7 Миссия

 
 Он навалился на меня всем телом в темноте, раздавил своей мохнатой теплой тушкой, стал царапать, стаскивая одеяло, хрипя прямо в лицо, тыкаясь холодным носом, куда придется.
 
-Отстань!- Отмахнулся я, но он не унимался. -Отстань, говорю, Нил!
 
Обычно он послушнее. Странно, что это с ним.
Я открыл глаз, взглянул в телефон. Три ночи. Тишина. Темнота.
Нил не унимался, напрыгивал, скулил тихонько, не уходил.
Стащил одеяло на пол, победив в нашей борьбе.
Я повернулся на боку, уставившись открытым глазом в него.
Иногда с ним достаточно поговорить, чтобы успокоить.
 
Его морда прямо напротив. Он три секунды смотрит на меня, делая вид что понял мою мысль, но предпочитает, чтобы мы осуществили его.
 
-Ни-ил! Ночь же!
Бесполезно. Он визжит, мечется, несет поводок. Я, чертыхаясь, включил ночник, нацепил штаны, куртку, прямо на голое тело — выведу его на минуту и опять. Спать.
 
Черт побери, и так сон ни к черту, засыпаешь по три часа, просыпаешься по три часа. Ночью то и дело встаешь...
Совесть вроде чистая, а сон — отвратителен. Словно внутри меня сломался переключатель сон/бодрствование. И ни сна глубокого, ни бодрствования бодрого. Уже давно, много лет. Ночь перемешана с днем. Работа может поднять тебя в любой час.
Предыдущие два дня - без отдыха.

Накидывая капюшон, я бросил взгляд за окно. Ночь, тишина. Тихая такая, почти подозрительная тишина.

Крякнула замочная скважина, защелкиваясь. Нил потянул к лестнице.
-Пошли на лифте! - загундосил я, будто не хозяин собаке, а капризный ребенок маме.
Твою ж... сейчас спортивный бег по лестнице, прогулка на свежем воздухе и сон вообще прощай,да. До утра дотяну, потом работа, в четыре меня выключит. А работа до десяти вечера. Потеряна ночь, считай, потерян день.
 
 Кто кому хозяин, а? Он пролетел мимо площадки с лифтами, рванул на лестницу. Лапой открыл дверь, даже не задерживаясь, бежал вперед. Мне не оставалось выбора. В полусонном состоянии я был роботом — автопилотом.
Темная лестница. Где-то там далеко мутный огонек. Неприятное место даже днем.
 
Один пролет, другой. Третий.
Запах-то какой, точно не розы. Настроение рухнуло окончательно.
Пока я пытался догнать Нила, сам, чуть на рухнул на каком-то из поворотов — он рвал вперед, тянул поводок, повизгивал в полголоса, оглядывался на меня, пытаясь удостовериться, что я следую за ним.
 
Чудесный пес же, что с ним такое? Может, постстрессовое расстройство?
 
Я нашел его на улице. Подобрал, с неделю понаблюдав за тихим, покорным щенком . Не совсем маленьким подростком таким, несуразным, с длинными лапами и неуверенной в себе мордой. Аккуратным . Сдержанным.
 
Когда понял, что он бесхозный, постарался подружиться.
Не тут-то было. Его невозможно было ни купить, ни подкормить. Ни на ласку он особенно не шел, ни на колбасу.
 
Так случайно совпало однажды: я оказался рядом, когда служба по отлову животных патрулировала район.
Они его уже окружили, перекидывались друг с другом.
-Нил! - крикнул я, первое пришедшее на ум, переходя на бег и летя к его загонщикам. Мужики оглянулись на звук.
-Ни-ил! - орал я, — Опять убежал, дрянь такая! - я махал руками, делал страшное лицо, активно проявляя свое негодование. Мужикам показывая. Мне нужно было, чтобы они все поверили мне. И бригада мужиков этих, и пес.
 
