Харам Адонаты Глава 13. Запоздавшее прозрение

Глава 13. Запоздавшее прозрение

Эмир не испугался чужих воинов. Он догадывался, кто это мог быть, но до поры до времени не раскрывал своей догадки. Еще накануне отъезда к эскелам Гаяр вызвал к себе сотника Стрепу и обговорил с ним дополнительную защиту для посольства гулямов от возможного нападения воинов хана. Чтобы предотвратить это, дополнительные две сотни гулямов на половине пути должны были тайно в засаде дожидаться эмира. И сейчас было главным то, чтобы за счет быстрого движения не позволить чужакам приблизиться к группе вплотную и завязать бой. Надо было обязательно успеть добраться до излучины реки, где били подземные ключи и, как понял Гаяр, вода не замерзала в любой мороз.
Достичь намеченного места удалось к вечеру. День зимой короток, но упорные чужаки на небольших лошадях не только не отстали, но даже сократили дистанцию. Пристально вглядываясь на восток, эмир заметил на горизонте темные точки и облегченно вздохнул – Стрепа заметил движение эмира и со своими сотнями был на подходе.
Чтобы отвлечь внимание эскелов, группа Гаяра совсем сбавила темп дви-жения, всем своим видом показывая, что выбирает место для ночлега. Нетерпеливый карлук, шевеля голыми ногами в рваных штанах, дергал за повод лошадь, не понимая, почему гулямы делают вид, что ничего опасного в догоняющих их воинах нет.
- Эмир, почему мы не принимаем бой? Дай мне лук, и я первым пойду в атаку! Это же эскелы! Они главные в Булгарии: жадные, нечестные и трусли-вые! Они и тебя посадили на землю южнее своих поселений потому, что даже зимой с этой стороны совершают набеги хазары и огузы, а, значит, твое племя, эмир, первым примет на себя удар!
- Я уже все знаю, Торгал, и все вижу. Не мешай мне! Ты не забыл, что ты снова мой раб и не должен беспокоить меня, своего хозяина, по пустякам.
Но понимая, что карлук сейчас будет драться как дикий зверь, он отдал ему свой лук и колчан стрел.
- На, держи! Докажешь в бою свою силу и преданность нам, гулямам, и снова станешь свободным. Встань крайним в строю и держись воина рядом. Если отстанешь от строя – погибнешь!
Выбрав ровное продуваемое ветром место, чтобы копыта боевых коней не застревали в снегу, эмир развернул полусотню гулямов навстречу эскелам и стал дожидаться их приближения. Перед атакой чужаков он рассчитывал, что произойдет словесная перепалка, противники обменяются угрозами, но эскелы,  не останавливаясь, сразу пошли в атаку, собираясь копьями сбить часть гулямов с седла, а остальных, оставшихся в живых, порубить саблями. О применении луков они почему-то даже не подумали.
Впереди эскелов несся Корум, размахивая саблей и крича:
- Женщину беречь! Она моя! Все остальное, воины, ваше!..
Нетерпеливый карлук, натягивая тетиву лука, поражался спокойствию гу-лямов – ни один из них не нарушил строй и не произнес ни слова. Наконец эмир поднял копье и указал в направлении эскелов, что означало: «Атака!»
На твердом продуваемом участке кони гулямов сразу перешли на галоп и гулямы, сблизившись, осыпали эскелов градом стрел. Затем развернули коней и изобразили бегство. Но когда эскелы оправились от обстрела и направили коней вдогонку гулямам, те снова повернулись к ним навстречу и очередной град стрел накрыл уже достаточно потрепанных воинов хана. И опять, не меняя тактику, гулямы отступили, изображая спасение от превосходящих сил врага.
Краем глаза эмир заметил, что воины Стрепы совсем близко и приготовились к удару копьями. Тогда он, чтобы завлечь эскелов, снизил скорость движения Гуло и гулямы, подчиняясь маневру, задаваемому эмиром, тоже приостановили своих лошадей.
