Снежный плен

Игорь плёлся позади группы, опираясь на свои лыжные палки.За его спиной крепко держалась свернутая палатка, которая тяжело давила на плечи, но в этот момент он не обращал на нее никакого внимания. Взгляд Игоря был устремлён вдаль — к чащобам леса, к высоким вершинам и ярко-голубому небу, усыпанному лёгкими облаками.
 
Несмотря на утомление, он был полон восхищения от красоты окружающей природы. Каждое дерево, каждая гора, каждый звук прекрасно вписывались в волшебную симфонию этого места. "Как же красиво!" — думал он. Вокруг раздавалось журчание ручья и пение птиц, что создавало атмосферу бесконечного спокойствия и умиротворения. Игорь заметил, как свет солнца пробивается сквозь тучи, окрашивая землю в золотистые тона. Он мечтал задержаться здесь немного дольше, просто присесть на камень и впитать в себя всю эту красоту.Но нужно было идти.
 
В голове Игоря вилась бесконечная цепочка мыслей. Он вспоминал жизнь в городе и постоянные заботы, которые тянули его вниз, словно чугунные гири. Здесь, среди гор, он чувствовал, что всё это осталось позади. "Зачем нам спешить?" — говорил он сам себе,и его внутренний мир наполнялся покоем.
 
Периодически Игорь останавливался, чтобы сделать несколько шагов в сторону и запечатлеть в памяти какие-то мгновения — яркий цветок на проталине, сидящую на ветке птицу, или далекую вершину, сверкающую на солнце снежной пылью.Это был своеобразный язык природы, на котором она говорила с теми, кто умел слышать, и Игорь ощущал, что её голос в этот момент разговаривал именно с ним.
 
Так он шёл, окружённый величием Восточных Саян, не торопясь подключаться к беседам всей группы. Ему было достаточно,просто быть здесь, живым и свободным в гармонии с этим раскрывающимся вокруг миром. Вес палатки на плечах терялся на фоне этой красоты — она стала маленьким и легким предметом, уступая место красоте природы, которая обнимала его с каждым шагом. "Поднимись на ту вершину.." — подсказывал внутренний голос - "… и узри, как прекрасен мир с высоты!"
 
Он смотрел на своих товарищей, которые уверенно шли вперед, но всё чаще ощущал, как что-то неуловимое поднимается в его груди. Команда все дальше погружалась в мир горных перевалов, смеясь,обсуждая маршруты и делая ставки на то, сколько они сегодня смогут пройти.Но этот весёлый гомон казался ему всё более далёким, похожим на эхо, не имеющее ничего общего с реальностью.
 
Внезапно, он заметил перемену в воздухе. Холод стал более резким, будто ветер понял что-то недоброе и решил их предупредить. Словно предвестник беды, пыльные облака из снега поднялись с ущелья, где за их спинами хозяйничали невидимые силы. Игорь повернулся, и его сердце замерло от ужаса.
 
Сквозь белую завесу, ему открылось зрелище, которое навсегда останется в его памяти. Сыпучая масса, с громовым ревом срывалась с утёса, как будто сама гора решила освободиться от своего тяжелого бремени. Казалось, что всё вокруг замерло: ветер стих, и даже звуки шагов стали неясными и далекими. Лавина двигалась стремительно, словно злобный дух, вырвавшийся на свободу, ненасытно пожирая всё на своём пути.
 
Игорь почувствовал, как в его груди захлопнулось пространство, а дыхание стало затруднённым. Он сделал резкий шаг назад.Его уши заложило, как будто он находился под водой.Адреналин мгновенно заполнил тело, а каждый миг начал тянуться, словно вечность. Он видел, как белая волна накрывает его друзей, как их фигуры, мгновенно засыпанные снегом, исчезают из поля зрения, словно песчинки на ветру.
 
Крики перемешивались со звуком, напоминающим глухой гром, и в этот момент страх овладел им целиком. Он закрыл глаза, ощущая, как нарастает мощь стихии впереди него. Картинки из жизни, смех и радость – всё это исчезало, оставляя лишь тёмные куски нечеловеческой паники. Вокруг царила атмосфера зловещей красоты, и он вдруг осознал, что это не просто стихия, это нечто более могучее. Это было проявлением самой природы, её необузданной жестокостью.
 
