Становище духов Глава 19. Незаметная жизнь

Глава 19. Незаметная жизнь.

Следующие две недели прошли у Антона в семейных хлопотах. Он с удовольствием занимался Ксенией – так назвала дочку Маша – и регулярно ходил с ней на прогулку. Валентина Павловна перед прогулкой закрывала Ксюшу марлей, чтобы, как она объясняла, никто не увидел личико девочки и не сглазил. Антон хмыкал от такой заботы, так как от любого сглаза он сам для своей дочки был самой лучшей защитой, но никогда не мешал теще совершать этот старинный обряд сбережения ребенка от дурного глаза. Отношения его с тещей и тестем складывались хорошо, Маша и ребенок чувствовали себя прекрасно, Борис Платонович больше его не доставал, и от всего этого на душе у него было спокойно и безмятежно. В сторону ушли почти все тревожные мысли, до этого часто беспокоившие его, и только в редких снах он еще продолжал бороться с чудовищами на чужих планетах. В такие ночи, когда его все-таки настигали тяжелые сны, Антон просыпался в испарине и уже не мог уснуть до утра. Осторожно, чтобы не разбудить уставшую Машу, он поднимался, поправлял одеяльце у ребенка и тихонько проскальзывал мимо спящих в смежной комнате тещи и тестя на кухню. Там он себе на газовой плите грел воду в турке и пил, смакуя, заварной кофе.
Родители Маши чувствовали, что, несмотря на внешнее спокойствие, Ан-тона что-то беспокоит, но не донимали его своими расспросами. Да и Маша как-то сказала, что Антону в прошлом досталось и его лучше оставить в покое. Зять оказался тихим, послушным и хорошим семьянином. Может только он был излишне молчаливым человеком, но люди бывают разные и это совсем не является недостатком. Тем более, и родители это прекрасно видели, Маша была до безумия влюблена в своего мужа и просто разрывалась, деля свою любовь и заботу между дочкой и мужем.
Чтобы немного скрасить скучную, на взгляд простого работяги, жизнь Антона, Анатолий Петрович как-то вечером предложил:
; А поехали мы с тобой, Антоша, на рыбалку? А?!
Антон на секунду задумался: «А как тут Маша одна будет? Справится ли?!» Но теща, разгадав его сомнения, поддержала идею мужа.
; Поезжайте, Антон! Мы с Машей справимся, не сомневайся. Вам, мужи-кам, отдых на природе полезен…
После поддержки со стороны жены Анатолий Петрович развил бурную деятельность. Они купили Антону спальник – ночи в сентябре становились прохладными – и набор рыболовных снастей.
; Обловимся! – убеждал Антона тесть, когда они утром рванули на его «Волге» на ближайшую реку. – Поедем на мое любимое место. Далеко ; сто пятьдесят километров! Но ры-ыбы!..
Антон сомневался, что в реках вблизи от Екатеринбурга может быть оби-лие рыбы. Он еще со времен первых студенческих походов знал, что рядом со столицей Урала нет рыбных рек. Да и рыба в них зачастую так воняла керосином из-за неконтролируемого сброса промышленных отходов, что употреблять в пищу ее от такого запаха было просто невозможно. Но, учитывая, что они едут на север области, на Чусовую, то возможно, действительно можно будет найти в реке участки с чистой водой.
Два часа пути пролетели, как одно мгновение. Вдобавок, Антона путеше-ствие на автомобиле сморило, и большую часть дороги он продремал, уткнув-шись подбородком себе в грудь.
; Все, мы на месте! – разбудил его голос тестя.
Анатолий Петрович лихо свернул с шоссе на еле заметную проселочную дорогу и, не сбавляя скорости, понесся среди редких кустарников, окаймлен-ных густой, почти до пояса человека, сорной травой. Антон еще хотел сказать, что в этих зарослях не надо так быстро ехать и лучше бы сбросить скорость, но не успел. «Волга» на полном ходу выскочила на поляну у большого залива и едва не врезалась в стоящие там автомобили. Незнакомые рыбаки уже опередили их и, похоже, хозяйничали здесь со вчерашнего вечера. Две палатки, костер и большой котелок с дымящейся ухой являлись неоспоримым доказательством того, что любимое место тестя оказалось занятым.
