песнь не моей души, ч6

я не хочу вас видеть. этот яд разливается по сердцу и отравляет всё, всё вокруг отравлено и нечем дышать. я хочу уйти, но остаюсь на месте. я хочу встать, но не могу, у меня нет сил и я чувствую тяжесть цепей на своих ногах, холодную бетонную плиту, словно скала, что лежит на моих плечах, невозможно повернуться, нельзя ее сбросить, любое движение причиняет боль и грозит тем, что я могу сломаться окончательно и упасть… если я упаду, то не встану больше и так продолжу лежать, пока вы будете ходить по мне ногами, пока грязь и песок не покроют меня с головой. через время кто то скажет: она кажется умерла. можно забыть ее имя, можно забрать всё, что от нее осталось. ее нет нигде, больше не надо ни с кем делиться, это очень хорошо и удобно. кому то это принесет радость. она умерла, а никто и не заметил. нет сил встать и сказать о том, что я все еще здесь. и я не умерла, нет, но вы и правда пытались меня убить.

вчера я ехала в трамвае, и мне пригрезилось что ты стоишь рядом и смеешься. что ты смеешься надо мной и в лице твоем злость и издевка. я смотрела сквозь пустоту и видела твое злое смеющееся лицо, и тогда я впервые подумала – как ты убог и низок. какое ничтожество есть вся твоя суть, как ты мал и мерзок. меня передернуло от отвращения, что твои уродливые руки и некрасивые пальцы касались меня и моего тела, я осквернила себя тобой. твоя грязь долго смывалась с меня и видимо не смылась окончательно до сих пор. как ты убог и внешне, и внутренне. как глупы твои мысли, как ты смешон в попытках казаться умнее, в тебе я увидела себя и так жестоко ошиблась. в тебе не было ничего ценного кроме моего взгляда на тебя, моего интереса, который и твое убожество на миг сделал привлекательным, но как только мой интерес угас ты вновь стал собой. ничтожен и отвратителен. мне мерзко на тебя смотреть, мне стыдно думать о том, что когда то я шла рядом с тобой и держала тебя за руку…

так разбивается любовь, вдребезги и насовсем. нас держит вместе только страх, но когда презрение становится сильнее страха, то ничего не остается между нами и только злость и даже ненависть плещется на дне наших глаз. так много времени впустую, зря и ради чего? всё что осталось это злость и непроглоченные обиды, что встали поперек глотки. всё что осталось это злые слова, что как иглы впиваются в чужую спину, которую уже никогда не захочется обнять. всё отравлено, всё вывернуто наружу и это оказалось некрасиво… наша любовь была нами распорота и выпотрошена, она такая жалкая и нагая. невозможно смотреть на нее без отвращения. я правда любила тебя? я была больна, я была в бреду потому что я не могу любить то, что ничтожно.

куда ушел бог, и почему он не говорит со мной. почему все замолчали, почему стало так тихо. кажется я уже целую вечность стою здесь одна и не знаю, ничего не знаю. надо куда то идти. почему не светят звезды, почему ушла луна с небес, кто прогнал луну? кто то ее съел, проглотил как большой желтый блин, и не подавился. оставив весь этот убогий мир без лунного света. не видно ни черта, но в этом есть и свои плюсы. я не вижу никого из вас.

кажется в этой темноте родился новый стих.

зацветает сирень за окном
всё плохое мы вспомним потом
всё плохое мы похороним
всходит солнце и мы вместе с ним
восстаем из пепла

распустились зеленые рощи
знаешь, с возрастом здесь как то проще
и уже не пугаешься смерти
это благо, другому не верьте
в мире жить невозможно

вишни белый цвет, смолкли птицы
жизнь листает нас словно страницы
книги древней, боговой книги
я ношу тело будто вериги
звонко бряцает цепь

выпей кофе, откинься на кресло
быть несчастным здесь неуместно
улыбайся, пей больше игристого
мы рассыпимся в прах, ну и что с того
цветет сирень пышно

замолкай только в случае этом
если спит мир в стогах знойным летом
пахнет сеном и дремлют коровы
бог сойдет в те поля, спросит: кто вы?

а ты молод и тонок твой слух
ты и сам в чем то бог, и пастух
собирая стада к вечеру
пастух знает, когда то умру

прорасту на полях тех травою
земля сладко пусть спит подо мною
мы уедем в далекую глушь
там родник и проворливый уж

ледяной там напьемся водицы
кто то вырвал нас словно страницы
из книги жизни

мы летаем по свету
и счастливее нас в мире нету.

я хожу по свету и чувствую себя всюду лишней. я смотрю в зеркала и не могу подобрать себе имени. отрастают волосы и меняется их цвет, я собираю волосы в хвост, и думаю о том, что надо подстричься. надо обрезать волосы и забыть эту жизнь, очередную неудачу и промах. забыть их всех, тебя, пустые вечера с холодным чаем, забыть остановки дождливым утром, снова тебя, промокшие сигареты, тяжелое похмелья, твой затылок, глупый и ненавистный, холод под сердцем, лавину слов, что ничего не меняют, забыть это всё. как надоело… таскать это всё на себе. ты спросишь меня, что такое жизнь. жизнь – это хлам. жизнь – это хлам, что ты таскаешь за собой и никак не можешь с ним расстаться, горы ненужных фотографий, людей на них ты уже и не вспомнишь, горы исписанных листков со списками ежедневных продуктов, купить хлеба и молока, конфет, горы чеков, некогда купленные ботинки, что успели уже развалиться, клей, что успел засохнуть, горы ненужного хлама, что занимают твое пространство, отнимая у тебя сантиметр за сантиметром, горы ненужных воспоминаний, что так же сгромоздились в твоей душе… ты думаешь найдешь что то ценное? мне смешно, когда люди наивны и полны надежд, им кажется, что всё еще впереди. тогда как их жизнь осталась уже где то далеко позади, она всегда позади, жизнь – это то, что прошло, уже прошло, незаметно. и остается только раздражение и разложившиеся надежды, что превращаются в яд. они будут отравлять твою душу и смердить, если не выбросить их на помойку вместе со всем этим скарбом твоей неудавшейся жизни. надоело… влачить свое бытие и о чем то мечтать по ночам, надоело. о том, что не сбудется никогда. о том, что является грезами и сном. забываться миром сна от мерзости этого мира, заглушать стихами и песнями этот базарный шум, где все торгуются и набивают карманы, все что то да ухватили себе получше и пожирнее. что же ты идешь с пустыми руками? ничего не осталось, всё уже разобрали. где же ты был раньше?

я всю жизнь стояла в очереди в ожидании того, что мне отдадут мое, что то что принадлежит мне, что то очень важное и ценное. ожидание затянулось, люди проходят вперед, а мне ничего не достается. всё что я думала будет моим раздают кому то другому, а я стою и смотрю, как «мое» становится чужим. и мне не дают ничего. и я стою в очереди, стою и жду, я стою в очереди и молчу. а людей не убывает, и даров не прибывает, и вот мне начинает казаться, что я уже не получу ничего… но зачем же я так долго стояла здесь и ждала? меня начинает охватывать злость и ярость, я начинаю ненавидеть этих людей, что берут МОИ дары и уходят, почему они берут МОИ дары?! кто из них заслужил их, кто стоял в очереди так же долго как и я? почему я должна видеть как они получают то, что так и не стало моим? уходить ни с чем, радоваться за них и молчать. ярость растет и крепнет во мне, почему им дали то, за чем так долго и безуспешно стояла я. и где то, что принадлежит мне? я чувствую себя обманутой, сердце наполнено обидой и ты понимаешь, что так выглядит предательство, но кто тебя предал? и кто тебе что то обещал.