Эскелы, подумав, что кони гулямов устали и не могут двигаться так быстро, как было до этого, без оглядки ринулись на близкого неприятеля. В это время обе сотни Стрепы настигли Корума и первым же ударом с тыла выбили из седла половину его воинов. Оставшиеся, разобравшись, что они сами попали в засаду, бросились в разные стороны, но было поздно. Превосходящие количеством гулямы уничтожили всех воинов хана, а на сбитого в схватке с коня Корума накинули аркан и живым приволокли к эмиру.
- Ты так спешил догнать меня, что я подумал: торопится воин, наверное, хочет меня о чем-то важном предупредить. Я тебя правильно понял, Корум? – спросил его эмир. – Говори, я готов тебя выслушать.
- Эмир! – опустился на колени сотник хана. – Пощади! Я совершил ошибку, что напал на тебя. Боги наказали меня, и я потерял лучших воинов. Отпусти меня! Я навсегда останусь твоим другом! Клянусь всевышним!
- Скажи, почему вы поселили нас в голой степи, пригодной только для кочевья, а не для жизни?
- Хан недавно принял послов от хазар! – торопливо заговорил сотник. – И они договорились уничтожить тебя, когда наступит весна, а кони твоих воинов от плохого корма ослабеют и не смогут выдержать бой. Вся добыча должна была достаться хану…
- А хазарам это зачем?
- Им нужна была женщина! Твоя жена! За нее хазарам кто-то обещал много монет, но кто – я не знаю.
Гаяр оглянулся. Его воины занимались обычным для воинов после боя занятием: ловили лошадей и добивали раненых.
- Так ты меня просишь отпустить тебя?
- Да, эмир, отпусти меня!
- Не могу, Корум! Замерзнешь ты без лошади, пока доберешься до хана, а такая смерть не красит воина. Тем более что ты оскорбил не только меня, но и мою жену!
- Эмир!..
- Ты же воин, Корум! Пришел твой час…. Это не я - так решили боги. Адоната, он твой!
Разгоряченная боем Адоната, выпустившая в эскелов больше десятка стрел, вынула лук и попросила:
- Снимите аркан, гулямы, и расступитесь – пусть он бежит!
Освобожденный от аркана Корум сорвался с места и, виляя телом из сто-роны в сторону, бросился бежать по глубокому снегу. Стрела Адонаты попала ему в спину, и эскел рухнул на снег, широко раскинув руки.
Гаяр взглянул на Адонату, и в этот миг она предстала перед ним совсем в другом обличье. Жесткая, с сурово сдвинутыми к переносице бровями, еще не остывшая от боя, Адоната выглядела настоящим воином. Она заметила, что он внимательно рассматривает ее и тряхнула головой, стирая с лица азарт схватки и снова превращаясь в разумную и рассудительную жену эмира.
- Ты мной, как воином, доволен, эмир?
Гаяр ничего не ответил. Он только одобрительно коснулся ее плеча, а за-тем тронул Гуло, чтобы объехать поле боя. Адоната последовала за ним.
На краю утоптанного копытами лошадей поля боя  у убитого эскела возился карлук. Он раздевал мертвого воина и примерял его одежду на себя. Убедившись, что рост совпадает, карлук, не боясь холода, сбросил с себя грязные лохмотья и стал одеваться в одежду эскела. Обнаружив кровь на меховой безрукавке, он оттер ее снегом. Подпоясавшись саблей и закинув за плечи колчан со стрелами, карлук неожиданно превратился в настоящего воина.
- Эмир, я похож снова на воина?
Гаяр придержал жеребца и скупо подтвердил:
- Боги все-таки благосклонны к тебе, Торгал! Везет тебе – ты снова стал воином.
- Эмир, здесь условия жизни тяжелые: дуют ветра, злые кочевники. Пой-дем на мою родину - Алтай! Там места для жизни много! Я брат хана старшего улуса и, клянусь, для жизни твоего племени будет предоставлена хорошая земля!
