Харам Адонаты Глава 18. Трудный выбор

Глава 18. Трудный выбор

Прошло много лет после того, как гулямы одержали великую победу над ордой кыпчаков. Племя за это время увеличилось. Оно легко могло выставить двадцать тысяч воинов, а если посчитать воинов-подростков и молодых женщин, то это еще двадцать тысяч лучников. Союзники - енисейские кыргызы, живущие по своим законам, но в большой дружбе с гулямами, могли тоже выставить до десяти тысяч воинов.
Незаметно для хозяев Алтая, карлуков, на окраине их владений сформировалась грозная сила – орда гулямов. Это не могло не беспокоить одряхлевшего хана Янгурчея, ежегодно требовавшего от гулямов себе подарков. В свое время он освободил гулямов от дани и не мог отменить свое решение, не получив согласия от вождей других родов племени. Вожди понимали, что если сейчас потребовать с гулямов дань, то разборки хана и эмира закончатся такой резней, после которой слабость обескровленных племен Алтая соблазнит племена Внутренней Монголии в союзе с китайцами на нападение. Пока же сила карлуков, соединенная с силой гулямов, сдерживает их всех от нападения на племена Алтая.
Жизнь гулямов оказалась настолько правильной в своей организации, что племена из Сибири стали вести торговлю только с ними. Они везли железную руду, золото, шкуры пушного зверя и получали взамен от умельцев и мастеров гулямов золотые и серебряные украшения для своих женщин, зерно и оружие.
Представителям других племен нравилось, как им казалось, беспечная и сытая жизнь гулямов: воины хорошо одеты, женщины в одежде с золотыми и серебряными украшениями, детей множество, многие живут в домах из дерева.
И однажды к эмиру прибыла делегация от еще одного племени енисейских кыргызов. Делегацию сопровождал вождь дружественного гулямам племени кыргызов Рухил. Кыргызы, войдя в шатер эмира, из двух больших мешков выложили перед Гаяром гору выделанных шкурок соболя, черной лисы и несколько шкурок лесного кота - рыси. Сверху шкур они положили золотой самородок, величиной с кулак воина.
- Прими наши дары, эмир! – начал вождь племени. – Слава о твоей орде идет по всей Сибири, о тебе знают в Монголии и Большой степи. Позволь нам поселиться рядом с твоим племенем! Мы готовы принести тебе клятву на верность, платить дань и участвовать в твоих походах!
- Как зовут тебя, вождь кыргызов?
- Хулагу, эмир!
- Мне известно, Хулагу, что твое племя нападало на другие племена кыр-гызов. Они теперь объединились, и ты со своим племенем бежал к нам. Мы, гулямы, не заинтересованы в ссоре с северными народами. А если они пойдут по твоим следам, Хулагу, то нам придется воевать с ними. Нам это не нужно, у нас другие интересы.
- Эмир, племена ополчились на нас по навету саянских кыргызов, с кото-рыми мы воевали. Но теперь мы, лишенные исконно-родовых пастбищ, поняли, что поступали неправильно. Позволь нам поставить юрты поблизости, стать под твое могучее крыло и просто жить: пасти лошадей и растить детей!
Гаяр надолго задумался. Племя Хулагу, смешавшее кровь со степными кыпчаками, обладало дурной славой. Они могли сегодня заключить союз, а назавтра обнажить сабли. Он уже собирался отказать Хулагу, но Адоната по-ложила на его плечо руку: «Не торопись с решением!»
- Хорошо! Я разрешаю вам поселиться на границе гор и степи на заходе солнца в двух днях пути от Города Гулямов. Простым воинам я запрещаю по-являться в городе. Можно посещать только базар, который находится за укреплениями перед входом в долину. На наших пастбищах скот не пасти, воинов-гулямов уважать и выполнять их требования, женщин не трогать – иначе смерть тому, кто нарушит это правило. Это лето для вас будет испытательным сроком.
- А дань, эмир? Сколько нам платить тебе монет и лошадей?
- Дань платить не надо, живите спокойно и мирно, торгуйте. Рухил познакомит тебя с нашими законами. Если их нарушите – придется уйти, если не захотите уходить – погибнете! Все погибнете! Если нужно будет воевать – выставите по моему требованию тысячу воинов. Ты меня понял, Хулагу?