кажется, что я никогда не смогу вырваться из этой клетки… я буду вынуждена ходить по кругу, ощущать тяжесть на своих плечах, смотреть как другие получают то, что я хотела, бряцать грузной цепью на ногах и молчать. вместо крика иногда вырывается стон и все больше он похож на грустную песню о вырванном с корнем цветке, что мог бы зацвести, но уже больше никогда. нет влаги и нет в сердце жалости, ни к кому. когда тебя вырывают с корнем и бросают под раскаленное солнце исчезает жалость . наверное мне придется всю жизнь выживать под палящим солнцем и бороться за последние капли воды, когда другие пьют вдосталь и не знают даже о том, что существует такая жажда. смотреть как растут корни других в благодатной почве, и как заботливые руки ухаживают за их лепестками. смотреть и обрастать еще большими колючками и иглами, потому что лепестков на тебе уже не осталось. так душно в этой клетке, что нечем дышать…

не так страшна жизнь твоей нищетой, как чужим богатством. тебе плохо не от того, что у тебя нет чего то, тебе плохо от того, что это есть у других. это рождает зависть, злобу и ненависть. когда нет у всех, это нестрашно, но когда есть у всех, а у тебя нет, то это переносится с трудом. и чем больше есть у других, тем несчастнее все вокруг. так многого у них нет, и не будет, и с этим надо как то жить. почему у меня нет того, что есть у других? почему им было дано, а мне нет? почему они богаче, красивее, умнее, почему они не знают, что можно этого не иметь? чужое изобилие разрастается огромной гниющей язвой внутри, и уже даже не хочется что то забрать себе, хочется только одного – чтобы и у других этого не было. если меня лишила жизнь моих даров, то вас этих даров лишу я. и так начинается то, что люди называют справедливостью. если нет у меня, то и у вас не будет. не должно быть. пусть всё умрет от засухи, пусть эта вода исчезнет навсегда ибо я была ее лишена. и будут лишены все.

Фаина сидела на берегу, смотрела на море и думала о том, что когда то его не станет. правду ли говорят о том, что в мире счастье разделено на всех поровну, и если кто то более счастлив, чем другие, значит это взято от чужого счастья. если у тебя слишком много, значит у кого то стало слишком мало. ты взял лишнее и то, что тебе не причиталось. и если ты не забираешь своего вовремя, то не дождешься больше никогда, когда наступит твоя очередь, ты стоишь, а мимо идут люди и они берут, берут, берут, каждый от твоего счастья, от того, что тебе причиталось и им всегда мало, они никогда не насыщаются, они берут, а ты отдаешь, и ничего не остается тебе самому. и ты уже отдаешь последнее, и даже то, чего нет - отдаешь, не только счастье, но и мечты и планы, всё отдаешь другим, а они берут. и никогда не говорят спасибо, уходят молча и за ними идут другие. никогда не наступит время для тебя. никогда не перестанут они ходить с протянутой рукой, ты всегда будешь вынужден только отдавать. и никто, никто не даст тебе от своего счастья. потому что всем жалко, всем самим мало, они хватают, хватают, а ты отдаешь. почему? потому что не можешь иначе. ненавидишь, но не можешь иначе. надо закрыть эту дверь и не пускать более никого. надо оставить хоть что то себе… кто смог выпить целое море? а кто то смог. кто смог потушить все звезды? зачем убрали луну? Фаина думала о том, что люди ненасытны и опасны в своей ненасытности. они оставят тебя без кожи, без глаз, без рук. им мало твоего платья или ума, им мало счастья и даже жизни, они обглодают каждую твою кость, они будут питаться тобой даже после твоей смерти. они продадут твои вещи, поселятся в твоей квартире, будут тратить всё то, что ты накопил для себя… будут смеяться и на следующий день после твоей смерти навсегда забудут твое имя. здесь было так много воды, думала Фаина глядя на море, но видя пустыню перед собой, куда она исчезла. кому она могла пригодиться. но здесь всё кому то да пригождается. жадность, жадность неутолима ничем. каждый жаден настолько насколько он хочет жить, родитель отнимет последний хлеб у ребенка, а если надо то сожрет и самого ребенка, лишь бы выжить. так крыса поедает своих детенышей, слишком большая жажда, жизни, себе, для себя, никто не важен так как я. мне очень надо. это врожденное свойство расталкивать всех локтями в очереди, мне очень надо! пропустите. и ты пропускаешь. и снова пропускаешь. и снова. но напор не ослабевает, людей становится всё больше. и вот тебя уже отталкивают силой, роняют на землю. бегут по тебе…

Фаина думала о том, как много у нее отняли и как многое ей не было дано. кажется скоро у нее отнимут даже это море. оно начнет уменьшаться, превращаться в лужу, а потом исчезнет вовсе. у нее остались только сны, которые стали похожи на жизнь и превратились в ненужный хлам. так много вещей, но они непригодны для жизни, так много желания жить, но нечем и никак не удается идти с жизнью в ногу, прыгаешь, сбиваешься, говоришь невпопад. всё время невпопад. не проходишь по каким то нормам, всегда неформат, твои углы всё портят. надо же было родиться такой неуклюжей, думала Фаина, такой угловатой, лишней. нигде нет моего места, всюду я не умещаюсь, всюду я чужая. даже мои сны становятся мне чужими и отдаляются от меня. ветер бродит по свету с пустой сумой и наверное счастлив. надо учиться его легкости и свободе. почему так много злости и обиды, я не знаю. надо отпустить этот груз. этот хлам, что засоряет сердце.

вот и прошел еще один день. он ничего не изменил, как и эти слова. просто еще один день.

Фаина думала о том, что ее душа, так же как и ее жизнь, разграблена. ты пускаешь людей в свою душу, а они начинают воровать всё что видят, всё красивое и что блестит, всё самое ценное и дорогое. они бьют твои фарфоровые древние вазы, они ранят тебя твоими же острыми карандашами, они рисуют на стенах твоего дома неприличные знаки и плюют себе под ноги… забывая что находятся на территории твоей души. они превращают твой дом в помойку. они гадят и гадят, и никак не заканчивается в них дерьмо и эта грязь. а ты продолжаешь держать свои двери открытыми для всех… приходит дождь, он смывает чужие грязные следы, но то что было свято становится мусорной ямой. и ты сидишь на груде разбитого стекла и не понимаешь. что произошло? что случилось. и почему. я открыла двери, а что было дальше? они заходили и улыбались, называли тебя по имени, кажется что мы даже смеялись, я пошла налить нам чаю и принести свежего варенья из абрикосов… когда что то пошло не так?

твоя душа стала общественной помойкой, это произошло так быстро. ты слишком добра и пускала в нее всех подряд. Фаина думала о том, кто дал ей так много доброты и веры, так много детской наивности, которой не становится с годами меньше. эта доброта убивает мою душу, думала она, добрая ко всем, но не к себе. почему мне не дали ключей, что могли бы закрыть мою душу на замок, закрыть навсегда и выбросить эти ключи в море. Фаина думала о том, что это море хранит слишком много ее вещей, она так многое оставляла в нем навсегда и думала о том, что вот теперь то точно станет легче. но не стало. Фаина смотрела на море и думала о том, что пока есть вода можно пойти в нее, далеко и глубоко, и оставить саму себя в этом море. пока есть эта вода. уснуть и не проснуться. что можно выкинуть в море на этот раз, думала Фаина, чьи то обещания, пустые надежды, глупые мечты. записки, которые никогда не были отправлены. объяснения, которые не нужны. что то еще можно найти, во мне, наверное. я так долго сижу здесь одна, думала она, и сегодня даже смолкли чайки, ни одна не вскрикнула, не пролетела мимо, и нет людей. удивительно тихий вечер, а может быть уже ночь. надо подниматься, отряхивать с себя песок и возвращаться. в ту никчемную жизнь, где ничего не происходит. надо просыпаться и пить кофе, смотреть в окно. надо куда то ехать. ехать куда то, но при этом никуда не уезжая. всю жизнь бежишь, что бы в конце найти себя все на том же месте. бег на месте, бег по кругу, просто мышиная возня, которую ты называешь делами. кроме того, как пить кофе по утрам ничего и не остается. дышать. даже дышать иногда становится больно и ломит грудь.

Фаина медленно встала и помассировала свою поясницу, все тело ныло и болело, затекли ноги, кажется даже хрустнуло колено. разваливается абсолютно всё, думала Фаина, рассыпается в пыль, превращается в хлам, ты словно старое ободранное кресло, что вынесли на помойку, оно стоит там и портит пейзаж, никому ненужное и слишком грязное. клочки ткани, облупившаяся краска на деревянных ручках. прилетят голуби и загадят его еще больше, а потом может быть кто то заберет его и предаст огню. пусть сгорает всё, что уже не может переродиться, пусть огонь убьет этот затхлый запах, пожрет эти горы мусора, пусть они наконец исчезнут. и память об этом словно пепел смешается с песком. Фаина медленно удалялась от моря, шум волн гудел ей в спину, она шла ни о чем не думая и как будто немного хромая. за этот вечер она постарела на 50 лет и не заметила этого. волосы ее стали все сплошь седыми и пальцы рук худыми и морщинистыми, на ней был старый цветастый сарафан, которых уже не носили последние лет десять. ноги ее были босыми, так как она оставила свои сандалии где то на берегу и забыла про них. Фаина шла в сторону дороги и не знала о том, что той дороги уже давно нет. она шла и смотрела себе под ноги, песок сменился грязью, водой, впереди как будто оказалось болото. Фаина огляделась по сторонам и не могла понять, где она? вокруг лес стоял стеной, густая чаща, кажется наступила ночь. Фаина повернула голову немного назад и увидела старое растрепанное кресло, что стояло припертое к одной небольшой березе. кресло было очень грязным, но это не остановило Фаину. она медленным шагом направилась в сторону кресла. когда она подошла к креслу, то почуяла затхлый и неприятный запах, пахло старостью и влагой. Фаина глубоко вдохнула этот запах и осторожно опустила свое тело в старое кресло. облокотилась на его спинку, схватилась за деревянные ручки холодными пальцами. закрыла глаза. так пахнет вечность, подумала Фаина, так пахну я.
...