- Торгал, а ты не забыл, что ты мой раб? А еще даешь мне, эмиру, советы!
Карлук ощерил зубы в довольной улыбке:
- Ты же не пошел от хазар на запад, эмир? А это значит, что рассказывая тебе о свободной жизни в благодатном Алтае, я заронил  в твою голову мысль о свободных и безопасных землях на востоке! Ты сейчас не быстр – ты отягощен женщинами и детьми. И ты повел гулямов на восток, надеясь на безопасный путь.
От такого нахальства раба Гаяр даже приостановил Гуло, собираясь поставить карлука на место, но внезапная мысль остановила его: карлук ему нравился и в его словах, возможно, есть разумная нить.
- Он умен! – на персидском языке отметила Адоната. – В нем много силы.
- В обмен на свободу доведешь нас до Алтая?
- Эмир, я клянусь жизнью своего сына, к которому я стремлюсь и которого я не видел почти год, что мы пройдем между племен без единого столкновения! Просочимся, как речная вода между камней водопада!
Эмир привстал на стременах и остановил карлука:
- Ты слишком многого хочешь, Торгал! Я подумаю. А пока я тебе разре-шаю носить оружие и свободно перемещаться по поселению.
Заросший карлук внезапно опустился на колени перед эмиром и, захватив горсть снега, долго тер лицо, скрывая благодарные слезы. Но эмир на время уже забыл о нем. Убедившись, что все эскелы убиты, а лошади пойманы и за-арканены, он задумался, как скрыть следы уничтожения воинов хана. Первая мысль была побросать их в незамерзающий участок реки и весной разлившаяся река унесет трупы, но до весны, вмерзшие в лед, они предательски будут торчать на ее поверхности.
Эмир оглянулся по сторонам. На несколько дневных переходов в голодной степи не было ни одного кочевника и ни одной юрты. Он и сам уже понимал, что зря преклонился перед ханом и поселился с его разрешения на земле, непригодной зимой для жизни. Пронзительный ветер постоянно нес с востока холодные массы воздуха. Вот и сейчас черные тучи все ближе и ближе надвигались на место схватки.
Прошло немного времени. Гулямы подобрали трофеи и были готовы тронуться в путь. Сгущающиеся тучи все больше заглушали дневной свет, а ночь была совсем рядом. Ставить для ночлега юрты и шатры рядом с местом боя нельзя было, иначе души убитых будут беспокоить во сне души победителей. Поэтому для ночевки надо было отойти в сторону или отказаться от ночлега совсем и всю ночь двигаться к своему поселению.
И тут произошло неожиданное: ветер сменился с восточного на юго-восточный и черные снеговые облака накрыли своим краем гулямов. Из плот-ных облаков повалил такой густой снег, что воины за короткое время покры-лись плотным слоем снега, и не оставалось больше ничего, как только поста-раться вырваться из этого снежного плена. Эмир первым из гулямов тронул своего коня в направлении родного поселения и воины заснеженными тенями последовали за ним.
- А на поле боя ты, как обычно, не пустишь врагов по ложному следу? – спросила Адоната.
- Посмотри на небо! Снег такой густой, что занесет место гибели эскелов и до весны никто ничего не обнаружит. Они просто пропали. А весной мы опередим хана! Как только снег начнет таять, мы тронемся в путь…
- Я никогда не видела такого снега! Жить в таких условиях – это опасно?
- Северные славяне постоянно так живут. Я помню детство, когда мы в лесу из одной хижины в другую бегали босиком. Когда зима наступает, то жизнь в лесу замирает. Только охотники и воины-дозорные ходили по лесу, а остальные просто дожидались, когда снова придет весна, проснется лес и зазеленеет трава.
- Какая трудная жизнь! – не удержалась Адоната и тут же взглянула на Гаяра: «Не обиделся?!..»
- Ты права! – согласился Гаяр. – На это способны только сильные и гордые люди.
