Харам Адонаты Глава 20. Гнев богов

Глава 20. Гнев богов

В середине лета установилась теплая и безветренная погода. Степные тра-вы, вобрав влагу от редких дождей, покрыли все вокруг яркой зеленью. Разленившись от обилия корма под ногами, табуны лошадей далеко не уходили от города и к вечеру возвращались снова в долину.
 В Городе Гулямов текла безмятежная спокойная жизнь. После ужасного сражения арабов с китайцами уменьшилось число торговых караванов. Степь приходила в себя от ужаса гибели тысяч воинов, так и оставшихся непогребенными с обеих сторон. Многие племена ушли подальше от места сражения, и только отдельные кочевники, проходя мимо, сообщали, что на поле скопилось множество рыжих степных волков.
Через десять дней вернулся Галиб, сопровождавший пленных греков. Он, как и приказывал хан, отправил вперед обоз с оружием и провиантом, не понимая, почему так благосклонно нужно относиться к пленным грекам. Эмир не знал, что Адоната – наполовину персиянка и наполовину византийка – лично попросила отпустить греков и хан не смог отказать жене. Прощаясь с греками, Галиб заявил:
- Молитесь греки своим богам, что хан вам оставил жизнь и запомните его имя – хан Гаяр! Идите по следам обоза! Через день пути вы обоз догоните. На телегах найдете оружие и продовольствие. И запомните: лучшие воины – это гулямы!
Так получилось, что, разделив воинов на три части и подчинив их эмирам, хан остался без войск. Лишь личная охрана из опытных воинов находилась рядом, и Гаяр заскучал.
- Адоната, мы с тобой ни разу не были в Северной долине. Племя увеличивается, мест для постройки жилья и выпаса домашнего скота становится все меньше. Нам нужны новые территории для заселения. Возможно, в Северной долине достаточно пространства для новых поселений и мы найдем новые плодородные земли.
- А не лучше ли послать Дару? Он осенью был на охоте в Северной до-лине…
- Адоната, я хочу сам это сделать!
Умная Адоната догадалась о терзаниях мужа и согласилась:
- Хорошо. Кто нас будет сопровождать?
- Поедем только вдвоем! Возьмем запасную вьючную лошадь, загрузим на нее кошму и еды на три-четыре дня. Думаю, столько времени нам достаточно, чтобы разобраться, можно ли строить новый город в Северной долине или нет.
Но в путешествие родителей вмешалась Амира. Не смущаясь, она заявила:
- Отец, маму я не отпускаю! Она скоро должна родить и такое путешествие по горам может навредить ее здоровью.
Гаяр недовольно поднял брови – он не ожидал такого категорического возражения от своей дочери. Чувствуя недовольство отца, Амира прижалась к его лицу носом и повторила:
- Отец, я, как лекарь, не могу отпустить маму! Пусть она будет под моим присмотром.
На этом Амира не ограничилась и собрала совещание эмиров. Мнение военачальников было категоричным:
- Хан, ты не должен без охраны ходить по незнакомым местам! Твоя сотня охраны пойдет вместе с тобой!
Недовольный Гаяр под напором своих военачальников-гулямов все-таки сдался. Единственное, на чем он настоял, и эмиры согласились, - его будет со-провождать полусотня.
Хан не узнавал себя. Тихая, спокойная жизнь без походов и сражений расслабляла его волю, превращая его из хищного воина в добродушного оседлого жителя Города Гулямов.
В Северную долину Гаяр с охраной выступили утром. Многие даже не поняли, что хан покидает на время Город Гулямов. Пробравшись через узкое ущелье, соединяющее Счастливую долину с Северной, хан повел группу по руслу небольшой речушки. Через половину дня в речушку влилась еще одна река, гораздо более полноводная, чем первая, и русло пришлось оставить. К вечеру река принесла свои воды в большое озеро, из которого, как было видно издали, вытекала новая река.