Такое положение дел вызвало у Анатолия Петровича бурю возмущения. Он испускал громкие вопли негодования, сдабривая их отборным матом. На его крики от реки на стоянку поднялись несколько здоровых мужиков с суровыми взглядами первопроходцев.
; Мужики, здесь занято! Ищите себе другое место.
; Да где ж мы его найдем, если подъезд в этом месте только один! Кругом бездорожье: камни да болото!..
; Нам по барабану – место занято!
; Подождите! – миролюбиво вмешался Антон. – Можно, мы только оставим у вас машину, а сами переправимся на лодке на ту сторону залива и там будем рыбачить?
Вмешательство Антона в назревающий конфликт внесло изменение в об-становку. Один из рыбаков даже вздохнул с облегчением:
; Это другое дело! Мы тут по всему берегу завезли донки, спиннингуем, а тут вы!.. Оставляйте машину, чего там!..
; Но на том берегу одни коряги! – не сдержался от подсказки молодой рыбак.
; Тебе то что? – возразил мужчина постарше. ; Хотят, пусть перебираются, а не хотят – пусть уезжают! Здесь место занято!
; Я не поплыву на тот берег, Антон! – недовольно засопел Анатолий Петрович. – Там ловить нечего – действительно одни коряги.
Антон обнял за могучие плечи тестя и шепнул ему в самое ухо:
; Я чувствую, что сегодня рыбы на том берегу пруд пруди! Поплыли, Анатолий Петрович! Мы что, зря, столько времени потратили, чтоб добраться сюда и не попробовать поймать рыбки?
Злой тесть недовольно крутил головой, но рыбацкий азарт все-таки побе-дил:
; Ладно…. Разгружайся!
Накачивая лодку, он еще долго вполголоса чертыхался, жалея, что такое удачливое место у них перехватили. Они управились за два рейса, разбили па-латку, перекусили. При первых же забросах Анатолий Петрович оборвал почти все свои блесны, и новые витиеватые матерные тирады потрясли акваторию залива.
; … мать твою! Осталась последняя блесна! Еще одна проводка и будем ловить мелочевку на поплавушку – спиннинги можно выбросить!
Антону стало жалко этого большого и доброго, как ребенка, человека. Он снял с себя сапоги и стал раздеваться. Если он сейчас не поможет своему тестю, то потом вместе с ним будет переживать за неудачную поездку. Ведь это он, Антон, предложил перебраться на другой берег, оказавшийся для них действительно негостеприимным.
; Ты куда? Купаться?!
; Донка есть, Анатолий Петрович?
; Да есть, есть! Что ты хочешь – завести ее?! Так в лодку садись.
Не отвечая, Антон осторожно забрался в холодную воду и осторожно нырнул. Вода на удивление действительно оказалась чистой и довольно прозрачной. Он медленно двигался вдоль коряг, высматривая затаившуюся крупную рыбу. Обнаружив под раскидистой корягой громадную щуку, Антон обездвижил ее и крючком донки зацепил ее за верхнюю губу. Потом вынырнул на поверхность и тихонько, чтобы не потревожить другую крупную рыбу, поплыл к берегу.
; Тяните, Анатолий Петрович! Только осторожно, без рывков…
; Что там?.. Что…
Увидев на поверхности зубастую пасть щуки, тесть потерял дар речи. Не слушая о предостережении Антона, он торопливо начал выбирать леску донки, наматывая ее на локоть, и не сводил глаз с поднятой на поверхность большой щуки.
; Вот это да!.. На глазок килограммов десять будет, не меньше! Ты где ее зацепил такую… крупную… ; возбужденно бормотал Анатолий Петрович, лихорадочно выбирая из воды леску руками.
Чтобы поддержать настроение тестю, Антон нырнул в воду еще два раза. И каждый раз на окраине сбитых течением коряг он находил притаившихся крупных щук, цепляя их за пасти крючком донки. Тестю оставалось только вытаскивать щук из воды, сопровождая все громкими возгласами радости. На берегу, где у них осталась «Волга», рыбаки заметили удачу Анатолия Петровича, и, побросав снасти, скучковались у костра. Можно было только догадываться, какие они подбирали слова, чтобы по-рыбацки правильно оценить сложившуюся ситуацию. Слова: «Везет же дуракам!..» ; наверное, были самыми мягкими.