- Да, я тебя понял, эмир! Мы будем соблюдать законы гулямов!
- Пусть эти твои слова будут клятвой! Не нарушай ее, иначе погибнешь!
Пятясь и склонив головы, кыргызы покинули шатер эмира. У семьи Гаяра был деревянный дом со вставленными в проемы в стенах небольшими византийскими стеклами. Но в нем в основном проживала Амира. После давнего сражения с кипчаками у нее пропал интерес к походам, хотя она по-прежнему скакала на лошадях и принимала участие в состязаниях лучников. Основным ее занятием стало изучение арабских и персидских книг по медицине, собирание листьев и корней лекарственных растений и лечение людей.
Незаметно Амира стала самой известной в племени гулямов лечебной ве-дуньей. Она превратилась в гибкую высокую девушку с русыми длинными во-лосами и голубыми глазами, как у отца. Широко расставленные зрачки, как у матери, поражали всех, кто впервые видел Амиру. Она притягивала к себе лю-дей, имела дар провидицы и стала мастерицей по нанесению разных узоров на тело. Чтобы получить красивую татуировку, к Амире выстраивались в очередь и воины, и женщины. Только отец и мать никогда не просили ее об этом.
Гаяр на предложения дочери отнекивался:
- Дочь, мне достаточно знака гуляма на большом пальце!
- Отец, ты одержал столько побед и ни одна из них не отражена на твоем теле! Так нельзя! Я заказала китайским и арабским купцам цветную краску и когда они привезут ее мне, то я прошу тебя согласиться на татуировку.
- Я подумаю.
- Нечего думать! Ты эмир, а тебе уже пора стать и ханом.
- Амира, откуда такие мысли у тебя?! Меня все устраивает. Эмиром я стал по воле египетского султана и этим горжусь!
- Отец! – прижалась к носу отца своим носом Амира. – Я бы тебя уговорила и сейчас, но татуировка с втертой в наколку черной сажей тебе не пойдет. Ты – эмир! Тебе нужны цветные наколки. А о том, что тебе пора заменить старого хана Янгурчея говорят даже карлуки!.. Им нравится, как развивается наше племя гулямов.
Гаяр любил разговаривать с дочерью, удивляясь неожиданному ходу ее мыслей. Он понимал, что на дочь большое влияние оказывает Адоната, сама воспитанная в лучших традициях персидского двора. Она передает Амире по-нимание жизни гораздо выше, чем могут иметь все рядом находящиеся люди.
Иногда его охватывала тоска, что у него нет наследника и ему некому пе-редать свое воинское искусство ведения боя. Но слово, данное Адонате в юности, что она никогда не будет иметь повода, чтобы ревновать его к другой женщине, он держал твердо. Детей у них с Адонатой больше не было, и не один раз он обреченно думал: «На то воля богов!..»
На следующий день от хана Янгурчея прискакал его брат Торгал. В этот раз он был удивительно серьезен. От бывшего легкомысленного и дерганного карлука ничего не осталось.
Эмир встретил высокого посланника хана угощением и крепким кумысом. С разговором оба не торопились. Как всегда, рядом с эмиром находилась его жена. С годами Адоната расцвела настолько, что от нее нельзя было отвести глаз. Годы добавили ей немного полноты, оставив стройность и гибкость тела, а взгляд ее черных, широко расставленных глаз, по-прежнему до глубины души смущал собеседников.
Присутствие жены эмира тревожило карлука, и он никак не решался начать разговор. Наконец, он не выдержал и глазами указал Гаяру, что разговор очень важный предстоит, но здесь присутствует жена эмира.
- Торгал, - успокоил Гаяр карлука, - от своей жены у меня нет секретов. Говори!
Торгал еще помялся немного, но дело требовало неотложного решения.
- Я прибыл от имени и по поручению своего брата хана Янгурчея! Есть сведения от уйгурских купцов, что в китайской империи Тан сформировано три огромных армии для походов против кидани, Тибета и Большой степи. Основной удар готовится против арабов и их союзников согдийцев, но поход так организован, что часть китайцев пойдет севернее основных сил, и по пути может напасть на племена, покорные карлукам!
