Грани творчества художника Лилии Юнкеровой

ДЛЯ МЕНЯ ОГРОМНОЕ СЧАСТЬЕ – ОТДАВАТЬ ЛЮДЯМ

                Я не знаю, кто я больше:
                мать, художница или учитель…
                Л. Юнкерова

Дверь открыла приветливая симпатичная женщина. Дружеская улыбка, светлый внимательный взгляд располагают сразу. Обратила внимание на лицо нашей героини и  невольно подумала, что, видимо, при её рождении Господь тоже использовал кисти и краски – до того слажены и пропорциональны все черты лица. Сразу видно – красавицей была в молодости.

С Лилией Михайловной Юнкеровой мы познакомились давно – в ноябре 1992 года, тогда она была директором Новоуренгойской художественной школы, а я организовывала работу Центра национальных культур. Какой-то период работали в одном здании, но пересекались редко. Прошли годы, и судьба снова свела нас: в одной из городских газет мне предложили написать статью для рубрики «Её величество  Женщина». Так весной 2005 года мне предстояла интересная памятная встреча.

И если бы даже я попала в квартиру Юнкеровых случайно, то нетрудно было бы догадаться, что здесь проживает художник. В комнате налево – семейные портреты, как выяснилось позднее,  сына Игоря, невестки Оксаны, внука Жени... Дверь в комнату Лилии Михайловны разукрашена разноцветными птичками. Само собой – на стене картины, портреты... Вот оно, творчество известной художницы, о которой давно была наслышана.

Все краски природы, все чувства сезонных явлений – от утонченных линий суровой зимы до ярких, насыщенных  всплесков лета – располагались здесь, на палитре мастера. Узнавала знакомые уренгойские места, поражалась их умелому отражению. Послышалось вдруг журчание молодого ручейка, почудился шелест зелёных листьев. Увлеклась. Не заметила, как подошла сама художница.

Оказывается, это далеко не все работы. Рассказ плавно переходил на картины, из которых уже давно соткана жизнь талантливой, увлечённой женщины. Названия этих работ говорили о её географически насыщенной  биографии этой удивительной женщины. «Салехардское утро», «Кисловодский пейзаж», «Солнечный день. Сухуми», «Вечер в деревне. Кострома», «Павловск», «Пригород Санкт-Петербурга», «Суздаль. Старая деревня», «Московские башни», «Украинский двор», «Уренгойский мотив», «Полярный Урал».

Смотрю, как меняется выражение лица Лилии Михайловны, и понимаю, что за каждой работой – часть её судьбы, каждая из них напоминает о каком-то периоде жизни, о горестях и радостях, пережитых на определённом отрезке времени.
Моё внимание она перевела на серию автопортретов. Каждый из них выполнен примерно с интервалом в десять лет. Пристально вглядываюсь. Время почти не коснулось лица красивой женщины, но существенная деталь: глаза. Именно там, в глубине взгляда, на каждом из автопортретов я читала, как книгу, судьбу. Задумчивость и серьёзность, весёлость и открытость, маленькие радости и горести, мечты и разочарования – всё, из чего складывается жизнь.

Взгляд выхватил из общего интерьера две небольшие вазочки, наполненные кисточками разных размеров – рабочим инструментом мастера.
Зашипела сковородка. Лилия Михайловна пригласила меня на кухню. Я с удовольствием наблюдала, с какой любовью она готовит ужин. Как-то по-особенному у неё получалось заворачивать мясо в тесто, с художественным подходом, что ли. Это и не удивительно. Здесь Лилия Юнкерова уже другая – заботливая мама и бабушка. За дверью слышался весёлый смех: баловались мальчишки, внуки – Артур и Женя. Артур приехал к бабушке в гости из Салехарда.

