Харам Адонаты Глава 19. Принцесса гор

Глава 19. Принцесса гор

Стотысячное китайское войско в долине Таласа недалеко от реки Сырда-рья выстроилось в несколько линий против таких же многочисленных, усиленных добровольцами из персидского Хорасана, арабских войск. По задумке корейца Гао карлуки и гулямы должны были нанести удар по арабам только тогда, когда те начнут выдыхаться.
Чтобы хан Янгурчей не соблазнился посулами китайцев, Гаяр с тысячей воинов постоянно находился в ставке хана. Наблюдая за войсками китайцев и арабов, эмир видел, что силы примерно равны. Так оно и оказалось. Войска сражались три дня, не в силах победить друг друга, и кореец прислал нового вестника с требованием на четвертый день нанести удар арабам с тыла. С под-сказки эмира сильно нервничающий хан подтвердил свое согласие на удар по арабам.
Но когда вестник ускакал к корейцу, хан, оставшись наедине с эмиром, озабоченно пробормотал:
- Китайцы так многочисленны! А не делаем ли мы ошибку, не выполнив указание Гао?
Удивленный неумением хана правильно оценивать обстановку и слабо-стью его характера, Гаяр грубо надавил на Янгурчея:
- Хан, ты разве не видишь, что главный враг Алтая – это империя Тан?! Полураздетые арабы никогда не придут к нам за данью в снежный Алтай, а китайцы приходят почти ежегодно! Если армия Гао будет разбита, то северную часть империи уже мы, алтайские племена совместно с племенами Монголии, обложим данью. Ты будешь есть лучший рис, твои жены будут одеты в шелк, а твои лари наполнятся китайским серебром и золотом!
Гаяр еще помолчал, наблюдая, как трясутся от страха руки хана при мысли о том: «А вдруг китайцы смогут отбить удар карлуков?!»
- Хан, у тебя армия конных воинов, числом всего лишь немного меньше, чем пеших китайцев! Позволь мне командовать общими войсками, и мы побе-дим! А рядом со мной, чтобы ты был спокоен, пусть находится твой брат Торгал. Обо всех моих действиях он будет тут же доносить тебе! Карлуки в бою будут подчиняться лично ему.
Эмир терпеливо ждал решения трусливого хана. Гаяр даже был готов убить Янгурчея, если тот не согласится с его предложением об атаке китайцев, и собирался поставить во главе карлуков его брата Торгала. Но до кровопролития дело не дошло. Повздыхав, хан согласился с эмиром:
- Хорошо! Но никому ни слова! Пусть все думают, что это я так решил!
- Хорошо! – подтвердил договор эмир.
Утром четвертого дня, когда китайцы и арабы снова сошлись в кровопролитной битве, гулямы и карлуки двумя ударами отсекли от китайских войск огромный обоз с торговцами, припасами и рабами-помощниками. Карлукам досталась часть обоза, где находились военные припасы и телеги с шелком, а гулямам стенобитные и метательные устройства с мастерами их применения.
Галиб, руководивший со стороны гулямов нападением на обоз, бесцере-монно потребовал от Торгала половину обоза с шелком и тот, скрипя зубами, вынужден был согласиться. Обе части обоза гулямы и карлуки отогнали на место стоянки своих войск.
Китайцы еще не знали, что обоза с припасами у них уже нет, и продолжали сражаться с арабами, даже потеснив их в нескольких местах. Но тут вмешались карлуки с гулямами и тремя колоннами ударили по китайцам с тыла. Наемное войско империи Тан смешалось и, не выдержав удара, бросилось наутек. Лишь три тысячи наемных греков легко отбили нападение карлуков и, сохраняя строй, начали медленно отступать в глубину степи. Тысячи енисейских и саянских кыргызов бросились преследовать разбитое войско, собирая по пути оружие, одежду и припасы.  Оторопевшие от неожиданной помощи арабы остановили уставшие войска и издали наблюдали за разгромом китайцев кочевниками, воздавая славу Всевышнему.
Как и договаривались с ханом, карлуки отступили в сторону, наблюдая, как гулямы собираются сражаться с греками. На холме воины поставили шатер для хана, расстелили ковер и налили ему в чашку любимого кумыса. Рука хана дрожала от волнения, и он пролил кумыс на ковер. А это была плохая примета - кто-то должен был умереть! Но, вглядываясь на поле боя, хан горделиво думал, что более величественной картины победы над китайцами он и его народ - карлуки еще не видели. А теперь, как ему обещал грозный, но хвастливый эмир гулямов, хану еще предстояло посмотреть, как будут справляться гулямы с непобедимыми греками.