Снег шел три дня, и сугробы образовались по пояс. Лошади темными буграми рылись в снегу и не могли достать корм. Припасенных кормов должно было хватить ненадолго. Поэтому Гаяр собрал сотников и провел совет. Мнение сотников было единым – надо двигаться на юг, где нет таких метелей, покров снега неглубокий и лошади смогут добыть себе корм самостоятельно.
- Воины, но на юге племена огузов и хазар! – возразил эмир. – Будут по-стоянные столкновения, а нас недостаточно, чтобы вести войну с ними.
- Но если остаться на месте, то нас, со слабыми от бескормицы лошадьми, весной воины хана просто уничтожат! – воскликнул Стрепа.
Эмир задумался. Последнее слово было за ним.
- Позовите карлука! – потребовал Гаяр.
Лохматый Торгал приоткрыл полог и буквально вполз в шатер. За не-сколько дней проживания у гулямов карлук изменился: его лицо светилось довольством, на поясе висела сабля, снятая с эскела, а чистый и толстый халат защищал его от холода.
- Чего звал, эмир?
- Ты видишь, что боги этих земель рассердились и завалили нас снегом. Люди страдают от холода, а лошадям не хватает корма. У нас нет опыта выживания в таких условиях. Мы понимаем, что если ничего не делать, то племени гулямов будет плохо. Скажи, как в таких случаях поступает твой народ?
- Эмир, карлуки никогда не стоят на месте! Их жизнь в движении. Как только пастбища истощаются, карлуки снимаются и двигаются на новое место, богатое кормом для лошадей. Но мы хорошо знаем свои земли и заранее, летом, когда тепло, роем колодцы, заготавливаем корма для животных и делаем запасы еды для людей.
- Как ты считаешь: что нам нужно делать, чтобы выжить в условиях, в каких мы оказались?
Сотники переглянулись. Такой вопрос рабу им показался недостойным эмира, но они, гулямы, действительно, оказались в непривычных и тяжелых условиях.
- Эмир, ты правильно задумался о положении своего племени! Снег в начале зимы ложится временно. Он мягкий, вскоре подтает, покроется коркой и лошадям будет невозможно добыть корм из-под снега. Они поранят ноги об острые края ледяной корки, и ты потеряешь весь табун своих прекрасных боевых лошадей!
Карлук зыркнул узкими глазами по лицам сосредоточенных сотников, стараясь угадать, какое впечатление произвела на них его речь.
- Поэтому надо немедленно сниматься со стоянки и новое стойбище надо делать уже за выпавшим снегом, ближе к горам на востоке. Горы на границе со степью невысокие. Там есть места, где можно укрыться от степных ветров. Там нет кочевников: они ушли на юг, а народы, населяющие горы, малочисленны и ведут жизнь, похожую на лесную жизнь славян, неторопливую и спокойную.
- Как я понял, ты предлагаешь нам путь в направлении Алтая, где живет твое племя? – спросил эмир.
- Эмир, время упущено! Теперь до земель моего племени очень долгий путь: три луны, пять, десять – я теперь уже и не знаю! Начало зимы затруднило дорогу и увеличило количество дней для того, чтобы дойти до моего племени. Я даже считаю, что дойти за зиму до гор Алтая без больших потерь, не получится!
В шатре надолго установилось молчание. Наконец эмир поднял голову и сообщил сотникам свое решение:
- Я вас выслушал и приму решение завтра утром!
Сотники поднялись со своих мест и покинули шатер эмира. Они знали, что эмир примет правильное решение, которое не должно ухудшить положение гулямов. На всякий случай они распорядились в своих сотнях готовиться воинам и их семьям к перекочевке.
Терпеливая Адоната не нарушала раздумья эмира и ждала, чтобы первым высказался Гаяр. И он, оставшись с ней наедине, не заставил себя долго ждать.