Я спросила Лилию Михайловну, что она ценит в жизни больше всего, а что презирает. «Не люблю меркантильность, хитрость, ненавижу ложь, – ответила, не задумываясь. – Уважаю щедрость, искренность и доброту. Для меня огромное счастье – отдавать людям. Я никогда не сожалею о том, что теряю. Материальное не представляет для меня ценности. Самое страшное –  это потеря близкого человека». Последнюю фразу Лилия Михайловна произнесла с трудом, многозначительно. Я уже знала, что для неё это не просто слова: не так давно она пережила страшную трагедию – потерю дочери Юлии. Больную тему опустили. Но поневоле все разговоры возвращались к  детям. Ей, педагогу с 40-летним стажем, видимо, по-другому и нельзя. Какой бы фрагмент из её жизни не выхватила память, везде дети – непредсказуемые, неуправляемые, но увлечённые и бесконечно талантливые. А главное – очень дорогие сердцу настоящего педагога.

Пятнадцать лет своей жизни Лилия Юнкерова посвятила культпросвет училищу города Салехарда (ныне – Салехардское музыкальное училище культуры и искусств), работала в педагогическом училище им. Зверева (г. Салехард). В Новом Уренгое с 1988 года. Начинала в школе искусств заведующей художественным отделением, затем была назначена директором Художественной школы, открыла детскую изостудию и в общеобразовательной школе. Пожалуй, главным в её жизни была педагогика. Лилия Михайловна воспитала не одно поколение ребят.

Можно только представить, сколько детей –  разных, талантливых, неповторимых  – было  в её жизни! Создалось впечатление, что Юнкерова-педагог помнит их всех:она не просто называла фамилии ребят, но и рассказывала истории о них.  Для неё как педагога очень важно было находить и растить новые таланты, которыми она очень гордится, но ещё важнее – привить любовь не только к искусству – любовь к людям,  жизни, любовь ко всему прекрасному и возвышенному.

Лилия Михайловна со смущением рассказала, как когда-то в Республиканском художественном училище в Сталинабаде (ныне Душанбе), её ласково называли: «Наш маленький Брюллов», а преподаватель по рисунку часто повторял с гордостью: «Смотрите, как рисует моя маленькая». Вспоминала  с ностальгией, будто что-то важное потеряла.  «Как художник я не собрала себя в кучу, –  резюмировала Юнкерова, – распылилась на жену и  мать, на учеников. Я не знаю, кто я больше: мать, художница или учитель».

А я считаю, что и то, и другое, и третье – вместе. А во главе всего – прекрасная женщина с нежным  и ласковым именем Лилия...


              ПОСЛЕДНЯЯ ОСЕНЬ ЛИЛИИ ЮНКЕРОВОЙ

Творчество Лилии Юнкеровой – это отражение чувств талантливой женщины, нахлынувшая безудержность во всех проявлениях. Всё живое находило отклик в её произведениях,  всё отражалось в картинах, стихах и прозе.

В последние годы жизни Лилия Юнкерова предстала в совершенно новом амплуа – как автор лирических этюдов в поэзии и прозе. О жизни и творчестве, о культурно-просветительской деятельности Лилии Юнкеровой не раз писали в новоуренгойских газетах и окружных изданиях. Подборки стихотворений и прозы Юнкеровой были напечатаны в городской газете «Правда Севера», окружном журнале «Северяне», вошли в литературные альманахи «Литературная гостиная» и «Огонёк книгочеевской горенки» (Новый Уренгой).

Яркая, наполненная вспыхнувшими красками, последняя осень Лилии Михайловны как поэта и прозаика была многообещающей. Судьба распорядилась иначе. Последней для неё стала осень 2005-го. Лилия Михайловна ушла из жизни 23 июня 2006 года. Спустя год в 2007 году в Доме книги прошёл вечер памяти талантливой женщины со сложной, противоречивой, и в тоже время интересной судьбой.

Лилия Михайловна любила осень. Её многогранная, художественно одарённая, непредсказуемая, слегка противоречива и по-детски непосредственная натура, видимо, находила отклик, отдушину и умиротворение в самой богатой красками яркой и многоликой поре года.

