The Tale of Hodja Nasreddin Disturber of the Peace

(Истории о Ходже Насреддине, возмутителе спокойствия)
(Леонид Соловьев)
Леонид Васильевич Соловьев родился в 1906 году в городе Триполи, Ливан, где его родители работали в Императорском Православном Палестинском Обществе. В 1909 году семья вернулась в Россию; в 1921 году она переехала в Коканд, Узбекистан. Соловьев работал в нескольких региональных газетах и ;;во время своих путешествий по Ферганской области Узбекистана изучал региональный фольклор.
В 1930 году Соловьев уехал в Москву и поступил на литературно-сценарный факультет ВГИКа, который окончил в 1932 году. Живя в Москве, Соловьев написал ряд романов, рассказов и сценариев. «Возмутитель спокойствия» — первая часть самого известного произведения Соловьева «Повесть о Ходже Насреддине» — была опубликована в 1939 году. Во время Второй мировой войны Соловьев был военным корреспондентом и написал несколько военных рассказов и сценариев.
В 1946 году Соловьев был обвинён в заговоре с целью совершения актов терроризма против Советского государства. Он был заключён в нескольких лагерях до 1954 года, когда с него сняли все обвинения и освободили. Вторая часть «Сказания о Ходже Насреддине» с подзаголовком «Зачарованный принц» была написана в лагерях и завершена около 1950 года.
После заключения Соловьев поселился в Ленинграде. Обе части «Повести о Ходже Насреддине» были впервые опубликованы вместе в 1956 году и имели очень благоприятный прием. Однако здоровье автора стало ухудшаться, и в 1962 году он скончался.

Примечание переводчика
----------------------
Хотя персонаж Соловьева и основан на многочисленных историях и анекдотах о традиционном суфийском деятеле Насреддине, он уникален. Неутомимый поборник угнетенных и заноза для власть имущих, Ходжа Насреддин Соловьева вдохновляет читателя своим интеллектом, остроумием, неповиновением власти и любовью к жизни. Иногда присутствие советских тонов в тексте нисколько не снижает впечатления от чтения.
Две книги «Повести о Ходже Насреддине» могут предложить читателям всех возрастов что-то новое — приключения для молодых, философию для более зрелых и юмор для всех — и все же они практически неизвестны в англоязычном мире. Я надеюсь, что этот перевод «Нарушителя спокойствия» поможет познакомить с творением Соловьева более широкую аудиторию.

Посвящается моей семье.
-----------------------
«И я сказал ему: «На радость тем, кто живет со мной на земле, я напишу книгу — да не веют на ее страницах холодные ветры времени, да не уступит лучезарная весна моих стихов безрадостной осени забвения!..» И — смотрите! — розы в саду еще не опали, и я все еще хожу без трости, а книга «Гулистан», что значит «Розовый сад», уже написана мной, и вы ее читаете...»
Саади

«Эту историю передал нам Абу-Омар-Ахмед-ибн-Мухаммад со слов Мухаммада-ибн-Али-Рифаа, ссылаясь на Али-ибн-Абд-аль-Азиза, который сослался на Абу-Убей-да-аль-Хасима-ибн-Селама, который говорил со слов своих наставников, последний из которых ссылается на Омара-ибн-аль-Хаттаба и его сына Абд-Аллаха — да будет Аллах доволен ими обоими!»
Ибн-Хазм, Ожерелье Голубя

Памяти моего незабвенного друга Мумина Адилова, погибшего 18 апреля 1930 года в горном кишлаке Намай от предательской вражеской пули, посвящаю эту книгу, в почтение к этой светлой памяти. Он обладал многими, многими чертами Ходжи Насреддина — беззаветной любовью к народу, мужеством, честной хитростью и благородным коварством, — и когда я писал эту книгу, мне не раз представлялось в ночной тишине, что его дух стоит за моим креслом и направляет мое перо.
Он похоронен в Канибадаме. Недавно я посетил его могилу; дети играли вокруг холма, поросшего весенней травой и цветами, а он спал вечным сном и не отвечал на зов моего сердца…

Часть 1
=======
«Рассказывают также о простаке, который шел, ведя под уздцы своего осла».
388-я ночь Шахерезады