- Я зря согласился с ханом остановиться в его землях! Завтра снимаемся и двигаемся к горам Урала. Если карлук нас приведет в безопасное место, то я предоставлю ему свободу.
- А если нет?
- Если нет, то боги подскажут правильное решение.
Запоздавшее прозрение эмира растрогало Адонату. Он впервые в ее при-сутствии признал свою ошибку. Чтобы согреться, в эту ночь они спали крепко обнявшись. Перед тем, как отдаться сну, Адоната вспомнила, что еще весной она жила в теплых покоях, а вокруг нее суетились служанки-рабыни. А теперь вместо всего этого вокруг холод, за спиной боевой лук со стрелами, а рядом мужчина, к которому ее тянет, как пчелу на раскрывшийся цветок…
Утром лагерь гулямов зашевелился, словно муравейник. Не дожидаясь распоряжения эмира, гулямы почему-то были уверены, что кочевку на новое место они начнут именно сегодня. Эмир взял паузу, но, как все знали, он долго не раздумывает и решения принимает быстро. Так случилось и в этот раз.
Выйдя из шатра, эмир запрыгнул на Гуло и, подняв копье, потребовал тишины.
- Гулямы, я принял трудное для себя решение! Мы снимаемся и уходим с этой непригодной для жизни земли. Зиму мы проведем возле гор, где восточ-ный ветер теряет свою силу, а корма для наших коней и кобылиц будет доста-точно. Что будет дальше, на новом месте нам подскажут боги…
Ближе к обеду гулямы и их семьи начали движение. Первыми за дозором из полусотни воинов с проводником карлуком Торгалом в окружении других воинов пошли запасные лошади, чтобы протоптать путь для телег и двуколок, на которых располагались семьи гулямов. Вслед за ними двигались остальные воины, чтобы не утомлять боевых лошадей, если вдруг понадобится отразить нападение случайно встретившихся кочевников.
Перед началом движения Торгал уверял Гаяра, что в таких тяжелых зим-них условиях кочевники сидят в своих юртах и носу не показывают за полог юрт, пока не затихнет ветер, и такие меры безопасности, как постоянная готовность части воинов к бою, совсем не нужны!
- …Эмир, никто на нас не нападет! В степи все знают, что если восточный ветер не остановился через пять дней, то он будет дуть еще столько же. Ни один кочевник не выйдет из юрты, чтобы даже осмотреться вокруг. Жизнь в степи замирает на это время.
- Торгал, твое место впереди воинов! Все остальное, что нужно делать, знаю я, эмир Гаяр!
Когда карлук ускакал вперед, чтобы показывать путь, Гаяр с досадой признался Адонате:
- Мне постоянно хочется наказать его! Активность карлука вызывает раз-дражение. Теперь я понимаю недовольство прежних хозяев этого раба.
- Раба? Не забывай, что ты обещал ему дать свободу, если он доведет наше племя до удобного для жизни места. А когда его положение изменится, то, возможно, тебе даже придется с ним считаться в некоторых вопросах. Не забывай, что он брат хана одного из улусов карлуков. Еще, возможно, твоим союзником будет!
Погасив раздражение, Гаяр признался:
- Возможно, ты права.
Потом, оглянувшись, чтобы понять, как двигается растянувшееся на рас-стояние десяти-двадцати полетов стрелы племя гулямов, с досадой заключил:
- Медленно, медленно! В своем движении мы уязвимы - не сжаты в ку-лак!..
- Но согласись с карлуком, что если нам встретятся кочевники, то они тоже будут в таком положении! Тут не до сражений. Главное, разойтись с миром! – возразила Адоната.
В первый день гулямы прошли непривычно мало и встали лагерем. Гаяр отметил для себя, что если вначале была заметна неразбериха, то к вечеру движение племени становилось все более слаженным…
К концу третьего дня ветер усилился, и поземка почти замела следы лошадей. Уставшие животные даже не пошли в степь, чтобы искать себе корм, и принялись рыть снег рядом с юртами. Как показала зимовка, юрты оказались самым удобным жилищем, чтобы ночевать в степи. А вот собственный шатер Гаяру из-за сильных порывов ветра даже с помощью воинов удалось установить с большим трудом, и он решил, что в зимних походах от его использования придется отказаться.