В глубине души Игорь понимал, что выбор остаётся только за ним – не поддаваться панике, не теряться, но как же взять себя в руки, когда мир вокруг рушится с такой неумолимостью? Он сделал шаг вперёд, намереваясь помочь товарищам, но в его голову закралась мысль: "Как я смогу остановить этот хаос?"
 
Игорь стиснув зубы от напряжения, вглядывался в белое море снега, которое внезапно поглотило его друзей. Мгновение назад здесь был озорной юный хохот и весёлые шутки. Но теперь мир превратился в нечто ужасное и безмолвное. Лавина обрушилась с вершины, как гневная стихия, ее белоснежные массы, казалось, пришли из ниоткуда и накрыли людей, за мгновение уничтожив жизни, полные надежд и мечт.
 
Где-то под этой ледяной пеленой скрывались его товарищи. Страх, безысходность и глубокая печаль разрывали его душу. Ему было страшно даже признаваться себе, что они могут никогда не выбраться из этого снежного плена.
 
Собрав волю в кулак, Игорь отстегнул лыжу — его единственное оружие в этой борьбе со смертью, притаившейся в глубинах снежного покрова. Ярость, смешанная с отчаянием, выбивала из его глаз слезы, но он не мог позволить себе сломаться. Он знал, что должен действовать именно сейчас. «Нельзя сдаваться!» — крутилось в голове, словно мантра.
 
Первыми яркими впечатлениями от лавины были резкий гул и оглушительная тишина, смешивавшиеся в его сознании. В момент, когда миг обернулся горечью, едва уловимый звук дыхания, едва различимые голоса, надвигались на него, просили о помощи, звали.
 «Где же вы ребята? Где вы?» — повторял он про себя, принуждая руки действовать, чтобы выкопать их из-под толщи снега.
 
Чувство вины закрадывалось в душу, сжимая сердце. Почему он не утащил их с собой, пока не стало слишком поздно? На мгновение сознание терялось в темных глубинах, но потом снова возвращалось, благодаря острому желанию найти своих друзей.
Лавина-злая шутка природы, оставила на его сердце неизгладимый след, но сейчас все, что имело значение, — это их спасти. Каждый новый удар деревянной лыжи о снег,отделял его от реальности и одновременно наделял слепой надеждой. В его груди бушевали противоречивые чувства, звучала гармония смеха и грома лавины, уверенность и страх — эта борьба за жизнь не поддавалась описанию, она была лишь его, Игоря, неперестающего битву со льдом,снегом, и смертью.Каждый удар о снег отражался в глубине души Игоря, как глухой удар колокола, возвещающий о приближении беды. Снег летел в стороны под его усилиями, оставляя за собой лишь рассыпчатые скаты, под которыми скрывались его друзья. Он знал, что каждая секунда имеет значение.
 
Снег был тяжелым.Игорь резко втягивал воздух, у него перехватывало дыхание. Каждый взмах палки вызывал желание выть от отчаяния. Он чувствовал, как тело трясется под влиянием нарастающего волнения. Колени слабеют, а руки дрожат от усталости и страха.
 
Его разум тем же временем боролся с темной завесой шокирующего безмолвия. Образы друзей мелькали в сознании — смех, счастливые лица, яркие моменты, навсегда унесенные под снег. Он вспомнил, как ещё вчера они вместе делились мечтами и смотрели, как закат окутывает мир ярко-красными оттенками. Теперь вокруг раздавался только звук его сердцебиения, резкий и монотонный,пульсирующий кровью в ушах. «Что если я их уже не найду? Что если это конец?»
 
Вдруг он остановился, оперевшись локтем на палку с силой сжав голову в ладони. Беспокойство накатывало волнами, заставляя кулаки сжиматься до побелевших костяшек. «Соберись, Игорь! Ты не можешь просто стоять на месте!» — пытался он укротить бурю в своей голове. Внутри все переворачивалось, но внешне он пытался сосредоточиться на одном.На том, чтобы откопать своих товарищей.
 
Горе и паника толкали его снова и снова погружаться в бездну снега, беспорядочно взмахивая палкой и не обращая внимания на пронизывающий холод, настигавший его. Не обращая внимания на то как тряслись его руки или как пересохло горло, Игорь не собирался сдаваться. Каждый новый взмах был свидетелем его отчаяния, страха и, главное, надежды — надежды, не рассеявшейся и не пропавшей в темных глубинах лавины.
 