Гаяр решил остановиться на ночлег на берегу озера. Сосновые деревья своими кронами закрывали солнце и, хотя до его захода еще было много вре-мени, создавалось ощущение, что ночь совсем рядом и ее слуга, темнота, уже захватывает берег озера. В эту ночь, у костра, Гаяр уснул так крепко, как не спал последние несколько лет…
На следующий день воины обследовали оба берега озера. По их мнению, Северная долина подходила для проживания части племени гулямов. Высокие хребты препятствовали ветру, и в долине на протяжении всего дня стояла тишина. Жгучий запах лесных трав забивал чуткие ноздри воинов и даже вызывал неожиданную расслабленность.
На второй день Гаяр и воины обследовали западный горный хребет, за-крывающий лучи солнца еще до его захода. Горный массив оказался крут, взобраться на него можно было с трудом, и у его подножья в нескольких местах наблюдались следы от мощных камнепадов. Один из воинов, приблизившись вплотную к горной породе, в одном месте обнаружил узкий проход в пещеру. Гаяр, не удержавшись, пробрался в пещеру. В ней было сухо, тепло и несло запахом незнакомого зверя.
Пробыв в Северной долине еще два дня, Гаяр пришел к выводу, что в ней части гулямов можно жить. Для этого есть все: вода, лес, ягодники, несколько плато для посевов злаков. Всему племени места не хватит, но если понадобится укрыться от более сильного врага, чем сами гулямы, то несколько месяцев можно прожить без всяких хлопот.
Надышавшись воздухом, пропитанным запахами хвойного леса, Гаяр даже оживился. Он все ночи спал под открытым небом, и такое единение с природой прибавляло силы и наводило на мысль, что Алтай – это божественное сочетание гор, леса и воды для выживания любого народа.
Вернувшись из похода, Гаяр потребовал от эмиров, чтобы сочные и густые травы Северной долины не пропадали зря. Их нужно выкосить и высушить.
- Хан, кормов у нас достаточно! – возразил Дару. – Да и пастбища в степи зимой доступны лошадям.
- Ты помнишь, когда карлуки разрешили нам здесь поселиться, то у них в долине было заготовлено впрок много сухой травы. Тем более, я помню, Торгал предупреждал нас, что на Алтае иногда зимы выдаются такими, что выпадает снег по пояс и лошади не могут добыть себе корм. Тогда заготовленная высушенная трава спасает животных.
- Хан, почти месяц прошел после великой битвы. Разреши продолжить походы в степь для обучения молодых воинов! – вмешался непоседливый Галиб.
- Эмиры, об этом меня, как хана, не надо больше спрашивать. Вы свободны в обучении воинов, которые входят в ваши десять тысяч. Но за готовность своих воинов вы будете отвечать лично!
Ближе к осени жизнь в Большой степи оживилась. Снова потянулись караваны с товарами из Согдианы и Китая на Алтай, и местные племена карлуков, гулямов и кыргызов с удовольствием торговали с купцами. Китайцы сначала несмело, но потом все активнее повели торговлю с народами, населяющими Алтай, словно и не было разрыва союза с карлуками.
Не обошлось и без некоторой интриги. Торх, через своих лазутчиков-огузов уже дважды докладывал хану, что китайцы дорогими подарками и щедрыми посулами настраивают Торгала против гулямов. Правда, ведут себя осторожно, намеками, используя иносказательные образы в виде: «Пришлые племена принесли с собой тяжелые снежные зимы и с каждым годом метели зимой наполняются все большей  ненавистью к другим народам Алтая и Монголии. Они заносят снегом дороги, жилища и пастбища. Алтай переполнен людьми. От перенаселения народам Алтая будет не хватать еды и им скоро станет нечем торговать с другими народами. Лучшие места, где добывают золото и железо, в руках чужаков, а не коренных народов Алтая карлуков»
Хан Торгал слушал рассуждения китайцев, надувался многозначительно-стью, понимая, в какую сторону клонят китайские лазутчики. Но пока он ничего не мог сделать – хан жутко боялся Гаяра.