На радостях тесть по-быстрому заварил уху из пойманной им мелочевки и вытащил бутылку:
; Антоша, давай за успех!
Антон не стал отказываться и поддержал тестя. Тот выпил водку, вытер губы тыльной стороной ладони и позволил своим эмоциям, наконец, вырваться на свободу.
; Антоша, расскажи, и как ты умудрился зацепить этих щук прямо за пасть?!.
; Анатолий Петрович, да я осторожно, из-за коряги. Щука дремлет, а я тихонько-тихонько… и цепляю.
; Шутишь? – не поверил Анатолий Петрович, любовно кося глаз на своего удачливого зятя.
Утром в воскресенье они перебрались на берег, и чужие рыбаки столпи-лись вокруг них.
; Ну, показывайте, из-за чего вы там вопили на всю реку…. Разыгрывали нас понарошку?
Анатолий Петрович горделиво окинул чужаков, лишивших его любимого места, и распахнул один из трех мешков со щуками.
; Вот, одна! А в тех мешках, еще две такие.
; Да-а!.. – не сдержался от завистливого восхищения пожилой рыбак.
Уже дома, в вечерних сумерках тесть по-барски – добытчик! – потребовал от жены на ужин непременно рыбных котлет. И старательная Валентина Павловна, отложив в сторону все свои домашние дела, приготовила фарш и нажарила гору сочных котлет. Запах от жареной рыбы наполнил квартиру, вырываясь через открытое окно на улицу, и тесть, высунувшись по пояс в окно, громко переговаривался с привлеченными запахом соседями, хвастаясь рыбацкой удачей.
Антон в другой комнате с улыбкой слушал вошедшего в раж Анатолия Петровича. Прильнувшая к мужу Маша, не сводила восхищенного взгляда с ребенка, украдкой поднимая глаза и на Антона. И Антон, все понимая, нагнулся, легонько чмокнул шапочку на голове дочки, а потом благодарно поцеловал Машу в ее сочные губы. Они крепко обнялись, и набухшая от обилия молока грудь Маши упруго прижалась к его груди. И ему впервые за последнее время захотелось крепко прижать ее к своему телу и не отпускать, растягивая поцелуй, как можно дольше по времени. Его правая рука обхватила жену за талию, а потом соскользнула недвусмысленно вниз, на ее бедро.
; Терпи! Еще пару недель и… уже можно будет! – прошептала Маша. – Так сказала врач, когда выписывала меня с роддома.
; Ты забыла о моих способностях – нам уже можно…
; Антон, тебя к телефону! – позвала Валентина Павловна.
Она успевала все: жарить котлеты, кормить мужа, мыть посуду, отвечать по телефону, раньше всех вставать и позже остальных ложиться спать.
; Меня!? – удивился Антон.
; Да-да, тебя! – подтвердила теща.
Антон еще раз поцеловал Машу и подошел к телефону.
; Да, я слушаю!..
; Антон Григорьевич, здравствуйте! Мерзляков говорит. Через тридцать минут я буду у вашего дома. Выйдите на улицу – срочно поговорить надо!
; Здравствуйте, Борис Платонович! Я буду ждать у подъезда.
; Что такое? – спросила теща.
; Да, это по работе… ; уклончиво ответил Антон.
; И что у тебя, Антоша, за работа такая? Ни днем, ни ночью покоя нет! ; посочувствовала Валентина Павловна.
Антон ничего не сказал в ответ, думая о том, что что-то опять случилось неординарное – не стал бы полковник его беспокоить вечером, если бы на это не было достаточно веской причины.
Раскрасневшаяся Маша вышла в коридор и глазами встревожено спросила: «Что, опять?!» Антон утвердительно кивнул головой, и стал одеваться. Он решил выйти на улицу пораньше, и в вечерней тишине немного погулять у дома, чтобы привести в порядок свои мысли и составить планы на будущее. Но возле дома он не успел пройтись туда-сюда пару раз, как подъехал Борис Платонович. Полковник опустил стекло на двери машины и рукой поманил Антона.