Последнюю фразу Торгал произнес многозначительно. Несмотря на воз-росший авторитет эмира Гаяра среди народов Алтая, главным ханом, объеди-няющим общие силы, по-прежнему являлся хан Янгурчей.
- Пусть хан ставит перед племенем гулямов любую задачу – она будет выполнена!
При этих словах эмира находящийся в напряжении Торгал расслабился. Он уселся поудобнее на скрещенные ноги и взял чашку с кумысом в смуглую руку.
- Эмир, карлуки выставляют против китайцев пять десятков тысяч воинов, а тебе надо выставить три десятка тысяч! - многозначительно сообщил Торгал эмиру решение хана. – Такова воля хана Янгурчея! Что скажешь, эмир?
Торгал знал, что три десятка тысяч воинов – это все гулямы. Если они выставят требуемое количество воинов, то Город Гулямов останется беззащитным.
Эмир задумался. Первое, что пришло в голову Гаяру – это была мысль, что хан сознательно ослабляет поселение гулямов. Но с какой целью? Он повернул голову к карлуку и спокойно ответил:
- Передай хану, что гулямы, верные союзу с карлуками, выставят три де-сятка тысяч воинов. Но у меня есть одно условие…
- Какое?! – приподнялся Торгал.
- Гулямы выступят отдельной ордой! – заявил Гаяр. – Но я оставляю право определить хану, со стороны какой его руки будут сражаться гулямы – с правой или с левой.
Торгал вздохнул с облегчением: «Всего лишь?!» В душе он ждал возмущения эмира, но тот, удивительно, без возражений согласился с требованием хана. Это он, Торгал, уговорил хана потребовать от эмира выделения максимального количества воинов. Тайная дума терзала его душу, и причиной была Амира, дочь эмира.
В прошлый свой приезд он попросил Амиру сделать ему наколку в виде головы человека с телом дракона, но она отказала ему. Девушка была так хо-роша, что он, старый карлук, не удержался и намекнул Амире, что хотел бы видеть ее в статусе своей молодой жены.
- Амира, я брат хана карлуков! Хану Янгурчею осталось немного – его даже на лошадь сажают воины, и как только его не станет, я, его брат Торгал, стану ханом карлуков. Мы соединим два племени – карлуков и гулямов, завоюем Монголию с ее бесконечными пастбищами и заставим китайскую империю Тан платить нам, карлукам, дань!
Амира молча выслушала Торгала и попросила разрешения срезать клок волос с его головы.
- Зачем тебе это? – встревоженно спросил Торгал.
- Я спрошу бога огня, что ждет нас с тобой, карлук, и возможен ли союз карлуков с гулямами.
- Я согласен, Амира! Только спроси бога огня прямо сейчас!
Сидя в стороне, он наблюдал, как Амира разговаривала с огнем на неиз-вестном ему языке и, когда колдовство закончилось, в нетерпении спросил:
- Ну, что сказал бог огня?!
- Огонь сказал, что мы не сможем быть вместе! Наши жизни пройдут, не соприкасаясь. А проживешь ты всего на три года дольше своего брата, хана Янгурчея. И не гулямы будут подчиняться карлукам, а племя карлуков войдет в состав племени гулямов…
Раздосадованный Торгал вскочил на ноги и крикнул в лицо Амире:
- Ты говоришь неправду! Я стану ханом карлуков, а эмир гулямов будет мне подчиняться, и я заставлю Китай платить нам дань. У меня еще будут мо-лодые жены даже красивее тебя!..
- Воин, или ты сейчас покинешь меня, и мы оба забудем о сказанном то-бой, или я позову стражу эмира!
Не оглядываясь, в тот раз Торгал молча покинул дочь эмира. Затаив глубокую обиду, он долго вынашивал разные планы, как похитить Амиру, и решил, что война с китайцами предоставляет ему самый удобный случай сделать это. В суматохе военного похода, когда эмир ослабит охрану Города Гулямов, Торгал, оставшись для обеспечения войск продовольствием, во главе тысячи дружественных карлукам саянских кыргызов нападет на город и похитит Амиру.
