Эпизоды первых дней

   Десять лет мне довелось работать на военном судоремонтном заводе города Лиепая во времена, когда ещё на нём работали очевидцы первых дней войны. Запомнились некоторые эпизоды из их небольших рассказов:

   1) Когда над городом появились немецкие самолёты, жители Тосмаре шли на работу на судоремонтный завод и с интересом их разглядывали, т.к. думали, что это наши самолёты и начались учения: дальновидный генерал Дедаев вопреки приказам из Москвы на днях отдал приказ вывести войска за город, якобы на полевые учения.

  Когда вражеские самолёты стали бомбить пустые казармы народ понял, что началась война и разбежался по домам...

   2) Одним из уважаемых работников завода был высокий и седой как лунь инженер Циновский. В юности он был одним из бойцов Тосмарского рабочего батальона. С ним мы в обеденный перерыв стреляли в тире,  он всегда первым выстрелом лепил в мишень "десятку", довольно хмыкал, и отказывался дальше соревноваться, ссылаясь на слезливость глаз.

   Так вот он рассказывал как было страшно ему, мальчишке, поначалу: казалось, что немцы бессмертны и их очень много, по нему стреляешь, думаешь, что попал, немец падает, откатывается в сторону , встаёт и снова атакует.

   Циновский поведал о том как перестал бояться немцев: тосмарцы получили приказ оставить позиции в районе озера и должны были на грузовике вернуться в город. А в районе нефтебазы немцы уже пересекли железнодорожные пути и стали занимать придорожную канаву. Грузовик с бойцами батальона на скорости выскочил из-за поворота и попал под обстрел, но пули не достигали цели, не попадали в грузовик. Молодой Циновский выглянул за борт и увидел, что винтовка немецкого солдата задрана вверх, сам он стоит на одном колене, в страхе зажмурил глаза,  лихорадочно передёргивает затвор своего Маузер 98к, основного карабина вермахта, и пуляет в небо.

   Циновский признался, что с этого момента страх у молодого парня перед ними пропал: он понял, что немцы не бессмертны, и "суперсолдаты" рейха тоже боятся смерти...
 
   3) Одна латышка, работница бухгалтерии завода (к сожалению, я уже забыл её фамилию) показывала моей жене в середине 80 годов пожелтевшую открытку, которую она получила на русском языке, когда немцы заняли город. В открытке был размещён такой текст: "Завтра в 8:00 вы должны явиться на работу умытой и причёсанной. В случае неявки - расстрел!"

   Эта латышка сохранила открытку до наших дней и созналась, что более омерзительного оскорбления она как женщина в своей жизни не испытывала...

   Примерно такими я помню рассказы заводчан о первых днях войны.