Карта

Его разбудил звук тревоги. Запах дыма заставил двигаться, как бы расталкивая и освобождая пространство вокруг себя. В темноте было не разобрать, что не даёт выбраться. Его окутали колючие провода бьющие током , ремни впились в кожу. Его ноги едва касались пола, так как он висел на этих ремнях и проводах. Инстинктивно срывая с себя то, что мешает двигаться, он оттолкнул от себя стенку, которая отворилась. Помещение, в которое он выбрался, было ещё более задымлено. Пол был слегка наклонён, и ему было тяжело делать первые шаги. Он упал на колени, затем стал так пробираться к выходу, в котором виднелся свет.

Мелькнула мысль: а есть ли кто-то ещё в этом задымленном помещении? Но инстинкт самосохранения кричал: Беги ! Быстрее!  Добравшись до двери и глотнув свежего воздуха, он рванул вперёд в пустоту. Падение с высоты . Удар о землю. Трава. В ушах звенело Несколько метров он полз, затем остановился, перевернулся на спину и облокотился на локти. Глядя на то место, откуда только что выпал, он увидел распахнутую железную дверь. Дверной проём был задымлён. Стена здания (или какого-то объекта) была непонятного чёрно-серого цвета и наклонена, то ли от сильного землетрясения, то ли от другого повреждения.

Когда к нему вернулось самообладание, он начал задаваться вопросами: "Что я здесь делаю?" Ощущение было как после сна, когда просыпаешься и не помнишь, кто ты. Но это чувство затягивалось – ведь прошло уже минут пять. Амнезии не было: он прекрасно помнил, что делал несколько часов назад – расчёты между созвездиями, расчеты . Он помнил расчеты ! Но тело ... тело было  чужим и непослушным. Его анализ непривычных  состояний, чувств и впечатлений прервал  нарастающий гул . Опасность! Адреналин вколотил силу в ноги но попытки
убежать не давали результата: тело не слушалось, голова кружилась. Он несколько раз падал на колени, полз, потом снова вставал, опираясь на деревья, и снова падал. Так продолжалось долго, пока он не свалился в овраг скрытый травой. Гул стих. Теперь его окружали звуки природы: пение птиц и шум леса.Этот мир -грубый яркий пахнущий гнилью и жизнью одновременно был-ему враждебен Но он не знал, чего больше бояться – того шума, откуда бежал, или этой  жизни, . Вслушавшись , он побрёл в сторону негромкого тарахтения.

Ещё пару километров – и вдалеке показался сельский трактор, пахавший поле. Зоркий тракторист заметил голого человека, вышедшего из леса. Тракторист поправил кепку, остановился, заглушил двигатель, вытер ветошью маслянные руки взял монтировку, как якорь в любой непонятной ситуации  и вылез из кабины. "Эй, мужик, ты кто такой?" – крикнул он. Человек из леса ковылял, падал на колени, полз, снова вставал, снова ковылял и падал. Мужик, не слезая с трактора, пытался вглядеться в черты лица: "Может, кто-то из односельчан допился до чёртиков? Сам-то я уже год как в завязке и, возможно, просто не узнаю старых друзей. А может, он ранен?" Спрыгнув с трактора, он пошёл навстречу, всё так же не выпуская монтировку из рук.  Вышедший из леса ничего не отвечал и направлялся к трактору.

Василий стал вспоминать агитплакат, висевший в красном уголке их конторы, о первой помощи пострадавшим. Припомнилось, как помочь человеку, которого ударило током, как откачивать утопающего (чего ему делать очень не хотелось). Но как помочь человеку, которого, допустим, порвал медведь, он не знал. Подошёл ближе.Глаза незнакомца были пусты , но не злы. Василий убрал мантировку за спину и протянул руку.
Хватка была слабой но цепкой.  "Поедем , голыш в больницу , разберёмся "  Старые ватные штаны оставшиеся с зимы в кабине оказались кстати.   С трудом загрузились в кабину, "Белорус" тронулся и покатил напрямик по полям .