События ускорил новый караван, с которым пришли тибетцы, специали-сты по бальзамированию. Умерший хан Янгурчей до прибытия монахов из Тибета находился в глубокой пещере, где даже летом стоял холод, а пол и стены были покрыты цельным льдом. После бальзамирования Торгал хотел похоронить брата в каменной гробнице и сверху насыпать огромный курган. Все народы Алтая должны были принести по мешку земли и высыпать его на место захоронения, отдав дань уважения хану.
Вместе с тибетцами прибыли торговцы-китайцы и привезли долгожданные краски для Амиры. Теперь она могла лучшим воинам гулямов, эмирам и хану нанести не черные, а цветные татуировки. Применив цветные краски, она надеялась, что вытатуированные образы на теле избранных окажутся частицами реального цветного мира природы.
- Отец, мне китайцы привезли цветные краски для татуировок! Я бы хотела тебе первому сделать татуировку. Надо только выбрать нужный образ! Мне мама рассказывала, что ты в любом деле был стремителен, как дикий и хищный зверь. Поэтому я предлагаю тебе рисунок горного барса или алтайского гибкого леопарда!
- Дочь, покажи мне сначала несколько рисунков на доске и если мне какой-нибудь из них понравится, то я дам согласие на татуировку, - уклончиво заявил Гаяр.
Он считал, что татуировка, скрытая одеждой, ему не нужна, но отказать дочери он тоже не мог.
- Хорошо, отец! Цветных красок мне привезли много, и я сначала сделаю татуировку кому-нибудь другому, чтобы ты увидел, насколько лучше будет смотреться цветное изображение по сравнению с черным. И скажу по секрету: цветные краски китайцы привезли только для меня! Они очень уважают хана Гаяра, как военачальника, и посоветовали первую цветную татуировку сделать именно тебе.
- И что ты выберешь для татуировки? Она же не отстанет от тебя, - заметила Адоната, когда Амира покинула шатер.
- Пусть сделает рисунки, а потом ты мне поможешь выбрать...
Адоната была окружена служанками, которые готовы были выполнить ее любое пожелание – до родов жены хана оставалось одно-два полнолуния. Но когда она общалась с ханом, то женщины не имели права даже войти в шатер. И на этот раз, в отсутствие служанок, Гаяр лично помог подняться Адонате и вывел ее из шатра на свежий воздух.
На следующий день Амира привела девушку-служанку, которой на руку сделала цветную татуировку.
- Смотри, отец, как красиво!
Татуировка действительно смотрелась хорошо. Алый горный цветок с двумя зелеными листиками казался на руке служанки как живой. Одно лишь не понравилось Гаяру – гораздо большая, чем обычно, при нанесении татуировок, припухлость на месте проколов. Вдобавок, еще Амира зачем-то забинтовала указательный палец на левой руке.
- Что у тебя с пальцем?
- Проколола, когда делала татуировку Агрии, и место прокола немного воспалилось. Ну как, отец, тебе понравилось?
- Да.
- Тогда я сделаю рисунки на доске и принесу тебе, чтобы ты выбрал нуж-ный рисунок.
- Хорошо, - согласился Гаяр.
Ничто не предвещало беды, но в душе хана поселилось беспокойство. Он походил рядом со своим шатром, взглянул на занимающихся хозяйственными работами женщин, на воинов, что в отдалении отрабатывали навыки стрельбы из лука, а затем зашел к Адонате. Обеспокоенность на лице мужа она заметила сразу.
- Ты чем-то недоволен? Я же вижу, что в тебя просто вцепилось недовольство!
- Я сам не знаю от чего, но мне почему-то тревожно! Может, какие-нибудь кочевники приближаются к нашему городу, чтобы чем-то поживиться? Пойду, распоряжусь, чтобы Галиб послал дозорных в степь.
