Пронатальные истории то есть истории про наталью,

Новичкам поясню, что по жанру это нечто между «от двух до пяти» Чуковского, и тем, что записывали за Черномырдиным.
Осталось предупредить новых читателей, что записи делались много лет, а я не всегда держусь хронологии, по возможности стараясь объединить истории тематически.




ГЛАВА ПЕРВАЯ. Отчасти историческая

- Давай поедем, посмотрим Венецию, пока она не утонула. Атлантиду не успели, так хоть Венецию посмотрим…
Это не текст из абсурдистского фильма или сериала в стиле фэнтези, это разговор тихим семейным вечером за телевизором...

Обыкновение рассказывать всякие истории про Наталью родилось само собой еще в нашей студенческой компании. А пищу для этого она всегда давала обильную. Какие-то случаи пересказываются до сих пор, очень многие забыты. А жаль. Но момент, когда я понял – это надо записывать, помню хорошо:
Из разговора в соседней комнате я понимаю, что речь идет о композиторе Шнитке
(который в те времена благополучно здравствовал), Наталья объясняет нашему младшему, Андрею, что тот наш современник: «просто у него такая фамилия, что кажется, что он уже давно умер»
Всякие словечки, фразочки и курьезные случаи часто записывают за детьми. Но тут все оказалось не так просто. Свои перлы Наталья рассыпает щедро, но часто ее полуфраза, вполне понятная домашним, требует в записи несколько страниц комментариев – и соль пропадает, как в добросовестно растолкованном анекдоте. Вдобавок для понимания многих историй нужно хоть немного представлять Наталью. В результате «литобработке» поддается лишь незначительная часть того богатства, которым она ежедневно нас одаривает.
К тому, что я за ней записываю, Наталья относится снисходительно, хотя и с некоторой настороженностью, иногда запрещая обнародовать истинные жемчужины (которыми, впрочем, я охотно делюсь с избранными в частном порядке).
Но кое-что само идет в руки. Порой оказываюсь невольным свидетелем ее телефонных разговоров:
…- есть в ней здоровое женское начало – рюшечки такие, бантики…
… - муж от нее уходил, кажется, лет на пять, а потом вернулся. Видно ему там не понравилось…;
… - они эмигрировали в Астрахань;
о соседке, трижды вдове: … - ее средний муж…
Однажды, услышав о ком-то, «…они находятся в гражданском браке…», я  еле дождался окончания разговора, чтобы сообщить ей: «Теперь я знаю в каком браке находимся мы! В военном!» И теперь, в зависимости от настроения, говорю: «у нас не какой-нибудь гражданский брак, а настоящий, военный», или: «лучше находиться в гражданском браке, чем в военном».
Многое почерпнул из ее воспоминаний:
- Я тогда занималась наукой! Станцию Площадь Ногина три раза мимо проезжала, все думала - как соль в раствор добавить…
Кроме всего прочего, Наталья выполняла обязанности помощника секретаря Ученого совета, а попросту говоря, должна была обзванивать членов упомянутого совета, оповещая о заседаниях и пр. Представлялась им она так: «…Это Наташа из желтого домика… ». ( Их лаборатория располагалась в небольшом здании желтого цвета, а других ассоциаций у Натальи не возникало ). Однажды, накручивая диск, она, дозвонившись, забыла, какой именно телефон из списка набирала. И состоялся диалог совершенно для желтого домика:
- Ой! А кто это?
– А кому вы звоните?
– А я уже забыла…
По счастью, ее узнали, и все интеллигентно и благополучно разъяснилось.

От нее же знаю, что когда ей было лет 11, она, как примерная пионерка, переписывалась с китайским школьником. Впоследствии, когда китайский школьник оказался девочкой, Наталья потеряла к переписке интерес, но получив первое письмо, в поисках переводчика отправилась на трамвае к МГУ, где ходила, спрашивая у студентов из Средней Азии:
- Дядя, вы китаец?
Кстати, китайца они ей нашли.

Сразу после окончания школы Наталья работала в том же МГУ лаборанткой:
– Ходили мы со студентами в лыжный поход по Карелии…
- Надолго?
- Дней на двадцать.
– Ого, зимой..!
– А, нет, я перепутала, ходили мы дня на три, это мы по 20 рублей собирали!

Надо сказать, мой исследовательский интерес к Наталье возник гораздо раньше романтического, и связан был с открытием, что смеясь вместе со всеми, она смеется совсем не над тем, что остальные. Свежий пример. По телевизору: «Спонсор показа фильма Сибирский цирюльник – фирма Жиллет». Наш младший хмыкнул, отметив остроумие идеи привлечь бритвенную фирму к показу фильма с парикмахерским названием. А Наталья:
- Конечно, жилет. Цирюльник, портной – это все близко!

Размышляет.
- Кем мне только ни приходилось быть! И научным работником, и торговкой на рынке, и генеральным директором. Хуже всего было быть директором.

Неистребимое Натальино стремление в разговоре из экономии пропускать ей очевидное, обычно приводит к противоположному результату – долгим выяснениям, что же она хотела сказать, но иногда… Желая рассказать (скорее даже пожаловаться) в компании друзей, как она поехала по магазинам, с которыми работала, с целью получить хоть немного денег и купить продуктов, что, по счастью, получила, накупила, и с трудом их донесла, Наталья все это упаковала в одну фразу: «Поехала добыть денег…, еле дотащила… две сумки …». Договаривала ее она под одобрительные возгласы и общий смех, причину которых никак не могла понять.

По телевизору джаз.
- Что бы делали эти негры, если бы их не привезли в Америку? Сидели бы там у себя в Африке… а теперь вон как поют… И помолчав, задумчиво:
- А индейцы почему-то не поют… (Вот после таких фраз я молча сваливаюсь с дивана, и бегу в комнату за тетрадкой).

По утрам Наталья смотрит «Одиссею команды Кусто», и потом любит мне пересказывать:
- Помнишь, в тот раз я тебе рассказывала о ночи любви кальмаров? Кошмар. Так вот, у морских слонов не лучше!
Однажды Наталья поздно ночью в большом напряжении смотрела эротический фильм, почему-то будучи уверенной, что это триллер. И до самого конца немудреного, как водится, сюжета ждала, когда же этот парень проявит, наконец, свои истинные намерения.
 
У Натальи все приступами. Иногда в ней просыпается кулинар. В первое время мы этому радуемся. Потом уже не очень.
В очередной раз что-то подгорает в кастрюле. Я: (иронически)
- Ну ты же хорошая хозяйка!..
- Я хорошая хозяйка, только я все время отвлекаюсь.

Объясняет, почему пересолила холодец:
- Я решила посолить его под конец, а это оказался совсем не конец.
- ???
 – Я забыла о нем, и он варился еще долго-долго!

- Пироги получились разные, один – больше, а другой – вкуснее.

- Один из пирожков у нас сегодня будет с сюрпризом!
- А в чем сюрприз?
- На него не хватило начинки…

Взялась за домашние заготовки. Вся кухня заставлена мисками и банками. Гремит посудой:
- Все должно быть стерильно!… Ну, хоть чуть-чуть…

Холодильник при открывании стал испускать тяжелый дух. Наталья там все перебрала-помыла, - запах тот же. Пришла к выводу, что виной тому подкисшие дрожжи. Что заставило ее, вовсе не самую рачительную хозяйку, спасать полпачки дрожжей, я хорошо понимаю – это крепко заложенное в нее мамой, что продукты выбрасывать нельзя. Видел я кулинарные неудачи, но эта…Запах из духовки наводил на мысль о прорыве канализации. На Натальино объяснение, дескать, пахнет корицей, меня аж заклинило. Пытаясь сказать: «Какая корица?», лишь издал какое-то кудахтанье: «Ка…ка…ка!». В это время, как в хорошей пьесе, дверь в кухню открывается, и с вопросом: «Почему пахнет дерьмом?» входит Андрей. (Устами младенца…)
Чай заварен и налит. Сидим. Запах тот же, вдобавок у плюшек вполне соответствующий вкус… Но Наталья не может оставить эпизод на миноре:
- Зато из холодильника теперь не пахнет…
 
В другой раз заглядываю к ней на кухню. Она:
- Не чувствуешь, чем-то здесь пахнет, какой-то шпаклевкой?
- Нет
- (успокаиваясь) - Тогда это гречневая каша.

- Между прочим, я еще успела вечером сварить борщ, да на курином бульоне!
- Из кубиков, что ли?
(возмущенно) - Я не люблю никакую пищевую геометрию! На настоящем курином!

Наталья моей тете, слегка назидательно:
- Вы знаете, оказывается, алюминиевая посуда очень вредна!
- Мы всю жизнь готовили на ней, и вот живы пока!
Наталья: (быстро)
 – Да, но не все!

Андрей еще маленький. Не будучи уверенной, что она сможет добиться от него нужного результата вовремя, Наталья заранее припрятала необходимую для медицинского анализа субстанцию в морозилку, и к свертку прикрепила бумажку с надписью: «Говно».
- Зачем? – поинтересовался я.
- А чтоб никто не съел!

Многое идет от излишней учености:
- Тапочки я продифференцировала! (Имея в виду санитарную обработку), или «Чай с Бернадотом!»
Посетовал, что оказались испачканными стекла вымытой накануне машины.
Наталья: - Это фитонциды!
- Какие фитонциды! Мошки засрали!
- Тогда феромоны.

Утро. Завтрак. Спешка. Наталья роняет столовый нож.
- Ой, Наталья, гостей нам еще не хватало!
- Не беспокойся. Я все время роняю. Никто не приходит.

Рассказывает:
- Встречаю утром нашу дворничиху, тетю Машу. Выглядит как хорошо, помолодела! Я уже открыла рот, чтобы ей это сказать, - смотрю, а это не тетя Маша, а ее дочка! (Та тоже дворник, и тоже в униформе).

Рассуждает:
- Зачем мне шуба, куда я в ней? Раз в год в гости к родственникам… и то летом.

Спрашивает:
- А что такое Миллениум? Наркотик что ли?

Забывчивая, может о чем-то вспомнить и некстати. Идет однажды от метро домой мимо лоточников, что торгуют всякой мелочью, разложенной на картонке, и вспоминает, что давно хотела купить отпугиватель комаров. Спрашивает: “Фумитокса нет?” А зима, мороз градусов двадцать, лоточник удивленно смотрит на нее: “Что, уже комары появились?”

Андрею:
- Наш папа – трудоголик!
Видимо, на моем лице отразилось удивление, поскольку ни среди своих достоинств, ни среди недостатков такого я не числю, и Наталья поспешила объяснить:
- Он все время заставляет меня работать!

Входит ко мне в комнату, держа палец прижатым где-то в районе макушки: - У меня болит эта точка… Наверное от вчерашнего ликера…

А может придти в полседьмого утра с вопросом: - Я забыла, во сколько ты просил тебя разбудить?

Отправляю своих на отдых в Крым, к родственникам, диктую адрес, по обыкновению комментируя: улица Морозова – подозреваю, что Павлика – дом 42 – а может какой другой Морозов…
Наталья: - Может быть, папа?

При том, что Наталья налогоплательщик не просто законопослушный, а даже пугливый, к налоговым органам у нее отношение нервное. Сосед по дому женился. Его молоденькая и симпатичная невеста оказалась по профессии налоговым инспектором.
- Сейчас развелось столько инспекторов, что они уже встречаются среди нас!»
На рекламном щите призыв: «Пора выйти из тени!».
- Да если мы все выйдем из тени, они там в налоговой с ума посходят!

Наталья Денису, нашему старшему:
- Ты у меня Кафку брал – не забудь вернуть! И обоим сыновьям, назидательно:
- Книги надо непременно отдавать! А то у меня лежит там куча книг, чьи – убей – не помню!

Разрозненные кусочки информации плавают у Натальи в мозгу, чтобы вдруг причудливо сцепиться. Тот год ознаменовался несколькими яркими кинопремьерами. Рассказываю:
- Знаешь, Янковский снял фильм: «Приходи на меня посмотреть»
Наталья (в ужасе): - про Ленина?!

Декабрь 1999 года. «Сегодня мне нужно выспаться, а то завтра плохо проголосую!»

Андрей еще маленький. Усталая Наталья засыпает при любой возможности. Звонит домой:
- Мне в метро приснился плохой сон, так что гулять с Андрюшей не ходите.

На несколько дней поехали в Санкт-Петербург. В гостинице бурно обсуждаем, куда сегодня ехать.
- Наталья, что ты мне все ставишь какие-то условия!
- Я могу не ставить условий, но тогда мы никуда не поедем!

