Тихая охота на реке Чир

   В последние дни августа, когда воздух уже пахнет осенью, а солнце ещё щедро дарит тепло, мы с дедом, Дмитрием Васильевичем, отправились на «тихую охоту» — ловить раков.
   Река Чир в Суровикинском районе встретила нас тишиной и ленивым течением. Дед знал эти места как свои пять пальцев — он вырос здесь, и каждая излучина, каждый подмытый берег были ему знакомы. Обычно он рыбачил один, возвращаясь с полным садком. В этот раз мы поехали вместе.
   Место выбрали по науке — с глинистым обрывом и притопленными деревьями. Дед уважительно кивнул:
— Сабанеев прав был. Раки любят такие берега.

(Справка: Леонид Павлович Сабанеев — русский зоолог, автор классических трудов о рыбалке. Его книги — настольные для каждого, кто знает толк в тихой воде и её обитателях.)

   Снаряжение у нас было простое, но продуманное:

 - Четыре раколовки с широкими горловинами — чтобы добыча не сбежала;
 - Приманка — караси с душком и чеснок, от которого раки теряют осторожность;
 - Фонарь с мягким жёлтым светом, чтобы не спугнуть ночных бродяг;
 - Перчатки — защита от острых клешней;
 - Удочки, закидушки и «телевизоры» — мелкоячеистая сетка для ловли небольших рыб;
 - Палатка, казан для ухи, мангал и, конечно, ведро для варки раков.
Дорога до реки заняла примерно 1 час. Мы ехали на велосипедах, и чем ближе подбирались к воде, тем сильнее чувствовался её влажный, чуть сладковатый запах.
   Воздух звенел от стрекоз, а река лениво перекатывала волны, будто потягиваясь перед закатом.

   Лагерь разбили быстро — собрали хворост, поставили палатку и сразу взялись за дело. Переправились на противоположный берег, где под крутым обрывом торчали коряги, а в глинистых норах прятались раки. Установили ловушки, вернулись к своим удочкам — и к вечерней зорьке уже вовсю тягали окуней и краснопёрку.

   Но главное началось с наступлением темноты.

   Ночная охота — это магия. Вода чёрная, как чернила, и только луч фонаря выхватывает около берега призрачные силуэты. Раки выползали из укрытий, медленно шевелили усами, будто раздумывая, стоит ли идти на запах приманки. Первая раколовка принесла добрый десяток добычи, остальные тоже не подвели.

   А потом мы пошли ловить их вручную — так, как делали ещё наши прадеды.

 — Главное — подводить руку со спины, — шептал дед, — и хватать резко, за панцирь.

   Первые два рака ушли, насмешливо щёлкая клешнями, но потом я наловчился. Самые крупные сидели под корнями, не желая покидать укрытие, и приходилось почти нырять за ними.

   Уха с раками, дымящаяся над костром, казалась тогда лучшей едой на свете. А ночь, полная шёпота воды и шелеста камышей, навсегда осталась в памяти — тёплой, как последние летние деньки.

   Итоги:

   Лучше всего работала раколовка с рыбой с крепким душком — раки не устояли перед таким ароматом.
   Ручная ловля требует сноровки, но это азартнее, чем ждать у снастей.
   Л.П. Сабанеев не ошибался: раки чаще всего любят глину, коряги и тихие воды.
А ещё я понял, что это не просто рыбалка. Это разговор с рекой, с дедом, с природой. И те раки, что щёлкали в ведре, были не просто добычей — они стали частью того лета, которое теперь живёт во мне как одно из светлых воспоминаний из детства.