Верный своей выучке, он послал дозорных во все стороны, чтобы на вся-кий случай проверить: «А нет ли рядом других кочующих племен?» И чутье не подвело. Вскоре воины пригнали пешую семью кочевника, состоящую из полузамерзших людей: мужчины, двух женщин и двух детей – мальчика и девочки. Все три лошади, на которых они двигалась, пали от бескормицы и семья питалась в течение нескольких дней сырым мясом мертвых животных. Порывами ветра плохо укрепленную юрту опрокинуло на бок, и люди, укрывшись шкурами, медленно замерзали от холода.
На вопросы гулямов, кто они такие, кочевник только таращился и мычал, не в силах что-либо сказать.
- Это огуз! – уверенно заявил карлук. – Но что он здесь делает? Земли огузов далеко на юге!
- Поставьте юрту, разожгите очаг и накормите их! – распорядился эмир.
Он подумал, что боги благоволят к семье огуза и позволили гулямам наткнуться на них, когда они уже готовились уйти в мир мертвых. Зачем-то богам они нужны живыми!..
Неожиданно он вспомнил старика на подворье хана, который мычал и сипел, не в силах что-то внятно сказать, словно просил о помощи.
- Торгал, ты знал старика на подворье хана, который был так слаб, что не мог говорить?
- Да, эмир, знал! Он был вождем одного из родов племени жужани, но давно попал в плен и успел даже состариться.
- А зачем старик был нужен хану?
- В давние времена, говорят старики, жужани были столь могущественны, что держали в страхе все племена степи. Поэтому держать в плену вождя жужани для хана даже сейчас - большая честь! Сейчас остатки племен жужани разбросаны по всей степи, смешались с местными племенами и стали неопасны для других народов.
- Значит, он, протягивая ко мне руку, просил о помощи! – догадался Гаяр.
- Да, вы, гулямы, как и жужани, голубоглазы и светловолосы. Он, навер-ное, решил, что ты жужани. Что делать с огузами будешь?
Надоедливый карлук своим вопросом потребовал немедленного решения, и Гаяр строго взглянул на него, напоминая, что его, эмира, не надо торопить.
- Пусть отогреются! Их будущее определится завтра.
Карлук догадался, что эмир хочет остаться наедине со своей женой и по-кинул шатер.
- Я вижу, что ты недоволен поведением карлука, - сказала Адоната, – но он умен и быстр в поступках! Он тебе еще пригодится.
- Возможно, я… оставлю его в живых! – вдруг проговорил Гаер.
Как всегда, он был непредсказуем. Лицо эмира в свете сального светиль-ника выглядело мрачным и озабоченным.
- В трудном положении мы сейчас! – внезапно признался Гаяр. – Жалко, что в таких условиях ты не можешь поговорить с огнем…
За стенкой шатра завывал ветер, и снежинки бились об него, словно какое-то мелкое животное царапалось, чтобы пробраться внутрь, к теплу очага. Даже в мыслях нельзя было представить, чтобы при таком сильном ветре развести костер.
- Не беспокойся! Огонь ранее показал, что будут трудности, но ты их с гулямами преодолеешь.
Утро выдалось тихим и неожиданно солнечным. Ровная степь оказалась покрыта слоем белого пушистого снега, слепящим глаза отраженными лучами солнца. На многие полеты стрелы вокруг ни одной черной точки или деревца, только белое снежное покрывало. С наступлением дня сотни лошадей бросили кормежку и сами пришли из степи, и топтались вокруг юрт в ожидании подачек от своих хозяев в виде сухого сена или горсти зерна.
- Эмир! – крича, несся навстречу карлук. – Ветер утих! Есть возможность сегодня вырваться из снежного плена. Обычно метель идет полосой, и если найдем ее край, то дальше двигаться будет легко!