У зеркала.
- Знаешь, все меньше вижу у себя морщин.
- (с тревогой) Может зрение ухудшается?
- Нет, я и в сильные очки смотрела! Просто обидно, нет необходимости делать косметические операции!

О нашей знакомой:
- Конечно, она не идеальная женщина. Если бы она была идеальной, я бы с ней дружила. Но идеальных нет. Поэтому я дружу с теми, к кому привыкла.

(переход на зимнее время)
- Знаешь, завтра время переставляют!
- в какую сторону?
- сейчас объясню. Ты в воскресенье когда просыпаешься?
- когда как…
- допустим, в одиннадцать. А тут сможешь спать до двенадцати!

В роли заботливой мамаши, провожая нашего старшего, Дениса, выходит к лифту, и целуя его, говорит:
- Не забудь надеть зимние колеса!

В наших поездках по Москве Наталья часто выполняет штурманские обязанности. А штурман она неважный. Просишь уточнить, в какой по счету переулок поворачивать. Пока она ищет по карте, где мы едем (если мы на Преображенке – ищет в районе Пресни),  я уже все переулки проеду. И начинаются разборки:
- Я знала, что ты сворачиваешь не туда, но я думала, ты туда и хочешь…

Летом ездили за город. Пару раз проезжали мимо мест, где отчетливо пахло навозом. Ну что-ж, сельская местность. Но когда на обратном пути уже на МКАД пахнуло опять, я удивился: - Здесь-то откуда?
- Кто-то с собой везет…

Однажды я, видимо, перестарался с ворчней по Натальиному адресу, и получил отповедь:
-У тебя только один стресс, что жена – стерва, а у меня их сколько!

- Чтобы тебя никто не трогал, нужно быть холостым! А если ты женился, то, конечно, можешь никого не трогать, но тебя тронут обязательно!

- Наталья, если тебя воспринимать всерьез, можно поседеть, полысеть и повеситься!
(ответ моментально) - Ну первые-то два пункта можно и пропустить…

Летнее утро. В некотором расслаблении обсуждаем свои проблемы, и уже, наверное, в тысячный раз по поводу старенького Фольксвагена. А тут по телефону звонит соседка. После разговора с нею:
- Денег просит одолжить, им Мерседес чинить нужно. Ну прям, «Вишневый сад» какой-то!

1 мая. Наталья Андрею:
- Позвони дедушке, поздравь его.
Наш младший канючит:
- Ну я не могу, ну с чем я его буду поздравлять, ну с каким праздником, ну что я ему скажу…
- Просто скажи: поздравляю тебя с праздником! Это такой специальный праздник для пенсионеров.

При кажущемся присутствии Натальи здесь и сейчас, на самом деле она постоянно погружена в свои мысли, причем отсутствие свое она искусно маскирует, делая понимающее лицо и согласно кивая. И только потом вы обнаруживаете, что все сказанное вами никаких следов не оставило. Но мы-то люди с опытом:
Андрей (еще школьник) с чем-то пристает к матери. Наталья:
-Угу, угу…
- Мама, ты меня слышишь, или просто угукаешь?
- (голосом сомнамбулы) Просто угукаю…А? Что..?
От этой глубокой погруженности в себя берется и Натальина задумчивость. Поэтому я совсем не удивляюсь, когда она, открыв морозилку, некоторое время внимательно туда смотрит, и закрывает со словами:
- Здесь тоже пока без изменений. (Как если бы ею там был заложен какой-то длительный эксперимент) Или, сказав пару слов по мобильному, очень сосредоточенно смотрит на дисплей, и произносит:
- час двадцать.

Денис забирает себе наш старый стол, крепкий, с подножкой-перекладиной, сделанный еще его дедом, Натальиным отцом. Вытащить его через тесную прихожую - задача не из легких. Мы с Денисом, сопя, ворочаем его так и этак, когда Наталья, наблюдающая за нами, глубокомысленно изрекает:
- Насколько я знаю, это делают ножками вперед…
Стол мы роняем, сотрясаясь от смеха.
- Наталья, ты перепутала, это покойников..!

Зашли перекусить.
- И что так ругают этот Макдоналдс? Если все это разложить по тарелкам, получится тот же обед: вот хлеб, вот салат, а вот тебе котлета. Это для тех, кто правильно питается здесь еда неправильная, а для тех, кто и так питается неправильно – очень даже правильная.

Жалуется: - Голова болит, румяна кончились, денег нет…

Увидела книгу Вен. Ерофеева «Москва- Петушки», и собирается ее купить.
– Наталья, а ты будешь ее читать-то?
– Конечно. Я часто на этой электричке езжу!

- Знаешь, я вчера в метро встретила Пушкина!
С Натальей в любой момент нужно быть готовым ко всему, но тут и я растерялся:
- Какого Пушкина?
- Ну, Колиного друга!
- ??…Толсто;го что-ли?
- Да!

Кстати и о Льве Николаевиче. Пытаясь донести до Натальи банальную, в общем-то, мысль, что если кто-то выкидывает все время один и тот же номер, то не может рассчитывать каждый раз на свежую реакцию, чтобы быть убедительным, добавил, что вряд ли уход Льва Толстого из Ясной Поляны произвел бы такое впечатление, если бы он проделывал это по два раза в месяц!
- Ну ты же не знаешь, сколько раз он уходил. Просто в последний раз это так неудачно закончилось!

Все важные телефонные переговоры ведутся у нас с дивана на кухне. Это вообще главное место в доме. Чем это объяснить, не знаю, потому что ни красотой, ни удобством он не отличается. Но, к примеру, утром каждый из нас проснувшись, первым делом взгромождается на него, иногда еще до умывания, и если диван занят, испытывает разочарование, если не раздражение. (Примечание: в принципе на нем можно легко уместиться и вдвоем, но при этом он утрачивает свои волшебные свойства)
Как к любому культовому предмету, отношение к дивану неоднозначное. Летом, в жару, Наталья может сказать:
- Я сейчас немного отдохну от этого дивана, а потом позвоню.
А то и: (выходя из кухни)
- Ненавижу: халат, телевизор, и этот диван! И через секунду, возвращаясь, – И это еще не весь список!
И так при этом на меня поглядела, что я задумался – не следующий ли в нем я?

Когда работаем допоздна, утро немного напоминает похмельное. Обнаруживаю Наталью на кухне, неподвижно сидящей на диване в обнимку с чашкой.
- Я еще даже кофе не пила.
- А что в чашке?
- Вода. Это по системе йогов. Натощак стакан воды. Кофе потом. А в промежутке зарядка. Но я ее пропускаю – сил нет.

Занимаясь производством одежды больших размеров, сама Наталья ведет борьбу с лишним весом, отступив к пенсионному рубежу на заранее подготовленные позиции 48-го размера. Но мои попытки помочь ей в этой борьбе путем перераспределения пищевых ресурсов, пресекает:
- Разлуки с едой могу не пережить!

Застаю Наталью утром, смотрящей какой-то латиноамериканский сериал. Я молча удивленно смотрю на нее.
- Знаешь, тут такие интересные фасончики бывают!
А вот, глядя довольно приличный голливудский фильм:
- Я не могу на это смотреть! У него так плохо вшит рукав!

Наталья и снег. Встреча двух природных явлений. (Мини-пьеса).
2002 год. Середина апреля. Валит густой снег.
Наталья: (глядя в окно, задумчиво) – Хорошо, что мы прошлогодние сарафаны еще в марте продали…

Наталья - воспитатель детей.
- Андрей! Не облизывай тарелку! Это некультурно! Вот папа никогда не облизывает тарелки.
- Облизывает! Облизывает! – противным голосом возражает наш младший.
Спор идет при мне, но я дипломатично в него не вступаю. Хотя, конечно, то, что остается на тарелке от салата из помидоров со сметаной, не подобрать невозможно. В любой другой семье разговор на этом и закончился бы. Но не у нас. Наталья завершает:
- А я облизываю, но только когда этого никто не видит.

Это вообще характерно – к обычной реплике она после паузы прибавит пару слов, а вместе это – коктейль Молотова!

- Я очень ответственная!   …но не утром.

- (о престарелой родственнице) - Надо бы ей позвонить, поздравить …только вот с чем?

У нас на работе испортился кран. Я его заменил, но закрепить, как следует, не смог – нужен был очень специальный инструмент.
- Нужно вызвать сантехника!
- Наталья, мы тут три года арендуем, ты хоть раз видела здесь кого-нибудь, похожего на водопроводчика?
- Нет, никого   …кроме тебя.

Поскольку Наталья оптимистка, она уверена, что сливу, закатившуюся под диван, можно будет впоследствии обнаружить в виде чернослива.

Но все Натальины поступки ничто в сравнении с ее их объяснениями. Если Наталье дать телефонную трубку, она непременно переложит ее к другому уху. Казалось бы: привычка, удобнее, и все! Так нет, объяснит:
- Мне кажется, что с этой стороны у меня меньше расстояние от уха до рта.

На мой осторожный вопрос, не кажется ли ей иногда, что она отличается от других людей, ответила, не задумываясь:
- Нет, я не отличаюсь от других, это другие отличаются от меня!
И с этим трудно спорить.

(О своем характере) - Я разумная, спокойная женщина. Дай мне покричать минут десять – и все в порядке!

ГЛАВА ВТОРАЯ. Отчасти научная

Конечно, Натальины свойства порой меня допекают. Но об этом, пожалуй, не стоит. Поговорим о пустяках. Вот она решила приготовить гренки на завтрак. Когда Наталья нарезает хлеб, то первый ломтик отрезается более-менее ровно, второй – под небольшим отрицательным углом, и угол этот с каждым ломтем увеличивается. По мере продвижения, борьба Натальи с батоном приобретает все более напряженный характер. Наконец, нижняя, плоская часть батона становится совсем маленькой, а сам он еще цел на треть. Битва с оставшейся горбушкой становится не только трудной, но и опасной – нож все норовит соскочить. Однако исследователь во мне побеждает гуманиста: я продолжаю наблюдать. Зная Наталью хорошо, я уверен, что проделывая сию процедуру не один десяток лет, она обо всей этой сценографии и не догадывается. Когда ситуация становится совсем драматичной, я отбираю у нее нож, и спрашиваю, почему она так делает?
Она, конечно, сразу отвечает:
- А это не я. Это кто-то батон неправильно начал резать.
Я отметаю ее аргумент, ссылаясь на многолетние наблюдения и отсутствие других подозреваемых.
Поскольку настроение у Натальи нынче благодушное (а иначе я не стал бы рисковать завтраком), она, немного кокетливо, и явно намекая на мои изыскания, говорит:
- Значит, у меня такие искривления в мозгу!
Я не остаюсь в долгу:
- Как же тебе повезло, Наталья! Перед тобой самый большой специалист в мире по искривлениям в твоем мозгу!
Но гренки у нее получаются вкусные.

