Катунь Ч. 10 Аккемский прорыв

     Отдохнувшие после днёвки, мы плыли с бешеной скоростью, очень хотели пройти 100 километров до порога Аккемский прорыв. Окружающая природа мелькала, не запоминаясь, будто смотрел на неё из окна скорого поезда. Да и запоминать её особого желания не было после увиденной красоты в верховье Катуни. Помню только, что весь день было жарко, а в конце дня Гога сказал:
     – Проплыли 85 километров, пора вставать на ночлег.
     С местом для стоянки возникла проблема. Правый берег – лесистая гора, круто вырастающая из реки, а левый берег плоский, но высокий: метров десять над рекой. Вблизи проходит грунтовая автомобильная дорога, а всё вокруг обильно удобрено большим количеством коровьих «лепёшек».
     – Поднимаем байдарки наверх и не надо скулить. Я знаю что говорю!
     Был у Гоги случай в походе, когда среди ночи они проснулись от шипения воды наступающей на не потухший костёр. Неожиданный летний паводок на реке, из-за обильных дождей в её верховье, чуть не утащил их байдарки.

     Утром нас разбудил автомобильный гудок машины, развозившей людей на работу. Если бы не этот сигнал, то спали бы до обеда, настолько мы вчера устали.
     Скорость течения реки резко возросла. Не заметили, как пролетели 10 километров до начала порога Аккемский прорыв, перед которым в Катунь справа впадает приток Аккем с белёсой водой. Чуть ниже по течению увидели нечто совсем необычное – очередь из желающих пройти порог. А в очереди знакомые всё лица: плотовики из Куйбышева и Харькова. Не хватало только байдарочников из Тушино, но они закончили свой маршрут, как и хотели, в Усть-Коксе.
     По плоту хохлов ходил большой гусь, ребята сказали что приблудный.
     В этом месте горы сжали реку с двух сторон: слева отвесная скала, справа осыпная гора, относительно пологая вблизи реки. В основной струе большие стоячие волны, а в третьем сливе порога они просто огромные. Много водоворотов вдоль берегов. На реке нет спокойных мест, вода бурлит и дыбится. Зрелище завораживающее и страшноватенькое. Если в пороге Щеки после неудачного прохождения могла пострадать только байдарка, то здесь после переворота у гребца, оторвавшегося от судна, перспектива была мрачная.

     Борисон неожиданно для нас напросился на украинский плот прокатиться по порогу. Он знал, что на байдарках мы по главной струе не пойдём, а ему очень этого хотелось. Гуся с плота сняли, а Борисона поставили на заднюю гребь.
     – Тебя как звать? – прорычал хохол-капитан.
     – Борисон. – Ответил Борисон.
     – Ну, хлопчик, держись.
     И это повторялось в каждой из пяти ступеней порога: тот же вопрос, тот же ответ. Плот в третьей ступени порога, самой мощной из остальных ступеней, ушёл под воду полностью, вместе с задними гребцами. Но ребята удержались.

     Мы потратили много времени на просмотр прохождения всех плотов и ожидание возвращения Борисона. Была середина дня, когда сами начали сплав. Первые две ступени прошли благополучно, а третью решили идти со страховкой с воды ниже порога. Для этого обнесли по берегу байдарку «Луч». Гога и Вова проходили порог максимально близко к правому берегу, чтобы их не затащило в центральную струю. Прошли как всегда удачно. Борисон с Лёхой пошли их маршрутом, но к несчастью перевернулись. Сумели сами причалить байдарку к берегу – молодцы, но потеряли два весла – лохи.
     Начало темнеть. Решили встать на ночевку, где и закончили сплав, хотя во всех отчетах о походах написано, что ночевать здесь категорически запрещено   из-за камней, катящихся с осыпной горы. У нас выбора не было. Выровняли площадку: убрали большие камни, набросали мелкие. Установили палаточный тент и ночью, лежа под ним на надувных матрасах, слушали шуршание камней скатывающихся с горы, но недолго – усталость быстро нас усыпила.
     Утром оказалось, что все мы целы, только пострадала шерстяная олимпийка Вовы, которую он положил вчера сушиться на камень. Остались от неё лишь капроновые нити. Вот такая на Алтае голодная фауна. Но кто мог за ночь сожрать олимпийку? Вова заподозрил в этом жужелиц, он их с детства ненавидит.
 
     У нас остались четыре распашных весла на три байдарки. С этим набором мы и прошли оставшиеся две ступени порога, поочерёдно передавая вёсла друг другу. А после Аккемского прорыва на реке препятствий больше не было и нам вполне хватило четырёх вёсел. Да и река несла нас так, что хотелось притормозить, чтобы не пропустить удобное место для чалки. Мы совсем перестали грести, а только глазели напоследок на окружающий пейзаж. Справа в Катунь влилась белая вода реки Аргут, чуть ниже впала река Чуя, того же цвета. А вот и посёлок Иня показался на высоком правом берегу. 
     Причалили на окраине посёлка, ниже моста через Катунь, по которому проходит Чуйский тракт. Байдарку «Луч», безнадёжно дырявую с поломанным скелетом, решили отпустить в последнее плавание по Катуни. На прощание все сказали, что и положено в таких случаях, а мы с Игорьком – как на духу:
     – Прощай приятель. Не повезло тебе с последним экипажем. Сколько мы тебя о камни били, ломали тебе ребра, пробивали тебе шкуру. Прости. Видишь, боевой товарищ, как мы торжественно провожаем тебя в последний путь.
     Справедливости ради, и ты нам доставил немало хлопот. Сколько мы на тебя клея извели, сколько заплат поставили, а ты всё норовил сам утонуть и нас за собой прихватить, подлюка. За весь поход, ни разу на дневках не отдохнули, всё тебя ремонтировали, колоша ты старая. Лучше бы тебя вообще никогда не видеть, контрацептив ты дырявый. Надо было еще в Москве тебя похоронить в мусорном баке, а не захламлять такую прекрасную речку твоей поганой шкурой. Ну, да ладно, о покойном либо хорошо, либо никак.
     И мы, молча, начали собирать рюкзаки.

     Заночевали в гостинице для водителей автобусов, они обещали нас разбудить утром, и разбудили, но за полчаса до отправления автобуса. Начались поспешные сборы, похожие на бегство Белых из Крыма. Сели в автобус. Гога всех пересчитал:
     – А где Вова?
     – А это не ваш парень спит в том автобусе?
     – Наш, наш, – заорали мы и вернули заблудшею овцу назад в наше стадо.
     Вот и всё! Поход закончен. До свидания, Алтай, мы скоро вернёмся!


     Фото из интернета.