Точка

Встреча с моим закадычным, старинным другом Николаем проходила в проверенной и давно любимой точке – небольшом полуподвальном кафе. Удивительное дело, заведение располагалось в самом, казалось, неподходящем, непроходном месте. Мало того, что почти подвал и не многолюдная улица, так вообще в глухом переулочке. Но оно никогда не бывало пустым благодаря поклонникам, завсегдатаям, ценившим интимность и уют не менее аромата хорошего кофе и услады неповторимых (здешнего приготовления) пирожных. И то и другое неприметная, но душевная кафешечка щедро предоставляла своим верным поклонникам.
Завсегдатаи знали друг друга в лицо и обменивались приветствиями, но в компании не объединялись подобно тому, как бывает в заведениях, наливающих спиртные напитки. Здесь же не предлагали даже ликёр. Кафе имело всего семь небольших круглых столиков за которыми обычно сидели двое. Удивительно, что несмотря на некоторую стесненность, беседующие не мешали друг другу и даже не слышали соседей, которые не приглушали специально голосов. Как-то само собой выходило так, что, очутившись тут, люди начинали говорить иначе. Речь незаметно становилась тихой, уравновешенной и внятной. Многие признавались, что, находясь здесь не возникает желание приукрашивать и казаться значительнее, а произнесённое проистекает не от ума, а льётся на удивление свободно и искренне от сердца. Возникает само собой то, что в народе зовется «разговор по душам».
Мы обнаружили это кафе совершенно случайно.  Ноги сами привели, когда бродили по улицам в режиме «ходьба без головы». Нам с давних пор полюбилось откровенно беседовать, делиться сокровенным, шагая неспешно и не выбирая специально дорогу. В таких походах все сознание было поглощено общением без отвлечения внимания на такие мелочи, как маршрут.
 Тогда мы оба по-детски искренне порадовались повстречавшемуся совершенно нежданно, но очень кстати кафе в таком абсолютно неподходящем для подобного заведения месте. Свободный и казавшийся самым неудобным на первый взгляд столик за вешалкой стал со временем любимым. Особенно зимой за ним было уютно, когда навешанная горой на стоявшую рядом вешалку одежда отгораживала его несколько от остальных посетителей.
 Мы периодически здесь встречались специально, чтобы без помех или оглядки поделиться наболевшим или посоветоваться с другом по горящим вопросам. В этот раз заглянули просто так - выпить отменный кофе и посудачить на отвлеченные темы. Сам собой неспешный разговор вырулил, как это частенько бывает под час свободой, беспредметной беседы, к совершенно неожиданной точке диалога. Такое с нами случалось не впервой и уже традиционно дружно постфактум поразились, с чего это вдруг об этом заговорили. Ведь мы заранее подобную тему не думали не гадали обсуждать, а оно само собой вывело к предмету, оказавшимся совершенно неожиданным и совсем беспричинным.
Мы такую особенность объяснили друг другу тем, что в подсознании озвученная проблематика крутилась в мыслях издавна и находила неожиданный на первый взгляд выход, когда уже созревали некие выводы и возникало подспудное желание поделиться, обсудить. Это как неожиданно пробившийся росток, который под землей долго и упорно продвигался к тому, чтобы проявиться на свету.
В тот день мы вдруг неспешно стали рассуждать о значении слов. Неподвластными логике путями разговор зашел про слово «точка». И тут неожиданно для самого себя я пустился в довольно вызревшие рассуждения. Начал издалека с того, что человек обычно редко осмысливает весомость произносимых или продумываемых слов. А ведь каждый звук не просто сотрясание воздуха.
Слово несет за собой не только определение явления, предмета, но и смыслы, определяющие саму жизнь. Слово – Бог и все через него начало быть. Как же редко мы задумываюсь о самой сути слова - что несет, какие последствия вызывает. Меня недавно буквально остановило словосочетание «точка поворота». Поводом послужило одно событие, но про это чуть позже. Дело в том, что я впервые задумался о смысле слова «точка». Стал разбираться, думать, осмысливать и вот решил поделиться своими соображениями с другом.