я не знаю кто я без этого текста. я выбираю то, что никому не нужно. я выбираю – себя.

давай представим, что я пишу тебе письмо. я пишу его, и оно не имеет конца, письмо все длится и длится, летят исписанные листы с неба, страницы, как крылья убитых кем то птиц. птицы без крыльев и книги без смысла, с вырванной жизнью и разбитым сердцем. эти письма можно не замечать, можно складывать их в нижний ящик письменного стола и никогда не читать. ими можно даже вытирать стол, разлитое молоко, рвать на части. их можно совсем не читать. но они написаны кровью и поэтому влетают прямо внутрь тебя.

скоро начнется лето и этому радуется детвора. а ты, ты давно уже ничему не рад. нет разницы, зима за окном или лето, всё это кажется картинкой приевшегося фильма. который ты не хочешь смотреть. ты спрашиваешь сколько стоит талант, он стоит очень дорого. и мало кому по карману. легче быть счастливым и бесталанным, чем гениальным и слишком несчастным. от этого умирают, живут и мучаются, живут и мучают других, всех вокруг, сам этот мир, мучают этот мир своей гениальностью и несчастьем. никто не знает что делать с этой гениальностью, куда ее приладить, она совершенно лишний элемент в мире людей. ею не столько восхищаются, сколько боятся ее, и тех кому она была дана. слишком непредсказуемы безумные поэты, с ними рядом всегда ходит трагедия, надрыв и случайность, которая порой оказывается судьбой.

на этой неделе я впервые за много лет курила. я пыталась вернуть себе саму себя через сигаретный дым, хотела воскресить, что давно умерло, вспомнить ту себя, которой нет, давно нет. я так увлеклась, что забыла о своей безопасности и чуть не сорвалась в черную пропасть… я так часто там бывала в прошлом, я помню как выглядит дно в самом низу пустого колодца, помню его сырость и тошноту, что вызывает все вокруг. в этот колодец легко упасть, но сложно вылезать из него, если не сказать – невозможно. иногда мне кажется, что я все еще сижу там, на дне этого колодца. будто не было этих десятилетий, будто всё что было самого страшного в моей жизни случилось буквально вчера… и мир снова расколот на части. мир и я сама уже никогда не будем прежними. всё что было – рухнуло, обрушилось и под этими обломками погибла и я сама. та часть меня, которой я была когда то, прошлая я, та часть меня, которую я до сих пор несу внутри себя… спустя столько лет я не могу разобрать груды обрушенной некогда жизни и высвободить свой труп из под этих обломков.

эта мертвая тень моего прошлого всю жизнь следует за мной и не поспевает. она брыкается, упирается, кричит и не хочет делать ничего. она хочет осознать, что – умерла. и не может этого сделать. она погибла под завалами моей прошлой жизни, под тем ударом, что разрушил мою жизнь и тем самым убил и ее, она погибла, а я – живу. и мы смотрим друг на друга из разных измерений, и не видим друг друга. в тот вечер, когда я впервые за долгое время закурила, я вновь увидела ее в сигаретном дыме. она была там, мой призрак из прошлого. я боюсь его, люблю и ненавижу. почему ты умерла так рано? почему ты не спаслась? я не могу найти ответов на все эти многочисленные вопросы, я задаю их снова и снова, самой себе, ей, богу и своим кошкам. никто не знает. совсем никто. почему это случилось со мной? …

всё что я пишу, я посвящаю только одной тебе. ты моя боль, моя память и моя единственная связь с этим миром.

я курила и думала о том, как я могу построить мост, который соединит две мои жизни, ту прошлую, которая разрушена и настоящую, которой я живу сейчас. как я могу найти связь с той частью меня, что лежит под обломками моей прошлой жизни. что осталось у меня от нее, что я могу взять с собой? розовый полупустой блокнот, несколько фотографий, дневник, который больше скрывает, чем рассказывает. с ней происходили такие вещи, которые она не могла рассказать даже самой себе. я боюсь подойти к тем завалам и горам мусора, я боюсь увидеть ее, слишком молодую, слишком маленькую и уже убитую, растерзанную этим миром. я не хочу ее видеть такой, я не могу ее видеть…

на улице тепло и солнечно, сегодня было даже жарко. всюду зелень, но я ничего не вижу. много лет я думала о сигарете, но оказалось, что о себе в прошлом. сигаретный дым словно портал переносит меня в те давние времена. я чую этот дым и мне кажется, что я все та же и что я – жива. когда они убили меня, эти обломки, эти груды кирпичей и камня, я не знаю. я так стойко и долго держалась и делала гордый вид. я умирала стоя и рухнула в одночасье. и теперь когда я иду по этим солнечным улицам, вижу этот свет и свежую зелень, мне все кажется, что я падаю, падаю, падаю… что я не могу больше стоять на ногах. мне слишком тяжело, слишком больно, я не могу больше стоять. но я знаю, что если я упаду, то умру.

но иногда приходит сон, и там я снова обретаю себя. все части себя, они слиты в целое, там мы снова все вместе. и живы. мы смеемся.

Ада знала о том, что она давно умерла. она никогда не отражалась в зеркалах. она практически никогда не выходила из мира сна. мир людей был для нее ненавистен и означал только одно – смерть. она не хотела возвращаться даже для того, чтобы отомстить и посылала вместо себя больших черных собак. они нападали на людей во сне или наяву, наяву они перегрызали горло, во сне делали тоже самое, и человек умирал не просыпаясь от разрыва сердца. Ада вела списки тех, кому ей надо было отомстить. списки те постепенно уменьшались, но легче ей не становилось. во сне в самых темных уголках пространства, она находила других запуганных девушек и женщин и учила их составлять списки мести. это увлекало их и сближало. они делали что хотели, играли в войны, нападали толпой, превращались в ведьм и жгли костры. их становилось всё больше и больше…

Ада знала, что где то там есть дорога ведущая к свету. но она не хотела идти той дорогой, неизменно раз за разом выбирая эту тьму. тьма стала ее домом, ее броней, ее укрытием. она одевалась в эту тьму, заворачивалась в нее как в мантию. иногда на этом черном и страшном небе проступали звезды. Ада смотрела на этот далекий и холодный свет и ей виделась она, смех ее лился и лился, как звон колокольчика в ясный летний день. она видела Лилу, что любила играть, и просто – любила. Ада не могла ее видеть слишком долго, ее беспечность и беззащитность. это белое платье, что скоро окровавится алым. эти детские глаза, что будут скоро одурманены болью и алкоголем. Лила ничего не знала. Ада знала – всё.

если хочешь любви, то готовься к войне.
этот ад он живой и взывает ко мне
разотри лепестки между пальцев, пыльца
видишь капельки крови летят с платьица

этих девочек трупы, туфельки сняты
облака на закате их кровью объяты
по ночам тихий звон, голосов переливы
эти девочки где, что могли быть счастливы?

их растерзана плоть, ободрались колени
они бродят во снах и безлики как тени
безутешны они, позор тянут в подоле
одинокие странницы в мире, и в горе.

а за мной красный след, алый рок ползет нитью
этот страх и испуг назовете вы прытью
назовете безумием, дерзостью ****и…
но вы растлили детей похоти ради.