Глава 1
========
Тридцать пятый год своей жизни Ходжа Насреддин встретил в дороге.
Он провел более десяти лет в изгнании, скитаясь из города в город, из одной страны в другую, пересекая моря и пустыни и проводя ночи, где мог, — на голой земле у скудного костра пастуха или в переполненном караван-сарае, где верблюды чешутся и дышат в пыльной темноте до утра, тихонько позвякивая колокольчиками, или в дымной, закопченной чайхане [1], среди водоносов, нищих и погонщиков верблюдов, лежащих бок о бок, вместе с другими бедняками, которые на рассвете обычно наполняют базарные площади и узкие городские улочки пронзительными криками. Нередко ему удавалось провести ночь на мягких шелковых подушках какого-нибудь иранского сановника, который в это время с отрядом стражи обшаривал все чайханы и караван-сараи, разыскивая бродягу и богохульника Ходжу Насреддина, чтобы посадить его на кол... Сквозь оконную решетку проглядывала тонкая полоска неба, бледнели звезды, утренний ветерок нежно и ласково шевелил листья, а на подоконнике начинали ворковать и чистить перья бойкие горлицы. Целуя уставшую красавицу, Ходжа Насреддин говорил:
«Пора. Прощай, моя несравненная жемчужина, и не забывай меня».
«Подожди!» — отвечала она, обвивая его шею своими прекрасными руками. «Ты уезжаешь навсегда? Но почему? Послушай — когда стемнеет сегодня вечером, я снова пошлю за тобой старуху».
«Нет. Я давно забыл те времена, когда я проводил две ночи подряд под одной крышей. Мне пора, потому что я очень спешу».
«Уходишь? У тебя есть какие-то срочные дела в другом городе? Куда ты собираешься идти?»
«Я не знаю. Но рассвет приближается, городские ворота уже открылись, и первые караваны двинулись в путь. Слышишь? Звонят колокольчики верблюдов. Когда этот звук достигает моих ушей, мне кажется, будто сами джинны вселяются в мои ноги, и я не могу усидеть на месте!»
«Ну, хорошо, иди!» — раздраженно говорила красавица, тщетно пытаясь скрыть слезы, блестевшие на ее длинных ресницах. «Но скажи мне хотя бы свое имя, прежде чем мы расстанемся».
«Ты хочешь узнать мое имя? Слушай же — ты провел ночь с Ходжой Насреддином! Я — Ходжа Насреддин, возмутитель спокойствия и сеятель раздора, тот самый, чье имя ежедневно трубят глашатаи на всех площадях и базарах, обещая большую награду за его голову. Вчера предлагали три тысячи туманов , и я даже подумал: а что, если бы я продал свою собственную голову за такую ;;хорошую цену? Ты смеешься, моя звездочка, так дай мне поскорее свои губы в последний раз. Я бы подарил тебе изумруд, если бы мог, но у меня нет изумруда — возьми лучше этот простой белый камень на память!»
Он надевал свой потрепанный халат, местами обгоревший от искр придорожных костров, и тихо уходил. За дверью громко храпел немой и ленивый евнух в тюрбане и мягких туфлях с загнутыми носками – нерадивый страж, которому доверили величайшее сокровище дворца. Дальше, растянувшись на коврах и циновках, лежали храпящие стражники, положив головы на обнаженные турецкие сабли. Ходжа Насреддин прокрадывался мимо них на цыпочках, всегда успешно, словно в это время он мог становиться невидимым.
И снова звенела каменистая белая дорога, и пыль летела под быстрыми копытами его осла. Солнце светило над миром в голубом небе; Ходжа Насреддин мог смотреть на него прямо, не щурясь. Песнь Ходжи Насреддина слышали зеленые сады и пенистые реки, мрачные горы и зеленые пастбища, росистые поля и бесплодные пустыни, где белые верблюжьи кости лежат полузарытыми в песок. Он путешествовал все дальше и дальше, никогда не оглядываясь назад, никогда не сожалея о том, что он оставил позади, и не страшась того, что было впереди.
И в городе, который он покинул, память о нем будет жить вечно.
Высокие чиновники и муллы бледнели от гнева, когда слышали его имя; водоносы, погонщики верблюдов, ткачи, мельники и седельники рассказывали друг другу забавные истории о его приключениях, когда собирались в чайханах по вечерам, — приключениях, из которых он всегда выходил победителем. Знойная красавица в гареме часто смотрела на маленький белый камень и прятала его в небольшой жемчужный ларец, когда слышала шаги своего хозяина.
«Уф!» — говорил толстый сановник, тяжело дыша и хрипя, снимая с себя парчовый халат. «Мы совсем измотались из-за этого проклятого бродяги Ходжи Насреддина: он взбудоражил и взбудоражил всю страну! Сегодня я получил письмо от моего старого друга, уважаемого губернатора Хорасанской области. Подумать только — как только этот бродяга Ходжа Насреддин появился в его городе, кузнецы перестали платить налоги, а повара отказались кормить стражу бесплатно. Более того, этот вор, этот осквернитель ислама и сын греха осмелился пробраться в гарем губернатора и обесчестить его любимую жену! Поистине, такого преступника мир еще не видывал! Я жалею только, что этот презренный нищий не попытался проникнуть в мой гарем, иначе его голова давно бы торчала на столбе на главной площади!»
Красавица молчала, скрывая улыбку, — она была и весела, и грустна. А дорога все звенела, и пыль летела из-под копыт осла. И песня Ходжи Насреддина все звучала. За десять лет он побывал везде: в Багдаде, в Стамбуле и в Тегеране, в Бахчисарае, в Эчмиадзине и в Тбилиси, в Дамаске и в Трапезунде. Он знал все эти города и множество других, и во всех его помнили.
Теперь он возвращался в свой родной город, в Бухара-и-Шариф, благородную Бухару, где надеялся выдать себя за другого человека и немного отдохнуть от своих бесконечных странствий.
Глава 2
========











(*-9  стр.-*)
~