Лошадь

Ей хотелось поболтать. Да вот беда, не с кем. Стоит тут одна, запряжённая в телегу, и ждёт хозяина, ушедшего по делам в соседнюю хату. Мухи, комары да оводывот те, кто готов не только слушать тебя, но и пить из тебя при этом кровь.
То ли дело раньше, когда жили в большой и тёплой конюшне. Разбегутся кто куда по делам колхозным, а то и личным, а потом к вечеру уставших от дневных дел накормят, напоят, поставят в стойло. Вот тогда и начинается самое интересное время. Время рассказов и пересудов.
Где побывал, чего новенького узнал за день. Ведь лошадей держат не только для перевозки и распашки полей. Они ещё, оказывается, бегают наперегонки, кто быстрее. Это, конечно, тоже тяжело, наперегонки. Другое дело, где они все украшенные, чистенькие, и на них дамы восседают. В цирке, говорят, каком-то живут. Питаются сколько захотят. Только знай, вози на себе эту гимнастку. Есть и те, что препятствия преодолевают. За ними особый уход: чистота и много тренировок. Мыто что, привёз, увёз. И то говорят, когда-то нас, извозчичьих, было тьма тьмущая. В цене были. Везде перемещались на колясках. Вот где можно было и поздороваться, и поболтать.
Узнать много нового. А теперь вон машины одни. Молчаливое и вонючее существо. Вроде и прыткое, а не поговорить. Или рычит, или молчит. Нет, бывает, иногда зверина какая пробежит. А так, ну если хозяин будет под мухой, тогда, может, и расскажет что. А так одна скука, если только с коровой когда перемолвиться, да и то о чём с ней говорить?
Это всё равно что со свиньёй разговаривать. Я говорю: собака или кошка и то собеседник более достойный.
Ворона или сорока, правда, каркнет иногда чего нового. А так только если кого своего повстречаешь. Вот тогда да, можно говорить, не переговорить.
Рассказывала одна, что её дальние родственники на войне служили. Раненых возили, еду всякую, а то и боеприпасы, и пушки. Тяжела и почётна лошадиная доля. Созданная богом для тяжёлого труда, тем не менее, и человеком любима. Иной раз до слёз, как хозяин не хочет расставаться. Сама видела в кино. Как хозяин плакал и не хотел бросать своего друга. Значит, есть и в нас что-то такое, от чего может душа болеть у другого.
Мы хоть и считаемся молчаливыми, а можем и плакать, и смеяться. Да так, что только держи нас.
И всё жеосновное наше предназначение это облегчение труда для человека, помощь в его непростой жизни. Хотя гоняются ещё где-то табуны вольных скакунов, не знающие сбруи и седока, мчащиеся во весь опор по бескрайним полям и лугам в желании догнать или быть первым, но не по желанию кого-либо, а по собственной страсти. Это, конечно, наверное, очень хорошо быть свободным, но тогда как, же он, человек? Ведь пропадёт без нас, надорвётся и не сможет жить своей тоже не простой жизнью.  Нет уж, пускай лучше так, как есть. Нам будет тяжело, зато мы будем знать, что рядом с нами он и спокоен, и счастлив. Человек он тоже может любить и быть преданным. И от себя оторвать ради других. И заботиться умеет и хочет этого. Да и смотримся мы вместе неплохо. Он такой маленький и не защищённый, а мы рядом большие и гордые, готовые идти на жертву ради него, того, кто стоит рядом и ощущает себя хозяином. Пусть так. Главное, что бы мы были нужны друг другу. Красивые и свободные в своём выборе. Выборе служить друг другу до последнего вздоха, сколько есть силы. Лишь бы быть рядом.