Пять сотен воинов, разделившись на сотни, покинули Город Гулямов. Они с удовольствием восприняли задание хана, но на расстоянии полудневного перехода от города ничего не обнаружили. Пастухи, следящие за табунами лошадей гулямов, тоже ничего подозрительного не видели. Лишь воины, охранявшие табун на востоке от города, заметили, как караван китайцев, покинув ставку хана Торгала, спешно уходил к себе домой. Когда воины приблизились к ним, чтобы из-за скуки поинтересоваться, как прошла торговля, китайцы, еще издали заметив гулямов, пришпорили лошадей и перешли на галоп. Удивленные гулямы, не понимая, что испугало китайцев, не стали их догонять.
Вечером дозорные доложили хану, что вокруг все тихо, чужих кочевников нет, только лишь торговцы-китайцы при виде гулямов обратились в бегство. «Очевидно, забыть не могут, как удар гулямов обратил их войска в бегство в битве с арабами при Таласе!..» - с удовлетворением подумал Гаяр. Но следующее утро принесло плохие новости. Служанка Амиры, которой она сделала цветную татуировку, умерла утром в страшных мучениях. Об этом Гаяру сообщила Амира, придерживая обвязанную тканью левую руку.
- Что случилось?! – даже не спросил, а просипел, потеряв голос от страшного предчувствия, Гаяр. – Что с рукой, дочь?!
Амира даже не успела ответить отцу, как ее охватила слабость и она опу-стилась на ковер.
- Позовите Росану! – крикнул Гаяр охране и опустился на колени рядом с дочерью. – Амира, дочь, что с тобой?!
- Отец, это хорошо, что я первую татуировку сделала не тебе! Краска ока-залась отравленной… я … умираю…
- Амира!! – крикнул Гаяр. – Сейчас придет Росана и поможет тебе!
- Нет, отец, уже никто мне не поможет. Яд сильный!.. Я случайно проколола палец, и этого оказалось достаточно, чтобы я ушла в мир мертвых. Нет больше Принцессы Гор!..
В это время в шатер к хану вбежала Росана, еще одна ведунья гулямов. Одного ее взгляда на Амиру было достаточно, чтобы она знаком показала хану: «Амиру не спасти! Слишком поздно…»
Гаяр нагнулся над  телом Принцессы Гор и услышал последний шепот Амиры:
- Отец, на все воля богов… Они прогневались… за что-то…
Гаяр выпрямился, и в его взгляде было столько ярости, что все бросились в рассыпную, опасаясь, что он выхватит саблю и начнет рубить всех, кто попадется под руку. Он не знал, как сообщить о смерти Амиры Адонате, но она уже все узнала от служанок и зашла к нему в шатер.
Гаяр бросился к ней навстречу, чтобы поддержать ее, но она твердой рукой остановила его:
- Не надо, Гаяр! Я сама…
Адоната нагнулась над телом дочери и прикрыла ей глаза. Две ее служанки спрятались за спиной хозяйки, побаиваясь хана. Но он уже взял себя в руки и попросил Адонату:
- Побудь с Амирой! Я пошлю воинов, чтобы они догнали отравителей.
Возле шатра, пораженные страшной вестью, толпились эмиры и старые воины, что прошли вместе с ханом учебные лагеря гулямов и считались его товарищами.
- Галиб, возьми тысячу воинов и догони отравителей! А ты, Стрепа, под-нимай свои десять тысяч! Пойдете со мной в ставку хана Торгала. Если хан в чем-то виноват, то он и его семья уже сегодня умрут страшной смертью!
В середине дня гулямы окружили ставку Торгала. Рядом с Торгалом войск почти не оказалось, лишь небольшая охрана отступила в сторону, бросив своего хана.