Наталью гораздо больше интересует внешний мир, нежели собственные особенности и она совершенно не склонна к рефлексии. Когда я ей рассказываю о чем-то мною в ней открытом, она улыбается той снисходительной улыбкой, с какой бы мы смотрели на африканца, изумляющегося впервые увиденному им снегу. Многое о ней я бы никогда не узнал, не сложись так, что мы стали вместе работать. (Лет через двадцать после женитьбы!). Поэтому исследовать ее приходится, как “черный ящик”. Это не тот черный ящик, что в самолетах. Такой термин используется, когда объект исследования недоступен для, скажем, разборки, и изучается только методом наблюдения, а также подачей на него сигналов и фиксацией откликов. (Хотя, конечно, любопытно было бы узнать, что у нее там в голове?)
Вы мне можете бросить упрек, - а Наталья это делает часто, – не слишком ли много усилий тратится на эти исследования? Я ей как-то ответил, что человек, живущий в сейсмоопасной зоне, вынужден быть немного вулканологом. Конечно, если хочет выжить.
Наталья, безусловно, отличается от больших природных катастроф. Числом жертв. Обычно это я.
Чтобы не рисовать сложных структурных схем (а они у меня, как понимаете, есть), одно явление попробую объяснить просто. Вот вы открываете кран холодной воды, а течет теплая, а то и горячая. У сантехников это называется “подмес”. Так вот, когда Наталья смотрит, например, телевизор, к получаемой ею информации подмешивается довольно большое количество совершенно посторонней, из источника, который я условно называю Генератор Интересных Предположений, сокращенно ГИП. (Сознаюсь, некогда “И” в этой аббревиатуре означало “Идиотских”. Впрочем, это было в далекой молодости, что меня извиняет). Результат сложения информации из этих источников бывает очень причудливым, и далеким, от первоначального. Ну, как и в кране.
Пересказывает приятельнице содержание какой-то телепередачи. Я не очень внимательно их слушал, и уж никак не собирался вмешиваться. Но внезапно до меня доходит, что мы смотрели это с Натальей вместе. Излагаемая ею версия была столь экзотической, и так отличалась от первоисточника, что мое удивление, видимо, как-то отразилось на лице. Но Наталья невозмутима:
- Ну, может я что-то и перепутала…
 (Иногда я фантазирую – издать бы курс какой-нибудь науки в Натальином пересказе. Истории, например.
Наталья осуществила свою мечту, и побывала в Венеции. Пересказывает услышанную там подлинную историю Отелло.
- И никакой он не негр. Просто его звали Мауро. А жена у него была с таким характером…
- (охотно поддакиваю)  Да, это бывает!…
- Приходит он со службы, усталый, неприятности у него, начальник там…, а она тут нудит… Вот он не выдержал, и задушил ее.
- Очень жизненная история. Что-то такое я и предполагал. Хорошо его понимаю!
- (не слыша меня, задумчиво) …И, по-моему, даже не спросил, молилась она, или нет…)

Поскольку свои Интересные Предположения Наталья выдает моментально, был период, когда я считал, что это вовсе не Генератор, а Ресивер. То есть предположения хранятся у нее там в готовом виде, причем под большим давлением, поскольку выдаются целыми пачками, стоит лишь немного ослабить клапан. Но, будучи честным исследователем, был вынужден признать, что я просто тугодум, и мне невозможно даже представить такую скорость. Пришлось вернуться к гипотезе Генератора, но практически безынерционного.
В машине что-то забарахлило, она заглохла, и не заводится.
Наталья: - Может, это аккумулятор?
Я молчу. Потому, что думаю.
- может, стартер?
- может, с карбюратором что?
Высшее техническое образование не оставило на Наталье никаких следов. Нету, нету в нашей машине карбюратора. И само это слово - предел ее автомобильных познаний, но ведь подумать не дает. Однако демонстрирую выдержку:
- Ты что-нибудь понимаешь в автомобиле?
- Нет.
- А я немного разбираюсь?
- Да.
- Ну, так какого…???

Да она вообще как-то умудряется жить так, что к ней не прилепляется общеизвестное. (К примеру, как мать она - настоящая наседка, но когда собираются наши дети, часто выясняется, что она не в курсе семейных шуток…).
Все же знают откуда-то, что автоответчик рассчитан на минутное сообщение? Наталья – нет. Как-то услышал, как она общается с автоответчиком. Точнее, был уверен, что с автоответчиком, но когда ее оживленный, и немного кокетливый разговор пошел на пятую минуту, уже засомневался. А она приходит, и жалуется на какие-то свисты в телефоне, и на мое удивление отвечает раздраженно:
- Ну, откуда я знаю, что на минуту?

- Шапочка у Дениса все же странная. Шотландская какая-то, или моряцкая.
- Ты не в курсе. Это растаманская.
- (задумалась) От слова Тамань?

Планирование чего бы то ни было (не путать с мечтами и желаниями) вещь абсолютно противоположная Натальиной натуре. Если бы результаты этого не отражались непосредственно на мне, я искренне сочувствовал бы ей, вынужденной ломать себя, поскольку, занимаясь бизнесом, ей по необходимости приходится упорядочивать свою деятельность.
Еще в начале нашей совместной жизни я удивлялся тому, как Наталья быстро и охотно меняет планы, и, бывало, сильно возмущался тем, что она не находила нужным ставить меня в известность, даже когда это касалось меня непосредственно. Порой из-за этого возникали серьезные конфликты.
Позже я понял, что это вовсе не от пренебрежительного ко мне отношения. Наталья очень быстро меняет планы. По моим наблюдениям в некоторых случаях это может происходить со скоростью до 30-40 раз в минуту. При такой скорости у Натальи просто нет физической возможности держать меня в курсе.
(У меня есть серьезное подозрение, что Наталья от этого процесса получает некий кайф. Меня это сильно удивляло, поскольку сам я устроен иначе – планы меняю с огромным неудовольствием. Но по здравом размышлении я решил - а почему бы человеку не испытывать и противоположных эмоций?)
Допустим, мы с ней договорились о какой-то поездке. Для простоты рассмотрим элементарный вид изменения планов двоичного типа: ехать – не ехать. Поскольку Наталья все время меняет решения, то после достаточно большого количества циклов передумывания, она уже не может вспомнить, каким именно своим решением делилась со мной последний раз.
Понятно, что если окончательное число передумываний оказывается четным, весь этот сложный процесс проходит для меня совершенно незаметным. А если нечетным, то мне, как человеку опытному, остается только философское «Гм-м…», на которое, признаюсь, меня не всегда хватает.

Временами я пытаюсь свою проНатальную коллекцию как-то разложить по полочкам. Но это удается плохо. Иногда хочется завести рубрику «Уж лучше бы молчала!» В шутку пожаловался знакомым, что Наталья тиранит меня, даже слово на букву «ж» говорить не разрешает. Наталья отчего-то вдруг почувствовала себя задетой, и стала с горячностью возражать: «Неправда! Я это запрещаю тебе говорить только в отношении меня!» Вот кто ее за язык тянул?
А для раздела “Совсем непонятное”, это еще очень, скажу вам, аккуратное название. Если бы не исключительное Натальино душевное здоровье, некоторые ее высказывания можно было бы сразу отнести к разряду: ”Ну, это к доктору!”
Один такой эпизод даже попробую описать, хотя это непросто - две сказанные ею фразы произнесены подряд, но в промежутке успело произойти одно микрособытие – там о нем в скобках.
Зима. Промозглая погода. Возвращаемся домой в плотном потоке машин. Не то, чтобы стоим, но и не сказать, что едем. В машине я часто интересуюсь, не мерзнет ли Наталья. Не от избытка заботливости – я же за рулем активно двигаюсь - мне может быть жарко, а пассажир замерзает.
- Тебе не холодно?
- Нет… (В это время водитель соседней машины на секунду приоткрыл дверцу. Возможно, для того, чтоб сплюнуть) …пока мужик не открыл дверь, вообще не дуло…

По телевизору назойливо анонсируют передачу с сюжетом: Почему Пугачева не спела песню в сериале «Не родись красивой»?
-  Правильно. Что ж она будет петь: «Не смотри по сторонам…». Она женщина в возрасте. (Они ровесницы). Ей уже нужно смотреть по сторонам…, вдруг машина какая едет…

В пути обратил ее внимание на действительно интересное зрелище. На перекрестке стоит «Ока» с синими милицейскими номерами.
- Может, для каких-нибудь мелких преступников?…

На рынке (рассуждает вслух):
- Помидоры у нас есть, огурцы есть, морковку я чистить не люблю…

- Наталья, да вон очки у тебя на тумбочке!
- это не те…
- а эти?
- тоже…
- я знал, что у тебя много очков, но что столько…, зачем?
- в одних я чищу картошку, в других смотрю телевизор, а третьи надеваю, когда теряются четвертые.
- погоди, а четвертые-то зачем?
- они самые любимые!

Наш старший, Денис, где-то задерживается. Она волнуется за него.
- Надеюсь, догадается нам позвонить? Я своим родителям всегда звонила! (пауза)… из телефона–автомата (пауза)… нет, у нас телефона не было…

Денис едет на соревнования воздухоплавателей.
- (уже у лифта) Ты там в корзину-то к ним не лезь!
- Мам, ну как, я ведь у них штурманом…
- Ты с земли, по телефону как-нибудь…

- Наталья, ты должна мне дать отпуск за свой счет.
- Это что, за мой, что-ли?

Едем закупать ткани.
- У нас есть двадцать тысяч свободных денег.
- Свободных?
- Да… … не перевязанных резинкой.


Наталья в своей обычной производственной задумчивости глядя в окно:
- Деньги тают – как снежинки на руке… Тканей накупили – а зачем?
И осеклась: - Какое-то японское стихотворение получилось…
Я это ее хокку слегка подредактировал, и, наверное, с неделю ходил, декламируя:

Деньги тают
Как снежинки не руке,
Тканей накупили,
Нафига?

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Это что – тоже я сказала?

Долгая жизнь с Натальей, конечно, наложила на меня свой отпечаток, причем своеобразный. Я и понимаю, что она сильно отличается от других, а все же невольно отсчет веду от нее, как от печки.
Когда я слышу от кого-нибудь: «я была замужем семь (или там, одиннадцать) лет», то испытываю двойственное чувство. С одной стороны, понимаю, что это серьезно. Но с другой, я-то знаю, что стал понимать что-то в Наталье лет через 20 после женитьбы, когда нам пришлось вместе работать.

Полагаю, вам уже понятно, что Наталья является одной из наиболее изученных женщин в мире…
Вагон и маленькая тележка

Часто, слушая Наталью, я вспоминаю шутливое выражение – вагон и маленькая тележка. У нее это обычный, нормальный вагон, за которым на привязи следует тележка, уместная в цирке или на карусели (ну, там фанфары, клоуны, жонглеры). То есть к обычной фразе, за которой уже не ждешь ничего, она добавляет несколько слов, и… впору записывать!
В пути Наталья (если не занята придумыванием фасончиков) рассказывает мне о том, что видит на дороге, поскольку мне особенно по сторонам глазеть некогда.
- Четыре машины слегка столкнулись. Стоят. Водители вокруг бегают. Фотографируют... (пока все нормально, а вот теперь пошла тележка)…не знаю, на память, или еще зачем…

Наталья, ты вчера-то нашла свой шарфик?
-Да…………………..…. Но потом опять потеряла, уже дома.

Рассказывает, как в передаче «Модный приговор» (которую она непременно смотрит) одевали одну женщину:
-…да нет, она хорошая. Милая, тихая, …забитая…………… Ты всегда о такой мечтал.

- Помнишь, я вчера тебе рассказывала анекдот, а ты все понять его не мог? Так я его неправильно пересказывала. Читала его уже поздно, глаза слипались...
А вот Буш, говорят, каждый день перед сном прочитывает 20 страниц текста, который ему готовит специальная команда… … И что он там понимает, перед сном-то…

- Что, сходим туда?
- Я не могу так далеко ходить. У меня кроссовки новые.
- Какие новые? Ты их выкидывать собиралась!
- … …В этом сезоне они новые. Я их еще не разносила.

Обнаруживаю Наталью на кухне. Ест. Ночью, и довольно поздно. (А уж все эти постоянные разговоры, после шести вечера ни-ни!)
- Ты что, голодная?
- Да я не ела ничего.
- Почему?
- Некогда было… … Обед готовила.

Как-то сказал, что если бы так случилось, что Наталья утренняя встретилась с Натальей вечерней – они бы друг друга даже не узнали. Все запланированное с вечера, утром представляется ей, как из туманной дали. Бывает, ругаюсь. Она возражает:
- Я очень ответственная… …но не утром.

- Наталья! Тебе не приходит иногда мысль немного помолчать?!
- Приходит… …Но тут же приходит другая, и отгоняет ее.

Из занимательного Натальеведения

Нет ничего, что Наталья не могла бы перепутать с чем-нибудь. Гусев, Гуськов и Гусинский для нее неотличимы.
А уж то, что Метро Голдвин Майер и Голда Меир, как я говорю, лежат у нее, слипшись, в одной файловой папке, не нужно, наверное, и объяснять…
Почему-то, когда со мной происходит подобное, Наталья удивляется, что можно спутать вещи, начинающиеся на разные буквы.
- Ну, как же ты мог это перепутать?
- Значит, у меня более сложная файловая система.
При этом она знает, что Сиримава Бандаранаике это женщина.

Я как-то объяснял, что Наталья почти никогда не шутит нарочно. Я бы даже сказал, что не умеет. Помню, в молодости она все бралась в компании рассказывать анекдоты, причем пристрастие испытывала к длинным и сложным, какие воспроизвести правильно никогда не могла, хотя мы даже предварительно устраивали репетиции по ее просьбе. Но, поскольку веселье вокруг нее всегда возникает безо всяких на то усилий, она эти попытки оставила.

Однажды на какие-то ее слова я ответил цитатой из нее же. Наталья, с подозрением посмотрела на меня, и спросила:
- Это что, тоже я сказала?