Атаку на греков возглавил эмир Гаяр. В красной накидке, в окружении гулямов в желтых накидках, он носился вокруг греков, осыпая их стрелами. За ним, сменяя друг друга, вступали все новые и новые сотни воинов. Но укрывшимся за широкими римскими щитами грекам стрелы гулямов особого урона не приносили. Хорошо обученные греческие воины встречали волны гулямов стрелами из глубины своего построения и те даже не смели приблизиться к грекам, чтобы не попасть под удар лучников.
 Но интенсивность атак гулямов настолько возросла, что греки стушева-лись, и, соединившись в плотный прямоугольник, остановились, чтобы со-браться с духом и выбрать направление дальнейшего безопасного отступления. Им показалось, что если они двинутся на большой шатер на холме, то внесут смятение в нападавших на них неизвестных воинов.
Заметив, что прямоугольник воинов в черных одеждах двинулся в сторону его шатра, хан сделал попытку быстро подняться на ноги, чтобы покинуть место своего наблюдения. Неожиданно его пронзила острая боль в груди, словно в его тело попала стрела с острым наконечником, и онемевшая левая рука выронила чашку с недопитым кумысом.
 Хан, подхваченный воинами, уже не видел, как греков окружили двуколки гулямов с дальнобойными арбалетами и ровный прямоугольник воинов под стрелами арбалетов начал таять и рассыпаться, как  снег под лучами солнца, оставляя после себя лишь черные пятна убитых воинов. Потеряв за короткое время около трети своей численности, «черепаха» греков остановилась. Ее воины воткнули мечи в землю и легли наземь, сдаваясь на милость победителя.
Галиб, еще не остыв от сражения, с обнаженной саблей в руке подскакал к Гаяру:
- Эмир, что с ними делать? Уничтожить?!
- Взять в плен! Оружие греков и доспехи сложить на отдельные телеги. Они пойдут с нами в Город Гулямов.
- Зачем?! – на этот раз уже  не выдержал Стрепа.
- При нашей атаке городов других племен греки полезут на стены. Они это умеют! Раненых тоже подобрать, перевязать раны.
Ближе к вечеру вернулись кыргызы на лошадях, обвешанных разнообразной добычей. Окончательно разбить отступающие войска китайцев не удалось. Кореец Гао Сян сумел собрать в кулак остатки своих воинов и отразил все атаки кыргызов. Понеся потери, Рухил был хмур и недоволен: китайцы оказались более сильными соперниками, чем до этого разбитые кыпчаки и не позволили себя полностью уничтожить. А, следовательно, и добыча кыргызов оказалась не настолько значительной, как они рассчитывали.
Догадавшись о внутренних мучениях вождя кыргызов Рухила, Гаяр успокоил его:
- Рухил, передай Хулагу, что часть добычи, захваченной гулямами, вы получите завтра. Сегодня пока еще есть дела поважнее. Успокой воинов!
До эмира уже донеслась весть, что хан Янгурчей ушел в иной мир прямо на поле боя. Он подозвал Стрепу и Галиба и сообщил:
- Умер хан Янгурчей! Приготовьте десять тысяч воинов, чтобы атаковать карлуков, если мне не удастся договориться с ними! С личной охраной я сейчас еду к шатру хана, чтобы объявить Торгалу, который наверняка станет ханом вместо умершего брата, что я тоже объявляю себя ханом и больше не подчиняюсь хану карлуков. С этого момента племя гулямов лишь союзник карлуков!
У Стрепы удивленно приподнялись брови, а эмоциональный Галиб, рас-крыв рот, буквально засиял от такой новости.
- Я давно ждал от тебя такого решения, эмир!
На встречу с Торгалом Гаяр поехал всего лишь с сотней личной охраны. Эмир был в красной накидке, а охрана в желтых. Казалось, что гулямы еще продолжают сражение с врагом и готовы сражаться насмерть.
Торгал, усевшись на возвышение, предназначенное для хана карлуков, и окруженный военачальниками, горделиво взглянул на Гаяра.
- Хан Янгурчей умер в сражении и я, его брат Торгал, объявил себя ханом карлуков!
Он оглядел вождей других племен Алтая, тысячников своего войска и продолжил:
- Меня поддержали вожди племени и военачальники карлуков, самого сильного племени Алтая!
- Я поздравляю тебя, хан Торгал, но хочу тебе сообщить, что я тоже избран ханом своими военачальниками, ханом самого воинственного племени Алтая - племени гулямов!