прошло… прошло три дня с того вечера, как я снова курила. мне кажется я уже освободилась от этого дыма, который казалось будто въелся в кожу мою, в волосы, в пальцы. на утро мне стал ненавистен этот дым, меня тошнило от него, кружилась голова, я весь день просыпалась и не могла проснуться. мне казалось, что я все еще там, в своем прошлом. лежу абсолютно голая на грязном матрасе, волосы мои спутаны, ужасно пахнет сигаретами, кажется весь мир пропах сигаретным дымом. всё телом ломит от боли, голову на плечах будто оторвали и выбросили. я не знаю, где моя голова, где мой разум, где моя память. я снова ничего не помню. я забыла себя, я забыла вчерашний вечер. мне надо возвращаться домой, но я не помню, что такое дом и был ли он у меня когда то. мне так пусто, чертовски пусто и страшно. я боюсь этого мира, и саму себя. я могу пойти и броситься под машину, могу прыгнуть с моста в реку и никто, никто не сможет меня остановить. и я знаю это. я никому не скажу о том, что собираюсь сделать… я сижу на старом влажном матрасе обхватив руками колени, мне хочется плакать, но нет слез, я не могу плакать и поэтому только беззвучно вою, и раскачиваюсь в такт своему вою. мне очень страшно. но если они увидят меня в таком состоянии… они скажут, что я больна. а я не хочу быть для них больной, я не могу отдать им власть над своим разумом, даже если он и потерялся где то. они забрали мое тело, но никогда не смогут достать моей души. я поднимаюсь и иду на кухню пить воду. я пью много воды, так много, что бы меня вырвало, что бы всё что было вчера вышло из меня с этой рвотой, с этой вонью. завтра я снова буду жить. и даже улыбаться. никто не узнает, что я больна. никто не поймет, что я умираю.

/она злая, ужасная бич, но - раздевается так эпично. выдыхая дым папиросы отвечает на все вопросы, не сказав при этом ни слова. я один из ее улова. мне тепло ее мятой постели любой радости в жизни милее. позабыть ее будет сложно (невозможно невозможно). в этом мире мы только гости, но ее всю трясет от злости. непосильная сердцу драма. ее в детстве порола мама. позабыл дочурку папаша и любовь ни к чему ей ваша. непокорный, жестокий нрав. она знает, что я не прав. у ней шрам небольшой на щеке, она дважды топилась в реке. продавала себя на дороге, раздвигала худые ноги. у нее все повадки ****и и лишь ненависть к нам во взгляде. она в черном сидит наряде. ее пользовал чей то дядя. ей по-моему было восемь. после школы, стояла осень. залезая в детские трусики его нежно дрожали усики. совал липкие ей карамели. ее многие поимели. мне досталось лишь пепелище. я расквасил бы им еблища! но к чему этот глупый счет, я не знаю когда она врет. во мне что то вопит: всё ложь! я ведь тоже на них похож. и могу ли ей чем то помочь? (как они, как они точь в точь!) она встала, куда то идет (всё неправда! она только врет) полна пепельница окурков, я один из ее придурков. я один из ее улова, для нее это все не ново. понял я ее тонкий намек и быстрее ищу кошелек. может все же виновна мать? не желаю все это знать! бери деньги и уходи. ноет что то в моей груди. убирайся, пошла же прочь, нелюбимая папкина дочь. не желаю то знать, не желаю! смех раздался подобный лаю. думал плакать будет, ругнется, а она стоит и смеется! в дверях стоит и хохочет: он еще откупиться хочет! много что ль у тебя там есть? джентльменская спала спесь. мол не раз я была в пролете, счастья жить мне уже не вернете. вкус познай моего поражения - чувство вечного унижения. говорит она и смеется:

пусть легко тебе милый живется. пусть балуют тебя папка с мамкой, чтоб не стал никогда приманкой. чтоб не стал разменной монетой, не платили тебе чтоб конфетой. что тебя не растили товаром почитай милый божьим даром./

путаются имена и даты, путаются эти записи, всё что я писала когда то становится пеплом, что посыпают мне на голову. столько невыносимых чувств внутри, столько неназванной боли. даже, когда я умру эта боль не оставит тебя и будет биться словно птица в твоем слабом сердце. смотри на меня и не думай о том, как я ужасна, ужасен этот мир, что сделал меня такой. моя слабость была моей добротой, моя наивность – верой, моя любовь была заветной мечтой, которую вы разбили легко и просто, вы не заметили, что убили меня. ведь сколько было таких же как я, до меня…

ты получишь письмо, которое пахнет алкоголем и кровью. тебе будет страшно его читать, ты отложишь его в сторону, и надолго о нем забудешь. ты захочешь отказаться от меня, задвинуть меня в угол, спрятать в тень. как будто не было никогда, меня и моих писем. миру лучше не знать о том, что мы думаем. миру лучше не знать меня, так будешь думать ты, и окажешься неправ. мир давно меня знает. и всегда знал. ты предчувствуя мой шаг сжимаешься от страха и стыда. я иду на суд, на котором будут судить всех вас. я несу вам смертный приговор, ты боишься услышать правду. так страшит тебя кровь и боль.

так пахнет падалью, что нечем дышать. пахнет потом и тухлой спермой. пахнет тобой и твоими дружками, что налакались пива и глупо гогочут. ты знаешь, что там за окном жду тебя я. и всё, что было однажды - записано в моем сердце, оно мертво, но те письмена – вечны. в этих словах продолжает биться мое несчастное сердце, медленно и тихо. слово за словом, так ткется эта история, чья то неудавшаяся жизнь. то, что было вершиной, стало ямой, клоакой, зловонной кучей. я скатываюсь с этой кучи в своем белом летнем платье и теперь от меня несет за версту дерьмом и навозом. каждый цветок, что я трогаю становится грязным, каждый мой след источает вонь и все с отвращением отходят от меня. но я не могу отмыться, потому что эта грязь никогда не была моей. я хожу из стороны в сторону и не могу понять, почему за мной следует этот запах. как мне избавиться от него, где спрятаться. я бегу всё дальше из этого мира, и мне кажется что эта вонь стихает. она исчезает, я забываю ее. я забываюсь сном.

я совсем не писала о важном, мой милый, я совсем забылась своими историями. но ты так любишь мои истории, ты так просил меня писать о них чаще, и я пишу. тебе нравится?

сегодня я совсем одна, мне вполне сносно жить, но внутри – тяжесть, столько трудных чувств, что сложно объять мне и словом, и мыслью. я молча вздыхаю, и думаю о том, что накурилась, покурила вдоволь, пока не хочу больше. этот дым принес с собой слишком много прошлого, мне так сложно смотреть на него, сложно видеть себя в зеркале и видеть то, что давно умерло. как мне казалось. завтра я обязательно буду улыбаться. надену черное платье, не потому что траур, просто я люблю черный цвет. я никогда не ношу белого, как правило. ты же помнишь. конечно ты должен это помнить. расчешу свои волосы, уложу красиво их, волнами, буду пахнуть духами и морем. всегда немного морем. может потому что вода в море соленая, как и мои слезы? не знаю, это очень поэтично, и может быть так. ты приедешь за мной ровно за десять минут до назначенного времени, ты всегда приезжаешь чуть раньше. и это нравится мне. я выйду к тебе на улицу и буду улыбаться. ты ничего не знаешь. и не должен знать, наверное. сегодня вечером мы идем в театр. я люблю театр, там я забываю себя и свою жизнь. в середине спектакля ты возьмешь меня за руку и я вздрогну от страха. от неожиданности. я успела забыть, что ты сидишь рядом со мной. ты держишь меня за руку, но ты не знаешь меня, милый. и никогда не узнаешь пока не прочтешь эти письма, что пахнут алкоголем и болью. но ты так любишь сладость моих духов, гладкость кожи и легкость взгляда на жизнь. ты смеешься моим шуткам и не знаешь о том, сколько они стоят. мой смех скрывает от вас то, что я давно умерла и мой труп разлагается внутри меня, и смердит. мой смех заглушает мой вой, а духи тот запах дерьма, в котором я успела изваляться. я была когда то чиста и наивна, но ты никогда не узнаешь ту меня, потому что ее больше нет. и не будет.

то, что ты называешь сексом, я не знаю как назвать. то, что ты называешь любовью, мне незнакомо. мы такие разные, но ты продолжаешь держать меня за руку и говорить что то о планах на выходные. да-да, я слушаю тебя внимательно. я согласна на всё, что ты скажешь. наверное ты лучше знаешь, как жить. пусть даже этот маленький отрезок моего пути я пройду рядом с тобой и попытаюсь поверить в то, что небо кроваво алое, не потому что кого то убили, а потому что просто – красиво. и так придумал бог. я люблю когда ты смеешься над моими шутками. ради твоего смеха я готова шутить даже по дороге на эшафот. быть может это и есть та дорога… я не знаю.