Считается, что время – враг красоты. У нас не так - красота враг нашего времени! Давно пора ехать – так нет, и даже не подходи к ней!:
- Сколько раз говорила – я крашу НИЖНИЕ ресницы!!!
С подростковых лет Наталья сохраняет напряженное беспокойство по поводу своей внешности (на мой взгляд необоснованное).
Когда мы едем по делам, озабоченная Наталья, бывает, скажет важно:
- Можно я подумаю? (намекая тем самым, чтобы я ее не отвлекал).
Но когда мы едем обратно, настроение бывает другим, и она может предаться воспоминаниям, порассуждать. Однажды удивила меня совсем неожиданным в ее устах:
- плохо все-таки быть красивой женщиной!
- ???
- мужчины – те всячески тебя домогаются, а женщины за это тебя ненавидят!

* * *

- Так что у нас сегодня?
- Наталья, ты уже в который раз спрашиваешь. Среда, среда!
- Мы уже столько сегодня ездим, что мне уже кажется - четверг.

Как-то на шоссе видели, как один эвакуатор загружает на себя другой.
Наталья (мрачно):
- Ужасно. Выглядит, как совокупление!

Нашего старшего, Дениса, отчисляют из института. Наталья переживает. А переживает она всегда бурно и как-то неотвязно. Я даже вынужден входить в роль психотерапеута, и утешать, находя подходы с разных сторон:
- Вот Вуди Аллена в свое время тоже выгнали из ихнего голливудского ВГИКА…
- (всерьез заинтересовавшись): - И как же он восстановился?

В пути рассказываю ей:
- Знаешь, Колизей ведь построили на средства, полученные от разграбления храма в Иерусалиме.
Из Натальиного ответа ясно, что у нее в голове все перемешано, и раннее христианство, и разграбление Константинополя крестоносцами.
- Ну и путаница у тебя в голове, Наталья, – это ж тот самый храм Соломона!
Наталья моментально вспыхивает:
-Я еду, думаю, какую кокетку к юбкам приделывать, а ты тут… Мне еще надо было понять какой Колизей, может кинотеатр?
Вот представьте строительство кинотеатра «Колизей» с таким экзотическим финансированием, и удержите руль в руках! Однако, получилось, что я ее от дела оторвал, да еще насмехаюсь.
- (примирительно) Нет, тот самый Колизей, в Риме…
Наталья (еще не остыв, осуждающе):
- Вон потому он у них так и выглядит…

Из занимательного Натальеведения

Может важно и таинственно сказать:
 - А, знаешь, я подозреваю, что он…(и дальше что-то о деловом партнере, с которым мы накануне разговаривали).
- А чего подозревать, он сам об этом прямо сказал.
- Когда?
- Ну, вчера же.
- Да?

То, с чем сталкиваешься ежедневно, приходится как-то называть. Звукорежиссеры при монтаже магнитных лент для отделения одной записи от другой применяли ракорды. Это та же лента, но без магнитного слоя. На нее, понятно, ничего не записывается. Обычно, когда Наталье говоришь о чем-то, или рассказываешь, довольно скоро выясняется, что несмотря на ее внимательный и понимающий взгляд, начало разговора пришлось на ракорд, и она не очень понимает, о чем идет речь, примерно, как порой не врубаешься в сюжет фильма, который смотришь не с самого начала. Поэтому говорить я часто начинаю со слов:
- Вот я сейчас подожду, пока пройдет рако;рд, а потом расскажу тебе…
Но и это помогает не всегда.

А уж делать намеки Наталье и вовсе без толку.
Поскольку мы шьем одежду, в магазинах, куда мы ее поставляем, разговоры о сезоне – везти еще длинный рукав, или уже пора короткий – идут постоянно. И как-то Наталье намекнули, что бывают ситуации, когда женщину наряжают в платье с длинным рукавом, не сверяясь с погодой. Наталья намек пропустила мимо ушей, и пришлось ей сказать прямым текстом. Наталье такое не приходило в голову, ходила она под впечатлением недели две, пока не успокоилась, пришедши к мудрому выводу, что жизнь есть жизнь…
Вскоре я застаю Наталью, мучающуюся с неудачным платьем. Ткань, при покупке не вызвавшая никаких сомнений, в шитье оказалась на редкость неподатливой. Наталья надела платье на манекен, отпаривает утюгом, и с силой тянет, безуспешно пытаясь выправить то скособочившийся ворот, то рукав. Потом отошла на два шага, и, посмотрев с сомнением на результат, произнесла:
- Да, живая женщина это не наденет…

А еще у нее есть буфер памяти. Это, скажу вам, зрелище, когда она всплывает из своих глубин, и видно, что ничего того, что я ей только что говорил, она не слышала. И вдруг включается что-то, и она, глядя сквозь меня, воспроизводит довольно приличный кусок текста, только что произнесенного мной. Иногда с середины.

* * *
Поучительно:
- понятие «худеет» никак не связано со снижением веса. «Она худеет…». Это такой процесс… А уж похудеет она, или нет…

По дороге на работу наблюдаем «собачью свадьбу». Я обращаю Натальино внимание на меланхолическое выражение на морде самки, участвующей в процессе.
- Да, но ты же не знаешь, который раз за утро это происходит.

По ТВ критикуют некоторые юмористические программы.
– Мы тоже любим юмор ниже пояса… но в своем исполнении…

* * *
Я как-то сказал, что Наталья сочетает в себе Принцессу-на-горошине и Царевну-Лягушку. Могу добавить, что в ней много и от скатерти-самобранки, и от гуслей-самогудов. К тому же в двух последних случаях ее невозможно остановить.
Наши сценки не всегда диалоги. Она очень стремительная (во всяком случае, по сравнению со мной). Вдобавок, ей гораздо проще что-нибудь сделать, нежели говорить об этом. (Что при нашем тесном взаимодействии вовсе не благо, особенно если учесть, что она не всегда отдает себе отчет, предупредила ли меня, или только собиралась).
Утром, едва умывшись, я грохаюсь на диван на кухне. Накануне работали допоздна, и по мне видно, что еще не пришел в себя. Дальше я наблюдаю микроспектакль с внутренней, понятной мне драматургией, подтекстом и пр. При этом важно понимать, что сказанное Натальей идет сплошняком, ответные реплики она мысленно подает себе сама, я даже не участвую в разговоре мимически, как вы могли бы ошибочно предположить - просто я этого не успеваю.
- Я приготовила яичницу с ветчиной… (В этот момент – и это я вижу по ее глазам - до нее доходит, что в деятельном своем порыве забыла меня спросить, что я буду есть, и хочу ли есть вообще) …Как, ты не хочешь яичницу?... Очень жаль!

Признаться, меня смущает, что я вынужден тратить столько слов, комментируя буквально одну Натальину фразу. Я бы предпочел, чтобы одна написанная мной строка вызывала бы долгие размышления.
С другой стороны, созданное Шекспиром, помещается в один том, а написанное шекспироведами занимает многие полки в библиотеках…

* * * * *
- А правильно сказано – хорошо, когда все есть, но какой-то дефицит должен оставаться.
- Наталья, вот на дефицит ума никто ж никогда не жалуется.
- Потому, что покупателей мало!


ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. Тоже немного исследовательская

«Пронатальные истории» то грозят перерасти в повесть, то своевольно уходят куда-то в сторону, либо вдруг их собирание представляется мне делом, уже себя изжившим.

Наталья любит пожаловаться на жизнь. Но жалуется на жизнь она только мне. Всем остальным она жалуется на меня. Цепочка выстраивается, вроде, логичная, но какой-то изъян в ней присутствует…

Если смотреть на дело без романтических фантазий, то я до сих пор с Натальей из-за того, что она меня вкусно, и, главное, быстро кормит. В самом деле. Приезжаем домой, есть нечего. Наталья говорит – уйди, дай мне двадцать минут! И, действительно, максимум через полчаса там уже все нарезано, дымится и шкваркает - бери тарелку и ешь. В этом она полная противоположность моей тетушке – гораздо большей любительнице, можно даже сказать, жрице кулинарии. Но у тетушки эта любовь никак не связана с реалиями жизни. Однажды, когда она у нас гостила, мы поручили ей готовку плова, а сами уехали по делам. Не на весь день, но все же часа на четыре. Когда вернулись, естественно, рассчитывая поесть, тетушка посмотрела на нас своими глубокими глазами, и сказала, возможно, удивленно, но вовсе не виноватясь:
- Не поверите, только что закончила рис перебирать…

Однако я все же не настолько люблю поесть, чтобы на это положить жизнь. Значит, придется признать мое чувство к Наталье иррациональным. Своего рода необъяснимая привязанность. Возможно, нездоровая. А, может, и губительная.
«Муж от нее уходил, кажется, лет на пять, но потом вернулся, видимо ему там не понравилось». Эта ее фраза тем и пронзила меня, что могла бы быть сказана обо мне, хотя, клянусь, речь шла о каких-то ее знакомых.
В прошлом году недовольство нашей совместной деятельностью достигло некоего уже критического уровня, и я решил поговорить об этом с Натальей. Все закончилось, как всегда, ничем, точнее полуторачасовым о;ром с взаимным поминанием всех обид и прегрешений за весь сорокалетний отчетный период - аж со времен доженитьбенных.
А среди ночи проснулся, и все ворочался, в досаде вспоминая давешние обстоятельства. Вдруг меня затрясло. Спазматические волны исходили от живота, и расходились, затухая, к оконечностям, раскачивая матрас. А весь диван мой издавал приглушенные звуки, подобные тем, что слышны у нас, когда за стеной экстатически кончает соседская стиральная машина. Я же, боясь разбудить домашних, не позволил себе даже стона, хотя меня душил смех. До меня дошло, что как человек, не чуждый основ риторики, я начал разговор с констатации существующего положения вещей (во многом для Натальи комплиментарной), ограничив себя одним сложносочиненным оборотом, так как считал излагаемое очевидным. А вот перейти к выражению моих недовольств мне так и не удалось, поскольку уже на предыдущей стадии мои слова вызвали у Натальи протест и полное несогласие.

Некоторое время назад я обнаружил неожиданное свойство моих Пронатальных заметок – по любому поводу я могу рассказать какую-то историю. Получается своего рода энциклопедия. Наш старший как-то показал мои записи своему знакомому из творческих кругов, и Наталья, к моей писанине относящаяся довольно безразлично, неожиданно обеспокоилась:
- А он не украдет?
- (беспечно) Да ты еще навалякаешь…
- А если я умру?
- (заговорщически) У меня сделан большой запас.

Из некогда произнесенного в ее честь тоста: « В последние годы Наталья выросла в крупного дезорганизатора малого бизнеса, большого мастера бездоходных технологий…»

Из тоста юбилейного: «…и тогда выпустил Одиссей голубку, и полетела голубка, и сдвинулись скалы, и пролетела она между Сциллой и Харибдой, потеряв хвост.
Так выпьем за мою голубку! Мы, как садимся в лифт - ей всегда жопку прищемляет»

Нашел где-то в записях затерявшееся Натальино: «…когда он приезжал на юбилей дедушкиных похорон…»

По ТВ моноспектакль с названием: «Есенин без женщин»
Наталья:
- И без мамы?

- Твоя мама научила меня надевать передник, и я теперь не могу без него хозяйничать. Даже когда посуду помыть…….. Иногда не могу надеть передник, и посуда горой так и лежит.

Несколько лет назад куда-то шли по делам, а в одном месте торговки нашли тихое место, откуда не гоняют, и развесили товар. А нам за покупками ходить некогда было, я ей показываю на блузку – ей не нравится, я ей на другую – тоже. Идем дальше.
- Когда на рынке стояла – подойдет ко мне пара, муж говорит: давай это тебе купим, или это, а жена кривится, ломается, это ей не то, и это не нравится… …Я таких ненавидела!

Я говорил, что Наталья – самородок? Родители ее были люди простые, они ее не воспитывали – только кормили. А чем отличается самородок от слитка? Причудливостью.
Впрочем, один завет ей мама дала. Кстати, очень мудрый: «Живи, Наташа, своим умом!»
Но, когда Наталья мне ее цитирует, обычно ворчу: «Хороший совет. Правильный. Да только при наличии ума-то оного»

Моему отцу, как ветерану, в свое время дали участок земли. Из пяти сотен этих участков при проведении дороги оказались урезанными три. И наш в том числе.
- Надо было мне идти тогда на жеребьевку. Ты у нас такой невезучий!
- Как человек, имевший неосторожность в свое время на тебе жениться, я даже не знаю, соглашаться мне, или возражать.