Он нисколько не выразил удивления моему желанию и такому повороту в нашем расслабленном диалоге. Мы даже представить себе не могли тогда куда это нас выведет. А пока я позволил себе немного пофилософствовать, пытаясь изложить свои размышления:
- Трудно назвать сферу жизни, науки в которой бы не присутствовало понятие, термин «точка»: в геометрии, правописании, философии, экономике, физике безусловно. Точка — это объект без размера. Тогда, по логике следует, что это безразмерный объект. Никогда ранее не задумывался о такой крайне полярной двойственности.
Эти утверждения вполне ложатся в теорию «Большого взрыва» согласно которой был точечный даже микроскопический объект, первоисточник всего что есть во Вселенной. При этом Большой взрыв, как утверждают сторонники гипотезы, происходил во всех точках пространства одновременно и синхронно. Характерно, что при этом нельзя указать на какую-либо конкретную точку как на центр взрыва.
Ученые утверждают, что вся Вселенная была однородно наполнена плотной энергией в каждой точке — то есть не было "одной точки", откуда всё пошло, а все точки были этим началом. Как я понимаю, эта точка или точки — не определенное расположение, а скорее специфический порядок самой Вселенной во времени, когда всё пространство, энергия и материя напряжены, сконцентрированы в одном состоянии. Получается состояние и является основой и началом всего. Вот это замечательно, на мой взгляд, и неожидано.
Может и высокомерно прозвучит, - продолжал я без ложной скромности, - я поддерживаю критику теории большого взрыва, оспариваемую, кстати, многими учеными. Лично мне она представляется неосновательной именно в связи с тем, что основу, самую первоначальную, отправную точку данной теории объяснить, смоделировать не могут. Постараюсь объяснить свою позицию.
- Давай, давай – с ехидцей скорее подначивал, чем поддерживал мой запал закадычный друг, - врежь этим теоретикам от фундаментальной науки. Кстати, можешь обращаться ко мне по вопросу обналичивания Нобелевской премии. 
- Да ладно подкалывать. Потерпи, немного осталось. Итак, современный уровень теоретической физики позволяет вполне достоверно описать эволюцию модели большого взрыва во времени, за исключением самого начального этапа — порядка сотой доли секунды от «начала мира».
Для теории важно, что эта неопределённость на начальном этапе фактически оказывается несущественной, поскольку образующееся после прохождения данного этапа состояние Вселенной и его последующую эволюцию можно описать вполне достоверно. Но, стоп, а как же в реальности, где и какова та самая отправная точка? Что это такое, что стоит за этими самыми долями секунды. Ответ равный разгадке сути мироздания или пониманию Бога, но который невозможно получить поскольку это таинство Господне. 
Вот и получается, что загадочная точка — это скорее предел наших знаний, граница применимости известных нам физических законов, чем объект в пространстве. Ибо, кто пребывает в начальной точке?
Мой вопрос не предполагал отклика извне. Колька хорошо это понимал и хранил терпеливое молчание в ожидании ответа от самого вопрошающего. Выдержав картинно паузу подобающую значимости разгадки и оглашению секрета мироздания, торжественно произнес:
- Творец всемогущий! Начало всего является великой тайной, как и Он. Творец стоит в истоке всех начал и окончательном завершении от альфы до омега. Бог начинает и заканчивает, ставя точку всегда и везде - в споре, войне, рассказе, двигая рукой писателя.
Николай, мои долго и возбужденно высказываемые сумбурные соображения выслушивал терпеливо, не перебивая. У него среди многих прочих достоинств было еще одно весьма весомое и редкое - он умел слушать. Для меня это его качество не раз служило спасительной возможностью излить душу без страх быть непонятым. Про осуждение, а уж тем более вероятность, что мои откровения станут известны третьем даже и заикаться не буду.