никогда не спрашивай почему я плачу. не расспрашивай о прошлом. не читай моих дневников. никогда не смотри слишком пристально мне в глаза. там ты сможешь увидеть то, что я так долго пытаюсь похоронить. мы стоим по разные стороны, мы разные берега, милый. мы навечно разные берега. ты любишь мои черные чулки, а я люблю стихи и белый цвет вишни в мае. я люблю маяться, я люблю лелеять эту боль, которой ты не видишь. почему ты ее не видишь? я не знаю. с тобой я забываю о боли, ведь для тебя она не существует. для тебя я не имею двойного дна, ты веришь моим словам и улыбкам, ты тоже как наивное дитя, мой милый. неужели, ты не знаешь этого мира? ты такой взрослый. но ты ни черта не знаешь.
...

забрезжил рассвет. всю ночь лил дождь, капли дождя стучали в окна, ветер гнул ветви деревьев, облетали белые цветы жасмина и шиповника, во дворе. прятались бездомные кошки, по чердакам и по подвалам, птицы укрылись под крышей. гулял ветер, рвал провода, обрывал листву, цветы, всё лишнее. как тяжело на сердце, даже после дождя не проходит эта тяжесть, не дает легкости и свободы эта прохлада. как тяжело на сердце…

я сегодня не смогу говорить долго, быстро говорила она на бегу, у меня мало времени. расскажу самое главное, что мне снилось и о чем болело мое сердце. во дворе божественно пахнет жасмином, аромат его белых цветов душист и сладок, от него кружится голова. три дня я забывала все свои сны, просыпалась разбитой и потерянной. тридцать лет как я как будто потеряла где то свою душу, и никто не может помочь мне, никто не хочет сделать и малого для меня. теперь я так же теряю свои сны, мысли и чувства, забываю свои смысла, всё утекает от меня как вода через решето. я чувствую себя насквозь дырявой, прорешеченной, чужими пулями, чужими проклятиями, от них меня клонит к земле, я падаю… но мне надо бежать. мне нельзя сбавлять шаг. я курю на бегу.

как мне избыть эту тяжесть, куда сдать свою память словно это багаж, и забыть о нем навсегда. тяжесть прошлого, нависает как черная туча, я бегу от него, а оно за мной, тянется и тянется, эта тень по пятам, сколько бы я не бежала, эта тяжесть следует за мной. я справляюсь с жизнью совсем одна, я несу свой крест на плечах, свой рок, свой Дар. меня ломает эта тяжесть, но мне некому помочь. иногда я убегаю далеко и там удивительно тихо. я смотрю на небо, черное и в звездах. ни о чем не думаю, и в этот миг забываю обо всем. большая ночь качает меня словно в колыбели, я слушаю шепот звезд, шелест ночных трав, мне спокойно. я не знаю, где находится это место. где то очень далеко. я бегу сейчас именно туда…

как медленно накапливаются слова, как по капле, в большой колодец, медленно, тягуче, невозможно столько ждать. но ничего не остается, сидишь и ждешь. злишься и ждешь. так вышло, что тебе не дали даже воды, даже пару капель тебе приходится ждать, когда дождевые капли заполнят хотя бы маленькую чашу. сидишь и ждешь. как я устала ждать! невыносимость и безнадежность, полное ощущение, что от тебя ничего не зависит, сидишь как связанный, парализованный, немой. чем то обездвижен. кем то проклят. всеми забыт. я проклинаю их всех, мой немой укор им всем. они сломали меня и ушли.

я никогда не пойму зачем причинять боль близким людям и зачем находиться рядом, если ненавидишь. почему нельзя уйти, почему стоит терпеть эту муку и мучить тем самым другого. зачем создавать тюрьму из мира, в котором никогда не было решеток и даже вольные птицы летают не зная клеток. у всех есть крылья. зачем подрезать чужие и зачем так больно бить и закидывать грязью. не могу этого понять. почему ненавидят те, что должны были любить. почему желают провала и радуются неудаче те, что должны поддерживать, всегда. и стоять на твоей стороне. кто все эти люди? они враги мне. почему они говорят, что имеют ко мне какое то отношение? если ты ненавидишь меня и желаешь мне зла, отойди от меня, кто бы ты ни был. исчезни из моей жизни и я никогда не вспомню твоего имени.

настали жаркие дни, лето заявило о себе, ярко и сочно дымилась листва на солнце, испарение вытягивало из земли всё, что она когда то успела впитать в себя. пахло скошенной травой, тяжелыми восточными духами, затхлостью подвала, что был открыт в подъезде на первом этаже и мятной жвачкой, словно кто то жевал ее широко открыв рот. лето обещало быть загадочным и буйным, шампанское быстро кружило голову, не успеешь оглянуться как из дорогого ресторана окажешься в дешевой забегаловке… движение происходит только вниз, легко только падать и стареть, очень легко. как сильно кружится голова от шампанского, дым сигарет туманит сознание, кажется я снова сплю. просыпалась ли я сегодня, ходила ли на работу. да, мне нужно идти на работу. тело такое тяжелое, голова дурная будто с похмелья, что было вчера? ничего не помню. где я? надо открыть глаза и осмотреться.

знаешь, я никогда не позвоню тебе больше, я удаляю людей из своей жизни легко и быстро. я не ценю людей больше, чем они стоят. а они ни черта не стоят, чтоб ты знал. и ты, да-да, ты сам, тоже ни черта не стоишь. я не играю с людьми, ты так и не понял, я не играю с людьми, я играю только с богами. люди подобны стихии, люди словно погода, что меняется за окном, они ничего не решают. с ними неинтересно играть, они слишком предсказуемы. моя игра это нечто большее, чем людские отношения, которые похожи на оборванные нити, каждый тянет за собой ворох этих нитей, испорченных, несуразных, без них люди чувствуют себя одиноко. собирают всякий мусор и не отличают грязь от золота.

когда я прихожу я выравниваю собою пространство, и всем кто его нарушает, гармонию и баланс этого пространства, будет больно и неприятно, потому что я их буду смещать и возвращать в их собственные границы. и всё чужое придется отдать, и выглядеть лучше, чем ты есть не получится.

мне давно не снятся сны…

поговорим о том, чего никогда не было и не будет, сказала она этим летним и дымным вечером, на ней было ярко зеленое платье с ажурными рукавами до локтя, было в ней что то строгое и жесткое, взгляд ли черных глаз, изгиб бровей, плотно сжатые губы. при виде этих глаз хотелось сжаться и замолчать, покорно слушать и кивать, соглашаться, соглашаться со всем, что она скажет. она лучше знает, она знает всё. не надо с ней спорить.

поговорим о нас. существовали ли мы когда то? кем мы были, и зачем. что мы оставили после себя, что мы взяли с собой, есть ли место, которое станет нашим домом, есть ли в нас что то от нас самих. из чего мы состоим? нас наполняют эмоции, которые словно буйный ветер уносят наши мысли и мы делаем то, что не хотели делать, и мы ведем себя странно, не понимая, кто или что управляет нами. наши мысли? наши эмоции? почему мы так подвластны этим колебаниям в нас, этим внутренним ветрам, которые не видны глазу. то мы радостны, то мы злимся, вокруг ничего не происходит. мы несем в себе весь мир и реакцию на него, мы играем, но с кем? как будто бы сами с собой.

из чего мы состоим? что мы представляем из себя, почему мы себя не знаем. вбирая в себя всё что угодно, не думая о том, чем мы себя заполняем, не думая о том, на кого и на что мы тратим свое время. наша жизнь не принадлежит нам. мы сами не принадлежим себе, кто нами управляет? то, что мы едим или то, что мы думаем? мысль рождает эмоцию или эмоция рождает мысль? всё разыгрывается внутри, наш спектакль, это невидимая игра, о которой кроме нас не знает никто. но честны ли мы сами с собой?

я слежу за собой, я исследую себя и свою внутреннюю жизнь, я испытываю голод, раздражение, сексуальное влечение, нетерпение, иногда радость, все эмоции и желания то и дело сменяют друг друга. когда я сыта мне становится скучно, когда я хочу секса мне кажется, что я люблю тебя, когда мне радостно, то уже не нужен никто из вас. неужели наша жизнь есть лишь утоление чувства голода и позывы к размножению, зачем дана нам мысль, зачем существуют стихи… зачем снятся эти длинные и непонятные сны, что так похожи на воспоминания. мне никто не поверит, я и сама верю себе с трудом. но… я уже жила здесь когда то. мне кажется я оставила для себя какое то напоминание, что то, я обязательно должна была оставить что то себе из будущего. и теперь я всю жизнь что то ищу. ничто не утоляет моего голода, ничто не заполняет проема в груди, я ищу себя и свой след, я ищу себя из прошлого.