- Так не пойдет, эмир Гаяр! Хан на Алтае может быть только один – это я, хан Торгал! Тебе, эмир, придется принести мне клятву верности!..
- Хан Торгал! Мы оба стали ханами, но это не помешает нам дружить. Тем более что воинов, превосходящих гулямов по воинскому умению, трудно найти на земле Алтая.
- Но нас, карлуков, больше! И хан гулямов должен подчиняться хану карлуков!
- Правильно, вас больше, вы пока многочисленнее. Но посмотри на заход солнца, хан карлуков!
Гаяр поднял копье с красным бунчуком, и на холмы с западной стороны от шатра хана карлуков медленным шагом выехала многотысячная лава воинов в желтых накидках. Это были гулямы!
Карлуки, окружавшие нового хана Торгала, засуетились, взволнованно оглядываясь на гулямов и стали оглядываться в поисках своих воинов.
- Ты что увидел, хан Торгал? – спросил Гаяр. – Я сам отвечу тебе: это гу-лямы – злые и беспощадные в бою! Они в строю! А где твои воины? Они раз-брелись по полю сражения в поисках добычи и, переполненные жадностью, неспособны настроиться на новое сражение. Они даже не знают, где находятся их военачальники и хан!
Гаяр замолчал, разглядывая встревоженных карлуков. Он понимал, что впервые победил без боя и это ему понравилось. Вспомнив Адонату, он не-вольно подумал, что она одобрила бы такую бескровную победу.
- Я предлагаю тебе, хан Торгал, дружбу! Для наших народов – карлуков и гулямов, для всего Алтая, будет лучше, если два хана будут равны, как родные братья, а воины – гулямы и карлуки – будут сражаться в одном строю. Посмотри на моих воинов! Стоит мне лишь взмахнуть бунчуком копья, как они снесут любое войско! Ты согласен на дружбу, хан Торгал?
Струсивший Торгал долго не размышлял. Он хорошо знал Гаяра и его гулямов. Именно сейчас, если он примет неправильное решение, никто не спасет хана Торгала…
- Я согласен, хан Гаяр!
- Я доволен твоим решением, хан Торгал! А теперь смотри!..
Гаяр приподнял копье три раза, и стена воинов-гулямов зашевелилась, Карлуки снова насторожились, но испугались они зря. Гулямы, подчиняясь воле своего хана, развернули лошадей и отправились на место стоянки.
Еще раз посмотрев на Торгала внимательным взглядом, Гаяр заявил:
- Гулямы пойдут в Город Гулямов отдельно от карлуков. Хан Торгал, долго здесь находиться не надо. Иначе, очухавшись от сражения с китайцами, арабы пойдут дальше, но уже на тебя. Победить и вовремя быстро отойти, не оставив следов, поступок мудрого военачальника. Другое решение ведет к поражению.
Торгал зло смотрел вслед Гаяру и его охране. Он не собирался дружить с ханом гулямов, который ханом назвал себя сам, а не был избран своими военачальниками. «На Алтае хан один – это хан Торгал! Все остальные должны подчиняться и служить мне, - думал Торгал. – Но ничего, подождем! Ты, хан Гаяр, еще будешь просить у меня милости на коленях!..» Торгал забыл, что Гаяр уже дважды спас его от рабства и дважды давал ему свободу, ничего не требуя взамен.
Домой гулямы возвращались неторопливо, задерживаемые медленным движением обоза, стенобитных орудий и диковинных метательных устройств, захваченных у китайцев. Видя нетерпение воинов, хан разрешил налегке отправиться домой части воинов, женщинам и подросткам под управлением Галиба, а также кыргызам.
- Когда я прибуду в город с остальными воинами, организуй нам встречу, как воинам-победителям, - приказал он Галибу. - А затем вместе с Дару прибудете ко мне в шатер – вас ждут новости.
Заметив, что Рухил и Хулагу мнутся, не смея прервать речь хана своим вопросом, Гаяр успокоил их:
- Воины-кыргызы хорошо сражались! Вы, кыргызы, как я и обещал, получите часть добычи. Я вас тоже приглашаю к себе в шатер: поговорим, поужинаем вместе.
Просиявшие от того, что их не забыли, вожди кыргызов откланялись но-вому хану и убыли к своим воинам.