Игорь снова и снова вдыхал холодный воздух, который обжигал легкие, чувствуя, как к горлу подступает комок, превращаясь в слезы, но он не собирался показывать слабость. Он продолжал копать. Игорь, выбиваясь из сил, наконец опустился на снег, чувствуя, как холод проникает через одежду, обжигая кожу. Каждая мышца в его теле протестовала, словно напоминая о том, сколько усилий он потратил на бесполезную борьбу с непокорными снежными массами. Он прижал руки к коленям, пытаясь выровнять дыхание, но глухое биение сердца слышалось в ушах, словно барабан, нагнетающий атмосферу ужаса.
 
Снег под ним оказался не просто холодным. Он был тяжелым, как его мысли, затрудняющие движение, словно сама природа пыталась удержать его в этом ледяном плену. Каждая мысль казалось, уводила его в загадочную черноту, где все надежды и мечты превращались в обрывки влажного снега. Он знал, что отдыхать нельзя, его друзья все еще под лавиной, но силы покидали его, как солнце, уходящее за горизонт.
 
Мысли крутились в голове, как смерчи, сплетающиеся в хаотичный вихрь. "Как это произошло?" — спрашивал он себя. "Почему мы не заметили никаких признаков лавины?". Взгляд застывал в одном месте, а сознание уводило его в болото страха. "Я должен был их спасти! Это моя вина, я не смог!" — эти мысли были как острыми как шипы, вонзающиеся в его сердце.
 
С ног до головы его охватывала слабость, и он с трудом поднимал голову, осматриваясь вокруг. Пустота, ослепительная белизна снега, и  сломанные деревья, покрытые слоем льда, казалось, смотрели на него с немым упреком. Ужас, проникающий в его сердце, словно злобный зверь, не отпускал, заставляя задаваться вопросами, ответы на которые он не желал знать. "Что, если я никогда их не найду? Что, если я останусь здесь один, потерянный в этом тихом белом аду?"
 
На глаза напирали слезы, но он стиснул скулы, сдерживая их. Плакать было нельзя, нужно было действовать. Но как? Он чувствовал себя таким одиноким и обессиленным. Вокруг не было ничего, кроме этого безумного снежного покрова, который затянул все и унес за собой. Казалось, мир продолжал существовать, а он, словно застрянный в петле времени, не мог выбраться из этой пропасти.
 
Горе разжигало внутри него огонь отчаяния. Игорь снова посмотрел на белое море, поглотившее его товарищей. Каждое мгновение,тянулось словно час. Чтобы спасти их, ему нужно было встать, но отстраненность и пустота всего происходящего давали о себе знать. "Я не могу так просто сидеть! Я должен найти их! Я НЕ МОГУ СДАТЬСЯ!" — раздавалось в его душе.
 
Игорь сидел на холодном снегу, застыв в неподвижности, как статуя. Ветер завывал вокруг него, пронизывая холодом до костей, а в сознании все еще звучал страшный гул лавины, накрывшей их группу. Он все ещё не мог поверить, что остался один.
 
Сердце колотилось в груди, словно хотело вырваться, чтобы улететь далеко в безопасное место.Страх сжимал его внутри, как будто ледяные руки крепко обхватили горло. Он чувствовал, как приближается граница между отчаянием и безумием.
 
Каждое мгновение одиночества казалось бесконечным. Снег вокруг,был единственным свидетелем его страха, каждая снежинка напоминала о том, как хрупка жизнь. "Я мог бы что-то сделать…", — вновь и вновь повторял он про себя, упрекая себя за бездействие, за то, что не смог спасти своих товарищей.
 
Темнота постепенно окутывала его мысли, и он все больше погружался в свой внутренний мир, где страх и печаль переплетались в неразрывный вихрь.
 
Ветра поднимали снег с горных вершин, унося его в таинственные дали. Игорь сидел в палатке в полумраке, все еще надеясь, что эта трагедия – всего лишь кошмар, и он  когда нибудь проснется. Но реальность уже не оставляла места для надежды.
 