Тот замер, уже окруженный ими. Уставился на меня.
-Нил!- надрывался я, — быстро домой, нас с тобой сейчас убьют обоих!
Пес махнул ушами, и втянул голову в плечи. Он понял игру, и зараза, решил подыграть, я видел это в его глазах.
-Твой, что ли? - забасили мужики.
-Мой, — хмуро сказал я, подходя к ним и протягивая руку.
-Так че без поводка-то? Счас бы отвезли на мыло.
-Да вырвался, подлец! - прикинулся я недотепой, - Шмыгнул в щель, убежал. Жена прибьет сейчас

Мужики захохотали о чем-то своем. То ли о мужицкой доле, то ли о грозных женах, похлопали меня по плечу, расступились, пропуская собаку, нажелали всего хорошего на дорожку.
 
Нил проскользнул сквозь них с видом аристократа, снисходительно глядя снизу вверх. Потом припал своим ребристым боком к моей голени.
Я не потрепал его по холке, даже не прикоснулся. Мы обменялись, помню, взглядами и пошли домой, шаг-в-шаг — он, прижимаясь к моей ноге, я не оглядываясь, чтобы ни у кого даже подозрений не возникло,что мы не семья.

 Как-то с ним сразу было нормально. Жены-то у меня, конечно, никакой нет, мне всегда говорили, что со мной невозможно ужиться. Ну... не знаю. С Нилом, вон, ужились с первого дня.
 
Он вылетел на улицу, потянул меня дальше
-Нил! Ну ты чо! — ныл я. - Писай здесь и пошли спать!
Но писать ему было мало. Он тянул гулять.
Дальше и дальше, сколько ж можно.
 
Легкая дрожь пробежала по воздуху.
То ли шелест, то ли звон, то ли трепет.
Я пытался затормозить, Нил тянул вперед.

Дошли до детской площадки, поодаль от дома, на расстоянии от окружающих строений — чтобы детям отовсюду было удобно идти. И пространство чтобы было наноситься вдоволь.
 
 Нил задрал голову, оглядел небо. Сел.
 -Ну ты что сел? Делай, давай, дела, спать надо.
 
Ровный треск окружающих нас деревьев, ответил мне настороженным шелестом. Словно площадку взяли и встряхнули, как бубен.

Листва всколыхнулась, ветви дрогнули встревоженно. Я огляделся вокруг.
 
Что-то явно было не так.
Нил сидел смирно. Как на картинке, в образцовой позе, хоть на выставку отправляй. Словно выполнив свой долг .
Словно зная, что он сделал все, что мог, теперь — только ждать.
 
Пространство ухнуло, земля качнулась, послышался треск, мягкий шум, перерастающий в грохот. И мой дом, тот, откуда я только что вылетел, покорно следуя за собакой, вздрогнул. Сверху заскрежетали панели, перекосило пару балконов, послышался звон треснутого стекла, крики.
 
Я сделал пару шагов инстинктивно. В сторону дома — помочь. Нил сидел, как вкопанный, притормозив меня поводком.
 
Впрочем, я и сам замер. Дом падал.
Не весь. Клочками, медленно, как в кино. Страшно засвербило в носу, желудок свело. Сверху прилетела какая-то плита, повело фасад, на пятом этаже заискрило с угрожающим шипением.
Щебень и пыль заволакивали картинку.
Мы были рядом, но на достаточном отдалении, чтобы ни грязь, ни случайные обломки до нас не долетели.
 
Я, понимая, что пока могу только наблюдать, обессиленно опустился на детскую качель.
 
Небо светлело.
На площадку сбегались люди из окружающих домов, пытаясь переждать землетрясение. Воздух наполнился тревожными криками, шепотом, стонами, плачем детей.
 
Нил сидел рядом.
Оглянулся на меня, посмотрел умным взглядом, проверил, здесь ли я. Все ли в порядке. Без истерик, без пафоса. Словно хотел удостовериться, что его миссия, как ангела хранителя на сегодня выполнена.

Что все нормально.
И можно жить дальше.