Потеряв дочь, Лилия Юнкерова пребывает в постоянных душевных муках. Она много рисует, но не находит должного успокоения. С грустью в глазах, печатью одиночества и растерянности на лице встретила я Лилию Михайловну спустя годы. Такой она осталась в моей памяти. Мать не смогла смириться со смертью дочери. Она смотрела в окно с высоты своего девятого этажа и говорила. Говорила бурно, много, эмоционально и красиво. Я посоветовала ей записывать все свои мысли. Так вылился на бумагу цикл прозаических зарисовок под названием «Ода девятому этажу».

Из цикла лирических этюдов «Ода девятому этажу»:

Нет, ничто с Природой не сравнится! Вот она, неумолимо нарастающая осень – вся передо мной. Серебристо-зелёные дали мягко вибрируют. Кое-где иногда мелькнёт ярко-золотистый штрих – это луч солнца пробился сквозь облака, но вот он уже ускользнул и заиграл на других макушках деревьев, уступив прежнее место другому большому тёмно-синему пятну – отражению странствующей тучки. Весёлая игра облаков и солнечных лучей живописными пятнами разукрашивает всё вокруг. Интересно это наблюдать с девятого этажа. Но как успеть передать этот «теневой» подвижной театр на холсте?!

Мелкими трепещущими штрихами импрессионистов написана поверхность леса – яркие макушки деревьев переходят в полутона, выделяясь отдельными массивами и породами деревьев, ёлочки тёмными мазочками держатся обособленно, как бы подчёркивая, что они здесь важнее других. А вон сквозь деревья просвечивается розовая полоса – отцветает иван-чай. Чуть подальше – серо-бежевое пятно голых деревьев над рыжеющим болотом – «гиблое место». А вокруг – пёстрое цветное мелколесье, переходящее в  крупные густые деревья. Слева, сквозь стволы деревьев, манит к себе зеркальная гладь речушки, то сверкающая отражением неба, то тёмным омутом отражающихся берегов...
О, красота, я бессильна перед твоим величием! Но счастлива, что могу созерцать тебя с высоты моего благодатного девятого этажа!

Вот так, образно, рисовала словами Лилия Юнкерова красоту природы, стараясь найти краски русского языка для её воспроизведения.
Уходящая осень, как осень жизни, ассоциируется у Юнкеровой с закатом: «...ни один художник-пейзажист не устоял перед чарующей и томительной красотой увядающей природы. Но при всём великолепии звучной мозаики цвета, осень, всё-таки – грусть, тоска, расставание и бессилие перед фактом жизни, что всё не вечно…»
Это была осень раздумий, осень страданий, и в то же время – осень яркая, наполненная вспыхнувшими красками жизни, осень проснувшейся любви, далёкой юности, осень воспоминаний, осень рождения Лилии Юнкеровой как поэта и прозаика. В её стихах – горечь разлуки, печаль, тоска, её осенние произведения буквально пронизаны этой болью утраты.

Из лирического этюда «Душа, умытая дождём» (октябрь 2005 года):

Дождь, дождь, дождь... Он  преданным вечным любовником природы окутал всё вокруг своей обволакивающей, настойчивой, слезливой страстью. И никуда от этого не деться! Каждый листочек, веточка, стволы деревьев, кружевные заросли кустарников, россыпь ягодных островков и стелющееся покрывало опавшей листвы  от мокроты оживились и заиграли глубинными красками земли – минералами, всеми оттенками агатов, янтаря, яшмы, изумрудов... В прощальных слезах засыпает природа сладким летаргическим сном в объятиях назойливого своего друга дождя.
...Дождь  –  любимый у меня во всех вариациях. Но сейчас, глядя на его затянувшийся роман с соседним лесом, я спущусь вниз, перейду дорогу, подставлю лицо и руки дождю, умою свою уставшую душу и вдохну глубоко-глубоко густой запах мокрых стволов, опадающей листвы и терпкий аромат вязкой и мокрой земли. И вспомню всё и всех, с кем переплелась судьба за последние тридцать лет жизни на Ямале...

Поразительное слияние с природой!  Сколько чувств! Сколько грации в её описаниях! Сколько любви к жизни! Она умела чувствовать дыхание каждого листика, шелест каждой травиночки и боль «поруганного» леса. Вчитайтесь в эти трепетные строки, вглядитесь в её «синеглазый мир».