Мы потягивали остывший, но сохранивший аромат кофе. Я ощущал некоторую опустошенность после длинной тирады и удивление самому себе. Откуда что взялось? Почему сегодня вдруг взялся излагать то, что не является предметом моего специального интереса и специальности? Моментально возник внутренний критик и стало неловко за свое умничанье, но в то же время распирало любопытство – что же скажет в ответ мой друг. Он как обычно не спешил, а я терпеливо ждал и дождался его неспешного рассказа:
- В физике не понимаю не бельмеса, а насчет смысла и значения слов согласен. Люди обычно употребляют слова, не задумываясь про их глубинный смысл. Произносим, слушаем и где-то в подсознании наверняка хранится и извлекается при надобности расшифровка каждого. Потому и распаковывается мгновенно для верного употребления и понимания.
Ты приводил разнообразные примеры сфер употребления слова «точка» и смыслов с ним связанных. Могу добавить наглядный образ в виде каленого стекла, которое имеет точку слабости. Попадешь в него, заденешь и кажущимся несокрушимое превращается в груду мелких осколков. Помнишь, как у меня в ванную дверь рассыпалась.
Он замолчал и мне показалось, что он не закончил. Приведенный пример был к месту, но высказан как-то вяло. Я сидел в ожидании продолжения и не шевелился, опасаясь спугнуть неловким движением импульс друга вскрыть что-то скрытое не столько в памяти, сколько в душе. Хорошо зная Николая, я отчетливо понимал, что он сам замер в нерешительности, притих как перед откровением. Такое бывает перед тем, как человек решится вытащить на свет и поделиться такими фактами жизни, которыми не то что с другом делиться не хочется, а и самому себе напоминать. Такое случается с каждым из нас хоть раз в жизни и чувствовал, что моё предположение верно. Николай вскоре продолжил и вначале голос у него был слабым, с хрипотцой, но по мере рассказа обретал отчётливость:
- Так вот, подобно стеклу у каждого человека имеется своя точка слома, и напротив - точка роста или силы что ли.  Это я тебе точно могу сказать. На себе испытал. Ты пришел к нам уже в старших классах, и мы с тобой потом подружились. Поэтому тебе некоторые особенности моей биографии до того неизвестны. Так вот, в третьем классе меня побили четверо неожиданно напавших пацанов.
- Что? Сильно досталось? - не удержался я от сочувствующего вопроса и осекся, буквально прикусив язык.
- Да нет, совсем нет. Так, пару раз засветили, но дело не в этом, а в том, что я не дрался, а убежал.
Я сидел как мышка, сдерживая крайнее удивление. Мы с другом бывали в разных переделках, и он не раз махался будь здоров. Тем более ни разу не пасанул против разборки, в том числе, когда с противной стороны было явное превосходство. Я терпеливо ждал и продолжение последовало без особой паузы словно Колька хотел поскорее высказать самое трудное, избавиться от тяжкого груза:
- Вроде рядовая стычка и при таком раскладе нормально сделать ноги. Хуже другое - внутри меня что-то надломилось после инцидента. Отчетливо теперь понимаю какой тогда произошел надлом моего внутреннего мира. В душе поселилась трусость, - мой друг говорил взволнованно, но уловил и мгновенно отреагировал на мой порыв возразить ему, - да, да, именно так! Я после того случая, стыдно признаться, даже некоторое время боялся в школу ходить, опасаясь, что встречу по дороге эту компанию. 
У меня пропала основа внутри, твердость под ногами, как результат краха веры в себя и надлом стержня достоинства. Представляешь, я буквально физически ощущал как становой хребет во мне покорежился, погнулся. Более того я отчётливо понимал, что он может окончательно и бесповоротно надломиться от малейшего нажима или проявленной слабости.