; Что за проблемы, Борис Платонович? – спросил Антон, усаживаясь ря-дом с полковником.
; Проблем много, Антон Григорьевич! Но самая главная из них сейчас – это нападения на моих сотрудников, ранее участвующих в освобождении тех, помните, пропавших девушек? Один из них полностью потерял память, а вто-рого обожгли чем-то, и рана не только не заживает, а даже разрастается. Оба сотрудника в окружном военном госпитале в тяжелом состоянии.
; Значит, они пошли по следу…. Мстят! Это очень и очень плохо!
; Вот-вот! Мне тоже так показалось, что это мщение! Так, кто эти люди, которых вы называете – «они»? И не одного ли из них вы тогда сожгли мол-нией?
; Борис Платонович, ну, зачем вы так?! Несчастный случай есть несчаст-ный случай…. Ждите меня! Мне нужно минут двадцать на сборы.
Антон вышел из машины и быстро поднялся в квартиру. Он торопился, так как времени было в обрез. Его надежды на незаметную спокойную жизнь улетучивались на глазах. Нужно было действовать быстро и решительно: война есть война! Маша и ее родители встретили его вопросительными взглядами. Он, не говоря ни слова, прошел во вторую комнату и вернулся на кухню с пакетом. На их глазах родственников он высыпал на кухонный стол гору пачек денег и зачем-то пододвинул их поближе к Валентине Павловне.
; Здесь десять миллионов. На эти деньги нужно срочно купить хороший дом, а еще лучше – коттедж. В этой квартире больше жить не надо – опасно! На покупку и на переселение вам неделя. Когда переселитесь, то я появлюсь и поставлю защиту. Почему так, пока объяснить не могу, но верьте мне! Со мной связь поддерживать не надо, а если проще, то меня нет, и я никогда не появлялся в вашей жизни.
Антон повернулся к Маше и обнял ее. По ее все понимающему лицу по-текли частые и крупные слезы, как тогда, когда он спасал ее от болезни в ва-гоне поезда.
; Родная, вы с Ксюшей для меня самые дорогие люди, и если понадобиться, то я готов за вас отдать жизнь. Обстановка складывается так, что надо выполнить все, о чем я прошу!
; Антон, я понимаю!.. – еле сдерживая рыдания и обливаясь слезами, сказала Маша.
; Антон, не понял?! Если нужно кому-нибудь набить м…рду, то я прямо сейчас соберу своих мужиков-афганцев! Уничтожим любую мафию!
Антон обнял великана-тестя:
; Анатолий Петрович, есть вещи, которые простой физической силой не одолеть! Сделайте так, как я вас прошу, пожалуйста! Поймите, из-за меня вы тоже подвергаетесь опасности.
Уходя, он еще раз обнялся со всеми. Особенно долго стоял, прижимая к груди маленькую Машу, и впервые не знал, что сказать на прощание. Земная жизнь расслабила его, снова пробудила в нем множество человеческих чувств и незаметно отдалила в сторону его боевые качества безжалостного Воина Космоса. Он чуть было снова не стал обычным человеком…
; Береги дочь!
; Береги себя! – шепнула в ответ Маша.
Усевшись в машину, он нервно бросил на заднее сидение сумку с вещами. Многоопытный полковник правильно оценил состояние Антона:
; Антон Григорьевич, ты что, домой уже не вернешься?!
; Борис Платонович, они могут и на меня выйти! Я не хочу подставлять свою семью…. Поехали!
Полковник снова хотел спросить ; кто такие «они»? ; но чутко понял, что в данный момент повторная попытка опять будет не к месту. Он запустил двигатель и вырулил со двора дома. По дороге к госпиталю они не обмолвились ни единым словом, каждый занят был своими мыслями.
И только при подъезде к госпиталю, Антон попросил Мерзлякова:
; Борис Платонович, в госпитале представьте меня как врача. Мне нужен халат и марлевая повязка на все лицо. По имени и фамилии меня не называть. Если нужно обратиться, то скажите просто: «Доктор»
Полковник удивленно оглянулся: «Зачем?!», но, проживший всю свою жизнь по законам конспирации, согласно сказал:
; Хорошо.