***
Уже осыпалось всё золото берёзы,
И лиственница охрой отдает,
И лапы ели утирают слёзы
Пожухлой зелени сползающий платок.

***
Природа оделась в свой вдовий наряд,
Укуталась шалью дождливой,
Лишь на плечах её волгло лежат
Остатки листвы сиротливой.

***
У окна я стою заворожено
И смотрю в синеглазый  мир,
Где чернилами разливается
Зимний лес – мой земной кумир.

Попрошу у метелицы снежной
Чистый холст и пустой мольберт,
Отрешусь от реалий мятежных,
Сочиню модерновый портрет.

Её стихи с такими необычными эпитетами и художественными образами, что поневоле воображение рисует красочные картины.


***
Очарована буйством, весельем,
Ароматом, дыханьем весны,
Многозвучием нежной капели,
Млею в неге!.. Поют соловьи!

***
Буду зиму писать, не осень,
Рисовать диким цветом мосты,
Головы серебристую проседь
В зелень выкрашу, как кусты.

Я уснувший мой лес мастихином,
Сажей, умброю напишу,
Ядовитым ультрамарином
Крик души моей заглушу.


И крик души, и боль, и грусть, и радость жизни, скопившись в душе талантливой женщины, – всё выливалось в мазках её кисти и в строчках лирических этюдов.

***
Миг поэзии, сердца волнение
Я в куплете пущу по волнам!
Озаренье своё, вдохновение
Подарю всем весёлым ветрам.

***
Утром ранним, в прохладе рассвета,
В сизом цвете росистой травы,
Я пройдусь, прошепчу: «Здравствуй, лето!»
Нежной лаской ответят цветы.


ГРАНИ ТВОРЧЕСТВА ХУДОЖНИКА 

Для истории ЯНАО и будущих поколений сохранение и развитие культурного творческого наследия известной художницы Ямала Лилии Михайловны Юнкеровой играет  большую роль.
Немногим, живущим на Севере,  удается оставить после себя такой значимый след. Роль Лилии Юнкеровой в культурной жизни Нового Уренгоя и округа  трудно переоценить. Её имя внесено в  энциклопедию ЯНАО. Она – известный на Ямале и в России художник, педагог с более чем сорокалетним стажем, заслуженный работник культуры Российской Федерации,  ветеран Ямало-Ненецкого автономного округа, ветеран труда, дипломант первого в Новом Уренгое конкурса «Женщина  1998 года» в номинации «Жизнь – судьба»...

За экспозицию декоративно-прикладного искусства народов Севера Лилия Михайловна награждена медалью ВДНХ. Её работы находятся в частных собраниях России, стран СНГ и дальнего зарубежья. Без сомнения, она – мастер прикладного искусства. Её изделия из бисера, кожи – самобытные, яркие, насыщенные. Юнкерова Л. –  живописец, график, автор пейзажей, натюрмортов, портретов, тематических композиций. Работала в технике акварели, пастели, масляной живописи.
Лилия Михайловна Юнкерова – участник городских, областных, всесоюзных выставок. Новоуренгойцы имели возможность неоднократно знакомиться с картинами и экспонатами Лилии Юнкеровой на её персональных выставках в Новоуренгойском городском музее изобразительных искусств. Лилия Юнкерова  – натура художественная,  высоко духовная, щедрая и необыкновенно творческая. Во всём, за что бы она ни бралась.  Везде привносила она свой почерк, оставляла свой след на земле. Если в тундру – с мольбертом, а если в отпуск – то с кистями и красками.

В январе 2007 года, спустя почти год после смерти Лилии Михайловны, в Новоуренгойском городском музее открылась выставка «Памяти художника», на которой были представлены картины и экспонаты талантливого самобытного художника Лилии Юнкеровой –  женщины со сложной, но интересной судьбой. О ней много говорили, вспоминали, читали её стихи, рассматривали картины и –  удивлялись.
Рядом с книгой отзывов лежала внушительная папка сына Игоря, в которой бережно хранится мамино наследие –  информация о жизни и творчестве, автобиография, газетные публикации, стихи, проза, фотографии.