Нет, честнее такое - тогда такая угроза была не до конца ясна, а скорее ощущалась. Инстинктивно пытался предпринять шаги, чтобы застраховать себя от подобного.  Ты помнишь, это уже было когда дружба наша завязалась, пошел в, тогда еще подпольную, секцию карате.  Сколько драк, не перечесть. Но все равно утраченной твердой точки опоры в себе никак обрести не мог. Это было все искусственной маской, попыткой таким образом возродить утраченное, самоутвердиться, но всё это никак не устраняло червоточину внутри.
Все эти разборки были жалким прикрытием, бесплодными потугами и дешевой похвальбой перед окружающими. А для самого себя - попыткой самооправдания и пробой избавиться от угрызения совести. Много мучительных размышлений, терзающих сомнений и за всем стоит тщательно скрываемая дрожь страха встретиться с тем убежавшим собой. Искупление предательства самого себя стоит дорого.
- Да я никогда за тобой не замечал боязни. Наоборот даже – лез на рожон впереди всех.
- Лезть-то лез, а внутри все дрожало и своими якобы отважными порывами на самом деле хотел заглушить эту дрожь, но еще больше горел желанием обрести, вернуть утраченную твердость, точку опоры в себе. Я страстно, горячо жаждал возврата к равновесному спокойствию более чем к утраченной былой неколебимой уверенности.

- Как же ты жил? – не удалось сдержать сочувственного восклицания.
- Да в общем как все, - спокойно, слегка пожав плечами, ответил друг, - на самом деле подсознательно ждал, искал ситуацию, когда окажусь перед сакральным выбором, когда любые колебания смертельны. Момент истины его еще называют. Обычно подобная ситуация подразумевает жертву. Не обязательно жертвовать собой, но своими интересами, эгоизмом определенно.  Крайняя степень опасности вовсе или не всегда означает риск умереть.
Но бывают вещи пострашнее смерти – это угроза потерять себя, угроза лишиться души, стать бездуховным. Эта утрата страшнее смерти. Именно такая ситуация заставляет человека принимать решение сродни гамлетовскому «быть или не быть». Судьбоносный выбор заставляет делать только такая ситуация. Именно пройдя через такое и сделав правильный выбор человек может вновь обрести себя. Довольно распространенный и стандартный, как я понял с годами, сюжет человеческого бытия.
- Сколько мы с тобой дружим, но мне неизвестна подобная ситуация. Не представляю как такое могло пройти мимо меня. Не предполагал от тебя такой скрытности.
- А ты был в тот момент далеко. Как обыкновенно такое событие, как выход в точку принятия судьбоносного решения случается неожиданно и совершенно вне какого-либо плана или желания. В такой точке как не готовься, как не стремись, а все равно окажешься неожиданно, без подготовки. Настроиться заранее, как на поединок не получится. Необходимость сделать важнейший, главный выбор жизни навалится без предупреждения, как гром среди ясного неба.
Меня распирало нетерпение поскорее узнать неведомую мне ранее судьбоносную страницу из жизни близкого друга. Сдерживая себя, стал пить совсем остывший кофе. Его осталось на два маленьких глоточка. Потом быстро заткнул себе рот остатками пирожного и стал долго-долго жевать, чтобы не ляпнуть невпопад что-то способное прервать исповедь. Дождался.
- Оказаться в роковой точке довелось во время свадебного путешествия. Мы были в Крыму, в Севастополе и переправлялись на пароме на Северную сторону. Я сразу отметил компанию четырех парней. Они на нас тоже глаз положили и стали между собой обсуждать, бросая маслянно-скабрезные взгляды в нашу сторону. Ты же помнишь хорошо мою любимую в ту пору.
- А то! Я же у вас свидетелем был. И сейчас твоя жена прекрасна и привлекательна. А тогда была, как по мне, краше Софи Лорен. Я помню, как оборачивались все любуясь её фигурой.