Что интересно, Наталья всегда точно знает слово, которое я должен был ей сказать, чтобы она меня сразу поняла. Правда, выясняется это слово после долгих разборок иногда мягко говоря, довольно эмоциональных. Поскольку же угадать нужное слово мне самому пока ни разу не удалось, я не уверен и в действенности всего метода. Поэтому, когда она в очередной раз начинает: - Ты должен был мне сказать…, я вскипаю.
Родственница порекомендовала мне купить для тетушки цикорий, якобы полезный для желудка. Что я и сделал, и сказал об этом Наталье.
На следующий день Наталья обнаруживает на кухне незнакомую банку.
- Это что?
- (рассеянно) - Да цикорий. Я ж тебе вчера говорил.
- Не говорил.
- (недовольно) Говорил.
- (жестко) Я про цикорий первый раз слышу.
- (заводясь) Я сказал, что купил для тети.
- (сразу мягчея) А… Ты должен был мне сказать: Неля рекомендовала…
- То есть я должен был рассказать сказку с самого начала?

Занимательное натальеведение

Если Наталья хочет в чем-то убедить (или оправдаться), она просто заваливает разнообразными аргументами. Иногда, да что там, чаще всего эти аргументы, не имеют никакого отношения ни друг к другу, ни к логике вообще. Сколько я потратил сил, объясняя ей, что количество не заменяет качества, и два противоречащих друг другу аргумента не усиливают друг друга, а взаимно уничтожают, пока не понял, что противоречивость аргументов не от глупости, и не от отсутствия умения логически мыслить. Объяснение у меня непростое, но постигнуть, поверьте,  было еще сложней. Действительность, представленная в обычной голове в виде единого (упорядоченного либо бурного, т.е. ламинарного или турбулентного – в зависимости от темперамента) потока, внутри Натальи существует в виде нескольких  параллельных, плохо перемешивающихся потоков, как если бы по трубе текли струи жидкого стекла разных цветов, и какой из них увидит наблюдатель, заглянув в смотровое окошко, заранее угадать невозможно. Поэтому ее аргументы никак не противоречат друг другу. Они просто принадлежат разным струям.
(Напоминаю, Наталью все эти коллизии не волнуют, исследования провожу самостоятельно, параллельно основной деятельности).
Как это выглядит, покажу на примере. В свой день рождения я полушутя-полусерьезно заявил - работать сегодня не буду. Да и Наталья с утра собралась в бассейн, потом ею намечен стоматолог, следовательно, вероятность того, что она сама-то доберется до места, была минимальной.
А среди дня – скорее даже к вечеру - она звонит, и заявляет, что почти приехала на работу:
- Может, и ты приедешь? Надо с блузками разобраться.
Устыдившись, и оценив ее энтузиазм, я передумываю бездельничать, быстро собираюсь, и выезжаю. Когда я почти доехал, она звонит уже с работы.
- Знаешь, я, наверное, сейчас домой поеду.
Моя реакция, как у человека привычного, была предельно мягкой:
- Ты что, с ума сошла?
В начавшихся разборках Наталья, как всегда, поражает меня противоречиями. Но что на самом деле? Блузки ей были не важны. Просто в этот момент мимо окошечка проплывала соответствующая струя. Но она была второстепенной. И на работу она поехала по совсем другим причинам: ей нужно было занести в администрацию бумаги, и поискать лекала. Бумаги она занесла, а лекал не нашла, после чего интерес к пребыванию на работе быстро потеряла.
В ее оправдание надо еще добавить, что ей трудно представить, что можно собраться и выехать за десять минут. К тому же у нее очень сложные отношения с такой категорией, как время. Но об этом надо отдельно.

В молодости, когда я был женат на ней всего лет семь, Наталья меня удивила… (Тогда я еще удивлялся)
В новую квартиру мы переехали накануне, побросали кое-как вещи, и уехали. Следующим днем решили расставить мебель, потом занялись уборкой. Звонок в дверь. Пришла соседка снизу жаловаться на шум. Поскольку время было дневное, и шумели мы не сильно, скорее всего она пришла из любопытства – посмотреть, кто въехал. Жалобу ее Наталья восприняла удивленно: «Мы пылесосим!» Я, в свою очередь, с удивлением посмотрел на нее, подумав: «Вот хитрюга!» Но оказалось, что она вполне искренна. Просто за те пять минут, что возилась с пылесосом, напрочь забыла, что мы только что со скрежетом передвигали диван и шкаф.
Это у других людей есть события, произошедшие только что, недавно и давно. У Натальи иначе. У нее все - «Давнопрошедшее время». (Кажется, во французском есть такая временна;я форма)
В одной фразе безо всякой паузы она может задать несколько вопросов по поводу совершенно не связанных предметов, а получив от меня ответ, смотрит непонимающими глазами. Когда я объясняю, на какой вопрос отвечал, удивляется, де, когда это было, я уже знаешь о чем подумала! И долго перечисляет темы, которые успела мысленно обскакать за эти секунды. (Теперь, правда, я чаще выслушиваю все до конца, и уже тогда спрашиваю, на какой из заданных ею вопросов она хотела бы получить ответ в первую очередь?)

- Можешь мне дать на макияж 10 минут? И еще 10, чтобы одеться. Итого – полчаса.

Сам я крайне редко куда-либо опаздываю. Наталья же на моей памяти лишь однажды, по какому-то недоразумению пришла вовремя. Я даже не могу сказать, была она больше удивлена этим или недовольна.
При этом, если ехать куда-то нужно мне, она проявляет жуткую активность, беспокойство, и просто выпихивает меня из дома, так что я приезжаю минут на сорок раньше, чем надо. Я как-то удивился этому противоречию, но она нашлась моментально:
- А другими всегда легче управлять, чем собой.

Иногда на какие-то ее предложения я отвечаю:
- Как человек с хорошо развитым (тобой) чувством самосохранения, я возражать, пожалуй, не буду, хотя совершенно не согласен.

Вспоминая о покойной соседке (той самой трижды вдове, чей средний муж…), отметила, что у всех разные таланты. Та, например, хорошо мужей умела находить. (И, немного подумав):
- А я вот, грибы хорошо ищу…

В свое время Наталья из-за какого-то казуса очень боялась штрафов Пенсионного фонда. Кажется, думала, что прямо домой штрафные квитанции принесут. Детям говорила, чтобы они никому не открывали дверь:
- Я могу залететь на две штуки баксов. Поэтому должна предохраняться!

Вот попробуй, увлекшись, начни с ней обсуждать курьезности, связанные с проезжающими машинами – так иной раз схлопочешь! Но иногда вдруг появится настроение немного подыграть мне:
(А перед нами едет машина со снятым, видимо, из-за аварии, бампером. Виднеются какие-то внутренности… ).
- Какой интересный тюнинг у автомобиля…

Какой-то ее очередной «перл».
- Это можно записать?
- (недовольно): Что ты все записываешь? Я иногда неправду говорю.


ГЛАВА ПЯТАЯ. Почему Данте любил свою Петрарку

В качестве эпиграфа мог бы поставить собственный афоризм: «На фоне некоторых женщин стихия выглядит как-то неубедительно».

Могу понять людей, которые уверены, что истории про Наталью я отчасти придумываю (как вариант, что она слегка не в себе). Ни то, ни другое не соответствует истине. А вот в какой степени то, что говорится ею - шутка, я не знаю. И она, пожалуй, тоже.

Безо всякого повода вдруг начинает:
- Хочу поговорить с Денисом о его жизни… И насчет пенсии, как у него будет?
Я хмыкаю. Странная мне, но, наверное, простительная ее нелюбовь озаботиться чем-то актуальным, сочетается в Наталье со стремлением порассуждать о том, что ее не очень касается, и о проблемах, до решения которых ее и не допустят. Сам Денис матери в таких случаях иронически цитирует Довлатова: «Ты за Пахомову-Горшкова не беспокойся, ты за себя беспокойся»
Но она продолжает:
- Вот ты же радуешься пенсии? Ждешь ее? А чему он будет радоваться?
Что тут ответишь? Слегка откашлявшись, и облокотившись на воображаемый рояль, затягиваю концертным баритоном: «Уж не жду от жизни ничего-о-о я!»
Наталья: - Есенин вот до пенсии не дожил, а то бы по-другому пел.
(Поэтов Наталья по своему обыкновению перепутала. Это, конечно, Лермонтов. Но как тонко чувствует интонационную близость!)
И тут же продолжает, вспомнив какую-то недавнюю передачу: - А что, если бы Есенин остался колхозником, то пенсии ему не полагалось бы?
Вообразить Есенина колхозником (независимо от пенсионного статуса) я предоставляю вам.

Начну с утра (поскольку с утра и начинается).
Поднялся раньше Натальи. Что нечасто бывает. Спрашиваю, как себя чувствует.
- Что ты такие вопросы задаешь с утра? Я ничего не знаю про себя утром.
(Собственно, во многом это и есть причина того, что я, даже проснувшись, не тороплюсь вылезать из своей комнаты. Процесс утреннего вхождения Натальи в будничную жизнь затяжной и нелегкий. Я предпочитаю не быть ему свидетелем)

(Сюда же давнее: - Я очень ответственная!......... но не утром.)

Это тоже могло бы стать эпиграфом - я, наконец, нашел для Натальи определение. Это торжество гармонии над здравым смыслом.
- Наталья, что ты каждый раз переживаешь, что ничего не продается? Давай возьмем за правило - ждем две недели, если так и не будет продаваться - начнем переживать.
- Нет, так не получится. Я потом уже не могу переживать.

Так или иначе, но Наталья есть тот самый отечественный производитель. Наверное, из мельчайших, но тем не менее.
- Мне через год будет уже… (имея в виду, что немало). Что же я, до 80-ти лет работать буду, как Вивьен Вествуд, что-ли? (Это английская модельер, если кто не в курсе).

- На первом месте у меня моя внешность, а на втором – работа. И это очень взаимосвязано!
Обнаруживаю ее ночью – точнее в 5 утра - на кухне.
- Я не просто ем, я стресс заедаю!
Но и без того кулинарная тема в проНатальных историях неизменна.

Зашел на кухню: - Наталья, что у тебя так в кастрюле бурлит?
- Картошка. Хочу на завтра винегрет сделать.
Через приличный промежуток времени кричит мне издалека:
– Посмотри, что там в кастрюле делается?
- Вода кипит!
- А картошки там нет?
- Нет!
- (входит, задумчивая) Надо положить…

Поздний вечер. А вставать утром нужно рано, и понятно, что завтракать придется на скорую руку.
- Наталья, а не найдется ли там не самого лучшего помидора?
Наталья понимает, о чем я – помидоры, что помягче, она часто «спасает», добавляя в яичницу. Но обсуждать это не склонна. Устала.
- Посмотрим… …может, до завтра какой-нибудь испортится.

- ...Когда думаешь об умном, получается невкусно…

- Наталья, что-то котлеты пересолены…
- А ты их попробуй с горчицей!

- Я почему люблю арбуз? Его режешь, и сразу можно есть. И почему я не люблю баклажаны? Потому, что их еще нужно мыть, чистить, резать и готовить!

В гостях у Дениса начинает ему толковать о вреде копченой колбасы.
- Мам! Если бы ты не принесла, я бы еще полгода ее не ел!

А может, пробуя сыр, изречь: …а какой Эдам был в 66-м году…
(И я сразу вспоминаю свою бабушку. Она, принимавшая участие в революционных демонстрациях, к царскому режиму относилась резко отрицательно: «Сволочь был Николай. Но продукты при нем были хорошие»)

Объяснял, что не нашел в нашем универсаме нужное Наталье готовое тесто, но спросил тамошнюю тетку – и та поднесла прямо к кассе.
- Вот пойдешь опять в этот магазин, и что будешь искать - тесто или тетку?

- Что-то много я тебе каши положила… (убавляет) Лучше потом еще подложу. Тебе ведь, сколько ни положи, все равно добавку попросишь.

Дети из Франции привезли сыр. Он острый и вонючий. Без удовольствия, но потихоньку ест, ворча при этом:
- Хорошо, лягушек не привезли…

Они же в другой раз поехали по Италии дикими туристами на велосипедах. Наталье это не нравится, она беспокоится:
- …отель, шезлонг, так гораздо лучше… Там в Италии мафии полно…

- Все. Иду сегодня спать. Даже телевизор смотреть не буду!
- Что, даже канал «Здоровое ТВ»?
- А что толку? Я смотрю, а здоровья не прибавляется…

Но телевизор, конечно, любовь. Без порции новостей начинает испытывать настоящую ломку. (Наталья, скажи, когда ты в последний раз слышала хорошую новость?)