Медсестра Антонина протирала спиртом инструменты уже в четвёртый раз , когда дверь распахнулась и Василий втащил полуодетого , перепачканного  не местного человека,
 она остолбенела, но через мгновение взяла себя в руки, вспомнив клятву Гиппократа. "Василий Парамонович ! Да что это? - вырвалось у неё , но годами выработанное спокойствие тут же включилось . " Клятва , Тоня , клятва" - прошептала она себе и вспомнила сына пропавшего на стройке в Сибири.
Василий, помимо того что бросил пить год назад, так он ещё и не матерился с тех пор, как стал играть в театре местного ДК. И сейчас ему крайне не хватало  того и другого. Они усадили незнакомца , осмотр показал лишь ссадины и царапины и какой-то кусок метала торчащий из левой части затылка."Участкового надо, Василий !"  "Телефон молчал , неполадки, как в прошлый раз  когда в начале весны мост размыло. Василий снова пожалел, что бросил материться, и молча вышел на улицу к трактору.

На шум пришла старшая медсестра Мария Ивановна, женщина с лицом, как у вырубленной топором иконы.  Она выслушала Антонину, не спуская глаз с сидящего на стуле человека и приказала: "В изолятор. Под замок. До прибытия милиции."

Участковый, появился довольно быстро, он прикатил на мотоцикле "Урал ".
 Старший сержант  Антонов ,пах дешёвым одеколоном и махоркой . Его проводили в палату к пострадавшему. Тот тихо лежал на кровати и смотрел в сторону окна. "Старший сержант Антонов", – представился человек в форме,  – "Рассказывайте, кто вы и что с вами произошло?" Пациент словно не слышал и продолжал смотреть в окно. Антонов сел на стул между окном и непонятным человеком. Тот продолжал смотрел сквозь него. "Я Андрей.  что произошло – не знаю", – с трудом произнёс он, как будто язык был ему не родной. Сержанта это насторожило. Он достал бумагу из старенького портфеля и начал что-то записывать: "12 июля 1971 г. Рапорт. Старший сержант Сергей Иванович Антонов. Сегодня в 10:15 ко мне обратился Снегирёв Василий Парамонович с сообщением, что он встретил на колхозном поле человека, вышедшего из леса, которого доставил на своём тракторе в местную сельскую поликлинику..." Сержант отложил бумагу, потому что в этот момент зашла старшая медсестра. Она поздоровалась с ним и объяснила, что человек скорее всего невменяем, вероятно, из-за черепно-мозговой травмы и металлического предмета, застрявшего в затылочной части . "Придётся подержать его здесь, пока не наладится связь, затем передать в районную больницу. Как всё наладится, мы приедем за ним". Старший сержант приподнялся и взглянул на голову Андрея , запёкшейся крови не было.  "Как гвоздь в доске"- подумал он. Скорее всего, травма произошла давно и он, наверное долго скитался. Вернувшись к столу,  продолжил записывать .

На следующее утро связисты всё восстановили. После обеда прикатила "скорая помощь" из районной больницы, и странного пациента забрали. В сопровождении был опытный фельдшер, который сразу определил, что с такой травмой и состоянием пациента лучше отвезти в новый психоневрологический диспансер.
ПНД
действительно открылся две недели назад, и в него ещё не вернулись все пациенты и доктора. Стены сияли белизной, в палатах  пахло новым постельным бельём и линолеумом. Окна были открыты настолько, насколько позволяли решётки.
В палате, куда его поместили после  осмотра, стояли четыре заправленных ,незанятых кровати. Ему досталась та что у окна.  По-прежнему было сложно передвигаться , ему помогли и он послушно сел по середине кровати  проводил взглядом бодрую женщину в белом халате.

 Просидев так  несколько часов, смотря только в окно, он встретил ночь. На небе зажглись звёзды, он подошёл к подоконнику. Окно уже давно было закрыто медсестрой, не было возможности вдохнуть воздух улицы, но это и не было нужно он смотрел на небо и
как будто оживал.
 Звёзды ! Их свет не просто виделся - он входил в него, как ключь в замок.  Перед глазами сами собой возникали траектории, спектральные классы, гравитационные аномалии.
Это был не просто вид-это было возвращение .
С наступлением ночи , успокоилась головная боль  и ушёл страх.
 Утром его разбудили солнечные лучи и  шум в  коридоре. Поступали новые пациенты, но в его палате никого не было , приподняв голову и осмотрев пустующие кровати, он убедился в этом. Через какое-то время послышались   громкие голоса медперсонала. Дверь распахнулась и к нему вошёл доктор в сопровождении двух медсестёр. Главврач Петров был бодр ,как после производственной гимнастики.
"Ага, наш загадочный пациент!"- выпалил доктор , потрогав за плечи и осмотря голову. "Его бы в областную .., операция  нужна ,сложная, но  пока ведётся расследование, он побудет здесь. Авось все будет хорошо. Скорее бы они разобрались!   Он махнул рукой и умчался.
"Следствие...Железяка..."-эхом отозвалось в голове у Андрея.