Гаяр не торопился с прибытием в Город Гулямов. Основные силы гулямов задерживал захваченный обоз и пешие пленные греки. Движение шло медленно. Он рассылал во все стороны дозорные сотни гулямов, чтобы вовремя заметить появление войск арабов или китайцев. Он понимал, что обеим армиям сейчас не до этого - потери с обеих сторон огромны, но правила перемещения войск всегда были одинаковы: осторожность и бдительность! Главное – не дать себя захватить врасплох.
По пути гулямы наткнулись на стойбище кыпчаков, и воины хотели их атаковать. Гаяр, наблюдая, как перепуганные кочевники седлают лошадей и бросаются наутек, бросив имущество, приказал их не преследовать и юрты не жечь.
- У этих кыпчаков не было вражеских намерений! Пусть по степи пойдет слух, что гулямы мирных кочевников не трогают.
Уже недалеко от своих земель, до которых оставалось два-три дня пути, дозорные воины снова наткнулись на небольшое, не больше пяти сотен воинов, женщин и детей, племя кочевников-огузов. Они сначала бросились бежать, но, окруженные гулямами, сгрудились на небольшой возвышенности и приготовились к сражению.
Понимая тщетность усилий огузов по своей защите, молодые гулямы гарцевали вокруг племени и, весело переговариваясь между собой, откровенно насмехались над беспомощными кочевниками.
Заметивший такое поведение молодых воинов Гаяр отделился от основной колонны и прискакал к месту ожидаемой стычки. Приблизившись на расстояние полета стрелы, хан крикнул:
- Вы кто такие, кочевники? Куда идете? Пусть вождь выедет вперед для переговоров!
После слов Гаяра некоторое время огузы стояли молча, но потом из их рядов на десять шагов вперед выдвинулся пожилой воин. Его седая голова была покрыта шапкой из лисьей шкуры, а за спиной торчал колчан со стрелами.
- Мы огузы! Идем на Алтай, в Город Гулямов, к нашему родичу, огузу  Торху. Он друг эмира гулямов и позвал нас, чтобы жить вместе на землях гулямов. Он сказал, что эмир разрешит нам проживание на землях Алтая.
- А почему вы идете к гулямам? На Алтае есть и другие племена.
- Торх передал нам, что гулямы – самое сильное племя Алтая!
Суровый Гаяр неожиданно почувствовал, как тепло, возникшее в голове, волнами спускается по телу к ногам. Он знал, что враги будут бояться гулямов, а друзья будут стремиться встать под его власть - и это, наконец, свершилось!..
Вернувшиеся после победы войска встречали всем городом. Семьи гуля-мов искренне радовались возращению своих мужчин, и впервые Гаяр не пре-пятствовал празднику встречи. Его тоже встречала семья: жена и дочь. Сдер-жанная Адоната при виде мужа даже не сдвинулась с места, а Амира подбежала к отцу и уткнулась носом в его нос, выражая радость.
- Отец, в этом походе ты не убивал! – удовлетворенно сказала Амира.
Гаяр был удивлен: «Откуда она это знает?!»
- Я вижу, что ты удивлен. Но я видела во сне, что ты не вынимал саблю из ножен! Ведь, правда, отец?
- Да, правда.
Гаяр встретился взглядом с глазами Адонаты и понял, что его ждет еще не одна новость, о которых он даже не догадывается…
В первую очередь прибывшие воины отдали дань уважения погибшим гулямам. Их похоронили в лучших одеждах, а рядом положили чашки с зерном, лук, стрелы и ножи. В могиле должно находиться все необходимое, что может пригодиться воину в мире мертвых для охоты и жизни.
Затем военачальники совершили жертвоприношения тотему Перуна. Пе-ред фигурой бога, укрытой от непогоды навесом и стенами, выставили чашки с едой и сладостями, положили золотые и серебряные монеты. Хан внимательно вглядывался в темное лицо тотема в поисках его недовольства, так как Гаяр на этот раз проявил непозволительную для себя слабость, обойдясь без жертвоприношения на крови. Но грубо высеченное лицо бога казалось совсем не мрачным, а если присмотреться, то даже выглядело вполне довольным. «Значит, мы все сделали правильно!» - решил Гаяр.
День закончился праздничным ужином вместе с соратниками хана. Под-нимая чашку с кумысом, Гаяр торжественно объявил:
- Я, как хан, избранный вами на поле сражения, назначаю тебя Дару, тебя Стрепа и тебя Галиб - эмирами! Каждый из вас становится во главе десяти ты-сяч воинов и может ходить с моего разрешения в самостоятельные походы на наших врагов.
Гаяр заметил, как радостно просветлели лица его товарищей, с которыми он вместе жил и учился военной науке в арабских военных лагерях гулямов.