Как говорил, понятия близкие, внутри Натальи неразличимы. Как я говорю, лежат у нее в голове, слипшись в одной файловой папке.
- Смотри, там среди зрителей Наташа Королева сидит… с этим своим… Мустангом…

Август 2010 года. Жара. Дым. Гарь ест глаза. (И кажется, что это будет продолжаться вечно)
- Если и в январе будет жара, то ученые должны будут найти причину…
- Наталья, полагаю, они уже в конце ноября задумаются…

Собираюсь купить новые занавески.
Наталья: - Ты имей в виду - летние у нас есть… …они же и зимние.
Тут к вопросу о «черном ящике» (см. главу вторую). Эти ее паузы. Где сказанное ПОСЛЕ, и призванное, казалось бы, дополнить сказанное ДО, его полностью отменяет. Этакая аннигиляция. Никакой информации по существу вопроса, зато есть возможность подсмотреть, что там происходит у нее внутри.

В дорожном потоке издалека увидел старенькую «Победу». Сзади на стекле бумажка прилеплена, как делают, когда хотят продать машину. Но здесь текста было много, и довольно мелкого. Из любопытства я подъехал ближе, чтобы прочитать, но разглядеть удалось только одно слово, набранное крупно: «...ВАНДАЛОВ...»
Делюсь увиденным с женой. Наталья мне: - Может быть, фамилия?

Вспомнил давний случай. Ну, сами представьте - умываюсь утром, и обнаруживаю на трубе-сушилке пару детских гольфиков. Причем один совершенно сухой, а другой абсолютно мокрый.
- ???
- Я вечером стирала, но отвлеклась…

- От мужчин нужно жить отдельно. Чтоб он не видел, как ты зеваешь, икаешь, пукаешь… А только бы видел, как ты… (встает в картинную позу…) Думаешь, почему Данте так любил свою Петрарку?
Меня начинает беззвучно трясти.
- Ой…, Беатриче, конечно! Ну, вот, запишешь, и будешь меня позорить перед друзьями. А я сегодня просто очень устала, потому и перепутала.

Нет ничего, что она не может перепутать с чем-то. И переиграть Наталью на этом поле невозможно. На ходу в шутку переврал название старого фильма: «Антон Иванович меняет профессию»
Наталья (серьезно): - Неправильно. «Василий Иванович сердится»

Жаль, внук пока может оценить бабушку только со стороны ее кулинарных талантов.
Утомившись в дальней дороге, он стал фантазировать, нельзя ли сделать так, чтобы мгновенно добираться до любого места.
Наталья: - Это уже придумали. И называется… депортация.
 
В связи с юбилейной встречей выпускников института (а мы с Натальей учились вместе) было много звонков, интернет-переписки, рассматривания старых и новых фотографий.
- Ты видел фото Марины? - …кроме фамилии ничего и не осталось…
(В прошлом это была невероятной красоты девушка, самая красивая на всем потоке. Наталью впечатлило, что после череды замужеств и разводов она осталась при своей девичьей фамилии)

Одна из загадок для меня – как она сочетает свою предельную честность с неизменной уверенностью в правоте.
Некогда к нам в центре Москвы подошла женщина спросить дорогу. Стремительностью она не уступала Наталье. Между ними произошел короткий диалог, и та удалилась. Озадаченно глядя ей вслед, я спросил Наталью, знает ли она хоть приблизительно, где располагается переулок, о котором та спрашивала. Наталья искренне призналась, что понятия не имеет. Как же получается, вопрошаю, что единственному из присутствующих, кто знал дорогу, так и не удалось вставить ни слова?

Любой, самый ничтожный обмен репликами может обернуться тем, что впору хвататься за тетрадку.
- Мне что-то не удается этой электрической мухобойкой…
- Слушай, Наталья, она у нас уж лет пять. И что, ни разу?
- Нет. Ну, может, однажды. И, кажется, это не муха была… ползала…

- Когда муж умирает, женщина становится вдовой. А когда умирает жена, мужчина становится женихом, и столько сразу желающих находится!
Почему Шекспир не написал об этом!? Он, казалось бы, обо всем написал.

С Натальей можно легко договориться о чем угодно, но смысла в этом нет никакого. Поскольку (по ее же признанию) мозг ее работает отдельно от нее, он, видимо, и решает, о чем ему думать и о чем помнить. А непосредственного выхода на него я найти так и не смог.

 ЛЕГЕНДА О НОСЕ. Лирическое отступление

Наталья – дитя послевоенного брака вдовы и вдовца, каждый из которых имел по ребенку, и она по отношению к своей старшей сестре была самая настоящая «мачехина дочка», со всем прилагающимся шлейфом непростых отношений, затаенных взаимных обид и прочего. А одна обида чаще всего напоминала о себе.
Я как-то упоминал о напряженном внимании Натальи к своей внешности. Вообще такое внимание женщин я очень одобряю, но напряженность эта... Наталья из той породы женщин, что расцветают довольно поздно, годам к двадцати пяти, и (пока ее тут нет), скажу, что в юности она красавицей не была, но обладала такой фигурой, какую мужчины замечают метров за двести, и потом, сколь близко ни приближаются, прочее так и остается второстепенным. Но для самой Натальи важно все. И предметом постоянных огорчений был нос. Точнее, небольшая горбинка на нем. Сколько раз я заставал Наталью, прикрывавшую эту горбинку пальцем, и с помощью двух зеркал разглядывающую себя в профиль. Я охотно присоединялся к этому занятию, всякий раз искренне (и совершенно безуспешно) убеждая ее, что вместе с горбинкой исчезает и некое своеобразие. Я даже стал говорить, что горбинка придает ей что-то ахматовское. Наталье сравнение льстило, но не утешало.
 
И непременно рассказывалась история, как ее, маленькую, сестра катала на санках, да неожиданно дернула веревку, так что Наталья расшибла нос о перекладину. Не помню, чтобы какая-то другая несправедливость судьбы огорчала Наталью больше. Она все время строила планы (не слишком, впрочем, серьезные) по ликвидации последствий трагического происшествия, с которыми я не спорил, хотя мне, как обладателю очень заметного и крупного носа, внимание к таким незначительным подробностям, как ее горбинка, представлялось, как минимум, несоразмерным.
Всем этим Наталья успешно потчевала меня лет двадцать пять, пока однажды за завтраком я не сосредоточился на нашем младшем отпрыске, оказавшемся ко мне в профиль. А он к тому моменту как раз выходил из подросткового возраста, его нос приобрел окончательную форму, и теперь, вместе с легкой горбинкой, в точности повторял такие знакомые мне очертания...
Наталья моя и с очевидностями соглашается неохотно и не сразу. Но с легендой о носе пришлось распрощаться. Да и носит его теперь – как родной!


ГЛАВА ПЯТАЯ. Разъяснительнвя.

Некоторые читатели спрашивают, шутит ли она, когда все это говорит? Логичным было обратить вопрос первоисточнику.
- Когда я договариваю последнее слово, я уже понимаю, что это была шутка.
Не знаю, стало ли понятнее.
Конечно, в этом есть некая изюмина. Самые безумные вещи Наталья делает, оставаясь крепко стоящей на земле.
И все же я бы не спешил этим ее словам доверять. Вот как-то выслушивает она от подруги по телефону жалобы на плохое самочувствие, и что настроения никакого. Минутой же ранее Наталья ей описывала, как нам накануне – так уж вышло - пришлось много общаться с юристами и нотариусами.
- А ты тоже сделай завещание. Заодно отвлечешься от грустных мыслей!

Когда читательницы пишут, что видят в Наталье себя, или вообще олицетворение женщины, я ощущаю некоторое внутреннее несогласие. Мне ближе отзывы такого рода – в любой женщине есть немного Натальи. И, соглашаясь с этим, могу добавить: лед в полынье и лед в коктейле - вещи очень разные.
Я уж не говорю о том, что она напрочь лишена многих свойств, которые считаются непременными женскими атрибутами – она терпеть не может шопинг, в отдел хозяйственных мелочей универсама ее просто не затянуть… Не лишенная кокетливости, не умеет подластиться – и кажется, даже не понимает, как это.

Наталья живет в собственном внутреннем мире (вопрос, в какой степени это относится к каждому, уведет нас далеко). Не то чтобы он слишком экзотичен, и не то, что она его ревниво оберегает. Она спокойно в нем существует, и ее совсем не заботит соотнесение его с миром внешним, а случающиеся столкновения этих миров ее, скорее, забавляют, чем обескураживают.
Их она встречает улыбкой, которую я расшифровал бы так: «Тем хуже для внешнего мира!»

В спорах с ней я вовсе не защищаю истину ради Истины. Просто прежде я искренне считал, что оберегаю Наталью от столкновений с действительностью. Поскольку же обнаружилось, что она столкновения с действительностью переносит гораздо легче, чем я столкновения с самой Натальей, то стал в этом много осторожнее.
Вряд ли мы сможем внятно объяснить, почему утверждать в пятницу нечто противоположное тому, что мы говорили в понедельник, представляется нам неловким. У Натальи этой проблемы нет. В понедельник она высказалась так, а сегодня, чтоб отстоять себя, ей нужно высказать другое мнение по тому же предмету. Больше того, она может высказывать противоположные вещи одновременно, поскольку упорно считает, что это ее позицию укрепляет.

Я потому и отмечаю иногда совсем пустяковые случаи, что они оказываются щелочками, через которые удается в ее внутренний мир заглянуть.
Вот надо почитать внуку сказку на ночь, и я берусь было за «Руслана и Людмилу», что обычно ему читает Наталья.
- Нет, тебе это будет трудно ему читать. Там такой сложный язык, практически древнерусский. Лучше возьми это.
Хихикнув, послушно принимаюсь за Сашу Черного. Понимая при этом, что тут приоткрылась та самая щелочка. Исходя из ее характера понятно, что ее внутренний мир стабилен, и не требует постоянных о себе больших забот, но заметно, что для его уютности отчего-то нужно, чтобы муж там представал недотепой, и – что скрывать - немного недоумком.

То, что прожив с Натальей столько лет, я хорошо ее знаю, вещь вполне понятная. (Хотя всерьез мне пришлось всем этим заинтересоваться довольно поздно, когда то, что я прежде считал не всегда удобными, но милыми пустяками, стало непосредственно отражаться на моей повседневной жизни. Однако, с другой стороны, прожив с ней столько лет, поневоле все отсчитываю от нее, как от печки. И еще очень давно был удивлен, когда на мои, сказанные по какому-то поводу, слова: ««не будем ходить далеко за примером…», мои коллеги, не сговариваясь, хором и смеясь, продолжили за меня: «…вот моя жена Наталья…»)
Поэтому именно ее неколебимое безразличие к собственному, безусловно нетривиальному, внутреннему устройству, которое она полагает абсолютно нормальным, делает происходящее с ней забавным, и порой даже карикатурным. Это оправдывает меня в том, что все чаще позволяю себе просто отметать какие-то Натальины возражения, заявляя: «Как человек, который тебя знает много лучше, чем ты сама…» Но это я хвалюсь. А теперь иллюстрирую.
Денису, нашему старшему, иногда надобятся какие-то справки о зарплате, каковые ему (якобы он у нее работает) Наталья и выписывает. А в чисто техническом плане делается это моими руками.
Напечатал я справку начерно.
- Наталья, насколько я знаю твой характер, ты сейчас потребуешь изменений. (Хочу пояснить, тут почти и нет никакой язвительности, а лишь покорность судьбе).
И точно. Наталья велит в верхней части сделать помельче, а весь текст поднять.
А справки эти каждый раз совершенно одинаковые. Я только дату меняю.
- Наталья, как я оказался прав! В прошлом году ты потребовала, чтобы я шрифт в верхней части сделал крупнее, а весь текст опустил.

Теперь, когда Натальины промашки редко затрагивают меня, гораздо более очевидно, что упреки мои диктуются заботой не о себе, а о ней.
Она их чаще всего игнорирует, но по настроению может свысока и вальяжно заметить:
- Все очень относительно…, ты говоришь дура, а кто-то скажет иначе.
Тут я чувствую себя задетым.
- Ты меня недооцениваешь. Дай время. Я уже завтра дам тебе объективное определение дурака.
И что вы думаете? Дал! И вправду не позже, чем на следующий день!
Любой человек, говорю, может совершить ошибку. Более того, может совершить одну и ту же ошибку несколько раз. Так вот дурак, это тот, кто и на пятый раз удивляется результату!

Недавно она опять что-то напористо утверждала, споря со мной.
- Наталья, ты же чуть не каждый день что-нибудь путаешь. Я изумляюсь твоей уверенности в себе. У тебя же такой низкий кредитный рейтинг!
Но эта женщина, порой смотрящая РБК, ответом меня прибила моментально:
– Тоже мне, Мудис нашелся!