Перепуганный до полусмерти Торгал, зная крутой нрав Гаяра, только и смог спросить у хана гулямов:
- Ты что хотел, хан Гаяр? Зачем ты привел так много войск? Разве я тебя чем-нибудь обидел?!
- Скажи, ты знал, что китайцы привезут отравленную краску для татуиро-вок? – еле выговорил Гаяр, положив руку на рукоять сабли и готовый ее немедленно выхватить, чтобы отрубить голову Торгалу.
Услышав вопрос Гаяра, Торгал с облегчением выдохнул. Он ничего не знал о замыслах китайцев и поэтому смело взглянул в глаза хану гулямов.
- Хан Гаяр, клянусь своей жизнью, я ничего не знал о том, что китайцы привезли отравленную краску! А что случилось?
Мрачный Гаяр уставился на Торгала, готовый разрубить его на куски. Голубые глаза гуляма горели недобрым огнем воина, который обязательно должен отомстить.
- Погибла моя дочь Амира!..
- Принцесса Гор умерла?! – вскричал Торгал. – Хан, не может этого быть! Это беда для всех народов Алтая!
Горе Торгала было таким неподдельным, что Гаяр поверил ему – хан карлуков не виновен в том, что погибла Амира.
- Где китайцы?
- Они закончили бальзамирование хана Янгурчея и вчера, получив от меня мешок с золотыми монетами за свою работу, убыли домой!
- У тебя есть люди, которые видели, в каком направлении ушли китайцы?
- Я сам видел, как они ушли на Восток по обычной тропе торговых караванов!
Гаяр долго смотрел на Торгала, наливаясь злобой к этому карлуку, кото-рый косвенно был виноват, пригласив китайцев для бальзамирования тела брата, в смерти Амиры.
- Смотри Торгал, если я узнаю, что ты в чем-то виноват, то ты умрешь ужасной смертью!
- Хан Гаяр, я же сказал тебе, что ничего не знал! Клянусь своей жизнью!
Клятва собственной жизнью – это страшная клятва. Похоже, что он дей-ствительно ничего не знал о задумке китайцев.
- Хорошо. Я верю тебе. Но если ты без моего согласия еще хотя бы один раз позволишь себе вести переговоры с китайцами, гулямы посчитают, что ты неправильный хан и недостоин управления своим племенем. Ты все понял?
- Да, хан Гаяр!
Войска Гаяра покинули ставку хана Торгала, но тот еще долго не мог прийти в себя, по сути дела приняв главенство Гаяра.
- Найдите мне Торха! – потребовал у Стрепы Гаяр.
Торх, оказывается, без приказа сопровождал воинов Стрепы, и пока хан Гаяр разбирался с ханом Торгалом, он успел опросить своих лазутчиков в лагере карлуков.
- Торх, говори, что знаешь!
Огуз склонил голову перед разъяренным ханом, а потом смело заглянул ему в глаза.
- Хан, китайцы прибыли по просьбе хана Торгала, чтобы забальзамировать его брата. Но по поручению командующего китайской армией в сражении у Таласа корейца Гао Сяна они должны были выяснить, кто принял решение, чтобы карлуки ударили китайцам в спину. Они узнали, что такое решение приняли хан Янгурчей и хан Гаяр. Янгурчей оказался мертвым. В живых остался хан Гаяр. Поэтому, они направили удар против тебя, подмешав яд в краски для Принцессы Гор. Они полагали, что ты захочешь сделать себе татуировку цветными красками…
Отстегнув от пояса мешочек с золотыми монетами, Гаяр протянул его Торху и попросил:
- Торх, пусть твои лазутчики узнают все о замыслах Торгала. Любую но-вость пусть сообщают тебе, а ты, минуя всех, немедленно докладываешь мне! Не доверяю я Торгалу – он слишком слаб духом.
- Хорошо, хан!
Огуз снова согнулся в низком поклоне и отошел к своей лошади. Гулямы еще некоторое время грозно постояли на виду у ставки Торгала, а затем ровными рядами ушли в степь по направлению к Городу Гулямов.