- Но это не все, эмиры! Мы должны стать еще сильнее, чем сейчас, силь-нее, чем другие народы, властвовать степью и землями вокруг Алтая!.. Наша сила и наша жизнь должны привлекать дружественные народы, и мы их будем принимать под свое крыло, крыло гулямов, лучших воинов мира! А тех, кто нам будет враждебен, уничтожать беспощадно!..
Этой ночью хан почти не спал. Ощущение, что он еще что-то не доделал и поспешил с объявлением себя ханом, проникло в него и не давало покоя.
- Ты чего не спишь? -  спросила Адоната.
У них был деревянный дом с византийскими стеклами, но по привычке, вернувшись из похода, Гаяр всегда спал первую ночь в шатре.
- Мне кажется, что я что-то не так сделал! Но что – не могу понять.
- Спи! Время покажет, если ты где-то ошибся. А пока ты – лучший воена-чальник! Гулямы гордятся своим ханом Гаяром!..
Гаяр еще долго прислушивался к своим ощущениям, но, так и не поняв, откуда на него надвинулось беспокойство, поудобнее положил голову на вой-лочный валик и ближе к утру уснул чутким сном.
Утром он услышал легкие шаги Амиры, разбудившие их с Адонатой. Из открытого полога дохнуло свежим воздухом раннего утра.
- Отец, мне нужно через три дня попасть к карлукам на праздник молодых воинов. Я прошу у тебя разрешения!
Гаяр никогда ни в чем не отказывал дочери, но на этот раз возникло со-мнение.
- Тебе, Амира, это обязательно нужно? Карлуки, как и гулямы, вернулись из тяжелого похода. Они заняты погребением воинов…
- Отец, - неожиданно перебила отца Амира, - мне очень важно встретиться на празднике с ведуньей одного из родов карлуков по имени Карба! Она мне покажет горную алтайскую траву, которая останавливает кровь раненых и ускоряет их выздоровление.
- Она поделится с тобой этой травой? Или ее надо собирать?
- Отец, трава созревает через неделю и я, вместе с Карбой, пойду в горы, чтобы она показала, как правильно ее собирать. Еще несколько дней задержки и мы с Карбой можем не успеть к началу созревания травы.
- Хорошо, но как же раненые гулямы?
- С ними останется Росана и другие женщины.
Гаяр задумался. Обычно решения он принимал очень быстро, но на этот раз в ситуации, которая касалась его дочери, он никак не мог остановиться на чем-то конкретном.
- С тобой пойдет сотня моей охраны.
- Отец, ты беспокоишься за меня? Но я, пока ты был в походе, уже ездила к карлукам и встречалась с Карбой. Мне ничего не угрожало! Поэтому мне достаточно десятка молодых воинов. Они заодно поучаствуют в состязаниях на празднике карлуков. Карлуки же дружелюбное нам племя!
- Сотня охраны пойдет с тобой! Воины будут сопровождать тебя даже в горах! Если хочешь, то можешь взять с собой кого-нибудь из лучших молодых воинов и женщин. Я только вернулся из похода и знаю, что некоторое время и у гулямов, и у карлуков будет неспокойно. Сотня идет с тобой! Это мое слово!
Твердость решений отца Амира уже знала, поэтому согласилась:
- Хорошо, отец!
Амира ушла, закрыв полог, и свежий воздух перестал поступать в шатер.
- Адоната, она наша дочь! Пусть на ней будет лучшая одежда и лучшие украшения.
- Я тебя поняла, Гаяр! Да, она теперь дочь хана!..
Провожая Амиру на праздник к карлукам, Гаяр с Адонатой проехали с ней некоторое расстояние от Города Гулямов. Охрана уважительно отстала от хана, чтобы не мешать родительскому напутствию. Многие женщины гулямов в возрасте Амиры уже были замужем, но дочь эмира – а теперь уже хана! – еще не выбрала себе мужа.
 Ее красота, даже среди славянских гулямов, была поразительной: светлые, как у отца, волосы, широко расставленные глаза цвета неба, тонкая талия и гибкая фигурка, как у матери. Многие молодые воины не сводили с нее глаз, но, останавливаемые какой-то внутренней неприступностью Амиры, не осмеливались с  ней даже разговаривать.