В госпитале их встретил дежурный врач. Он беспрекословно выполнил требования полковника и экипировал Антона халатом и хирургической повяз-кой. Они поднялись на третий этаж госпиталя, и дежурная медсестра поднялась им навстречу из-за рабочего стола.
; Мне сопровождать вас, Петр Иванович?
За врача медсестре ответил Антон:
; Не надо. Если понадобится, мы вас вызовем.
На входе в палату дежурил офицер с пистолетом на боку и при виде Антона вопросительно взглянул на полковника.
; Пропустить!
Офицера, потерявшего память, Антон осмотрел первым. Что-то помешало нападавшим приблизиться к оперативнику на ближнюю дистанцию, и удар они нанесли издали. Это и спасло его, хотя надолго вывело из строя. Антон нагнулся над пострадавшим и положил ему руку на голову. Понадобилось всего несколько минут, чтобы травмированные сосуды мозга очистились от шлака и мозг снова заработал в полную силу. В конце сеанса больной открыл глаза и непонимающе уставился на группу людей в белых халатах, окруживших его. При виде своего начальника, он даже попытался встать, но Антон погрузил его снова в сон и перешел к другому офицеру.
На плече второго раненого чернела изъязвленная большая и такая глубокая рана, что просматривались неповрежденные сосуды и белые кости плечевого сустава. Края раны, обработанные заживляющей мазью, отслаивались мелкими кусочками отмирающей ткани и расползались по ране. Офицер находился почти без сознания, судя по его заросшему лицу, уже давно. Для снижения болевых ощущений ему кололи сильные обезболивающие лекарства, и он постоянно впадал в провалы между тяжелым сном, смутной реальностью и полной потерей сознания.
Дежурный врач пояснил Антону:
; Сильный ожог неизвестным составом. Не поддается лечению медика-ментозными способами. Налицо признаки гангрены. Готовимся к полной ампутации руки, но не уверены, что это поможет. Страдает от сильной боли, поэтому обезболивающие лекарства применяются исключительно из группы морфинов.
Лаконичность и собранность врача понравились Антону. Он нагнулся над раненым офицером и просканировал его тело. У раненого оказался крепкий организм и прекрасное здоровье. Ему надо было просто немного помочь, и раненый пойдет на поправку.
; Я попрошу всех выйти!
; Мне тоже выйти?! – удивился врач.
; Я сказал всем!
; Хорошо, доктор! – подыгрывая, отозвался Борис Платонович.
Антон наложил руки на страшную рану и мелкими разрядами, как хирур-гическим ножом, отделил омертвевшие части ткани. Он сжег их, и по палате пополз запах сгоревшего мяса, противно наполняя ноздри. Антон оттянул кожу на краю раны и соединил ее на середине, а потом дал установку раненому на выздоровление. Все микроорганизмы, убивающие плоть, были уничтожены разрядами. Антон выпрямился ; свою работу он закончил. Теперь, дело за временем…
Он открыл дверь и позвал дежурного врача с полковником:
; Заходите!
Они, полные любопытства, вошли в палату и застыли. Плечо раненого больше не зияло темным провалом омертвевшей ткани и белело натянутой кожей. Он ровно дышал, и лицо его заметно порозовело.
; Когда вы это успели?!. – не сдержался дежурный врач.
; Первого больного через день можно выписать, а второму продолжайте стандартную обработку раны, и через неделю тоже можно отпустить домой.
Все это время Антон не снимал повязку с лица и не расслаблялся. Проходя по коридору мимо одной из дверей, он остановился и спросил врача:
; А здесь кто находится?
; Дежурная санитарка.
; У нее есть электрический чайник… Петр Иванович, распорядитесь, что-бы она принесла в нем нам воды для чая. Люблю горячий чай!
В кабинете врача все немного расслабились: Борис Платонович засыпал врача многочисленными вопросами по поводу состояния своих сотрудников, а тот подробно объяснял ему ход лечения. Антон, в отличие от них, был в напряжении. Никто не обратил внимания на легкий стук в дверь, и в кабинет врача в униформе неслышно вошла красивая девушка. Она держала в руках чайник и вопросительно уставилась на дежурного врача.
Антон опередил всех и попросил ее:
; Включите чайник в розетку!
