Миниатюра в жанре магического реализма - 2 Перерыв

Ещё на сегодняшней встрече (https://t.me/psykuhnja/2155) обсудили вот эту тему:
Слушать в авторском исполнении можно здесь:
https://youtu.be/gkW3Z6LHq-k
или здесь:
https://rutube.ru/video/87625085f9e8b33c1613cf564f2fe68d/


А к этому прилагается Миниатюра в жанре магического реализма - 2

"Перерыв"

Город за окном был серым,
но её зубы всё ещё оставались острыми.
Как вчера.
Как всегда.
Кто же она — психика, разваливающаяся на части, или миф,
оборотень или охотник,
что забыл своё имя…



Лес не был просто деревьями. Он дышал, как живое существо, каждая иголка на хвойных ветвях мерцала внутренним светом, будто впитывала лунный сон.

Он встретил её не шелестом листьев, а тихим смехом — тем, что прячется между зубов у голодных девушек перед тем, как они кусают. Он пах мокрой шерстью, прокисшими ягодами и чем-то тёплым, вроде крови, которую только что слизали с лапы, точно чьё-то детство, забытое здесь вместе с окровавленным платьицем.

Она знала эти тропы. Не потому что ходила по ним, а потому что кто-то когда-то затащил их ей под кожу, как занозы. 

Волки вышли из мглы беззвучно, как тени, ставшие плотью, как будто лес выдохнул их наружу. Глаза — щели в иные миры. Самый высокий, с шерстью как засохшее кружево, замер перед ней.


— Ты снова здесь, — сказал он, не шевеля пастью. Голос тёк из него, как смола из надрезанной коры.
— Я не приходила раньше. 
— Приходила. Каждый раз. Просто после — забываешь. 


Его клыки блеснули — и память ударила, как прилив. Она уже видела это: луну, полную, как живот беременной волчицы. Свои руки, засунутые в тушу оленя — точно так же, как в прошлый раз. И голос... свой и не свой, поющий кому-то колыбельную на языке, которого не бывает. Кому? Она знала ответ.
Но забыла.
Опять.

Волк засмеялся — звук, как ссыпавшиеся кости. 

— Теперь ты вспомнила... Ненадолго. 

Она подняла руку — и увидела, что пальцы слишком длинные, ногти — слишком жёлтые, а кожа на запястье вдруг потемнела и порвалась, обнажив жёсткую шерсть. На секунду. Потом снова стала гладкой.
Больно не было.
В животе заурчало. 

— Кто я?.. 

— Та, кто воет на луну, пока ты спишь.

— Что я?..

— Ты — сказка, которую забыли рассказать до конца. 

Они исчезли, оставив после себя только лужицы тени, которые просачивались в землю, будто их звали обратно. Лишь один остался — старый, с одним выбитым глазом. 


— Выбирай, — сказал он, и его глаз смотрел сквозь неё, будто видел все её прошлые выборы. — Остаться или вернуться? В этот раз ты можешь решить иначе.
— А разница?
— Разница в том, сколько раз ты ещё захочешь забыть.

Она впилась пальцами в его шерсть. 


Мир перевернулся. 


*** 


Снова утро.
Снова кофе.
Снова зеркало.
Всё как всегда.
Всё как в первый раз.
Или в сотый.

В отражении её лицо было человеческим, но когда она зевнула, челюсть хрустнула, как у собаки, и на миг в зрачках вспыхнул жёлтый свет. Как и тогда.
Она знала этот взгляд. Так смотрят те, кто помнит, что было до человека.

Старая фотография на столе: неясно, она или не она в платье из волчьей шкуры.
На обороте: «Не плачь. Ты всегда кусаешься в последний момент». 


Телефон замигал. Без номера: 
«До следующего полнолуния, сестра»

Она провела языком по зубам. Клыки были на месте. 

Волки — не сторожа. Они — родня.


А человек, которым она себя помнила — был всего лишь перерывом… одним из многих?