Вот и на этот раз на породистом коне, с украшенной золотыми деталями сбруе, восседала не просто женщина, а таинственная амазонка из древних гре-ческих книг. Дорогую с золотым шитьем одежду Амиры дополняли золотой обруч со сверкающими камнями для удержания волос, широкие браслеты и небольшие подвески в ушах, а за спиной болтался прошитый золотыми нитками колчан со стрелами. Она была настолько внешне представительна, что Гаяр, беспокоясь, все ли будет с ней хорошо, никак не мог проститься с дочерью, отправляя ее в самостоятельное, пусть даже и под охраной лучших воинов, путешествие.
Он все оттягивал прощание, но понимая, что всему есть предел, остановил коня.
- Всегда помни, что ты дочь гуляма и персидской принцессы! Кому дове-ряешь – будь с ним дружелюбной, кто вызывает недоверие – держи его на расстоянии!
- Отец, я видела во сне, что со мной все будет хорошо. А ты должен уде-лить больше внимания маме – ей нездоровится! И разобраться с греками: они планируют бунт.
Удивленный Гаяр даже раскрыл рот, жадно втягивая в грудь как можно больше воздуха. Он не мог понять, как простой сон мог подсказать дочери, что с ней все будет хорошо, Адонате нездоровится, а пленные греки готовятся к бунту!
Гаяр и Адоната еще долго смотрели вслед удаляющейся дочери и не сразу повернули лошадей обратно в Город Гулямов.
- Давай проедем по степи одни, как это мы делали в молодости! - попросила Адоната.
Они были еще не старые, но взрослая дочь возводила их в совсем другой статус, статус заботливых родителей.
- Выросла она...
- Она пользуется уважением у гулямов! – заметила Адоната.
Кони шли рядом, периодически пытаясь укусить один другого за шею, и их приходилось придерживать за узду.
- Пока я был в походе, она изменилась…- продолжал размышлять Гаяр. – Принцессой стала!
- В ней открылись новые умения – она предсказывает судьбу! – призналась Адоната.
- С помощью огня?
- Не только! Одним ход будущих событий предсказывает с помощью огня, другим - во сне видит, а третьим - взглянет и тут же скажет, что их ждет.
- Но почему всем людям она предсказывает разными способами?
- Я спрашивала! Говорит, что каждого человека сопровождает свой дух. Чтобы предсказать судьбу, надо преодолеть силу духа, А сила сопротивления у них разная.
Под неторопливый ход лошадей хорошо думалось и легко говорилось. Гаяр вспомнил о предупреждениях Амиры о состоянии здоровья Адонаты.
- Скажи, почему Амира сказала, что тебе нездоровится?
Адоната отвернулась в сторону. Она пока ничего не хотела говорить Гаяру, но на вопрос мужа нужно отвечать.
- У нас с тобой будет еще ребенок!
Гаяр не способен был удивляться, но, услышав такую новость, он вздрог-нул: «Неужели это правда?!» Он протянул руку и за узду подтянул лошадь Адонаты к своей лошади. Она обернулась, и их лица оказались совсем близко. Голубая чистота глаз Гаяра встретилась с темной загадочностью зрачков Адонаты, и по их телам разлилось тепло нежданного счастья.
- Это хорошо, что у нас будет еще ребенок!.. – сказал Гаяр.
После рождения Амиры он уже смирился, что у них нет наследника, но, как и все воины-гулямы, верил в судьбу: «Значит, так решили боги!..» В свое время он обещал Адонате, что второй жены у него не будет и это слово сдер-жал.
Домой в город они вернулись, когда уже стемнело. Обеспокоенный Дару даже выслал воинов, чтобы найти хана, но, встретившись с дозорными, Гаяр отправил их обратно со словами:
- Передайте Дару, что хан хочет побыть с женой наедине. Возвращайтесь обратно! Нас не надо сопровождать.
Вернувшись в крепость, Гаяр передал Адонату в заботливые руки служа-нок, а сам встретился с эмирами.
- Эмиры, я слышал, что греки проявляют недовольство, и даже готовят бунт.
Хозяйственный Дару успокоил Гаяра:
- Хан, греки загнаны в ущелье Гюль-Алтын. Они под охраной, но, как сказали дозорные, часть греков действительно недовольна своим положением, и осуждает своих командиров за то, что те принудили их сдаться гулямам. Они считают, что с их воинским мастерством они бы точно отбились от гулямов и ушли бы к хазарам.
А Стрепа так вообще не выдержал и выразил сомнение хану:
- Хан, греки нам зачем? Они сражаются пешком, лошадьми не владеют, а в день съедают десять лошадей! Войны нет…. Мы их не прокормим!
Доля правды в словах Стрепы была, хотя он не должен был ставить под сомнение решение хана. В тоже время эмиры были товарищами Гаяра еще со времен школы гулямов и у них, основателей племени, было право совещательного голоса.