- Хорошо! Указывай путь.
Эмир проехал вдоль юрт и отдал команду, чтобы сворачивали юрты и готовились к переходу. У юрты, где приютились огузы, он остановился, чтобы поговорить с главой семейства.
- Ты кто? Куда идешь?
Среднего роста огуз встал перед эмиром, гордо вскинув голову, а за его спиной спрятались женщины и дети. Узкими глазами они со страхом разглядывали Гаяра, и держались друг за друга, крепко вцепившись руками.
- Я Торх, из племени огузов. На наш улус внезапно напали печенеги, и моя семья спасалась бегством. Потом началась ужасная метель, лошади выбились из сил и мы приготовились, чтобы уйти в иной мир. Но вы нашли нас…
- Что делать будешь? Вернешься обратно к своему стойбищу или пойдешь с нами?
- А вы кто?
- Мы гулямы, арабские воины египетского султана. Кочуем в поисках свободной земли.
- Я слышал, что неизвестные воины-гулямы летом прошли через нашу степь, обидели хана Сулу, поссорились с хазарами. Но их было мало и все народы на них рассердились.
- Рассердились? – переспросил эмир. – А я думаю, что испугались!
- Вы нас сделаете рабами?
- Нет. Путь по степи зимой труден – мы, гулямы, вам просто помогли. Решай: ты возвращаешься в стойбище, где на вас напали печенеги, или идешь с нами? Если найдем кочующих огузов, то ты с семьей вернешься к своим.
Огуз оглянулся назад на своих женщин и, встретившись с их тревожными взглядами, согласился:
- Я иду с вами! У нас ничего нет – мы умрем от голода!
- Хорошо. Тогда вам дадут три лошади. Но смотри, если будешь за ними плохо смотреть, и хотя бы одна из них падет, тебе отрубят голову.
Огуз вздрогнул, даже стал ниже ростом, но подтвердил:
- Мы идем с вами! Я буду хорошо смотреть за лошадьми.
Движение, как и вчера, первыми начали запасные лошади, чтобы протоп-тать тропу для остальных. К вечеру оказалось, что карлук был прав: глубокий снежный покров имел край. За ним пошла бугристая степь с неглубоким сне-гом, который на вершинах некоторых холмов почти полностью отсутствовал. Его сдуло ветром, и остатки летней травы зелено-коричневыми пятнами покрывали неровную степь до самой линии горизонта.
При виде такой легко добываемой пищи лошади сбились с пути, накину-лись на траву, перестали слушаться команд. И эмир отдал распоряжение найти ложбину с кустарником и встать кошем. От трудной дороги выдохлись все: лошади, гулямы и, особенно, женщины и дети. Стихия так измотала их, что детских голосов почти не было слышно.
Наконец проводник карлук и сотник Стрепа нашли удобную, скрытую от всех ветров ложбину. По ее краю рос густой кустарник, а на самой ее середине блестел лед небольшого озера.
Гаяр в сопровождении Адонаты въехал на самый высокий холм и огляделся по сторонам. Кругом, до самого горизонта, лежало снежное безмолвие. Небольшое животное кралось по степи, часто поднимая морду и принюхиваясь к запахам, приносимым встречным ветром.
- Лиса! - вспомнил Гаяр название зверя. – Я слышал, что кочевники на них даже не тратят стрел. Догоняют на лошади и убивают плетью. Значит, рядом есть и другие животные!
- Да, здесь свой мир. Но холод забирает силы у всего живого! Я никогда не думала, что в таких тяжелых условиях человек может жить! - призналась Адоната, кутаясь в меховую накидку.
Далеко на горизонте, между небом и землей, снова собирались облака. На этот раз они выглядели не сплошными темными, а пятнистыми, между ними просматривались темные разрывы.