Однако в быту Наталья очень неудобна из-за того, что в голове ничего не держится. Есть классический пример прислоненного к стене колченогого стула, о котором все хозяева знают, и оберегают от него гостей. Вот Наталья из тех хозяек, что сама первой про дефект стула забудет, и усядется.
Я купил в универсаме специальные помидоры, чтобы как-нибудь приготовить с ними то, что итальянцы называют паста. Меня угощали, и мне понравилось. Они упакованы в короб, похожий на те, в которые пакуют сок. И раз в неделю у нас происходит диалог:
- У нас там томатный сок я видела…
- Наталья, это не сок, я тебе уже сколько объяснял..
- Ах, да…
И, боюсь, кончится тем, что все же откроет в качестве сока, и будет очень удивляться.
(Но как она при этом помнит все мои прегрешения за четыре с лишним десятка лет?)
Поэтому наш холодильник внутри пестрит записочками-стикерами: «Это не сок!», «Это не джем!»
Но в углу кухни лежит плод, на котором толстым маркером крупно: «Это тыква»
Причем надпись сделана самой Натальей. Больше того, она явно предназначена ей же – мы теперь живем одни.
Спрашиваю, зачем написала?
- Очень она на дыню похожа.

Ну, и из свеженького:
- Я поняла. Бандерас - пацанистый такой, шалопай. А Клуни интеллигентный. Я их раньше путала, а теперь знаю, как отличать.

Описывает подруге по телефону свою занятость:
- мне завтра кое-что надо отвезти, но до этого от этого еще нужно отрезать рукава.

Читаю Наталье новость:
- Недавно в Индии впервые в мире зафиксирована гибель человека от метеорита.
Ее реакция:
- Все. Начинается…

Кокетничает: Я давно не работаю женщиной!

Учит меня:
- Ты творог всякий типа «Веселый молочник» и прочее не бери. Я всегда покупаю или в зелененькой упаковке или в синенькой.

Упрекает:
- С едой у нас с тобой разные критерии: ты о том, чтобы мне похуже, а я о том, чтобы тебе побольше.

– Вчера устала резать капусту, и борщ получился жидким. Придется им заняться дополнительно.
Сейчас будем его улучшать… …или ухудшать. Как получится.

…это у меня не сгоревшая каша, а поджаренная.

Иногда кажется, что из этого можно было бы сделать сериал. Но очень своеобразный.
Объявила, что обед готов. Запах аппетитный! С энтузиазмом являюсь на кухню:
- Треска, говоришь?
Наталья (голосом птицы-говоруна, и глядя на качающиеся за окном листья)
- Морская рыба, источник омега-3-жирных кислот, профилактика слабоумия…

Хвалится:
- Этот Яндекс все неправильно показывает. Я езжу лучше, и в пробки не попадаю.
Это означает, что я соображаю лучше Яндекса!
- И как ты ездишь?
- Да просто, как обычно.
- Ну, как? Тупо прямо?
- Да.
(Когда я поехала, было уже 7 часов…, нет, 7 пробок…, нет, 7 баллов!)

Смотрит фильм о художнике Целкове.
- Жена его, наверное, бросила. А что? Рисует одни попы. Нет, чтобы ее портрет написать. Серов - вон сколько портретов жены сделал!
- Возможно, Целков своей жене тоже предлагал. Но, думаю, будучи хорошо знакомой с его художественной манерой, она под благовидным предлогом отказалась.

Конец 2014 года. Вновь народ ломится в обменники и сметает с прилавков товары.
Наталья (задумчиво) – Может, и нам надо было холодильник новый купить..?
Так мы еще старый не разморозили…

В ту же пору ходил актуальный анекдот:
- Если бы у вас была возможность вернуться в прошлое, что бы вы поменяли?
- Рубли…
Наталье он очень понравился. Она его решила пересказать подруге.
Выглядел он у нее так:
- Если бы вы могли вернуться в прошлое, что бы вы хотели изменить в своей жизни?
- Доллары!

Натальино патологическое неумение рассказывать анекдоты я как-то упоминал. Как видите, не справляется даже с довольно простыми. Пристрастие же при этом имеет к сложным. Там уж вовсе безнадежно. В молодости я даже перед походом в гости с ней репетировал по ее просьбе. Не помогало.
Тут интересно вот что. Анекдоты часто строятся не на том, что сказано, а как. А многие анекдотические истории про Наталью связаны с противоположным ее свойством – употреблять не точное, а близкое по значению, но неподходящее слово.
Вот побывала в Риге, и делится с подругой впечатлениями.
- Дома старинные, красивые, а войдешь во двор – темные, как колодцы, ну, как в Питере. Я, правда, только в один двор заходила. Во все не успела.

- Наталья, иди уже спать, ты мне надоела.
- А как ты мне надоел! Это я не с тобой говорю, а с собой. Просто ты тут рядом случайно оказался.


ГЛАВА ШЕСТАЯ. В поддержку самоизолированных.


С годами обнаружилось, что в любой жизненной ситуации я могу процитировать ее высказывание, либо припомнить подходящую историю. То есть проНатальные истории обрели свойство энциклопедии.
- Как ты все это помнишь? - бывает, спрашивает меня Наталья.
А я, конечно, не все помню, но многое записано.

Пока разговаривал вечером по телефону, ко мне в комнату пару раз заглядывала Наталья. Я потом спрашиваю: - Чего-то хотела?
- Хотела с тобой выпить.
- Ну, я готов.
- А я уже все выпила.
Я рассмеялся. А она:
- Там было только на один бокал.

Одну из глав бесконечных проНатальных историй я назвал по Натальиной случайной оговорке: Почему Данте любил свою Петрарку? Мне казалось, что это будет преуморительно. Теперь уж и не знаю. Среди последовавших комментариев один был от женщины, которую я про себя называю дамой с регалиями. Впрочем, это комментарием нельзя назвать – она без всяких слов прислала мне ссылку на сонеты Петрарки, подписавшись, тем не менее. В качестве члена трех творческих союзов. (Где сейчас найдешь Даму с камелиями, а с регалиями – пожалуйста). Я ей ответил, что очень рад узнать, что такие союзы еще существуют, и как лицо вполне заинтересованное, хотел бы уточнить, является ли непременным условием членства в них отсутствие чувства юмора. Ответа не получил.

Смотрит присланное ей на смартфон видео. Там тайский массаж. Комментирует:
- Гляди как девушка его мнет… Теперь коленом на него… Теперь двумя ногами… А вот вообще на себя опрокинула!
- А зачем ты это смотришь?
- Мне интересно, чем дело кончится.

Мозг Натальи не только работает отдельно от нее (по ее собственному выражению), а еще и очень своеобразно.
Читаю Наталье трогательную заметку:
- Супруги прожили вместе 70 лет, и умерли в один день с разницей 20 минут.
- И кто первый?

Что скрывать, Наталья в моих разговорах фигурирует нередко. Всегда же приятно рассказать о чем-то, чем другие похвастать не могут. При этом нельзя же это назвать похвальбой? Речь-то веду не о себе, хотя, конечно, рассчитывая на некоторый, ложащийся на меня, отсвет.
Вот и недавно в оживленном и дружелюбном разговоре процитировал Натальино:
«Я нормальная, разумная женщина. Дай мне покричать минут десять, и все в порядке!» Реакция моей собеседницы была неожиданной. Она охладила меня взглядом, и произнесла: «Я это читала в интернете».
И я понял: слава приходит не так, как ты ждешь.


                ГЛАВА СЕДЬМАЯ. Маленький, домашний цирк.

Любите ли вы цирк? Нет, скажите, любите лм вы цирк у себя дома?
У меня есть такой. Маленький, домашний. «Сегодня, и каждый вечер!», (а также днем и ежеутренне). То спрыгивая с табуретки Наталья пытается опереться на ручку стоящей на краю стола сковородки, то кладет себе в борщ сладкую творожную массу, перепутав ее со сметаной. (Несмотря на то, что холодильник мной внутри разукрашен стикерами: «Это не джем!», «Это не сок!»)

Пишет мне список необходимых покупок:
- А это можешь купить, а можешь и не покупать.
- Пометь тогда звездочкой.
И Наталья начинает старательно вырисовывать рядом пятиконечную звезду.

А эти репризы! Кто их ей пишет?
– Подожди, не ешь салат! Я должна его попробовать.
- А что случилось? (опыт подсказал насторожиться)
- Я его солила, и опрокинула туда солонку.

– У меня сейчас будет первый обед.
- Ой, Наталья, что-то в этом есть угрожающее…
- Ну, второй завтрак звучит как-то банально. Решила сказать что-то новенькое.

- Наталья, в прошлый раз обед был готов в полвторого ночи.
- Нет, ну это если… (задумалась). В общем, как получится…

– Что-то рано стало темнеть… (на календаре 23 июня)
– День убывает
- А когда день стал уменьшаться?
- Вчера.

– Я хочу поехать в Ригу на Лего.
- Наталья, не на Лего, а на Лиго.

- Когда у вас тут День Наваги? (Это вместо Дня Миноги)

Натальины изречения неизменно хороши независимо от их смысла (до которого и докопаться не всегда можно). Приехав в Латвию, умудрилась пройти без билета в Турайдский замок. В какую-то калиточку, не заметив ни кассы, ни контролеров:
- Я же ни черта не вижу. Точнее, хорошо вижу, но плохо смотрю.

Подбирает себе одежду в магазине.
- Надо поприличнее одеваться. Вдруг в ДТП попадешь, будешь ходить вокруг машины, все тебя видят…
(Примечательно то, где она так рассуждает? В магазине секонд хенд. Правда, в Латвии, как-никак Европа.)

Мы были в гостях, и уже садясь в машину, я, подытоживая тему какого-то разговора, шучу:
- Значит так, Наталья, будем монетизировать твои таланты!
- Это как?
- Зарабатывать на них.
- А раньше что мы делали?

В зависимости от настроения у меня для Натальи два домашних прозвища: Птичка и Чума (второе, разумеется, исключительно в смысле ее энергичности)
Но если по поводу первого она, если чем-то раздражена, может бросить: «Не зови меня Птичкой!», то по поводу второго не помню, чтоб поступали возражения.

Наш старший сын куда-то уехал со всем семейством, а кто-то из знакомых должен был приехать и у них пожить. И он попросил Наталью немного в квартире прибраться.
По этому поводу даю ей новое средство для отмывания сантехники, объясняю, как пользоваться. (Резиновые перчатки, щетка). И интересуюсь, найдется ли у нее старая зубная щетка?
- Конечно. (Короткая задумчивая пауза). Я ею чищу зубы.

А вскоре мы узнаем, что под кем-то из гостей разлетелась табуретка. При расследовании выявили, что Наталья, при наличии большого числа разных табуреток, зачем-то достала из кладовки ту, что была запрятана там как не очень надежная. (Свой поступок она объясняла тем, что та по форме была ей привычнее). Когда потом случайно выяснилось, что при уборке Наталья залезала на нее, чтобы помыть снаружи балконную дверь, я это прокомментировал словами, что не зря заставил ее в свое время составить завещание.

А еще как-то умудрилась открыть в его квартире наполненную водой стиральную машину. (У нас-то стиралка другого типа). И очень удивилась результату.
Я сыновьям: А вы мне не верили - для нее нет ничего невозможного!

Из бесконечной серии «Наталья и интернет».
- Как сделать поиск? Вот туда нажать, где такой сперматозоид нарисован?
- Наталья, имеется в виду лупа!
(Но тут надо, конечно, понимать, что будучи научным работником, она провела много времени, разглядывая под микроскопом как раз примерно это).
Наталья мне что-то написала в вотсапе, я наскоро ответил ей скобочками.
- А что это?
- А ты никогда прежде с этим не сталкивалась?
– Сталкивалась. Но я думала это опечатка. (Замечу, это происходит в канун 2020 года).
Все это из того же набора, когда не понимает, что «Сохранить» обозначено дискетой, а песочные часы воспринимает, как бантик.
Кстати, заметил, Ворд заменил на пиктограмме дискету на условное изображение карты памяти. Видимо нынешние разработчики и не видели дискет.

Ну, и просто россыпью:
…то ли я старею, то ли эксгибиционистов меньше стало…

(из разговора по телефону) Жизнь разнообразная, но как-то в одну сторону…

Тоже по телефону: …он купил себе таунхаус в Финском Разливе…

(о ходе времени) Я уже дни не считаю, я считаю недели.

…он это сделал шопингом (имея в виду фотошоп)

– Это было уже сегодня!... То ли утром, то ли вчера…

- Женщина должна быть беспомощной, иначе ее любить не будут.

(По поводу зеркала): - В нашем лифте я не всегда хорошо выгляжу.