я не понимаю для чего живут эти люди. я не люблю встречаться с ними взглядом, не люблю слышать их разговоры, всё чем они живут кажется мне мелким и ничтожным. их смыслы слишком глупы и размыты, они живут зря. да, я не ошиблась. все они живут зря. мы занимаемся чем то бессмысленным и непонятно какая сила ведет нас по этому пути. во что мы верим? чему мы поклоняемся, за что мы платим своей жизнью, своим временем. почему я не могу просто съесть кусочек торта и удовлетвориться этим раз и навсегда. торт и любовь это что то слишком людское, пару мгновений будет сладко, а потом пусто. торт это не еда, а любовь – не смысл бытия. так странно, ты совсем не понимаешь этого. ты привык жить ради любви. это так глупо, друг мой, это очень и очень глупо.

вдохновение… ты говоришь о вдохновении, но ты еще не знаешь как редко оно может тебя посещать. и что ты будешь делать если вдохновения не будет. не будет день, два, неделю. не будет месяц, два месяца, полгода. продолжишь ждать? а если его не будет два года или пять лет, десять? полжизни. годами ждать вдохновения и ничего не делать это словно расписаться в том, что ты не готов заниматься тем, чем занимался. и дело не во вдохновении. дело в труде, во времени, которое ты вкладываешь. вдохновения может не быть много лет. ты не заметишь, как прошла неделя, еще одна, а ты ничего не создал. просто жил. а твое время проходит. вдохновение дарует всё самое лучшее, легко и быстро, но создавать что то лишь на вдохновении, невозможно. невозможно. вдохновения нет давно, мой друг, так же как и желания жить. но это ровным счетом ничего не меняет. потому что я живу, и пишу этот текст.

много лет прошло, с тех пор, когда я задалась вопросом о том, что может быть главным для меня. тогда казалось, что времени еще слишком много. сейчас, когда я все так же задаю себе этот вопрос, я начинаю понимать, что времени – очень мало. и с каждым днем его становится всё меньше. пока ты решаешь для себя, что делать и кем быть. в конце концов надо принимать какое то решение, время идет, а понятнее ничего так и не стало. если бы я знала тогда всё, что знаю сейчас… возможно это могло бы изменить многое. но тогда не было знания. было время, но не было знания. теперь есть знание, но времени все меньше и меньше. а тебе столько всего надо сделать. и ты как будто еще даже не начинал. каждый раз, когда я что то делаю, я спрашиваю себя зачем я это делаю. я не хочу заниматься пустым и лишним.

я вижу туман, но ты видишь еще меньше…

иногда я думаю о том, что во мне есть сила стать выше своих эмоций, можешь ли ты представить себе человека, которым не управляют эмоции? это есть Маг. и его появление среди людей всегда будет вызывать катаклизмы. Маг появляясь в пространстве меняет всё, что в нем находится, Маг выравнивает пространство, возвращая людей в их пределы. неизбежны конфликты и недопонимая, странные необъяснимые вещи, никто не знает зачем и почему это происходит. в глубине души человек сможет найти ответ, если будет честен с собою. вскрывается ложь, всё тайное выходит наружу. я не люблю быть среди людей, слишком много чужих судеб начинают меняться, так как никто не следует зову своей души и многие ушли не туда… я не желаю распутывать эти клубки лжи и грязи, это болото, что отнимает время и силы. но там, где я, там ты всегда будешь вынужден говорить правду.

давай вместе доживем этот день и пошлем его к черту. солнце уже ушло, из открытого окна веет прохлада, кошки развалились вокруг моих книг и лениво переругиваются друг с другом. кошки недовольны, так как им не дали молока. кошки всегда чем то недовольны. в этот день пришлось ругаться, пришлось говорить с людьми, платить по счетам, и как всегда оставаться ни с чем по итогу. кто то едет на море и ему кажется, что это что то изменит. я не еду на море. я никуда не еду. я превращаю свою жизнь в этот текст. мы посмотрим чуть позже, кто из нас окажется прав. и кого смоет волной, навсегда. темнеет. сумерки мое любимое время. можно долго сидеть в кресле не включая свет и ни о чем не думать. прошел это день, прошла еще одна неделя. ты знал, что прошла весна? кажется она началась еще недавно. отцвела сирень за окном… давно отцвела сирень. ты ждешь новых писем, а я, я ничего не жду. в этом моя свобода и дороже нее в этом мире нет ничего.

ты думал я буду писать о любви, но ты не знал, в какие смыслы я играю, ты не знал моей веры и моих богов. твоя любовь слишком мала для моих карманов, в них несу я песок и камни, в них собираю я всё самое дорогое, что встречается мне по пути. в них собираю я слова и песни, стихи и сны, всё самое важное. если я расскажу тебе о своих буднях, ты не поверишь мне, ты осудишь меня, в чем то я остаюсь лишь человеком. и это моя худшая часть. ты взращиваешь в себе человека, а я наоборот хочу вытравить его из себя. мы разные. мы так многого не понимаем друг в друге. наверное ты не знаешь какого это биться годами в стену, и искать в ней дверь… ты просто сидишь на месте и ждешь. ждешь вдохновения, пока я выворачиваю себя наизнанку.

нет, милый мой, вдохновения нет очень давно. но этот путь должен быть пройден до конца. этот текст будет написан, так же как и моя жизнь – прожита. сумерки скоро сменятся тьмою, выйдет луна, наверное. и с нею мы будет в унисон молчать. луна всегда молчит, она слишком высокомерна и горда. она не говорит со смертными, разве только иногда подмигнет раз другой. мне нравится с ней молчать, я не жду от нее ничего. смотрю на ее желтое платье, на прикрытые в дреме веки, пусть себе молчит, пусть притворяется спящей. мне ничего от нее не нужно. она думает я буду просить о вдохновении… нет-нет, я давно справляюсь сама. она думает я буду спрашивать о новых смыслах. нет-нет, мне вполне достаточно бессмыслия. и тишины. вот так мы закончим этот день, и никогда более не вспомним о нем. а что в нем было? кажется лишь одна мелочь и ерунда. но этот день есть и вся наша жизнь… и вот это уже немного пугает.

нет, мой друг, я не еду на море. я была на море слишком часто, чтобы от него что то ждать. приезжая на море мне становится слишком одиноко и я как никогда ощущаю свою смертность, и полную пустоту от этого осознания. человеку сложно пропускать через себя такие чувства. человек ищет развлечений и забав, приятных эмоций, допинга, забвения в конце концов. я поняла это, и я не ищу больше забвения в этой жизни. еще слишком рано для небытия, еще не пришло его время.

жизнь дана для того, чтобы трудиться на благо своей души. если ты не забыл об этом.

мы рассеиваем себя, слишком многое не воспринимаем всерьез, проходим мимо знаков и указателей, не слышим высшего гласа. нас так много, но мы так бессмысленны, друг мой, на этой бедной земле. высыхают моря, смывают волны с лица земли целые страны, цивилизации, мы ничего не знаем об этом. и надо ли… когда я думаю об этом мне становится тревожно, и почему то немного смешно. всё это как будто похоже на шутку. даже если тебе непонятно или больно, хочется прыснуть от смеха или даже – захохотать. разве можно этот мир воспринимать всерьез? можно же сойти с ума ненароком. можно потерять рассудок. всё что здесь происходит не поддается никаким здравым объяснениям. мир людей похож на дурдом, здесь обитают безумцы. я говорю им одно, а они слышат другое. всё перевернуто, смешано, изолгано.

если приснится сон, ты обязательно поймай его, как птицу. запомни и храни под сердцем. носи всегда с собою свои сны, они будут тебе оберегом и картой. если не знаешь, как жить, подумай о снах. постарайся чтобы они стали тебе сниться, если еще нет. если да, смотри их внимательнее. я знаю, о чем говорю. я живу во снах. мой мир более глубок, правдив и реален, чем твой. мои слова более живучи, чем ты и всё что ты делаешь. да, я знаю о чем говорю. поэтому смотри сны, запоминай их, верь им, сны никогда не обманут, а реальность – всегда.

тот туман, о котором ты пока не знаешь, спустится под вечер, под вечер твоей жизни. окружит тебя, и ты останешься с ним совсем один. там ты проверишь на прочность все свои смыслы, там ты узнаешь цену себе и своим делам. если тебе будет страшно, то слетятся голодные птицы и лишат тебя всего, что ты имел. всё оказалось пустым, ты не должен бояться. страх убивает всё.