Пару дней он сидел или стоял у окна ,редко выходя куда-нибудь.
  В палату ввели двоих, он не особо обратил на них внимание, но внешность этих людей была странной. несуразные конечности. Один гигант  – большая голова и странная дикция.
"Голиаф"- подумалось Андрею. Тот принялся изучать комнату, как будто вынюхивая.
 Второй , роста почти такого же но худой что-то задумчиво рассчитывал в голове, поглядывая то на постояльца то на Голиафа. Это продолжалось долго , казалось что они так и не успокоятся
. В обеденное время к ним заглянула сиделка, позвав в столовую. Двое резво подорвались и странными походками направились за ней. Один из них остановился на пороге и оглянулся на постояльца, как бы призывая его взглядом.
 
В столовой не было много народа , особо буйным ,   порции уносили в палаты. Они поели и им позволили выйти во двор. На улице их ждал небольшой сад, путь в него лежал через деревянную калитку. Голиаф и и Худой словно рыбы прилипалы синхронно следовали за Андреем по  дорожкам среди  недавно посаженных деревьев.
В другом конце сада главврач беседовал с каким-то высоким долговязым грузином. "Да, нам нужны работники", – произнёс заведующий. – "Место дворника свободно". Грузин словно был готов на всё и молча соглашался. Это понравилось доктору, и он тут же отправил его в отдел кадров. Грузин то и дело оглядывал окрестности. Заметив Андрея и его спутников, он не спускал с них глаз некоторое время, затем проследовал в здание.
 Вернувшись в палату, Андрей обнаружил на своей тумбочке лекарства. Медсестра, заметив их приход, прошла и помогла ему их выпить: "Доктор прописал, вам поставили предварительный диагноз". Он послушно сделал то, что требовалось. "А вам ещё ничего не выписали", – обратилась она к двум его соседям и быстро ушла. По её уходу двое снова принялись всё изучать: приподнимали матрасы, рассматривали сетку кровати, осматривали косяки дверей и окон, стучали по стенам и по полу. Он равнодушно смотрел на это и стал ждать ночи, надеясь, что на небе не будет туч, как вчера.

Этой ночью он дольше обычного задержался у окна, смотря в небо; в голове, как всегда, прокручивались расчёты. Видимо, действие таблеток активизировало его мозг, и на этот раз он не мог уснуть, даже когда лёг. На соседних кроватях зашевелились, словно ждали, когда он заснёт, и начали переговариваться на непонятном языке. Один из них привстал и тихо подошёл к его кровати. Андрею стало страшно и он зажмурился. Подошедший долго всматривался; слышалось его дыхание. Чуть приоткрыв один глаз от любопытства, Андрею почудилась фигура, показавшаяся нечеловеческой и страшной. Он снова зажмурился. Двое продолжали переговариваться на непонятном языке, затем оба направились к двери. Настала тишина. Страх сковал его, позволив лишь натянуть одеяло с головой; через некоторое время он уснул.