- Когда выступление войск, Торгал? – спросил Гаяр.
- Хан пока не назначил точный день, будет дополнительное указание. Жди! Но выступить твои воины должны быть готовы через пятнадцать дней.
- Хорошо!
Последнее слово эмира означало, что беседа окончена и карлук должен покинуть шатер. Окинув взглядом Гаяра и его жену, Торгал смело повернулся спиной к эмиру и, откинув полог шатра, вышел наружу.
- Он мне не понравился! – первой начала разговор Адоната.
Она пересела ближе к Гаяру и заглянула ему в лицо.
- Тебе не кажется, что здесь что-то не так?
Гаяр редко выражал нежность своей любимой и единственной жене, но на этот раз он положил свою широкую ладонь воина на ее тонкие и длинные пальцы.
- Мне стражники еще раньше донесли, что в прошлый приезд Торгал не отходил от Амиры.
- Я ничего об этом не знаю! И что он хотел?
- Сначала он пожелал, чтобы она ему сделала татуировку, означающую титул китайского вельможи, но она отказалась. Тогда он обратился к ней с непристойным предложением – стать его женой!
- Она мне ничего не сказала!.. И что же ты мне об этом не сообщил?!
Гаяр удивленно взглянул на жену:
- Амира – дочь эмира и персидской принцессы! Она сама разобралась с карлуком и прогнала его! Она даже готова была позвать стражу, если он не отстанет от нее.
- Ты убьешь его?
- Нет. Еще рано! Но с карлуками надо что-то делать…
На следующий день он вызвал вождей енисейских кыргызов и своих вое-начальников Дару и Галиба.
- Воины, мы живем на этих землях с разрешения хана карлуков Янгурчея и должны участвовать в его походах по защите племен Алтая. На юге и востоке двигаются навстречу друг другу две силы: китайцы и арабы. Они могут направить своих коней и верблюдов в сторону земель Алтая.  Хан приказал нам быть готовыми к выступлению через пятнадцать дней. Он потребовал большое количество войск – три десятка тысяч. Енисейским кыргызам необходимо выставить шесть тысяч, гулямы выставляют двадцать три тысячи и ты, Хулагу, выставишь тысячу. Вы еще не обжились, но я  хочу посмотреть на твоих воинов в деле, чтобы понять – не ошибся ли я, разрешив тебе поселиться на землях гулямов.
- Эмир, мы готовы выставить тысячу воинов! – заверил вождь Хулагу.
- Мы тоже готовы выставить шесть тысяч лучших воинов! – подтвердил вождь енисейских кыргызов Рухил. – Но кто поведет воинов, эмир?
- Воинов поведу я лично!
Рухил не выдержал и от удовлетворения потер заскорузлые руки кочевника. Ему понравилось воевать под руководством эмира. Его решения были неожиданными не только для врагов, но даже и для своих воинов. И он не знал поражений! «А где победы – там и большая добыча! А эмир в отношении воинов не жаден…»
После ухода кыргызов Гаяр попросил у оставшегося в шатре Дару позвать огуза Торха.
- Только сделай это так, чтобы никто не знал об этом!
- Хорошо, эмир! Но твое решение выставить двадцать три тысячи воинов означает, что в городе останется совсем мало мужчин, а это опасно.
- Я думал об этом, Дару…. Сделаем так: выставляем пятнадцать тысяч воинов, пять тысяч воинов-подростков, две тысячи незамужних молодых женщин и тысячу рабов-арбалетчиков. Остальные под твоим руководством остаются в городе и охраняют наш очаг. На время похода на территорию города никого не впускать, даже союзников-кыргызов. Я думаю, что тебе для охраны города и наших земель достаточно пяти тысяч воинов.
- А ты, Галиб, - повернулся Гаяр ко второму своему помощнику, - в походе возглавишь молодых воинов и женщин. На твоих воинах будет разведка и дозор. Я знаю, что ты осторожен, как степной волк. Береги их!