- Мне было ясно, что парни обсуждают её или нас и казалось даже спорили о чем-то. Разговор их я конечно не слышал, но выражения лиц, ухмылочки говорили красноречивее любых слов. Так вот. Причалили и народ стал кучковаться, тесниться у трапа. Пошли и мы, а парни за нами пристроились. Похихикивают и как мне показалось тогда, подталкивают подначивая друг друга локтями.
Ты не можешь себе представить, но меня тогда охватило сомнение по дурацкому поводу. Как мне лучше идти – впереди или позади жены. Позади – прикрою ее от ребят, хотя обоснованных причин для подобного вроде бы и нет. Вперед толкает необходимость, а скорее воспитание, чтобы подать руку для выхода с изрядно покачивающегося судна. Это действительно было важно для безопасности. Тем более она уже была беременна. Колебался, а подспудно в груди прорезался и начал расти мерзкий холодок страха конфликта с ребятами. Вот был уверен железно, что они желают, и может быть даже спорили – решусь я или нет на стычку.
Короче, то ли воспитание то ли малодушный страх вытолкнули меня на причал, следом опершись на мою руку выскочила супруга по ходу возмущенно вскрикнув. Я спросил в чём дело. Она сообщила, что при выходе её шлепнули по попе. Четверка осталась на борту готового к отплытию парому и самодовольно ухмыляясь смотрела с превосходством и вызовом на меня.
Трап убрали и судно стало медленно отваливать от причала. Мне остались доли секунды до момента, когда точка невозврата буде пройдена. Мгновение на принятие решения остаться на причале и обсыхать в дерьме или прыгнуть в неведомое (драка ка минимум) тянулась вечность. Время как понятие повисло и растворилось в пространстве. Необъяснимым образом в моем сознании роилась куча мыслей, но более поразительным был параллельный с ними калейдоскоп картинок, различных сценариев и даже ощущений. При этом была абсолютная уверенность, что сейчас решается моя судьба. Пан или пропал, как говорится. Переломится ли мой стержень окончательно и последующие рассуждения по поводу инцидента станут только поводом для запоздалого самооправдания типа «Отплыл пароход, а так бы я им показал». Но себя ведь не обманешь. Это я сейчас отчетливо понимаю.
Тогда же я в поворотной точке жизни ясно знал, что на кону стоит всего один вопрос – малодушно увильну или совершу может быть безрассудный, но достойный поступок. Решение принимать необходимо было мгновенно здесь и сейчас, безотлагательно.
Я слушал моего друга завороженно и поражался тому, как мало его знал. Он был совсем рядом в школе, институте, а я даже не догадывался о муках и терзаниях его души. Вспомнилось как отметил после женитьбы перемены в нём – Николай приобрел основательность какую-то и силу, но я это себе объяснял его новой ролью мужа. Как же часто, да почти всегда мы не догадываемся о происходящем в душе даже самых близких нам людей. Что уж говорить про иных. Я слушал и уже понимал выбор кореша и его последующий монолог подтвердил это:
- Короче, я прыгнул. Потом уже недоумевал как практически без разбега, с места преодолел уже довольно большой просвет между кораблем и причалом. Ну, а дальнейшее тебе и так понятно. Оказавшись на борту, я без слов ударил первым и понеслась… На меня сыпались удары, а моя душа ликовала, радуясь и на окровавленном лице была блаженная, торжествующая улыбка. Одно могу сказать – я был невероятно счастлив. Подоспевшие матросы не без труда разняли нас.
Противоположный берег очутился поразительно быстро перед нами и там нас ожидала появившаяся как из цилиндра фокусника милиция. Дальнейшие события обычны и не интересны – допрос, протокол, стремительное появление моей благоверной и её горячее объяснение ситуации. А то дежурный все никак не мог добиться от нас что послужило поводом мордобоя. Кстати, я тогда в отделении с удовлетворением отметил, что я тоже не зря руками, ногами махал.
Вот и все что я могу тебе сказать про значение точки в судьбе человека. Да, еще вот что. Сам прыжок тоже был странным. Я понимал, что длился он от силы секунду над темно-синей с пузырьками водой, но мне показался долгим-долгим. Наверное, полёт был соразмерен длительному пути к этому моменту от той давнишней несостоявшейся драки, а может и вообще из совсем иного прошлого.
