулямы, что были при дворе, погибли в бою!
Новость действительно оказалась ужасной. На какое-то мгновение Ждан даже растерялся, но постарался ни единым движением мышц лица этого не выдать.
- Откуда это известно?
- От греческих купцов! Мы, купцы, друг друга не обманываем! Что будешь делать, князь?!
Ждан сурово свел брови и приподнялся, ухватившись за эфес сабли.
- Торговец, ты разговариваешь с князем! Я знаю, что мне нужно делать. Мы будем здесь жить, и торговать с вами. Пусть твоя Каффа ждет наших по-слов. Я сам возглавлю посольство!
- А когда тебя ждать, князь? Что передать правителю Каффы?
- Передай правителю, что с наступлением морозов на земле славян я приду в Каффу с подарками для заключения договора.
Купец согнулся в пояс и, пятясь, вышел из дома. Адоната осторожно по-ложила руку на плечо Ждану – то, чего она опасалась, случилось. С сегодняшнего дня князь Ждан оказался в одиночестве в окружении многочисленных врагов, которые терпели его княжество лишь потому, что он был под покровительством египетского султана. А теперь можно направить на княжество десятки тысяч воинов без опасения, что длинные арабские руки султана отомстят за уничтожение его избранных войск, славянских гулямов, и восстановить прежние вассальные отношения с кривичами и древлянами.
- Что делать будешь, князь? – повторила она вопрос грека. – Они осторожничали, пока был жив султан. А теперь постараются нас уничтожить!
- Все зависит от того, сколько у нас есть времени. Если успеем догово-риться с греками и согласимся перейти под их влияние, то у нас появляется надежда на жизнь в виде нынешнего княжества.
- Тогда надо торопиться отправлять делегацию!
- Да, надо. Но сначала посмотри вот это письмо! Мы перехватили письмо после передачи его купцом-греком дозорному отряду хазар. Кажется, это греческие письмена.
Адоната развернула сверток и буквально впилась глазами в нанесенные на тонкую шкуру строчки. Чем дольше она читала письмо, тем больше ее смуглое лицо белело. После прочтения она сначала посмотрела на небо, не зная как рассказать о содержании письма Ждану.
Он заметил, что она смутилась.
- Ну что там написано? Рассказывай, не бойся!
Она вскинула глаза, и Ждан поразился их черноте – они несли в себе боль и отчаяние.
- В письме предложено войскам хазаров встретить на обратном пути делегацию гулямов во главе с эмиром Гаяром в Диком поле и совместно с греческими воинами уничтожить ее!..
Только теперь Ждану стало понятно, почему так был нетерпелив греческий купец, спрашивая о планах князя. Что ж, он опередит их всех, и отправится в Каффу уже завтра.
- Готовься, мы отправляемся в Каффу!
- Но ты же теперь знаешь, о чем говорится в письме! Зачем рисковать?
- У нас есть время – мы перехватили письмо, и хазары с греками не успеют договориться. Им не хватит для этого времени! А в Каффе греки не посмеют напасть на нас. Иначе арабы все равно отомстят за нас, арабских воинов-гулямов, если не здесь, так на своих территориях, где живут греки-торговцы.
- Может, вечером спросим совета у огня?
- Адоната, мы едем в Каффу! Я хочу посмотреть на него. Когда-нибудь я уничтожу этот город торговли рабами…
Дальше Ждан уже не слушал никого, распорядившись, чтобы Гор из со-кровищницы гулямов подобрал достойные дары и выбрал лучших воинов в полусотню сопровождения первого славянского посольства.
Одного он не знал, да и сторожевые гулямы не обратили внимания на то, что рабыня, византийская мастерица по украшению одежды, самовольно не-сколько раз поднималась на корабль к греческому купцу. Теперь, после отплытия корабля греков, она прислушивалась буквально к каждому слову гулямов, озабоченных подготовкой посольства. Если бы кто-то к ней присмотрелся, то понял бы, что рабыня владеет всеми языками и понимает, что говорят гулямы.