Адоната, пока Гаяр разговаривал со своими военачальниками, не вмеши-валась. Будучи восточной женщиной, она выждала момент, когда Дару и Галиб покинули шатер, и спросила:
- А почему ты их не ставишь начальниками десяти тысяч воинов? Тебе тогда было бы легче управлять воинами!
- Рано пока. Нас еще не достаточно много, чтобы разделить воинов на группы по десять тысяч. Военачальник десяти тысяч – это эмир по египетским законам, а эмир у гулямов один – это я. Чтобы они стали эмирами, надо чтобы я был …
От этих слов Адоната даже распрямилась: «А ведь он прав! И как я об этом не подумала!..»
У входа в шатер послышались шаги, и стражник откинул полог:
- Эмир, к тебе огуз Торх!
- Пусть войдет.
Огуз уже не один раз выполнял тайные задания эмира. Торх оказался на редкость ловким и смелым лазутчиком. Открыв небольшую лавку деревянных изделий, он постоянно находился на базаре. Тысячи людей – купцов и покупателей – разных племен с утра до вечера толкались между торговых рядов. Некоторые за серебряную монету могли выпить у арабских купцов настоящего кофе с Аравийского благословенного полуострова.
- Ты что хотел, эмир? – спросил Торх.
Но Гаяр, обдумывая задание для огуза, сначала поинтересовался, как идут у него торговые дела.
- Дела идут неплохо. Мои деревянные кружки и лари берут охотно, колеса к телегам берут, а славянские ложки не очень…
- Правильно! – согласился Гаяр. – Китайцы едят палочками, а согдиане и арабы пальцами. Как твоя семья? Женаты ли твои сыновья?
Гаяр все знал о семье огуза. Торх сросся с племенем гулямов и больше казался гулямом, чем огузом. Семья его разрослась до десяти семей, и его сыновья находились на охране пастбищ в дозорной сотне.
- Все хорошо, эмир: жены здоровы, сыновья женаты, внуки учатся пускать стрелы вместе с детьми гулямов. Скажи, зачем ты меня вызвал тайно?
- Торх, набери товара и вместе с сыновьями съезди на базар у ставки хана Янгурчея. Поживи там два-три десятка дней, поторгуй. За это время хан пойдет в поход и мы, гулямы, тоже с ним. Хан приказал выставить гулямам много воинов – три десятка тысяч! Город Гулямов останется почти без охраны, а это мне не нравится.
- Что я должен узнать, эмир?
- Потолкайся среди воинов хана, особенно среди тех, что подчинены его брату и узнай: не задумал ли Торгал что-нибудь плохое? Сможешь сделать это?
- Да, эмир, я смогу сделать это! В ставке хана проживает небольшое племя огузов – они должны знать все.
- Тогда держи!
Гаяр вытащил из ларя два мешочка с монетами и протянул огузу:
- Это тебе на расходы - один мешок с золотыми монетами, а второй с се-ребряными. Как только что-то узнаешь, сразу посылай сына! Он должен разговаривать только со мной!
- Я понял, эмир! Я сделаю все, как нужно.
- Дождись, когда войска хана полностью покинут базар и только тогда можешь покинуть карлуков.
- Хорошо, эмир!
- Постарайся, Торх! Здесь в городе семьи не только гулямов, но и твоих сыновей. Выполнишь задание - получишь еще один мешок с монетами.
Торх откланялся и покинул шатер эмира. На прощание он скользнул пытливыми глазами по лицу Гаяра, но на нем была лишь присущая эмиру суровость. Что он задумал, огузу было непонятно. Было лишь одно ясно – эмир беспокоится о безопасности Города Гулямов.
На следующий день гулямы, разбившись на тысячи, вышли в поле, чтобы отработать свои действия при нападении на врага и при защите от него. Наблюдая за действиями воинов, эмир остался доволен их подготовкой. Особенно старались воины-подростки. Школа гулямов, царившая в египетских лагерях, и в Городе Гулямов подтвердила свою высокую репутацию. Юноши в маневрах и метании стрел не уступали взрослым воинам.
- Что, доволен?