Гаяр указал рукой на облака и забеспокоился:
- Облака видишь? Неужели они снова накроют нас густым снегом? Люди и лошади устали – им нужен отдых! Надо распорядиться, чтобы гулямы скорее ставили юрты и шатры, хорошо их закрепили и готовили запасы дров.
Он тронул Гуло и они с Адонатой поскакали к лагерю. Первым делом он вызвал к себе карлука. Суетливый карлук светился от радости: он с каждым днем приближался к родным местам, и его душа наполнялась надеждой, что если боги будут благосклонны к гулямам, то может быть до середины зимы они дойдут до предгорий Алтая.
- Зачем вызвал, эмир?
От его очередной бесцеремонности Гаяр поморщился, но стерпел. В душе он признавал превосходство карлука в знании местных условий и прислушивался к его советам.
- Ты видел страшные снежные облака на северо-востоке?
Карлук хитро ощерился:
- Это не облака, эмир! Это горы Урала, у которых можно перезимовать и на пологих южных склонах которых можно найти достаточно корма для лошадей! Если ветер перестал дуть с востока, то теперь будет три десятка дней спокойной погоды. А за три десятка дней можно тюркскую степь пройти от края до края!
Эмир вскинул голову – одну из своих целей гулямы достигли. Горы, о которых говорил ему карлук, оказались совсем рядом!
- Вызови мне Стрепа!
Расторопный Стрепа примчался к эмиру мгновенно. Он осторожно вошел в шатер эмира и застыл в ожидании распоряжений.
- Стрепа, я вижу, что лошади устали, а люди измотаны. Поэтому я объяв-ляю три дня отдыха! Можете жечь костры и готовить пищу на огне. Разрешаю в каждой сотне отобрать слабых лошадей и пустить их на еду, а из зерна один раз сварить славянскую полбу. Зерно по-прежнему хорошо укутывать мехами, беречь от мороза, не использовать на еду. Оно нам потребуется, когда найдем место для поселения. Не забудьте выделить кусок мяса для огузов! Они, возможно, нам понадобятся.
Неожиданно огуз проявил себя очень скоро. Не рискуя обращаться к эмиру, он подошел к Стрепе и указал ему на еле различимые маленькие точки на юге.
- Что это? – заволновался сотник, думая, что точки – это кочевники.
- Это стадо горбоносых антилоп. Они идут на север, не замечая нас. Пусть эмир прикажет, чтобы люди и лошади спрятались в ложбине, а одна сотня уйдет на запад и медленно зайдет антилопам сзади. Они испугаются и пойдут на лагерь. Пусть их здесь ждут воины с луками!
Гаяр одобрил задумку огуза, костры погасили, люди спрятались в ложбине и только на краю зарослей пара сотен воинов с луками в руках приготовились встретить диких антилоп.
Другую сотню, которая должна была нагонять антилоп, огуз увел далеко на запад и они, еле видимые на горизонте, постепенно заходили в тыл живот-ным с юга. Солнце уже почти коснулось края земли, когда антилопы, не вы-держав неторопливого давления лошадей с прижавшимися к их шеям гулямов, внезапно сорвались на галоп и высокими прыжками помчались прямо на ложбину, где укрылись гулямы.
Добыча превзошла все ожидания. Сотни антилоп попали в ловушку, и каждой семье гулямов досталось по тушке горбоносого животного. В становище гулямов пир продолжался всю ночь. В свете костров воины разделывали тушки антилоп, а женщины готовили еду. Когда гулямы и их семьи впервые за несколько дней наелись досыта, лагерь затих, и только дозорные неясными тенями периодически объезжали лагерь, прислушиваясь к ночным звукам.
Уже утром Гаяр вызвал Стрепу и огуза и приказал:
- Выдай огузу лук и саблю из числа захваченных у воинов хана. Отныне он - воин нашего племени!
От неожиданности огуз упал лицом в снег, не в силах словами выразить благодарность эмиру, а Адоната тронула Гаяра за плечо, одобряя достойный правителя поступок.