В выставочном зале собрались почитатели, поклонники её таланта, ученики, бывшие коллеги, друзья, близкие и родные. Впервые директор музея Татьяна Марченко открывала персональную выставку человека, которого уже нет с нами. «Что оставляет после себя художник? –   озвучила риторический вопрос Татьяна Ивановна. – Ответ находился здесь же, в выставочном зале музея.  После смерти художник продолжает жить в своих работах, в своём творчестве.  Сегодняшняя выставка даёт представление о том, каким человеком и каким художником была Лилия Михайловна».

Организаторы выставки сумели порадовать уренгойцев: к счастью, основная часть работ находилась в семейной коллекции.
Перед посетителями открылись все грани творчества Лилии Юнкеровой. Её работы совершенно различны и по жанру, и по технике исполнения, и по настроению. Графические этюды, портреты, натюрморты, пейзажи, наброски… Пастелью, маслом, акварелью, карандашом…
Поклонники талантливой художницы созерцали уже известные работы – «Первый снег», «Сирень», «Осень», серию автопортретов, а также работы, выставленные в музее впервые – «Натюрморт с синей вазой», «Старая церковь», «Осенний натюрморт», «Микрорайон Советский».

Привлекал внимание великолепный портрет натурщицы. Выделялись портреты близких, друзей – одухотворённые, узнаваемы,  характерные и колоритные. Но особенно трогательными были незаконченные работы: эскизы, наброски. Они выглядели осиротевшими. Казалось, вот-вот появится автор и закончит задуманное.
В  Салехарде вышел музыкальный диск под названием «Прости», в который вошли песни на стихи Л. М. Юнкеровой. Знаю – она мечтала услышать свои стихи-песни в музыкальном исполнении. Услышать самой  ей уже не довелось, но для ямальцев осталось прекрасное наследие.  «Тонкий поэтический дар Лилии Михайловны Юнкеровой подкупает своей теплотой. Видеть, любить, чувствовать красоту мира, делиться этой любовью с людьми – вот характерные особенности её натуры», – так было представлено её творчество. Этот диск – дань памяти и безграничного уважения к Лилии Юнкеровой её бывшего супруга – Юрия Петровича Юнкерова, известного ямальского композитора, педагога, заслуженного работника культуры РФ. И в поэтических строчках, и в музыке – самые сокровенные струны человеческой души.

У неё была удивительная способность раздаривать свои картины.
Помню, как-то среди зимы я подарила ей большой букет цветов. Несказанно обрадовавшись, она спросила, можно ли ей разделить его на несколько букетов, мотивируя тем, что когда много цветков в одной вазе, то им тесно, и они не так заметны. А ещё через несколько дней позвонила и сказала, что хочет подарить мне эти же цветы, только уже нарисованные. Оказывается, Лилия Михайловна часто, запечатлев на картинах, отдаривала обратно друзьям букеты, подаренные ей. И я бережно храню картину с этими цветами.

Время от времени заглядываю в папку с творчеством Лилии Михайловны, перечитываю письма... Я очень дорожу этими её  строчками, звучащими, как назидание: «Не хлебом единым жив человек. Душу хлебом не накормишь. А чем? Нужно выбирать. Ведь мы не всё подряд едим, а прислушиваемся к своему чреву, как бы угодить. А чем душа хуже нашей утробы? Почему нам для неё то некогда, то просто лень подбирать пищу? Нам легче смотреть телевизор и оправдываться расхожими фразами: «время другое», «переоценка ценностей»... Насчёт времени можно согласиться, а переоценивать ценности в себе – это личное дело каждого. Я стараюсь не позволять  себе переоценивать ценности, заложенные не только моими родителями, но, главное, Богом: ценить жизнь, предоставленную Всевышним, любить ближних, уважать людей и беречь Природу во всех её проявлениях».

               

© Полина Росошик, 2005-2023 гг.
г. Новый Уренгой, Ямал
Фото Александра Зинченко