Вопрос Адонаты не застал врасплох Гаяра. Он гордился своим племенем, а теперь, уже можно сказать, и ордой. В действиях молодых воинов он видел себя, Гора, Дару, Стрепу и Галиба. В свое время они - юные подростки - с годами выросли в опытных и умных предводителей воинов.
- Пора делать их начальниками десятка тысяч воинов!
- Кого?
- Я о Дару, Стрепе и Галибе…. Но сначала сходим в поход.
Через неделю от Торха пришло первое известие: «Хан уже собирает вой-ска. Движение войск будет двумя группами: одну поведет хан Янгурчей, а вто-рую с обозом – его брат Торгал через два-три дня. Эмиру Гаяру будет распоряжение выступить в одно время с Янгурчеем. Встреча войск через неделю у озера Балхаш».
Еще через неделю в Город Гулямов прискакал Торгал. Он лично передал приказание хана эмиру, когда гулямы должны выступить. Его быстрый взгляд полуприкрытых толстыми надбровьями узких глаз жадно скользил по Городу Гулямов. Взрослые воины лагерем стояли за городом в степи, распределенные по тысячам, а по городу носилась на лошадях стража из юных подростков. Женщины – тысячи женщин! - оставались одни без прикрытия воинов. И карлук про себя подумал: «Хорошо!..»
В назначенный день гулямы выступили в поход. Воинов возглавлял эмир, и когда конные тысячи скрылись за горизонтом, от одной из юрт на базаре у Города Гулямов по направлению ставки хана поскакал конник. Он торопился известить Торгала, что все войска ушли, а в долине гулямов остались женщины и подростки.
На всякий случай Торгал выждал один день, чтобы гулямы ушли подальше и с тысячей саянских союзных кыргызов направился к долине гулямов. Обогнув очередную гряду невысокого плато и выйдя на равнину недалеко от Города Гулямов, кыргызы остановили лошадей. Перед сибирскими воинами стояло несколько тысяч готовых к бою гулямов. Впереди воинов на породистом коне находился лично эмир Гаяр. Выждав некоторое время, он двинулся вперед, и за ним качнулась вперед лава конных гулямов. При виде такой силы кыргызы начали разворачивать лошадей и приготовились к бегству.
Чтобы всем было понятно, эмир крикнул на тюркском языке:
- Торгал, ты случайно не заблудился? Китайцы и арабы находятся далеко на юге, а ты идешь на заход солнца. Неужели ты не хочешь участвовать в главном сражении с врагами?
- Эмир… я… - мычал растерянный карлук.
- Отпусти кыргызов, Торгал! Им нельзя отставать от войск хана Янгурчея, иначе он их накажет. А тебя я приглашаю в гости. Надеюсь, ты помнишь, что мне нельзя отказать – я эмир гулямов! Пока войска не соединятся, погостишь у меня.
- Эмир, мне надо срочно к хану! Я забыл ему сообщить последние новости от китайцев.
- Теперь какая разница? Сообщишь мне: хан далеко, эмир, союзник хана, близко, сражаться будем вместе.
Пришлось Торгалу отдать распоряжение, чтобы кыргызы догоняли хана самостоятельно. Виновато опустив голову, на небольшой лошади он трусил рядом с Гаяром. Карлук до сих пор боялся эмира, скорого на наказания.
- Эмир, - поднял он голову и боязливо взглянул в глаза Гаяра, - я хотел проверить, а все ли ты повел в поход войска, как приказывал хан Янгурчей, мой брат!
- Торгал, ты же прекрасно знаешь, что я всегда держу слово, данное союзнику! Иногда могу изменить решение, но только если этого пожелают боги гулямов. Но бог Перун громом и огнем приказал мне сражаться вместе с карлуками, и мы с тобой сейчас будем догонять войска гулямов. Так что давай говори мне, что сообщили лазутчики карлуков уйгуры!
Сурово сдвинув брови, эмир положил руку на саблю. Рядом находились воины личной охраны эмира, готовые выполнить любой приказ своего предводителя. И Торгал внезапно почувствовал, что его жизнь висит на волоске.
- Лазутчики сообщили, что огромное войско китайцев не пойдет на север, как мы раньше думали. Китайцы пойдут на юг, чтобы разбить арабов и завое-вать Согдиану!