(В связи с волной обвинений в харрасменте.)
- Я бы стольким могла предъявить обвинения в домогательствах! Но, боюсь, многие из них уже умерли.

Большой опыт позволяет довольно легко расшифровывать сказанное ею:
- …у них там было… это… конное собрание.
- Видимо, Скаковое Общество?

Прошлое лето. Чудовищно медленно тащимся в авто мимо махины ТЦ Реутов-парк, глухой фасад которого заполнен рекламой магазинов, ресторанов и кафе.
Среди них «Четыре лапы» (понятно же, что это магазин товаров для животных?). Чем еще развлечь себя в пробке?
- Наталья, как тебе такое: Ресторан «Четыре лапы»?
- Ну, да… Устанешь на каждую лапу давать.

Иногда поздним вечером на Наталью находит охота порассуждать. Она периодически объявляет, что уходит спать, но рассуждения прервать не может.
- Раньше старушки кормили голубей пшеном, а теперь их не стало (видимо, старушек – прим.ред.), а новые старушки не кормят (видимо, жрут сами – прим.ред.), и голубей стало меньше. Но появились другие птицы. Это называется эволюция.

- Я на этом плаще уже переставляла пуговицы. Потому, что была худая очень.
Теперь надо опять перешить, потому что… (пауза) …это называется диалектика.
- Наталья, мне кажется, это называется по-другому.

Не скрою, Наталья в моих разговорах фигурирует нередко. Всегда же приятно рассказать о чем-то, чем другие похвастать не могут. При этом нельзя же это назвать похвальбой? Речь-то веду не о себе, хотя и рассчитывая на некоторый, ложащийся на меня, отсвет.
Вот и недавно в каком-то оживленном и дружелюбном разговоре процитировал мое любимое Натальино:
«Я нормальная, разумная женщина. Дай мне покричать минут десять, и все в порядке!» Реакция моей собеседницы была неожиданной. Она охладила меня взглядом, и произнесла: «Я это читала в интернете».
И я понял: слава приходит не так, как ты ждешь.


                ГЛАВА ВОСЬМАЯ. Пенсионная.

Наталья человек с прекрасным чувством юмора. Но то, что я собираю (я бы даже сказал, подбираю за ней) к этому отношения не имеет. Как-то читательница спросила, а шутит ли она, когда все это говорит? Естественным было обратить этот вопрос первоисточнику. Наталья ответила, что когда заканчивает фразу, то понимает, что это была шутка.
Стало ли нам яснее?
И это то самое, о чем я когда-то сказал, что мысли ее сходу выдаются на принтер безо всякого взвешивания и обдумывания. (Что чрезвычайно ценно для пополнения проНатальных историй, но по жизни не всегда кстати).

Многие истории проистекают оттого, что к Наталье не прилепляется нечто общеизвестное. Никого же специально не учат, что автоответчик рассчитан на одну минуту, что несколько закрывающих скобочек означают одобрительную улыбку?
А когда нечто «ну, все это знают!» это соединяется с ГИП (который можно уже назвать Генератором Изумительных Предположений), то следуют перлы!
Смотрим концерт. Вот, говорю, Маккартни, ему уж за 70, а как шустрит! Бери с него пример!
- Я, может, что и смогу спеть, но слова точно забуду. А чего это у него гитара не в ту сторону? Он что левша?
- Наталья, ты единственный человек на свете, который об этом не знает!
- Ну я подумала, может, это как-то связано с левосторонним движением.

Без кулинарной темы не обойдемся.
– Наталья, что, борщ будет совсем без мяса?
- У меня есть 4 пельмешки, я могу вынуть оттуда.
- Мне кажется до такого мы еще не дошли.
- А, помнишь, тебе как-то понравились фрикадельки? Я не помню, откуда я их взяла.
И тут я чуть не подавился всерьез. И мог бы быть красивый финал – умер со смеху.

Ворчу: - Жена… ласкового слова от нее не дождешься.
- Вот сварю борщ - это и будет тебе мое ласковое слово.

- Ты ешь тот большущий лимон, что купил.
- Наталья, это вопрос?
- Нет, это приказ!

Ее неистребимый позитивизм.
Рассказываю ей, что давно, в молодости, будучи в плохом настроении, зашел в вагон метро, сел, огляделся – вокруг рожи, как на офортах Гойи.
- Наверное, освещение было плохое. Да и у Гойи тоже – какое там могло быть освещение...

Иногда меня поражает быстрота реакции.
-Вот прочитал, одна женщина своего мужа убила…
- Хорошо, что не чужого.

Иногда я пересказываю ей новости.
- Закрывают на ремонт большой кусок линии метро, причем, поскольку она неглубокая, ее вскрывают сверху…
Быстрая Наталья, не дожидаясь окончания фразы, успевает вставить: - Хотят глубже сделать?

- Наталья, тут статья, и упоминается женщина, которая 36 лет изучала любовь, какая бывает. Ездила по разным странам – и изучала…
- На себе?
(Я аж поперхнулся). Но Наталья продолжает:
- Я же знаю - многие ученые проводят эксперименты на себе.

- Жаль я в Венеции не покаталась на гондоле… Денег пожалела.
- Правильно, нечего тратиться.
- Но вот ты же все время что-то вспоминаешь, приятно же. (А я как раз рассказывал о запомнившейся мне Маросейке, тогда в 50-х, улице Хмельницкого)
- Вспоминаю… Это ж денег не стоит.
- Когда платишь, воспоминания-то дороже!

Сама ударилась в воспоминания детства.
– Да ты мне это уже рассказывала.
(недовольство свое Наталья не показала, однако…)
- Я вот подумала, хорошо выходить замуж несколько раз. Каждому новому мужу можно все заново рассказывать.

Не скрою, первые тридцать лет мне с Натальей было непросто. Это сейчас у меня имеется эшелонированная оборона на всех участках. Прежде же она меня могла поставить в тупик, а то и привести в отчаяние своими невероятными аргументами в любом споре.
Это теперь я позволяю себе такое:
- Наталья, как человек, знающий тебя гораздо лучше, чем ты сама…
И это чистая правда. О том, что Наталья сейчас будет чем-то раздражена, я догадываюсь заметно раньше, чем она сама. Что иногда очень выручает.

Немного приболел. Наталья сходила в магазин, и даже нашла мне сырок, который я попросил. Я ее похвалил.
- Да я ради тебя готова все сделать! (микропауза) Лишь бы ты выздоровел, и сам ходил в магазины.
(Этим ее микропаузам, когда сказанное ДО выворачивается наизнанку сказанным ПОСЛЕ, я уже посвящал целую главу).

Вроде, выздоравливаю. Интересуется, какая у меня температура.
- 36,8.
- Нормальная температура небеременной женщины.

Однако, продолжаю кашлять. Поделился с Натальей, что не рискну пойти на концерт, на который меня пригласили.
- А концерт какой? Эстрадный?
- Нет классический.
- Там все будут кашлять.

Наталья легко находит ответ даже на риторические восклицания.
- И угораздило же меня на тебе жениться!
- А ты любишь всяких чудачек.

Рассказывает, что предлагала внуку купить ботинки, перчатки, а он отказался.
- Я тоже в молодости такая была. На все предложения отвечала «Нет!».
- Удивляюсь, как ты замуж-то вышла.
- А я, бывало, потом подумаю, и соглашаюсь.

Некоторые читательницы воспринимают Наталью, как воплощение женских свойств. Но это не совсем так. Шопинг для нее не радость, а нечто, на что можно пойти лишь при крайней необходимости. А уж в хозяйственный отдел ее затащить невозможно и вовсе.
В торговом центре заметил шляпку, и предположив, что она Наталье пойдет, предложил купить.
- Я подумаю… Ветер будет, шляпка слетит.
Наталья всегда готова любой сюжет достроить самым катастрофическим образом.

Но однажды слышу:
- Хочу купить придверный коврик, пусть они грязь оставляют за порогом моей квартиры.
- Наталья, я тебе это еще тридцать лет назад предлагал. Ты не соглашалась.
- Это было ошибкой!
Удивление мое было искренним. Признание даже самых пустяковых ошибок, мягко говоря, никогда не было для Натальи характерно. Но она продолжает.
- А что? Признавать свои ошибки легко и просто.
(Я еще более изумленно смотрю на Наталью.)
- Это школа взросления! – не унимается она.
Я лишь смог проворчать что-то насчет того, что, конечно, пора. На пороге-то семидесятипятилетия…

Но, как однажды отметил, у многих историй случаются продолжения.
Через месяц Наталья размышляет, возвращаясь к мысли приобрести, наконец, придверный коврик:
- Но неброский, и не слишком большой. А то соседи подумают, что мы разбогатели. (микропауза) …или что тут завелась более хозяйственная.

Пока разговаривал по телефону, в комнату заглядывала Наталья. Я потом спрашиваю:
- Чего-то хотела?
- Хотела с тобой выпить.
- Ну, я готов.
- А я уже все выпила.
Я рассмеялся. А она:
- Там и было-то только на один бокал.

И логика у нее, конечно, своя, особенная.
- Я специально старался, и намертво закрепил розетку. Как ты умудрилась выдернуть ее из стены?
- А у меня ручки слабые.

– Не возражай мужу! Это неприлично.
- Тогда не о чем будет говорить.

– Наталья, я не выдержал, и отмыл твою чашку.
- Через два дня ты ее не узнаешь.

- Когда я ездила одна на машине, я столько разных улиц знала…

- Я недавно смотрела по ТВ сюжет «Как правильно входить в лифт». И теперь хожу пешком.

- Наталья, оказывается, Диккенс был первым автором, который толкнул своего героя под поезд.
- А до это этого они все были белые и пушистые?
- Нет, просто поездов не было.

Часто говорю, что Наталью куда ни ткни, извлечешь анекдот… Но там еще интересна механика процесса. Дело вот в чем. Когда ей что-то говоришь, сказанное в самом начале попадает в некое пустое пространство (я его называю ракордом), и пропадает.
Вот решил ей рассказать за завтраком, как в 1959 году из Русского музея унесли в запасник полотно известного художника П.Федотова «Смерть Фидельки».
Она смотрит непонимающе, и спрашивает: Что Фидель умер?
(Если нужен комментарий – 1959 год попал в пустое место, ракорд).

Пытался рассказать Наталье интересную историю про единственную женщину, которая участвовали в высадке союзников в Нормандии. (Она журналистка, вторая что ли жена Хемингуэя).
- Это где все обнимались-целовались?
- Ты с ума сошла!
- Ну, как… Там французский эскадрон… Я в детстве фильм смотрела. «Нормандия-Неман». А нет, я перепутала. Это другой. «Встреча на Эльбе».
(Уже после эскадрона я начинаю ржать, дальше уже просто всхлипываю. А Наталья решила обидеться. В общем, не получилось рассказать)

– С тобой невозможно разговаривать – ты мне не позволяешь ничего путать!

Прихожу домой, Наталья сидит, пиво пьет. Я насчет чего-то стал ворчать.
- Ты мне все удовольствие портишь! Давно хотела пиво купить. Сижу, пью, а тут приходит муж, и портит все удовольствие!
- Приходишь такой, усталый, взмыленный, а жена сидит, пиво пьет. В самый раз удовольствие ей испортить!
- Лучше бы ты был мазохистом!

Nil admirari! Тихим поздним вечером дома.
Наталья: (в задумчивости). - По-моему, я не те таблетки пью…
- Я давно об этом догадываюсь.

Должен отметить - насчет того, что ее мозг работает отдельно от нее, я услышал от Натальи за много лет до того, как нам о том же поведала проф. Черниговская.

Смотрим по ТВ кино. Вдруг Наталья начинает мне зачем-то рассказывать сюжет фильма.
- Наталья, спойлер? – говорю я иронически.
- Нет, этого артиста как-то иначе звали.

- Диверсификация? Я прекрасно знаю это слово. Просто мне никогда не приходило в голову поинтересоваться, что оно означает.

Считается, что в отношениях очень тяготит предсказуемость партнера. Когда я, например, объявляю, что схожу прогуляться (а Наталья любит побыть дома одна), она непременно опишет, чем она собирается в мое отсутствие заняться. Но закрывая за собой дверь, я точно знаю, что Наталья планы свои непременно изменит. И как считать - это относится к предсказуемости или нет?

По какому-то поводу процитировал Наталье ее же слова.
— Все же это ужасно, когда за тобой следит такой шпион! И записывает… А, впрочем, пиши, все равно ничего не докажешь – мало ли что ты можешь придумать и написать.
- Наталья, по-моему, ни у кого не возникает сомнений: придумать это невозможно.