; Да, да! – подтвердил слова Антона дежурный врач. – Включи, пожалуйста, чайник, и помой нам чашки.
Санитарка подошла к столу, поставила чайник и вставила вилку провода в розетку. И тут неожиданно произошло несчастье: вспыхнуло пламя, и сильный разряд электрического тока с оглушительным треском поразил девушку. Она застыла в неподвижности, пожираемая электрическим огнем и светясь угольями тела сквозь голубоватую ткань униформы. Антон с полковником застыли на месте, и только врач мгновенно среагировал на происшествие – он вскочил и толкнул санитарку в сторону от розетки. Но было поздно. Сожженное тело девушки от толчка врача развалилось на отдельные фрагменты и продолжало тускло светиться угасающими угольями на полу ординаторской.
; Таня, сюда! – закричал врач, вызывая медсестру. ; Надю ударило то-ком!..
Антон заглянул в глаза испуганным врачу и медсестре и сказал:
; Меня здесь не было!
Он вышел в коридор и огляделся. Кругом, на удивление, стояла тишина. Только офицер у дверей палаты с ранеными сотрудниками, встревоженный непонятным шумом, обеспокоенно оглядывался на дверь ординаторской.
; Ну, ты даешь, Антон Григорьевич! – шумно выдыхая воздух, негромко сказал полковник. – Хотя бы предупредил!..
; Некогда было, Борис Платонович! Мы с вами едва не опоздали ; утром ваших сотрудников уже не было бы в живых. Можете проверить: она на работу устроилась всего пару дней назад, и ее нет в реестре граждан страны.
; Как вы их определяете?
Полковник был в растерянности. Совсем недавно он обращался к Антону на «ты», а теперь, в знак уважения к поразительной силе, подвластной Антону, снова перешел на «вы».
Антон усмехнулся, но немножко раскрыл карты. Непонятно только было, как воспримет его откровенность полковник.
; У них очень хриплое дыхание зверя…
; Вы все шутите, Антон Григорьевич!.. И что мне с остатками тела прикажете делать?
; Борис Платонович, да все, как обычно: полиция, электрослужба и т.д.
; Легко вам говорить!..
; Знаете, Борис Платонович, еще полгода назад этих тварей на Урале не наблюдалось – соблюдали границы, договоренности. А теперь они на каждом шагу, и я не могу понять, что случилось здесь за время моего отсутствия!
; Вы, о чем?! Какие твари?! Так вы мне, наконец, расскажете, кто такие – «они»?
; Надеюсь, что это скоро случится. Но мне надо поглубже оценить ситуа-цию… Вы выделите машину, чтобы меня недельку повозили по городу по разным общественным местам?
; Антон Григорьевич, учитывая, что ситуация даже для меня, много повидавшего сотрудника ФСБ, абсолютно дикая, и я понимаю ее высочайшую конфиденциальность! Поэтому принимаю решение, что с вами работаю только я один!
; Это даже хорошо, Борис Платонович! А теперь отвезите меня в какую-нибудь простенькую и недорогую гостиницу.
; Антон Григорьевич, у нас есть комфортная квартира, которая используется для работы с агентами. Если вы сами не против моего предложения, то можете остановиться и жить в квартире, сколько понадобится.
Антон снова непроизвольно улыбнулся. Он догадывался, чем обычно оборудованы такие конспиративные квартиры. Но то, что его будут прослушивать и наблюдать, ему было даже на руку. В нужный момент он постарается усыпить бдительность сотрудников ФСБ и воспользуется этим в своих целях.
; Антон Григорьевич, аппаратуру мы отключим! ; поспешил успокоить Антона полковник, догадавшись о его предположениях. – Вы у меня агент 001! О вас не должен знать никто!
Очередное пафосное высказывание Мерзлякова вызвало очередную улыбку у Антона. И он разозлился на себя за свою несдержанность. Постепенное возвращение в недавний облик Воина Космоса давалось ему с определенными трудностями, и он пока толком не знал, что препятствует этому. Жизнь на Земле – это не примитивная борьба за выживание на планете Мутантов. На Земле она наполнена философскими мотивами. А отступление от правил земного существования начинает превращать его, Антона, в существо, наподобие урласов, айров и хардов, и в глубине души это ему не нравилось, так как безжалостность и циничный расчет снова должны были стать основой его существования.