Утром он попытался пожаловаться на соседей сиделке в коридоре. Та на его рассказ только посмеялась: "Ночью нужно спать, тем более после таблеток. А то, что ты не понимал их речь, так это они просто храпели, сынок!" – сказала она и вновь засмеялась. Он чуть обиделся и что-то пробормотал себе под нос и побрёл в сад . У калитки в сад он натолкнулся на грузина, это напугало его. Тот строго окинул его взглядом, поискал глазами кого-то за ним, и продолжил подметать дорожку. Через какое-то время двое действительно появились в саду впопыхах, словно искали Андрея. Найдя , они привычно начали осматривать всё вокруг. Один подошёл к забору и с кем-то начал переговариваться через щель в ограждении. Эти двое, как пугали, так и вызывали у него интерес. Любопытство взяло верх, и он, как бы случайно, подошёл ближе к забору, стараясь раслышать грубый голос за ограждением .который  говорил о каком-то ремонте и что еще не время. Голиаф ответил ему на непонятном языке
Закончив,большеголовый направился  к калитке , ищя глазами Худого. Андрей, уверенный, что его не заметили, проскользнул за кустом к тому месту у забора и заглянул в щель. На него смотрела большая несуразная собака. Быстро осмотрев всё, что было видно его взгляду,он удручённо, снова взглянул на собаку. Вдруг у него случилось помутнение: собака перед глазами словно стала таять и исчезла.  Испуганно отпрянув от забора, он почувствовал на себе взгляд и повернувшись, увидел смотрящего на него Голиафа. Ему стало страшно , а затем стыдно. Виновато отвернувшись, он побрёл к лавочке.

На обеде в столовой на раздаче была новенькая  девушка Лида. Её озабоченное лицо с чубчиком выбивающимся из под косынки , выдавало активную комсомолку , которая  скорее  всего побывала на комсомольских стройках  советского союза .Андрей часто поглядывал на неё, не замечая других. И тут вдруг к раздаче подходят две фигуры, Одна в рваном хитоне , с терновым венцом и светящимся нимбом( Иисус?). Вторая - в шафрановых одеждах, с огромными ушами и с нимбом-солнцем ( Будда?) . Они протягивали тарелки. Андрей несколько раз моргнул и даже не успел что-либо подумать,как визг Лиды разрезал воздух и в ту же секунду девушка  бросила половник и убежала. "Неужели она тоже это увидела?"
Все были обеспокоены , но Андрей тут же обратил внимание именно на Голиафа , как тот пристально и с металлическим взглядом смотрел на неё и когда  она выбежала, тот самодовольно ухмыльнулся.
Ему стало  ясно : "Он нас загипнотизировал! . Но как и зачем ?"
  Через минуту вбежала старшая медсестра. Она стала ходить и оглядывать всех вокруг. Убедившись, что никто не разыграл повариху, переодевшись в исторических персонажей, поправляястулья и вышла возмущённая. Минут через десять Лида вернулась, но глаза её были испуганны, и она постоянно осматривалась.

Когда почти все разошлись, он подошёл к ней и напрямую спросил: "Вы тоже это видели?" Она дёрнулась, а затем даже обрадовалась, что она не одна и не тронулась умом. "Вы тоже... тоже видели двоих? А нимб вокруг головы... Иисуса тоже... тоже?" – залепетала она. "Вы должны пойти со мной и рассказать то, что мы видели!" – эмоционально выпалила она, но тут же осеклась, словно начав размышлять над ситуацией: "Нет... Надо взять себя в руки и забыть это. Простите", – обратилась она к Андрею, – "Я не хочу, чтобы кто-то ещё знал". Она отвернулась и унесла пустую кастрюлю.

Вечером в палате он беспокоился, что останется без любимых звёзд в окне, потому что боялся повторения истории: эти двое ночью снова будут шаркать ногами и смотреть на него. Насмотревшись на первые звёзды, он лёг пораньше и затих. Это стало словно сигналом,  двое поднялись. История повторилась – они вышли из палаты . "Интересно, куда они ходят и почему никто не замечает, что они ночью гуляют по коридорам?" – подумал он.
Утром, не став жаловаться на соседей медперсоналу (он был на них обижен), он решил рассказать напрямую главврачу.
Тот приветственно встретил его в своём кабинете, но не дал ничего сказать, а объявил: "Послезавтра тебя переведут в областную больницу. Там тебе помогут". Андрея это и впрямь будто успокоило: наконец-то он избавится от этих странных соседей, от которых не знаешь, что ждать.