- Сколько всего китайцев, что за воины в их составе?
- Эмир, половина воинов – наемники из разных племен Китая. Есть три тысячи наемников-греков. Очень сильные воины! Всегда побеждают! Войск много: десять десятитысячных отрядов воинов, обоз, стенобитные и метательные устройства. Их не победить!..
- Я чувствую, что ты мне что-то не договариваешь, Торгал, брат хана Ян-гурчея! Говори, что еще?!
Эмир неожиданно для себя повысил голос, так как Торгал что-то скрывал и всячески старался не встречаться с эмиром глазами.
- Китайцы зовут карлуков, как позвали и другие племена, в союз против арабов. За победу над арабами они дадут хану Янгурчею десять телег с лучшим китайским шелком! Шелк в торговле между племенами ценится как золото!
- А что будет гулямам? – спросил Гаяр.
- Про гулямов речи не было! Хан ничего мне об этом не говорил!
У Гаяра возникло подозрение, и он решил развеять свои сомнения.
- Скажи, а откуда хан знает о предложениях китайцев?
- Да они были у хана десять дней назад… - начал Торгал и осекся.
Невольно он проговорился о том, что хан Янгурчей вел переговоры с ки-тайцами, не поставив в известность своего основного союзника - эмира гуля-мов. Торгал испуганно взглянул на эмира, но тот был невозмутим. В душе эмир давно уже ждал подобного поведения хана.
На развилке между холмами эмир остановил войска. Две тысячи воинов, еще недавно готовые уничтожить саянских кыргызов во главе с Торгалом, под руководством Дару отправились в долину гулямов. Рядом с эмиром осталась лишь одна сотня личной охраны и при виде этого Торгал заметно приободрился: «Чем меньше гулямов, тем больше возможность сбежать от эмира!..»
Ближе к вечеру гулямы встали лагерем у степного озера, чтобы напоить лошадей. Уже совсем осмелевший Торгал подумал, что сейчас эмир пригласит его, брата хана, к своему столу. Но неожиданно воин из охраны эмира грубо толкнул его в середину лагеря и быстрым движением копья очертил вокруг него круг.
 Торгал похолодел. Если он ступит за границу круга, то будет поражен стрелой любого гуляма, который заметит это! «Но оружия у меня не отобрали! Значит, я не пленный!..»
- Эмир, я в чем-то провинился, что ты готов меня убить? – спросил он недалеко стоявшего Гаяра.
- Тебя никто не собирается убивать, если ты не переступишь след на земле, оставленный острием копья. Но ты потерял мое доверие, Торгал! Ты, зная меня, должен был сообщить мне, эмиру гулямов, о предложении китайцев, и не сделал этого.
- Эмир! Послушай меня!.. – вскричал карлук.
- Торгал, веди себя правильно. Дойдем до войск твоего брата, я отпущу тебя, и никто не узнает, что ты был у меня в гостях. А сейчас дайте ему воды и овечьего сыра! Пусть подкрепит силы перед дальним походом.
Войска гулямов уже неделю были в походе. После встречи с ханом гулямы и енисейские кыргызы пошли отдельно от карлуков и саянских кыргызов на удалении половины дня пути. Десятки тысяч лошадей трудно было прокормить в одном месте даже тогда, когда степь цвела и бурно прорастала степными травами.
Одна из сотен гулямов шла с карлуками, и любое изменение направления движения хана тут же доносилось эмиру посыльными из состава сотни. Нако-нец наступило время, когда карлуки и китайцы пошли на юг в прямой видимости, словно союзники. Осторожного Гаяра это не устраивало. Зная ярость и необузданность арабов в бою, еще непонятно было, кто кого победит: то ли китайцы, то ли арабы. Карлукам и гулямам стоило бы поосторожничать и понаблюдать за ходом сражения, а не торопиться проявлять союзнические предпочтения.
Оставив за себя Стрепу, Гаяр с сотней охраны отправился к хану на пере-говоры. Хан встретил эмира настороженно. Он сидел на ковре под навесом от солнца. Хан имел болезненный вид, медленно пил кумыс из большой чашки и недовольно взглянул на помешавшего отдыху эмира.