В квартире Антону все понравилось: хорошая мебель, полный холодиль-ник продуктов, зарешеченные мелкой сеткой окна, полный шкаф белья и по-стельных принадлежностей.
; Однако!..
- Это еще что! Посмотрите, какой телевизор стоит…
Телевизор действительно был великолепен. Он занимал четверть стены, и Антон вспомнил, что такая аппаратура носит название домашнего кинотеатра. Полковник нажал кнопку на пульте, и огромный экран сразу привлек к себе внимание четкостью изображения. На новостном канале, как раз, демонстрировали заседание Правительства. Антон равнодушно прошелся взглядом по премьеру, тусклым лицам министров и озадаченно застыл при виде одного из вице-премьеров: «Не может быть?!.»
; Что такое?! Что-то не так? Это заседание Правительства!
; Какое изумительно четкое изображение! – соврал Антон.
; Еще бы! Цифровое телевидение есть цифровое…. Сам премьер продви-гал его в жизнь. Но уйду в сторону с вашего разрешения, Антон Григорьевич. Почему вы сегодня не стали возвращаться домой, в чем причина этому?
; Борис Платонович, я думаю, что вы все понимаете – я опасаюсь навести этих тварей по своему следу на семью.
Полковник был удовлетворен таким ответом, так как предполагал именно такую причину поведения Антона.
; Так кто они, как вы их называете, «твари»? Духи, парапсихологи, колдуны, существа с параллельных миров, материализованные души умерших людей?!
; Хуже. Они очень опасны, и в открытом бою их победить, практически, невозможно. Мне кажется, что я скоро буду готов удовлетворить ваше профессиональное любопытство. Еще немного времени, Борис Платонович, еще немного анализа, и я вам все расскажу. Дайте осмотреться!
Полковник внимательно посмотрел на Антона, но тот был невозмутим и спокоен. Антону хотелось остаться одному, чтобы все обдумать, и Борис Антонович, похоже, догадался об этом.
; Хорошо, Антон Григорьевич, отдыхайте. Во сколько мне завтра к вам подъехать?
; Чем раньше, тем лучше. Давайте, к восьми часам. Я вас буду ждать на улице.
Они пожали друг другу руки, и полковник вышел из квартиры, аккуратно и неслышно прикрыв дверь. Антон остался один. Немного подумав, он стара-тельно осмотрел квартиру на предмет встроенных «жучков». Их оказалось настолько много, что даже в туалете от их всевидящего ока нельзя было скрыться. Надо было отдать должное полковнику – все «жучки» действительно были отключены. Оставался только телевизор, и Антон, находясь в плену своих предположений, сразу понял, что попал в точку. Телевизор оказался наполненный устройствами, снимающими и записывающими все, что происходит в квартире, даже если сам телевизор будет отключен.
Утром Антон вышел на улицу заранее. Ему хотелось до приезда полковника прогуляться, даже немного расслабиться. Он так до конца и не выбрал путь своих действий, остановившись на самом простом – выявлении пришельцев в мегаполисе. Прохладный воздух приятно касался лица, дышалось легко и свободно. Антон прошелся в одну сторону метров пятьсот, затем постоял и отправился обратно. Утро было обычным для зарождающегося дня большого города: народ торопился на работу, дворники запоздало работали метлами, а поток машин на улице нарастал, как снежный ком с горки.
Еще на подходе обратно к дому Антон услышал, что полковник уже подъехал и нетерпеливо ерзает на сидении в ожидании Антона: «Ну, где он?!.»
; Не волнуйтесь, Борис Платонович, я здесь! Утренний моцион, как говорили в недалеком прошлом, полезен…
Они поздоровались за руку, и Антон уселся рядом с полковником.
; Ну, как вы? – поинтересовался Мерзляков. – Ничего подозрительного не обнаружили?
; Мне это не надо, Борис Платонович. Я все чувствую на расстоянии.
Полковник недоверчиво хмыкнул, но взял себя в руки и серьезно спросил:
; Куда едем?