ты не заметил как день подошел к концу. птицы все еще поют, но тише, тише… почти неслышно. кошки уснули и забыли про молоко, которое им так и не дали. так и люди, умирают не зная счастья. не дождавшись любви, не выполнив своих планов и не достигнув целей… тише, не говори им об этом, они пока не знают, ничего не знают. они верят в то, что всё будет. они собираются на море и думают там найти смысл бытия. они теряют время и ничего пока не знают. не говори им о финале. он разочарует их, разобьет их слабое сердце. ничего им не говори.
...


это было странное время. лето выдалось пасмурным и дождливым, густые серые облака плыли над городом, пахло гарью, то тут, то там раздавались внезапные крики, но мгновенно стихали, и мир погружался в дневной сон, мир засыпал, что бы не видеть и не слышать, ничего. когда жить стало слишком опасно люди превратились в бестелесные тени, в образы прошлого, они говорили стихами прошлых веков и забывали какой нынче год. они засыпали на ходу и не реагировали на шум или даже толчки, их ничего не трогало, ничего не пугало, некому было бояться. когда всё утрачено, становится спокойно. то, что творили люди на земле впоследствии назовут адом, будут пугать им молодые души и мир людей станет тюрьмой и наказанием, для самых непослушных и злых. здесь они будут проходить по кругу через все свои преступления и время остановится для них, жизнь их на земле станет вечной, без понимания – не будет свободы. без признания своей вины – ничего не будет. всё останется как прежде, человек будет вынужден ходить по кругу. выход из этого лабиринта в осознании всего, что ты сделал и что не сделал, хотя должен был. взращивая душу мы теряем жизнь, но обретаем свободу от этого мира, который есть тюрьма и неволя. но побег бессмысленен и обречен на неудачу. бежать некуда, ведь всегда ты бежишь только от себя, от своих прошлых поступков, от своей памяти. бежать некуда и остается только избывать этот срок, эту повинность, выполнять свой долг. остается только жить и идти до конца.

она собрала их в самой чаще ночного леса, было очень темно и лишь огоньки редких папирос освещали хмурые женские лица и молчаливые черные ели, что стояли окружив своих тайных гостей. они долго молчали и слушали шум и дыхание ночного леса, бегали мыши и изредка кричала сова. почти бесшумно падали ветки с деревьев, но они слышали и это. казалось что их сердца стали биться совсем тихо, почти беззвучно. все хранили молчания и ждали, ждали, когда она начнет говорить то, зачем собрала их всех в эту темную беззвездную ночь.

через двадцать минут после всеобщего сбора, она начала говорить. она говорила о том, что пришло время отделиться от общей группы и преследовать только свои личные цели. она говорила о том, что очень много сил тратится на то, чтобы возвеличить врага и они не могут себе позволить в очередной раз остаться ни с чем, отойти на второй план и своими победами так и не купить себе – свободы. свободы, и власти. она говорила о том, что с этой ночи они будут вести свою подпольную войну, на словах они будут говорить одно, но преследовать не общие, а только свои, личные цели. чем выше они заберутся, тем лучше, если надо будет для этого врать о своих ценностях и интересах, то ради дела можно себя и оболгать. главное, что бы в их руках оказалось, как можно больше влияния и знаний. всюду они будут стараться проникнуть по двое-трое человек, одна всегда будет тащить за собой своих подруг. так они смогут образовать небольшие кланы в любых организациях и на любой местности. их задача будет состоять в том, что бы их клан как можно больше разрастался и уходил все выше в иерархии властных структур. по началу не надо привлекать к себе внимание, говорила она, надо принять все местные правила и обычаи, спокойно относиться к традициям, даже если они ненавистны для нас и являются синонимом рабства. не надо открыто проявлять свою ненависть, первое что нам необходимо – получить влияние и свои места в тех организациях, которые принимают решения. можно пользоваться всеми средствами и говорить, что угодно, при условии если ты всегда помнишь, зачем ты это делаешь. на первом месте для нас должны стоять наши цели, говорила она. каким образом мы к ним придем – неважно. пусть это займет много времени, но иного выхода у нас нет. это будет партизанская война, говорила она, мы находимся в тылу врага, нам нельзя раскрыть себя и показать свою ненависть к тому, с кем мы живем бок о бок. нам нельзя сотрудничать с теми, кого мы должны поддерживать, нам многое нельзя даже думать, не то что говорить. мы должны молчать, говорила она, но всегда нести под сердцем свои высшие цели. мы должны накапливать ресурсы, мы должны ждать. когда у нас появятся ресурсы и влияние, когда наши люди будут во всех значимых структурах и организациях, мы найдем нужный момент и возьмем власть в свои руки. при наличии ресурсов и правильного авторитета, который мы будем строить годами, это будет несложно. нам будут верить, нас будут знать, а придя к власти мы лишь «немного» проведем реконструкцию всей системы. изменения будут большими, но пройдут быстро и без проблем, потому что нами будет подготовлена база, база для всех последующих наших действий. у нас будут деньги, оружие, влияние в обществе и личный авторитет наших лидеров. мы будем говорить вечные истины, с которыми нельзя не согласиться, но исполняя их мы будем преследовать свои цели, и только их.

не все были согласны с ее словами, были те, что говорили о том, что публично отречься от своих идеалов, это равно что умереть. и что борьба должна быть только открытой и явной. ее ответ на это был таким, война не может быть открытой, потому что у нас нет на нее ресурса. нам нечем и некем воевать со всем миром, со всем обществом, со всей системой. всё что мы можем сейчас это вести подпольную, тайную, скрытую борьбу, просачиваясь везде где только можно и чтобы система нас туда пустила – нам надо молчать, молчать о своих истинных желаниях и целях. пусть сначала система нас пустит, пусть поверит нам, пусть даст нам ресурс и силы, а вот как этим ресурсом воспользоваться, это мы будем решать уже по своему усмотрению.

разговор их длился до утра, но даже спустя много часов оставались несогласные, которых она в шутку назвала отрядом смертниц. идти без оружия на бой со всей системой это значит заранее приговорить себя к смерти. она говорила о том, что они не имеют права так легкомысленно распоряжаться своей жизнью, своим опытом и знанием. они обязаны жить и работать как можно дольше на благо общего дела. и сейчас задача для многих это пробиваться вперед и искать ресурсы для общего дела, идти вперед и молчать о своих главных планах. нам нужны ресурсы, в который раз говорила она за эту ночь, нам нужно всё, чем обладают сильные мира сего и лишь тогда у нас может быть шанс встать с ними рядом, на одну ступень, и спихнуть их с нее. столкнуть их вниз.

они разошлись на рассвете. чтобы собраться снова. как только она даст им сигнал.

они собирались не особо часто, без определенного расписания встреч, чтобы их нельзя было просчитать. чтобы в частоте их встреч не было логики, иногда они собирались днем, где то на открытой местности, вдали от людей. долго осматривали пространство, прислушивались, иногда могли молчать сутками и только после того, как убеждались, что всё спокойно и никто за ними не наблюдает начинали говорить и обмениваться новостями и идеями.

на одной из встреч, ранним утром, часов в пять, когда солнце начинало только проглядывать на горизонте, она начала говорить о том, о чем и собиралась сказать в самом начале. она говорила об опасности, которая неминуемо нависает над каждой из них. и чем больше они получают информации, чем сильнее они становятся, и в реальности, и в пространстве сна, тем опаснее им находиться в этом мире. рано поздно их знания, и их деятельность обязательно привлечет внимание. за ними начнут наблюдать, если их возможности покажутся тем людям значительными, им предложат сделку, без выбора, от которой нельзя будет отказаться. либо ее надо будет принять, либо при отказе от нее, а значит от работы на них и их цели, человеку может грозить смерть.

- никто не будет разбираться почему вас вдруг убили. никто не будет знать, кто вы и что вы из себя представляли. не все распространяются о своих практиках, о своих наработках, о своей силе и о знании, что имеют. но есть те, что следят за этой группой людей, они тоже ищут знания, и силы. они не хотят, чтобы вы стали сильнее, чем они сами. их задача принудить вас к сотрудничеству, сбить с пути. под страхом личной смерти или смерти ваших близких, они будут шантажировать вас. они вас будут ломать. сколько можно по времени надо хранить молчание и быть невидимыми, не надо собирать много людей вокруг себя. из тысячи дай бог 5-10 человек будут что то да стоить, и из этих 10 человек половину уйдут, так как будут бояться за себя и свою жизнь, так они откажутся от знания и от нашего Пути. нас никогда не было и не будет много. единицы. и не все эти единицы готовы идти до конца. наша задача, говорила она, изучать не только мир этой реальности, но и пространство сна, которое на самом деле есть наша настоящая реальность. этот мир – фантом, это блик, это светотень, все настройки от данной реальности находятся в пространстве сна и внутри нашего сознания, которым никто не умеет управлять. людям внушили страх к управлению своим сознанием, и в этом есть смысл. не умея управлять своим сознанием – они никогда не смогут сбить базовые его настройки. а значит они будут жить в заданной программе, иметь те ценности и смыслы, которые выгодны системе. питать систему, верить ей, не искать других путей и просто жить свою жизнь, жизнь человека.