 
 
 
На второй день, когда солнечные лучи пытались пронзить облака, он заметил, как легкий свет поднимается из-под снега. «Это они!» — шептал он, прикрывая глаза, чтобы не ослепнуть. Но, отбросив руками куски снега,Игорь обнаруживал только какие-то вещи – рюкзак одного из друзей и чей-то ботинок. Тишина, сменялась шепотом его воспоминаний: голоса, смех, разговоры о будущем, о том, как они поднимались на вершины.
 
На третий день Игорь уже не различал грань между реальностью и галлюцинациями. В его сознании точно проявлялись лица друзей, их улыбки. Он слышал, как кто-то зовет его и постоянно настаивает на том, чтобы он забрался под снег, куда-то в глубину, к их общему костру, где они коротали часы под звездным небом. Но когда он вновь распахивал снежное покрытие, его руки касались лишь холодной, безжизненной массы.
 
На четвертый день, иссушенный голодом и страхом, он начал слышать странные звуки, которые никогда не мог бы услышать в обыденной жизни. Эти звуки волной накрывали его разум, прокладывая пути в неизведанность. Сначала это были зловещие шепоты, как будто ветры шептали слова неизвестного языка. Затем он увидел фигуры – странные тени, которые танцевали под светом луны, и каждую ночь они заманивали его в свою вечность. Это были его друзья; он знал их по именам и чувствовал их теплое дыхание на своем затылке.
 
Наконец, увидел стены из снега, которые сверкали, как призрачные стеклянные окна. Он видел силуэты, как они протягивали руки и звали его с собой: «Игорь! Ты должен идти с нами!» – но он не мог. Поле таких видений его сердце сжималось от страха, и в эти минуты он осознавал, что в цепях своего отчаяния он был один и наверное уже навсегда.
 
Времени больше не существовало.  Игорь разговаривал с ними сквозь толщу льда и снега.Ведь где-то под этим снегом прятались они, и он не знал, насколько далеко он готов зайти, чтобы вернуть то, что было у него несправедливо отнято.
 
Собравшись с последними силами, он встал, хотя тело было тяжелым, как свинец. Он знал, что должен продолжить, даже если невидимые оковы страха и отчаяния пытались остановить его. Он не имел права на слабость. Его друзья нуждались в нем, и он не собирался их покидать, пока не вытащит их из этого чудовищного снежного мрака. Игорь, тяжело дыша, наконец собрался с мыслями и понял, что должен сделать. Он осмотрелся вокруг, и его взгляд зацепился за место, где его друзья исчезли под снежной лавиной. Сердце сжалось от ужаса и безысходности, но мозг начал работать на автомате. Он быстро достал свои лыжные палки и, стараясь не терять ни минуты, вонзил их в снег, образовав своеобразный знак. Каждая палка уходила в рыхлый снег с решимостью, как будто мечтала указать путь для спасения.
 
Одна палка, вторая — он старался расположить их так, чтобы они были заметны издалека, словно маяк в бушующем море. Каждый удар палки о снег отдавался в его сердце как молчаливый крик: "Я не забыл вас! Я не покинул вас!" Он остановился на мгновение, глядя на созданный им знак. В этот момент в душе царила надежда, переплетенная с ужасом; он делал все возможное, что мог, чтобы они знали: он не не бездействовал.
 
Закончив, Игорь отошел на шаг назад и снова обернулся к этим палкам. В них таилась его последняя надежда. "Я вернусь, я сделаю все, чтобы спасти вас", — шептал он сам себе. Он знал, что время играет против него, и уходить было страшно, но оставаться здесь, в глухом снежном молчании, было еще страшнее.
 
Собравшись, он развернулся и начал возвращаться обратно, к тому месту, откуда началась их злополучная экспедиция. Каждый шаг давался с трудом из-за напряжения, которое сковывало его тело. Кругом царила тишина, лишь редкий шорох снега под ногами и далекий звук ветра нарушали мертвую гармонию зимнего леса. Он ощущал, как холод проникает в каждую клеточку, но внутри он горел решимостью и страхом одновременно.
 
Игорь присел на холодный склон, укрытый лишь тонким слоем снега, который обволакивал его словно покрывало. Его руки дрожали, от нестерпимого холода.В тишине нарушаемой лишь свистом ветра, Игорь вытащил из рюкзака потертую тетрадь — дневник, который он всегда носил с собой. Страницы были уже исписаны заметками и зарисовками. Он открыл дневник, и его дрожащая рука, начала выводить слова, стремясь запечатлеть то, что он пережил.
 