Гаяр сначала хотел подождать вестей от Галиба, чтобы определиться с местью китайцам, но потом решил вернуться в город, где Адоната оставалась одна. Уже в темноте десять тысяч воинов, полные желания разнести ставку хана Торгала, подчиняясь воле Гаяра, вернулись домой.
Гаяр зашел в дом, где к похоронам готовили Амиру. Рядом сидела Адоната, наблюдая за действиями служанок. Тусклые светильники давали мало света, и лицо Адонаты казалось черным. Большие ее глаза были полны глубокой тоски и вместо обычного блеска выглядели безжизненными и тусклыми.
- Торгал не причастен к отравлению! – сообщил ей Гаяр.
- Я знаю! – тихо ответила на персидском языке Адоната. – Я разговаривала с огнем: яд был направлен против тебя. Огонь еще сказал, что китайцы не остановятся – они будут мстить нам!..
Утром к Гаяру вошел Галиб. Он был мрачен.
- Хан, мы настигли китайцев и шли всю ночь, чтобы доставить их тебе. Они перед твоим шатром стоят на коленях!..
Гаяр тоже не спал всю ночь, опасаясь за здоровье Адонаты, но жена дер-жалась мужественно. Лишь изредка она прикрывала глаза, когда направляла свой взгляд на тело дочери. Принцесса Гор лежала на высоком столе, вокруг горели светильники и две служанки сидели в углу, готовые выполнить любое требование хана или его жены.
Хан вышел из шатра, щурясь от яркого утреннего солнца. Его рука лежала на рукояти сабли и все притихли в ожидании личной расправы хана над отравителями. Но первые же слова повергли в шок гулямов – хан пока не собирался убивать китайцев!
- Те, кто бальзамировал тело хана Янгурчея, пусть встанут!
Из двадцати пленников шесть монахов из Тибета встали и, нагнув головы, исподлобья посмотрели на хана.
- У вас еще остались снадобья для бальзамирования?
Один из монахов, понимающий тюркский язык, с дрожью в голосе ответил хану:
- Да, хан! Снадобий для бальзамирования еще хватит на двух человек.
- На двух не надо… - сказал хан. – Галиб, монахов отдели от остальных пленных. Пусть возьмут все, что нужно для бальзамирования и приступят к бальзамированию Амиры. За порядком пусть следит Росана, дом окружить круглосуточной охраной. Остальных китайцев посади в яму. Их судьба решится позже.
Гаяр едва сдерживался, чтобы немедленно не отомстить за смерть Амиры и несколько раз, пока давал указания, клал руку на рукоятку сабли. Вокруг плененных китайцев собралась толпа гулямов, их жен и детей. Все любили Амиру – Принцессу Гор – за ее красоту, отзывчивый характер и за колдовское умение предсказывать судьбу людям. По толпе проносился тихий говор, иногда усиливаясь, иногда совсем затихая. Все были готовы разорвать китайцев голыми руками, но мудрый хан Гаяр принял другое решение: он пока оставил всех пленных в живых.
- Дару, пусть мастера по дереву подберут лиственницу и из ее ствола сде-лают гроб.
Распорядившись, хан снова ушел в шатер.
- Я слышала, что ты говорил Галибу и Дару. Но я думаю, что Амиру нельзя хоронить в поселении мертвых, где хоронят всех гулямов. Пройдет время - сто лет, двести - и могилу разроют, чтобы лишить Амиру вещей, необходимых для жизни в мире мертвых! Она будет страдать, если ее ограбят живые люди!
- Я спрячу ее, и никто не будет даже знать, где ее могила! Пусть служанки приготовят ей лучшую одежду, а ты собери все ее драгоценности. Наша дочь ни в чем не должна нуждаться в мире мертвых.