; Сегодня покатайте меня просто по городу. Походим, сколько успеем, по общественным местам: магазинам, вокзалам, кафе, зонам отдыха… Завтра я бы хотел побывать в медицинских учреждениях, послезавтра в учебных заведениях и научных организациях. Не обязательно организовывать встречи с персоналом – мне достаточно фотографий из личных дел.
; А потом?..
; А потом я постараюсь в рамках возможного описать вам суть проблемы.
; Хорошо.
Они долго колесили по городу, не пропуская ни одного из оживленных мест скопления народа, но Антону ничего подозрительного обнаружить не удалось. Город внешне был чист. Непонятно, что еще покажет проверка учреждений города, но пока Антон был доволен – он никого чужого не обнаружил.
Утро следующего дня началось с посещения Уральского медицинского института. Здесь Мерзлякова знали и без лишних вопросов предоставили в его распоряжение картотеку дел на всех сотрудников института. Они уселись в комнате кадров института и неторопливо стали просматривать документы. Че-рез пару часов Антону такая медлительность надоела, и он стал просто скани-ровать шкафчики с делами. Первые два шкафчика оказались чистыми, но вот третий вызвал озабоченность у Антона.
; Борис Платонович, с этого шкафчика дела прошу передавать мне по одному!
; Что, что-то есть?!
; Кажется, да!..
Вскоре Антон отобрал три дела и положил их перед растерянным полковником:
; Вот, смотрите внимательно!
; Но это же, руководство кафедры репродукции и трансплантологии ин-ститута!
; Как видите… ; невозмутимо ответил Антон, чувствуя, как знакомая боевая дрожь охватывает его тело.
Но как только он взял личные дела руководства кафедры на просмотр, то немедленно почувствовал противодействие. Кто-то пытался переубедить его, что в документах все в порядке и следует перейти к делам других сотрудников. Воздействие было достаточно сильным и исходило оно не от простых исполнителей, а от существ рангом гораздо выше по своим возможностям, чем те, которых Антон уничтожил ранее.
; Вы готовы, Борис Платонович?
; К чему готов? – не сразу понял полковник. – А, ты об этом! Антон, только не огонь! Хватит этими ужасами пользоваться! Я и так получил уже нагоняй из Москвы…. С их уничтожением все концы оборваны! А где слежка, цепочки контактов, анализ?! Сейчас будем действовать по-другому.
; Да проверьте, кто их рекомендовал и все … Поздно, Борис Платоно-вич!!...
; Что поздно?!
Дверь распахнулась, и приятной внешности невысокий коренастый муж-чина без стука вошел в комнату.
; А где Фая? – отвлекая внимание, спросил мужчина.
Антон еле успел поставить экран, как миниатюрный излучатель в виде шариковой ручки в руке незнакомца выплеснул луч в их сторону. Себя Антон сумел обезопасить, но стоящий в стороне Мерзляков, получив смертельный удар, пошатнулся и рухнул плашмя лицом вниз. Полный ярости, Антон выпустил шаровую молнию в незнакомца и, после ее негромкой вспышки, от нападавшего мужчины на полу осталась лишь небольшая кучка пепла. На мгновение в комнате установилась мертвая тишина. И Антон отчетливо услышал, как чужое хриплое дыхание свидетельствует о приближении еще двух существ. Они направлялись в отдел кадров, чтобы оказать помощь своему товарищу. Но на этот раз он был полностью готов и, как только они вошли, легко расправился с обоими. По комнате расстелился сизый дым, и поднялась вонь от сгоревших тел.
Антон подошел к полковнику и приложил руку к его груди, но тот не по-давал признаков жизни. Тогда Антон пронзил его тело несколькими разрядами и почувствовал, как сердце у полковника вначале несмело встрепенулось, а потом забилось сильнее, все ускоряя и ускоряя темп, и, наконец, заторопилось снабдить обездвиженное тело живительной кровью. Не дожидаясь, когда Мерзляков полностью очнется, Антон вышел из комнаты и, чтобы запах гари не прорвался сразу в коридор и не привел к преждевременной суматохе, плотно прикрыл за собой металлическую дверь. Он спокойно и неторопливо, чтобы не привлекать внимание проходящих мимо студентов, прошел по коридору и незаметно покинул здание института.