«День первый», — читал он, — «Лавина. Мы поднимались по косой полке. Никто из нас не мог предположить, что мы окажемся лицом к лицу с этой стихией. Я шел последним и видел как от горы откололся гигантский снежный пласт и пошел на нашу группу.Я видел как их завалило лавиной». Он остановился на мгновение, вспоминая светлые лица своих друзей.
 
«День второй», — продолжал он. «Я проснулся в одиночестве среди этих холодных просторов. Страх не даёт мне покоя. Я пытался откопать их. Каждый раз, когда я касаюсь снега, сердце сжимается. Их смех по-прежнему звучит у меня в голове, но это всего лишь эхо. Я не могу поверить, что их больше нет. Я обессилен».
 
Его пальцы оставляли следы на страницах, и он чувствовал, как слова становятся его единственным утешением. «День третий. Я один. Я никому не нужен. Я смотрю на эти белые холмы, и они кажутся мне гробами. Я слышу ветер, шепчущий имена моих друзей. Не оставляйте меня, прошу!»
 
Игорь закрыл глаза, стараясь выгнать из головы эти мысли. Он снова открыл дневник. «Уже темно. Я больше не могу их звать. Усталость сжимает меня в своих объятиях. Может быть, завтра мне удастся наконец их найти. Я должен верить, что они где-то здесь, что они живы. Я не могу сдаваться…»
 
Он достал ручку и записал свои последние мысли вот так: «Тому кто  когда-нибудь найдет этот дневник!, знайте, что мы были здесь. Я обозначил место где в последний раз видел свою группу, лыжными палками.Ищите в этом месте.Пожалуйста, не повторяйте наших ошибок».
 
Закончив писать, Игорь закрыл дневник, словно он закрыл часть своей жизни, и с надеждой посмотрел на небо, где звезды уже начинали мерцать. Этой ночью он снова был один и чувствовал себя потерянным.
 
Мысли о своих товарищах не покидали его. "Они ждут", — шептал он себе, погружаясь в собственное внутреннее смятение. Каждая минута казалась вечностью, и он осознавал, что его шансы на успех уменьшались с каждым шагом. "Если я найду подмогу, кто-то из них ещё может выжить", — мысли терзали его разум.
 
Взгляд на снежную равнину вызывал душевную пустоту. Всё казалось таким бескрайним, таким непонятным и безжалостным. Лес, пригребенный в белоснежный покров, напоминал о том, как быстро может измениться судьба.
 
Решение, принятое им лишь мгновение назад, стало его якорем в этом шторме эмоций. Он понимал, что должен спешить, что ему необходимо обратиться за помощью. Каждый шаг давался через усилие, но он был полон решимости. "Я вернусь за вами", — шептал он сквозь зубы, снова и снова, пока не вышел на знакомую тропу. Игорь отступал от места схода лавины с тяжелым сердцем, каждый шаг давался ему все труднее. Он чувствовал, как страх сжимает его грудь.
 
Воспоминания о том, как они долго мечтали об этом походе, накатывали на него. Он вспомнил, как все вместе сидели в поезде, обсуждая будущий маршрут и строя планы. Смех, радость, горящие глаза — все это казалось таким далеким. Они с друзьями, переполненные энтузиазмом, играли на гитаре, напевая простые, но такие дорогие сердцу мелодии. Каждый аккорд звучал как обещание, как музыка, сводившая их вместе, создавая невидимые узы, которые объединяли их в одну команду,в одну семью.
 
«Как же мы были наивны», — думал Игорь, прокладывая путь сквозь пушистый снег. Он представлял, как они обсуждают, какой будет вечерняя рыбалка после долгого дня на склонах, как с удовольствием делятся историями и шутками у костра, как мечтают покорять новые высоты. Но сейчас, вместо этих светлых моментов, его окружало пугающее безмолвие, прерываемое только шуршанием снега под ногами.Мысли о прощании с молодостью и свободой переходили в замирающий ужас: он был единственным, кто мог что-то сделать.
 
Игорь продолжал двигаться в холодном вихре, а каждый его шаг был тяжёлым, словно он тащил на себе груз воспоминаний. Мысли о товарищах, о мечтах, и о той несчастной ситуации, в которую они попали, без конца кружили в его голове. Внезапно он заметил, как горы вокруг него стали тише, как будто сами вершины прислушивались к его внутреннему голосу.
 