О том, что он съезжает, ещё раз сказала медсестра, принеся таблетки. Это услышали его соседи, и, кажется, их это обеспокоило: они поднялись и суетливо вышли, скорее всего во двор.
 После обеда дверь в палату отворилась, и вошёл старший сержант Антонов , за ним следовал товарищь в гражданском. Его военная выправка и то как перед ним вел себя Антонов , выдавали его высокий ранг. На его плечи был накинут белый халат.  Пройдя чётким шагом до окна, подхватив  стул , он сел у кровати Андрея. Антонов продолжал стоять смирно.
"Ну, голубчик, как вы себя чувствуете?" – произнёс он медовым голоском, но глаза сканировали . Пациент помялся, но ответил, что всё хорошо, хотя в интонации слышались сомнения и он взглянул на соседей. Гость тоже развернулся и изучающе осмотрел двоих, которые тоже уставились на него. "У нас есть основания полагать, что на вас было совершено покушение или произошёл несчастный случай при котором вы потеряли память"- процитировал гость , но его взгляд словно говорил :" Сознавайся , я не верю ни единому слову что о тебе слышал" .
 "Мы сейчас занимаемся этим вопросом"- продолжил он: И вы, как главный участник, должны помочь нам, и себе разобраться во всём, и тогда вы вернётесь к своей семье". "Не знаю, откуда я. Но точно знаю, что семьи у меня нет. Есть мама, но не знаю, жива ли ?". Офицер что-то записал , . "Холост..." – произнёс он, записывая последнее. – "Расскажите всё, что помните, от начала и до сего дня". Андрей был не против рассказать, но снова посмотрел на соседей по палате и собравшись с мыслями,  поведал обо всём опуская лишь странности и видения. Гость  выслушал, не перебивая.
Когда Андрей закончил, офицер поблагодарил его ,  достал из футляра фотоаппарат, приделал фотовспышку и предложил сделать фото для дела. Клацнул затвор, ярко вспыхнула лампа. Он встал, распрощался и выходя строго взглянул на сержанта : "Врёт!"- было написано в его взгляде. Антонов скользнул за ним и дверь захлопнулась.
Выйдя на улицу офицер в штатском раздражённо но четко стал давать распоряжения , чтобы выставили наблюдение за ним . "Думаете шпион ? Я тоже заподозрил его когда увидел первый раз..." попытался выслужиться сержант. Офицер строго взглянул на него и прошипел : "Не твоего ума дело!". Чёрную "Волгу" пропустили через ворота КПП и он уехал. Антонов вышел пешком и уселся на свой "Урал" который стоял за воротами.
  Дальнейший день в больнице прошёл без происшествий. Он даже согласился с мыслью, что этой ночью не будет смотреть на небо,  послезавтра его уже ждёт другое место и возможно, там будет спокойнее.

Его кто-то разбудил. Худой  стоял возле него и решительно тряс за плечо, даже слишком сильно. Андрей что-то пробормотал, чтобы тот остановился. Худой скамандывал: "Вставай, нужно идти".
 Он не стал сопротивляться, даже возникло желание, наконец то выяснить, куда они ходят по ночам. Конечно страх перед неизвестностью тоже был.
 Наспех накинув одежду, они вышли. Проследовали по коридору, затем спустились в сторону подвала. Худой открыл дверь каким-то ключом. В подвале было абсолютно темно. Кто-то вытащил спички и зажёг одну: под ногами появилась лестница. Оказавшись внизу, слабый свет от спичек осветил старые столы и вещи, видимо, оставшиеся от прошлой больницы. Двое подошли к шкафу у стены и отодвинули его: за ним оказался лаз. Голиаф обернулись на Андрея, приглашая пройти первым. Он на мгновение засомневался, но полез в него.

Проход был очень узким; ползти пришлось на коленях. Кто-то сзади зажигал спички, и казалось, это сжигало последний кислород. Дышать становилось всё тяжелее. Продвигались быстро  , но тунель казался бесконечным.
Что-то стало виднеться впереди; почувствовались запахи, стало легче дышать. Он поспешил и через несколько мгновений вылез из норы где-то за территорией больницы. Через минуту они все отряхивались. Отдышиваясь и чуть успокоившись, стали осматриваться.

Вдруг рядом послышались шаги. Все присели и притаились. Из-за угла забора вышел дворник с той самой собакой. Кровь застыла в жилах ,они приближались к нему.  Несколько секунд дворник  оглядывал троих беглецов; собака словно делала то же самое. Эти секунды показались Андрею минутами. "Ну что, так долго?" – наконец сказал дворник. – "Надо уносить ноги, – сказала собака". "Да, командир!" – дружно ответили двое и вытянулись по стойке смирно перед грузином. Затем они последовали за убегающей собакой. Андрей был поражён всем происходящим и этой переменой; он продолжал стоять как парализованный.