- Хан, если в руки греков попадет оружие, то они станут внушительной силой! – добавил Галиб. – Они хорошие бойцы на мечах и могут нам принести много беды.
- Какое число составляют пленные греки? – спросил Гаяр.
- Две тысячи и раненых до пяти сотен.
Гаяру было трудно признаться, что он совершил ошибку, взяв греков в плен. Задумка его, чтобы использовать пленных греков в будущих сражениях, была правильной, но пока у гулямов не было реальных врагов, чтобы бросить греков в бой.
Гаяр опустил голову, размышляя о создавшейся ситуации. Эмиры при виде задумавшегося хана, затаили дыхание. «Если подарить греков Торгалу, - размышлял хан, - то тот наверняка использует их в борьбе с гулямами! Греки усилят карлуков…»
- Эмиры, надо подготовить обоз с имуществом греков и выделить сотню лошадей. Пусть две тысячи воинов проводят греков до озера Балхаш и укажут им направление на Согдиану. Если греки надумают вернуться к нам, то тогда их надо атаковать. Воины должны преградить грекам путь на Алтай! Наших воинов возглавит Галиб.
Эмиры переглянулись – хан нашел мудрое решение, чтобы избавиться от греков. Неугомонный Галиб немедленно предложил хану:
- Разреши взять воинов, что не ходили в поход на китайцев и оставались в крепости!
- Хорошо, я согласен. Но пусть обоз с провиантом и оружием греков опережает вас на сутки.
- Я понял, хан!
Эмиры разошлись, но Гаяр, несмотря на глубокую ночь, еще встретился с огузом Торхом. Беседу с ним он вел вместе с Адонатой.
- Торх, пусть твои лазутчики, что живут у карлуков, отследят, как будут относиться карлуки к моей дочери и доклады от тебя должны мне поступать ежедневно.
Хитрый Торх прикрыл свои узкие глаза и успокоил хана и его жену:
- Хан, я уже распорядился, чтобы огузы, что живут у карлуков, не спускали глаз с Принцессы Гор. Ты будешь подробно знать, как проводит каждый день твоя дочь!
- Хорошо! Ты можешь идти.
Укладываясь спать, Гаяр спросил у Адонаты:
- А кто назвал Амиру Принцессой Гор?
- Так Амиру назвали женщины енисейских кыргызов, пораженные ее кра-сотой, а потом ее так стали называть и все остальные.
- Да, наша дочь красива! – согласился Гаяр.
Эту ночь они проспали крепко, даже не заметив, что взошло солнце. Ближе к обеду Галиб начал выводить греков за территорию долины и, чтобы посмотреть на такое зрелище, как униженные пленные греки, собралось многотысячное население Города Гулямов.
Греки, проходя мимо обступивших их любопытных женщин, что-то кри-чали в ответ, но никто не понимал греческий язык. Особенно старался один мощный грек, выкрикивая слова, явно оскорбительные для гулямов.
- Что он кричит? – спросил Гаяр Адонату.
- Грек говорит, что они лучшие воины в мире и еще вернутся, чтобы взять всех женщин гулямов в наложницы.
- Он совершил ошибку! – сказал Гаяр и спрыгнул с коня.
- Ты что задумал? – забеспокоилась Адоната.
- Галиб, останови эту сотню и выведи вон того грека!
- Хорошо, хан, но что случилось?
- Гулямы, этот грек заявил, что он лучший воин и еще вернется, чтобы нас победить и взять наших женщин в наложницы! Вы согласны, что он должен быть наказан?
- Да! Да!..
- Адоната, скажи этому греку, что за свои непочтительные слова он будет наказан!
Адоната перевела греку слова Гаяра, но тот не испугался и крикнул:
- Дайте мне меч и щит, и я лишу жизни любого вашего воина!
- Галиб, дай ему меч и щит! – приказал Гаяр.
- Хан, ты что задумал?! – разволновался Галиб. – Его просто надо поразить стрелой!..
- Эмир Галиб, мне нужно повторить свое требование? Дайте ему меч и освободите место для боя!
Отодвинув в сторону жителей города, гулямы окружили освободившуюся площадку. Уверенный грек, получив меч, выполнил несколько сложных упражнений с оружием, демонстрируя свое мастерство.
- Ну, кто, кто хочет сразиться со мной?!
- Тебе выпала большая честь, эллин, быть наказанным в бою ханом гуля-мов! - заявил Гаяр и попросил у Галиба вторую саблю.