Снег, который раньше скрипел под лыжами, теперь стал мягким и почти невесомым, как и его чувства. Ему казалось, что он движется в каком-то странном, замедленном мире, где каждое мгновение растягивается, оставляя позади ускользающие образы. Он взглянул на небо — серое и тяжёлое, как его собственное бремя.
 
Вдруг перед ним раздался глухой звук, который всё изменил. Это был не просто шум. Это был предвестник беды — шум, который рвался из самой глубины гор, взрывая тишину и вызывая свист ветра. Игорь поднял голову, и в тот же миг его сердце остановилось. С вершины горы, переполненной снегом, с большой скоростью соскальзывали глыбы. Они катились вниз, вызывая ураганный ветер и свист ледяных частиц, поднимающихся в воздух.
 
Всё вокруг замерло, и время растянулось в бесконечное мгновение. Игорь ощутил, как страх охватывает его целиком, как никогда ранее.Он хотел закричать, но язык прилип к небу, голос пропал, а ноги словно приросли к земле.
 
Лавина накрыла его с такой силой, что это ощущение было похоже на освобождение от реальности. Снег заволакивал его, обвивал, будто могучие руки, прячущие его в своей холодной и беспросветной бездне. Он вдыхал ледяные чёрные частицы, и в этом дыхании он чувствовал всю палитру мгновения — испуг, беспомощность, а затем — неожиданное спокойствие. Вокруг всё окрашивалось в белое, а он словно уходил в объятия неведомого.
 
Снежный поток сносил не только его тело, но и мысли, магическим образом оставив лишь тишину и лёгкость. Он оказался в пространстве, где не существовало ни боли, ни страха — только белый хаос вокруг и звуки, напоминающие отдалённый гул. Он потерял счёт времени, потерял себя, но в его памяти все ещё всплывали лица друзей и их песни в вагоне поезда.Игорь, наконец, понял, что, хоть физически он и может быть погребён под снегом, внутри него остаётся пламя памяти и любви.
 
Здесь, в этом забвении, он ощутил некую близость. «Я не исчезну,» — подумал он в этих сумерках. В последнюю секунду, когда холодное облако обвивало его, он усмехнулся. Наверняка, где-то на этом снежном холме, его друзья тоже не сдадутся. Игорь не знал, что произойдёт дальше, но он ощущал, что в сердце его всегда будет гореть та любовь, ради которой они все собрались в этом походе. Игорь ощущал, как снежные массы сжимаются вокруг него, одеяло белой тяжести накрывает тело, лишая воздуха и движения. Он пытался вспомнить, как это могло произойти — всего несколько мгновений назад он стоял в распадке, а теперь оказался в её глубине, похороненный под твердым покрывалом лавины. Каждый вдох становился всё труднее; холодный снег проникал не только в его лёгкие, но и в саму душу.
 
Он ощущал, как уходит жизнь, уходит память. Мысли о друзьях, о теплом доме, о прошлом, которое так быстро ускользало, смешивались с ощущением покоя. Он знал, что сейчас это всё уже не важно. Этот холод был всеобъемлющим, и со временем он поглотил и страх, и надежду. Тишина вокруг становилась все более глухой, словно сама природа замерла в ожидании.
 
Внезапно, в этот мир глухой тишины, до него донёсся отдалённый шум, похожий на треск, хотя, может быть, это было просто его воображение. В этот миг он не смог бы отличить реальность от миража.Каждый звук становился всё более глухим, а ощущение близости к вечности становилось бесконечным.В миг его сознание затуманилось, уходя в темноту.
 
А вокруг, где только что бушевала жизнь, осталась тишина. Горы, казавшиеся непобедимыми, теперь нависали над белой пеленой. Снег укрыл всё. Все звуки стихли. Лишь изредка ветер проносился мимо, придавая белому покрову нежное покачивание.
 
На поверхности лавины — ни следа человеческой жизни. Всё замерло: деревья остались недвижимыми, словно статуи. Шумный мир, полный радости,исчез, оставив только тишину и холод, которые вечно будут хранить этот окаменевший момент — мгновение, где жизнь оборвалась, а тишина стала главной историей пролетая ветром среди этих неприступных гор.
 
 
Антон Толкунов