Грузин не стал приближаться и произнёс: "Я всё тебе объясню, но нужно уходить". Андрей понимал, что совершил глупость, сбежав с ними, но идти дальше тоже было, как прыгнуть в омут. Он колебался. Какие объяснения может дать этот дворник, да ещё называющий себя командиром? "Доверься мне", – произнёс командир. – "Ты нас никогда не видел, но мы были с тобой всю твою жизнь". Наконец то он узнал этот голос. За последние несколько дней он впервые почувствовал  надежду на возвращение..., Но куда? ?
В ПНД за эти несколько дней  , он часто слышал фразу - Он не в себе . А что тогда такое - Быть в себе? .
"А я увижу звёзды?" – почему-то произнес он. "Ты будешь видеть их всегда", – эти слова командира прозвучали словно пароль. Андрей шагнул вслед за всеми.

С километр они шли молча, обмениваясь лишь короткими фразами о безопасном передвижении по городским улицам. Больница была почти на окраине, поэтому они быстро вышли в лес. Чуть сбавив темп, Андрей поднял голову: между деревьев виднелись звёзды. Разглядеть их было сложно, и смотреть на них было опасно – можно было запнуться. Желание услышать правду о себе взяло верх. Почувствовав на себе вопрошающий взгляд Андрея, командир (капитан корабля?) начал рассказ: "Когда-то очень давно ты, маленьким мальчиком, попал в Центр программирования и адаптации". "Что это за центр? Как я туда попал?" – перебил Андрей. Командир замешкался, боясь, что информация расстроит его: "Обещай, что выслушаешь всё спокойно, с самообладанием". "Да чего уж там, валяй! Я такого за последние дни насмотрелся..." – Андрей показал на собаку и взглядом на самого командира. Грузин впервые улыбнулся: "Так вот... таких, как ты, детей... как бы... берут с Земли и увозят на другую планету специальные разведчики... в общем, они вас добывают для этих центров". Он замолчал, ожидая реакции.

Андрей замедлил ход, закрыл глаза и совсем остановился. Командир остановился синхронно, глядя на него. Так они стояли пару минут. "Удивительно... Я всё это о себе знаю,  помню и это  меня не удивляет", – произнёс Андрей, всё ещё с закрытыми глазами. – "А у меня есть выбор?" – спросил он. Командир ожидал этого вопроса. Его ответ был: "Нет". "Ваш корабль не улетит без меня?" Командир отрицательно покачал головой. Они зашагали; капитан выдохнул. "Мы неудачно приземлились здесь пять дней назад, и ты пропал. Кстати, твоей вины в расчётах не было – это технические неполадки. Мы перепроверяли.  Знаю твою работу не понаслышке – я тоже когда-то был картой". Они встретились взглядами. "А какая миссия нашего корабля? Хотя нет, не говори. Мне это не нужно знать ,  вдруг вы тоже крадёте детей". Дальше шли молча. Он понимал, что с каждым шагом шансы сбежать тают.
 "И это же  не просто железка застрявшая  в голове ,а штекер "- догадался Андрей , "Я вспомнил ту операцию ..." Он смолк и стал ёжится , лицо  болезненно сжалось .

"Мы здесь не одни!" – произнесла подбежавшая  собака. Через мгновение они увидели вдалеке свет фонарей между деревьев. Погоня, Они ускорили шаг, и уже через минуту были возле чего-то, заваленного срезанными ветками и небольшими деревьями. Двое стали разгребать завал; показался чёрно-серый металлический люк. Ещё несколько шагов – и он навсегда улетит отсюда. Так и не став человеком, не познав радостей, волнений, тех чувств, что присущи людям. Понравились бы они ему или нет – этого ему не узнать. "Что ждёт меня здесь, если я останусь? Так и буду скитаться по больницам? Остались ли у меня родственники, которым я буду нужен? А вернувшись на корабль... я спасу команду, которая  нуждается во мне. Корабль тоже будет жить".

Он вошёл в люк. Чуть задержавшись у входа, развернулся и долго смотрел в открытый проём, пока команда запускала двигатели. Рёв набирал обороты. В последний раз взглянув в темноту леса, он вдохнул воздух и задраил люк. Корабль вздрогнул и начал набирать высоту.