Схватка началась без разведки. Грек и Гаяр сблизились, и пленный попы-тался закрыться щитом от круговерти, которую устроил Гаяр, размахивая обеими саблями. Острие одной сабли, нацеленное в живот, он отбил мечом, но нанесенный второй саблей удар отрубил кисть руки у грека. У пленного выпал щит и правой рукой он схватился за левую руку. Дикий крик раненого потряс воздух, и другие греки отступили назад, опасаясь грозного хана.
Гаяр не стал добивать раненого грека, распорядившись:
- Перевяжите ему руку, чтобы не истек кровью, и пусть уходит вместе с другими пленными. Надеюсь, грекам будет наука!
Воины были поражены тем, с какой быстротой хан расправился с греком.
- Хорошая у тебя сабля, эмир! – похвалил хан Галиба.
Гаяр одним движением запрыгнул на своего коня и покинул площадь. Он ехал шагом, стараясь, чтобы Адоната не отстала, но поехал впереди, зная, что схватку с пленным греком она не одобрит.
Сзади раздался топот копыт – кто-то догонял Гаяра и Адонату. Это был огуз Торх. «Наверное, есть новости об Амире!» - подумал Гаяр.
- Хан, лазутчик принес весть, что карлуки хорошо встретили Амиру! Ее поселили в отдельном шатре, где она общается с ведуньей карлуков. Ей ничего не угрожает - шатер окружен гулямами. К ней идут люди, чтобы узнать свою судьбу, но она почему-то одним ход будущих событий предсказывает, а другим - нет.
- Тем, кого ждет что-то плохое, она ничего не хочет говорить, а тем, кого ждут радостные события, рассказывает о них, - пояснила Адоната, чтобы пре-дупредить вопросы Гаяра.
- Хан, - продолжал Торх, - на празднике карлуков она изъявила желание поучаствовать в состязаниях воинов, выбрав скачки и стрельбу из лука в цель при движении верхом на лошади!
- Амира сделала правильный выбор! Она хорошо справляется с лошадью и отлично владеет луком, - подтвердил Гаяр. – Я каждый вечер буду ждать от тебя сообщений, Торх!
- Хорошо, хан!
Торх развернул лошадь и ускакал в город, а Гаяр и Адоната продолжили прогулку. Гаяр все ждал, что Адоната сделает ему замечание за схватку с гре-ком, но жена молчала, лишь изредка поглядывая на него.
- Ты думаешь, что я сделал неправильно, отпустив греков?
- На этот раз ты все сделал правильно! Лишняя кровь без нужды не красит правителя.
Через неделю вернулась от карлуков Амира. Она с затаенной радостью прижалась сначала к матери, а потом коснулась носом лица отца.
- Отец, я победила в скачках и из двадцати стрел восемнадцать послала в цель! Больше меня – девятнадцать стрел – послал лишь сын хана Торгала. Он спросил разрешения приехать к нам гости, и я разрешила ему! Я правильно поступила, отец?
- Ты взрослая дочь хана гулямов и можешь поступать так, как тебе забла-горассудится. Но помни одно - ты дочь гуляма и персидской принцессы! Твоя гордость должна быть выше отношений, а твой ум должен сдерживать ненуж-ную слабость.
- Отец, а меня все тоже зовут принцессой, как и маму, только Принцессой Гор! Но не это главное…. К хану Торгалу скоро прибудут китайские мастера, обученные делать бальзамирование. Он вызвал их, чтобы забальзамировать тело погибшего брата хана Янгурчея и похоронить его в пещере горы. А для меня они доставят различные краски, чтобы делать цветные татуировки на теле. Когда они узнали, что я хочу сделать татуировки о твоих подвигах тебе, отец, то пообещали лучшие краски, которые делают только в Непале. Потом я всем буду делать красивые цветные татуировки! Ладно, пойду разбирать травы.
Выпалив эти новости родителям, Амира еще раз прижалась к матери и ушла в свой дом с византийскими стеклами.
- Она несобранная! Ее что-то гложет и путает мысли, ее речь сбивчива! Я не узнаю свою дочь! – заявил расстроенный Гаяр.
Адоната улыбнулась, понимая, что Гаяр не догадался, что происходит с их дочерью.
- Она с кем-то встретилась глазами, как когда-то мы с тобой на арабском базаре, и теперь не может забыть об этом происшествии!
- Амира пригласила сына Торгала к нам в гости! Так неужели она встретилась глазами именно с ним?!
«Если это так, - встревожился Гаяр, - то мне есть о чем задуматься!..»