Несколько дней монахи бальзамировали  Амиру, прокалывая тело острыми шипами с проделанной в них тонкой дырочкой для вливания бальзамического раствора. Каждый день Гаяр и Адоната заходили в дом, чтобы лично увидеть, как проходит бальзамирование, и каждый раз монахи испуганно останавливали свою работу. Чтобы приготовить Амиру к загробной жизни, нужно было сделать тысячи проколов и через них ввести снадобье для сохранения тела, поэтому бальзамирование шло медленно. Но Гаяру казалось, что монахи сознательно затягивают процесс, и он злился.
Росана, жена Дару, успокаивала Гаяра:
- Хан, они все делают правильно! Еще день-два и Амира будет готова к погребению.
Наконец наступил день, когда бальзамирование Амиры закончилось. Служанки под руководством Адонаты, одели Амиру в лучшее вышитое золотыми нитками платье и украсили ее драгоценностями: золотым широким ободом с подвесками по кругу, серьгами и браслетами на обе руки. Рядом с телом Амиры в гроб Гаяр высыпал мешок золотых монет и положил ее любимый персидский кинжал, с которым она никогда не расставалась, считая, что тот обладает колдовской силой.
Гроб установили на телегу, и Гаяр в сопровождении китайцев отправился в сторону Северной долины. За ним следовала еще одна телега, на которой сидела Адоната, уже не обладавшая силами, чтобы ехать верхом на коне. На границе между долинами Гаяр остановил движение и приказал Дару установить в ущелье дозор, чтобы никто больше не смог последовать за гробом Амиры.
- Хан, китайцев двадцать человек, а ты один с Адонатой! Это опасно! Да и разболтают они потом, где будет похоронена Амира. Разреши – я выделю двадцать воинов для охраны!
- Мне тогда придется их всех убить!.. Поставь охрану в ущелье и жди нас. Если через два дня мы с Адонатой не появимся, пошли сотню на наши поиски.
Гулямы, предупрежденные Дару, что следовать за ханом запрещено, остановились перед входом в ущелье. Они решили, что не уйдут, пока не появится хан Гаяр и его жена Адоната.
Хан шел впереди, указывая путь. К обеду они достигли места, где Гаяр однажды обнаружил пещеру. Собрав китайцев, он сообщил им, что гроб с Амирой нужно установить в пещере, а потом пещеру заделать большим камнем и замазать известковым раствором.
- Если сделаете все правильно, то я вас награжу золотом и отпущу домой.
Увидев, что с ними всего лишь один хан, пусть и хороший воин, китайцы осмелели. Много переговаривались между собой на китайском языке, рассматривая вершины хребтов, окруживших долину, но работали хорошо.
- Если что-нибудь случится, сможешь пустить стрелу? – спросил Гаяр жену.
- Да!
В пещере гроб с Амирой установили на плоские камни. Внутри гроба, во-круг тела, выдолбили небольшое углубление и из амфоры вылили блестящую жидкость – ртуть. Как пояснили китайцы, это они сделали для того, чтобы ядовитые пары ртути убили все живые организмы и сохранили на долгое время тело Принцессы Гор в его первозданности. Вместе с украшениями Гаяр установил рядом с гробом чашку с зерном, сосуд с водой и положил колчан со стрелами и лук. Если в мире мертвых Амире придется охотиться, то полный колчан с десятками стрел должен ей принести удачу.
Закончив работу, китайцы вышли из пещеры и, стоя в стороне, наблюдали, как хан и его жена прощаются с дочерью. Гаяр почувствовал, как птичий язык китайцев, переговаривающихся между собой, принимает угрожающий оттенок. Очевидно, они спорили: а не закрыть ли в пещере хана и его беременную жену и после этого скрыться в ближнем лесу?
- Выходим, а то останемся в пещере вместе с Амирой! – позвал Адонату Гаяр.
Они оба мысленно попрощались с дочерью, пожелав ей удачной жизни в мире мертвых, и вышли из пещеры.