- Ты что хотел, эмир? Пока изменений нет – ты идешь от меня по правую руку.
- Где должны встретиться войска китайцев и арабов? Сколько идти туда? Мы слишком удаляемся от родных очагов, хан.
- Уже близко! Тебе, гулям, надо проявить терпение, и мудрость великого хана подскажет тебе место сражения, если это хану будет угодно! – вкрадчиво вмешался сидящий рядом китаец. – Ветер разума всесилен, но он не каждому доступен, а хан им владеет. Жди приказа, гулям!
После слов китайца все напряглись – эмир никогда и никому не прощал обид и унижений.
- Хан, я твой верный союзник и хочу поговорить с тобой наедине! Пусть воины и советники покинут нас.
Хан недовольно поморщился, но отказать эмиру не мог. Гулямы за по-следнее время настолько усилились, что стали не слабее, чем карлуки. Когда по взмаху руки хана советники и китаец отошли в сторону, тот спросил:
- Что ты хотел мне сказать наедине?
- Хан, не надо слушать этого табгача в халате! Вспомни, сколько раз ки-тайцы ходили походом на Алтай и сколько раз ты платил им дань! А арабы до Алтая никогда не доходили! Если арабы нанесут китайцам поражение, то китайцы надолго забудут дорогу в Большую степь и на Алтай. Нам выгодно поражение китайцев! Пусть арабы разобьют их, а карлуки захватят телеги китайцев с припасами и драгоценным шелком. Ты станешь богат, как император китайской империи Тан!
- Что ты предлагаешь, эмир?
- Хан, китайцы – наши враги! Я предлагаю подождать начала сражения войск китайцев и арабов. Пусть сражаются: день, два, а мы посмотрим! Мои лазутчики видели обоз китайцев – несметные богатства! А у арабов такого обоза нет. Когда соперники понесут потери, мы нанесем удар в тыл китайцам и уведем обоз с припасами из-под носа арабов. Хан, ты не забыл, что там шелк?!
Глаза хана блеснули – он помнил об этом. В душе он был согласен с эми-ром, если бы не китаец.
- Но что мне делать с китайцем? Он глаза и уши командующего китайской армией корейца Гао Сян. Он привез письмо от корейца: «Если карлуки не помогут армии империи Тан в сражении с арабами, то я, Гао Сян Чжи, разверну армию после победы над арабами и уничтожу Алтайские племена вместе с детьми и женами».
- Хан, я думаю, что китайцы проиграют! У них армия наполовину наемная, а наемники, встретив сопротивление, часто осторожничают. Они не будут сражаться насмерть! Среди наемников есть греки. Пусть карлуки греков обойдут и оставят  их моим гулямам – у меня с ними свои счеты. А китайца отдай мне! Пусть побудет со мной, пока войска будут сражаться, да и тебе принять правильное решение мешать не будет...
- Но как я это сделаю?
- Скажи ему, что гулямы согласны сражаться с арабами вместе с карлука-ми. И пусть в готовности гулямов он убедится сам и потом доложит команду-ющему.
- Хорошо!
Китаец недоверчиво воспринял предложение хана, но ситуацию выправил Гаяр.
- Я провел хорошую беседу с великим ханом Янгурчеем, и многое узнал. Ветер разума, которым обладает хан, донес до меня, что командующий китай-ской армией Гао Сян Чжи очень любит оружие, украшенное драгоценностями. Я наслышан о Гао Сян. В знак уважения к его умению вести сражения с врагами империи Тан я хочу через тебя, посланник, подарить ему кинжал персидского шаха, украшенный алмазами.
У китайца удовлетворенно блеснули глаза, и он взобрался на лошадь, чтобы отправиться вместе с эмиром в лагерь гулямов. На подъезде к лагерю гулям личной охраны эмира ударом сабли снес голову посланнику, а лошадь заарканили, чтобы съесть ее на ужин.
Гаяр вглядывался в южную сторону, безуспешно пытаясь увидеть пыль от движения арабских войск. Ее пока еще не было видно. Но он все равно был доволен: выбор сделан – карлуки и гулямы ударят по китайцам, а не по арабам.