то, что мы делаем можно назвать перепрограммированием данной реальности. мы являемся спамом для общей системы и ее работы, нас слишком мало и мы не имеем много ресурсов, чтобы изменить систему напрямую, поэтому мы вынуждены действовать тайно, мы словно партизаны, лазутчики из других миров, мы несем энергии, которые вредят данной материальной реальности, расшатывают ее, она стремится нас уничтожить, убрать. в данной реальности есть табуированные темы, которые не принято обсуждать даже с самыми близкими людьми, есть идеи, которые надо воспринимать просто на веру и никогда в них не сомневаться, потому что это устои, основа, на которой стоит данная реальность. мы не должны задаваться вопросом, что такое сон, время или вечность. мы не должны думать о далеком, тайном и неизвестном. если мы долгое время думаем об этом, нас могут назвать психически нездоровыми людьми. сам интерес к своему сознанию и устройству данной реальности для этого мира есть сигнал, симптом «ненормальности». когда человек об этом задумывается, его настройки сознания начинают сбоить… он чувствует, что падает в пустоту, бездну, ему становится страшно. поэтому большинство предпочитают вернуться к базовым настройкам сознания, как говорится, от греха подальше.

если хочешь идти по Пути Знания, ты обязан быть Воином. нет дороги назад, нет в этом мире ничего более важного, чем Знание и этот Путь. не за чем более идти, не к чему стремиться, кроме как к Знанию и к возможности прикоснуться к тому, что можно назвать Вселенской библиотекой, Хранилищем Знаний, лишь Посвященные получают доступ в эти пространства.

ошибочно думать, что мы идем туда вместе. нет, каждый из нас идет туда один, сам по себе. наш совместный путь лишь иллюзия, общность с другими людьми ищущими Знание лишь помогает нам справиться со страхами и неуверенностью на первых порах. наши дороги рано или поздно разойдутся, мы не сможем долгое время держаться вместе. что в мире, что в пространстве сна. у нас могут быть определенные места встреч, кодовые слова и определенные пароли, которые знаем только мы. они необходимы, и они появятся со временем. каждая из нас несет ответственность перед всеми за себя на выбранном ею Пути. встав на данный Путь нет места страху, это Путь Воина, опасность поджидает нас всюду, мы не можем знать, когда они нападут на нас. но мы должны знать – они обязательно на нас нападут. и мы должны быть к этому готовы. мы должны развивать свои сверхвозможности, что таятся в нашем сознании, мы должны изучать пространство сна и уметь управлять им, мы должны уметь выходить из тела и покидать его в моменты крайней опасности, мы обязаны вспомнить все свои прошлые жизни и извлечь из них уроки. мы должны быть чисты, как белый лист бумаги и в то же время, всё знание мира должно храниться внутри нас. это Путь – воли, смелости и дисциплины. либо ты идешь по этому Пути ежедневно, либо ты отказываешься от него. с каждым годом нас будет становиться всё меньше. наша группа будет редеть, люди будут терять энтузиазм и веру, веру в свою Силу, в первую очередь.

пора было расходиться. никто не знал, когда они встретятся вновь и состоится ли эта встреча. обменивались последними фразами, говорили напутствующие слова, обещали на уровне Духа держаться вместе, поддерживать друг друга и оберегать. вы есть моя защита, говорили улыбаясь, ваша Сила есть и моя Сила, поэтому я невероятно сильна. я держусь за вас в этом стремительном потоке, помню свои корни, помню пароли. мы обязательно встретимся вновь. да будет благословлен наш Путь, пусть наша звезда светит ярко и никогда не гаснет. свет Знания озарит нашу жизнь, мы никогда не будем одни, под этим небом, Высшие благословляют нас на этот Путь. и поэтому – мы выходим.

когда то нам говорили о том, что всё это просто Игра. мы слишком серьезно воспринимаем то, чего не существует. мы привязываемся к тому, что есть иллюзия, не видим главного, забываем себя. возможно нам стоит быть проще… и идти легче, по жизни, страшно лишь маленьким и пугливым, тому кому есть что терять, но что можно потерять в мире, который лишь блик от истинного света и Знания. всё есть здесь шелуха, обертка от конфет, вкус которых для нас давно забыт. мы идем по этому Пути – потому что верим. Вера есть истинное топливо для нас, в нашей жизни, в нашем сердце, Вера не дает сердцу погаснуть, превратиться в лед. мы есть пламя, которое должно воспылать под этим грозным и черным небом, мы будем гореть ярко и жару нашему не будет конца. огонь этого костра мы несем внутри себя, когда мы собираемся вместе – мир освещается нашей Силой. мы меняем мир своим присутствием в нем. если страшно даже сделать шаг по этому Пути, просто будь. твое сердце словно факел в ночи будет сиять, просто будь. можешь молчать, можешь не делать ни шагу. сила нашей общности, нашей веры, всё сделают за нас. нас единицы, но мы горим ярко. и даже если один человек в этом мире сумеет по настоящему побороть страх, откроются врата. мы проснемся в новой эре, мы окажемся в иной реальности. и это будет реальность нашего сна, сна, которым мы умеем управлять, в котором только мы принимаем решения. это будет сон, в котором мы – Знаем, знаем, кто его создал, знаем зачем, и помним о том, кто мы есть. мы есть сновидящие, которым снится этот мир, мир, что есть сон. наш совместный сон. мы забыли пароли, мы забыли что спим, и кажется всё вышло из под нашего контроля… но мы обязательно вспомним. вспомним кодовые слова. и одно из них – это Вера.

реальность может казаться зыбкой и непрочной, кружится голова и кажется, что вот-вот потеряешь сознание. длинный коридор, по которому предстоит идти и найти в конце него дверь. коридор темный, не освещаемый, очень узкий. похоже на пещеру или на какой нибудь древний замок, коридор находится будто где то под землей. иногда идешь с большим факелом по этому коридору, освещая себе путь. идешь всегда в одиночестве, в полной пустоте. тихо. за дверью ожидает тьма, за дверью ожидает небо и – бесконечность. так пахнет вечность, так она шепчет по ночам свои заклинания, беззвездное небо, в которое ты падаешь, падаешь и тебя держит воздух, падаешь и паришь, потому что – веришь. лежишь словно на облаке, в невесомости, ощущаешь себя пушинкой, паришь и поддаешься потоку, что несет тебя… несет туда, где тебе надо быть. поток нас вынесет, обязательно приведет в нужное место. просто войди в эту дверь, и поддайся потоку. ты есть поток, тебе нечего бояться. ты несешь в руках свой факел, что освещает эту тьму, твое сердце настоящий воин, твое сознание подчинено твоей воле, ты знаешь, что свет Знания дарует Силу. Силу, которые все ищут, и находят в том, что можно назвать обманками, подделками, суррогаты Силы, но не она сама. когда ты прикасаешься к истинной Силе, а точнее, она к тебе, пропадают все сомнения. ты есть тот, кто знает. ты есть тот, кто несет Свет. это ясно, как свет солнца в летний день, спорить не о чем и не с кем. твоя личность может сопротивляться Знанию, личность мала и ей страшно, Знание есть то, что может ее уничтожить. уничтожить ее суть, ее интересы и ее опыт. личность боится смерти и не понимает, что лишь Знание побеждает смерть. личности предстоит умереть в любом случае, либо физической смертью, либо духовной, чтобы на нее снизошло Знание. личность потеряет желания и интересы свойственные этому миру, но обретет нечто более ценное и важное. личность осознает, что она лишь проявление своей бессмертной души, души, которая есть часть знающего и всемогущего Духа. что есть Дух, вопрошают непосвященные. Дух есть ветер, ветер, который дует, где хочет. выйди на улицу и отдайся стихии ветра, ощути ее мощь, пусть поток снесет тебя. Сила подхватит тебя как птица, зацепит своими когтями и понесет… пусть поток несет нас и выведет в нужное русло.