- Закрывайте вход! – распорядился Гаяр и повел Адонату к телеге.
Занятые китайцы не обратили внимания на то, что Гаяр опоясался поясом с двумя саблями, а Адоната положила рядом с собой лук и стрелы. Верный своей тактике, хан устало, с опущенной головой, подошел к китайцам и неожиданно для них потребовал, чтобы они встали на колени и склонили головы. Он вынул саблю и провел пальцем по ее острию – капли крови выступили на пальце и он размазал кровь у себя на лбу. Тем самым давая клятву, что никто из китайцев не уйдет от места захоронения дочери живым.
Его расслабленность придала смелости китайцам и они, подобрав острый инструмент и вытащив припрятанные короткие ножи, приготовились к обо-роне. Сделав вид, что он испугался, Гаяр вытащил еще одну саблю из ножен  и начал пятиться к телеге, возле которой стояла жена.
Самые смелые из китайцев, превозмогая страх перед грозным ханом, бросились за ним вдогонку, думая, что толпой они справятся с ним. Как только первые пять человек приблизились к хану, тот, преобразившись, накинулся на них, вращая обеими саблями и нанося смертельные удары. Но, даже потеряв несколько человек, китайцы не испугались, а начали метать в Гаяра ножи. И как он не уклонялся от них, один из ножей попал ему в правую руку, заставив уронить саблю.
Пригнувшись, с саблей в левой руке, он неспешным кошачьим шагом, направился к китайцам. Они расступились, давая возможность хану попасть в окружение, чтобы потом толпой броситься на него и свалить на землю. И тут вмешалась Адоната. Она одну за другой пустила несколько стрел и ни одна из них не пролетела мимо – все поразили врага. Остальных нападавших уничто-жил Гаяр. В ярости, ничего не видя перед собой, кроме желтых халатов, он метался среди китайцев и рубил им головы.
Когда все закончилось, его позвала Адоната:
- Иди сюда, я перевяжу тебе раны!..
Некоторое время они, собираясь с силами, сидели на телеге молча. Но солнце перевалило за полдень, и надо было торопиться. Гаяр отогнал лошадей с телегами в сторону и попросил Адонату:
- Сиди здесь! А я поднимусь на вершину – надо вызвать камнепад, чтобы он закрыл вход в пещеру.
Чтобы взобраться на вершину горы, раненому Гаяру потребовалось много сил, и на вершине он жадно хватал раскрытым ртом воздух, чтобы успокоить рвущееся из груди сердце. Определив, какой камень надо стронуть первым, Гаяр уперся в него плечом, но улежавшийся в почве камень не поддавался его усилиям. Тогда он нашел толстый сук и, подкладывая под него камень поменьше, стронул основной. Еще добавив усилий, Гаяр добился того, что камень лениво перевернулся и покатился вниз, с каждым оборотом набирая скорость.
Как он и предполагал, первый камень, задевая соседние валуны, вызвал сильнейший камнепад, и вход в пещеру оказался заваленным грудами огром-ных валунов. От китайцев тоже не осталось следов – они оказались засыпаны камнями.
Гаяр и Адоната подошли к груде камней и еще раз мысленно попрощались с дочерью. Ничто не предвещало беды, но вот так случилось, что нет больше в живых Принцессы Гор. Боги разгневались и забрали из племени гулямов самое лучшее – Принцессу Гор, их дочь…
На границе долин, в ущелье, хана встретили эмиры и воины личной охраны. Хан, весь в крови от полученных ран, был спокоен и мрачен. Его правая рука покоилась на поясе, а левой он уверенно управлял лошадью.
- Дару, оставь здесь дозор до наступления зимы, чтобы никто не попал в Северную долину и не догадался по следам, где захоронена Амира.
- А где китайцы, хан? Ты их уничтожил?
- Они, как и Амира, уже в мире мертвых. Мне показалось, что ей нужны слуги, вот я их и отправил к ней, чтобы она не скучала.