Одно могу сказать – тогда я ощущал необыкновенную окрылённость освобождения и тихое, глубинное ликование. Я был счастлив в моменте и меня абсолютно не трогало прошлое и не волновало будущее. Осознание в своем естестве квантового эха большого взрыва и торжество рождения новой вселенной. И все это в коротком перелете, оказавшимся мгновенной точкой сборки при одномоментном пребывании между, над, всюду. На паром прилетел совсем другой человек. Прежний остался и растворился на берегу прошлого.
Коля замолчал и с облегчением выдохнул. Мне показалось, что только сейчас он окончательно закрыл свой гештальт после исповеди и полным осознанием в процессе рассказа значимости произошедшего в его судьбе.
Заказали себе еще кофе и в ожидании жадно выпили по стакану воды. Комментировать рассказ друга было неуместно. Вырвалось лишь:
- Молодец-боец, - и через короткую паузу, - Как мало, оказывается, я тебя знаю.
Николай смотрел на меня прямо, не мигая. Его взгляд был спокоен и наполнен искренним теплом. С правого уголка губ слетела едва уловимая, но при этом выразительная извиняющаяся полуулыбка. У меня возникло желание поделиться в ответ чем-то своим сокровенным, но ничего кроме недавнего случая на ум не пришло:
- Представляешь, у меня с внуком казус недавно приключился. Тоже своего рода точка в его и моей судьбе. Ты же знаешь, что я своих девчонок не то что не бил, а пальцем не тронул. Даже ладошкой по попке не шлепнул, не то что ремнем, а вот страшилка с языка слетала не раз. Да она в общем-то обычная и тебе хорошо известна эта угроза «Вот как дам тебе ремня». 
Так вот, мой малыш на днях поставил точку этому педагогическому приёму, который в моем исполнении был скорее ритуалом, исполняемым бездумно, в режиме, как у всех, родовой программы. Я честно говоря и не припоминаю по какому поводу я ему пообещал ремешка. И не успел я впервые задуматься о том, как глупо так пугать и вырабатывать безусловный рефлекс, страх быть наказанным, требуя быть хорошим, а по сути, удобным. Только я помыслил, а он мне в ответ звонко и смело: «Сам себе дашь».
Я вначале опешил, а потом хотел было, как принято, выговор сделать за непочтительное отношение к старшим. Но вовремя одумался, прикусил язык, искренно согласился с ним и сообщил, что ремень является обязательным мужским атрибутом, необходимым не столько брюкам и прочим штанам. Мужской ремень — это не просто предмет одежды. Это символ: внутренней собранности и воли, защиты и личных границ, мужской зрелости и дисциплины, энергетической силы и целостности.
Завершение моего рассказа ознаменовался веселым смехом друга, который не мог остановиться и забористо-задорно заливался хохотом, все более крепнущим вопреки безуспешным стараниям самого Николая. Более того у него из глаз даже брызнули слезы. Люди за соседними столиками удивленно посматривали на нас и на лицах появлялась улыбка.  Так заразительно хохотал Колька.
Я недоуменно и вопрошающе глядел на него, не задавая и без того легко читаемый вопрос на моем лице.
- Это я представил как ты сам себя по заднице ремнем отхаживаешь, – еле смог проговорить дружбан в перерыве приступов смеха, а потом жадно хватанул воздух и залился пуще прежнего.
Я представил эту картину, потом нас двоих - один покатывается со смеху, а другой сидит с идиотским лицом недотёпы. Волна смеха накрыла меня.
Наш дуэт оказался плодотворным. Через несколько секунд наш смех подхватили остальные посетители. Смешинка оказалось очень заразительной и надеюсь полезной с точки зрения здравия, счастья и любви. Нет, не надеюсь, а верю. Точка.