49 Москвее некуда. Своим пою своё

       МОСКВЕЕ НЕКУДА. (БАЛКОНЫ.)
                2018.   


Мы получаем свои зачётки, затем по тонюсенькой брошюрке, с пояснениями,
что мы должны кое-что сделать дополнительно к следующему предмету,
так сказать, «новое слово в  науке», и, наконец, следует объявление даты и часа.
И, естественно, договор встретиться на полтора (1,5) часа раньше.
На сегодня всё!  Несколько человек исчезают по-английски.
Не трудно, лестница прямо за нашими спинами.
Теперь, когда ряды поредели, становится заметно, как мала всё-таки группа.   
«Ты у нас четырнадцатый (14)» - как бы отвечает мне на невысказанный
вопрос один (1) из активистов.
Ах да – двоим (2) вручается и справка для общежития, они ведь там ещё не были.  Оно здесь рядом, за углом. И вот оно.   
«Ты с нами. За встречу, за знакомство, за экзамен. Традиция».
К всеобщему удовольствию, я согласен.      


                49 Москвее некуда.  Своим пою своё.

Но прежде, чем продолжить рассказ о своём железнодорожном образовании,
я должен развенчать, только что родившийся тогда, миф о себе – великом, или, во всяком случае, высококвалифицированном программисте. Конечно, он не получил широкого распространения, но те четырнадцать (14) человек,  тринадцать (13) студентов моей группы плюс (+)  преподаватель, в головах которых он мог возникнуть, отнеслись ко мне весьма доброжелательно, и не хотелось  бы портить их впечатление обо мне даже незначительной мелкой ложью.
Нет, я не соврал им о своей работе, но там, на информационно-вычислительном центре, я инженерил, и что же делать, если по сложившейся иерархии главным считается тот, кто включает и выключает машину.
А секрет моих «блестящих» знаний  был чрезвычайно прост.
Накануне утром ко мне приехал мой дружок Вовчик.
Я уже упоминал о нём, как о мастере делать полезные подарки.
В данном случае, он, действительно хороший программист, приехал помочь мне   
сделать самостоятельные работы по курсу.
Мы брали листок за листком,  он не просто решал их, а объяснял, активно включая меня, добиваясь, чтобы окончательное  решение было озвучено и записано мною самим.  Методичка была сделана грамотно, в ней, собственно, ничего не было пропущено.  А наличие подробного учебника, в присутствии Володи, было просто излишним.   Он обобщал каждое задание, систематизировал, проводил аналогии, одновременно, конкретизировал общие принципы и обозначал, где и когда пригодится тот или иной приём.  Он, с очевидностью, оказался отличным педагогом.
Сыграли, конечно, роль  и моя природная сообразительность, и некие навыки, полученные ещё в школе, в специальном программистском классе
одиннадцатью (11) годами раньше описываемых событий.
Возможно, вас это удивит, но всё время занятий мы попивали сухое вино.
Мы совмещали приятное с полезным до глубокой ночи.
При этом совершенно не предполагали, что экзамен будет уже завтра.
Мы планировали ещё одну (1) встречу.
Но этих  десяти (10) часов, и последующих десяти (10) часов сна хватило на весь
курс «Алгоритмические языки».
Впоследствии я не написал в жизни ни одной (1) программы.   
И иногда даже жалею, что никак не развивал полезного навыка.
Хотя, погодите, я довольно ловко лазаю по софту своего компьютера и разных прикладных пакетов. Случалось, даже, что-то менять, переписывать.
Делаю это без малейшего страха, но всегда предварительно звоню Вовке.   

Наверное, я бы и тогда рассказал  группе эту забавную историю.
Но, во-первых (1),  её ещё не существовало в полном объёме.
Во-вторых (2), я и сам был  уверен, что сделал необходимый и важный шаг
на пути полноценного овладения профессией инженера – системотехника.
В-третьих (3), кто ж знал, что мои бесценные знания вылетят из головы так же быстро, как были туда загружены.
И, в-четвёртых (4),  у компании были готовы уже совсем другие вопросы.
 
Мы выходим из ворот, поворачиваем направо, потом ещё раз (1) направо.
Неожиданно забор обрывается.  Оказывается, он не несёт никаких охранных, ограничительных и обозначающих функций.   Забор, всего лишь, часть декоративного оформления типичного сталинского фасада с гранитными ступенями и огромными дверями.  Впрочем, некоторые детали указывают на то, что когда-то он был замкнут, но при возведении тыловой, более сдержанной, скромной пристройки, частично снесён за полной ненадобностью. Мы направляемся прямиком к серому, девятиэтажному флигелю.   
Здесь, позади учебного корпуса, очень удобно расположено общежитие.   
Оказывается, девушки в деканате  уже рассказали народу всё, что знали обо мне,
и всю нашу короткую прогулку я отвечаю на дополнительные вопросы.   
Разговор продолжается и за столом.
Две (2) линии, как бы переплетаются.  Мои личные обстоятельства – то,
что принято просто называть судьбой и информация о разносторонней моей образованности по интересующему коллектив кругу вопросов.
Что ж, деканату не откажешь в осведомлённости.
Факты биографии вызывают неподдельное сопереживание, и уже второй (2)
тост предлагается за меня, за мою жизненную стойкость.
Но, что касается «вопросов учёбы»,  я сразу  разочаровываю ребят –
бенефиса типа сегодняшнего больше ожидать не приходится.
Да, я работаю, пожалуй, в самом интересном компьютерном месте в стране,
мы раскручиваем  АСУ (автоматизированную систему управления) будущей Олимпиады на американских машинах, подобных которым нет даже у вояк.
Они сразу обращают внимание на моё слово «компьютер».
Знать-то они его знают, видели в статьях, переводили перед экзаменом по английскому языку. Но никогда не употребляли и ни от кого, даже от лекторов
не слышали.   У нас специальность  ЭВМ, электронно-вычислительные машины.
Ну, ЭВМ, так ЭВМ.  Работал я и на «Урале», и на «Наири», и на СМ, и на ЕС.
Так вот, у нас на работе лекции спецов из IBM не прогуляешь, не дневное отделение, и не пропустишь мимо ушей, назавтра вместе с ними установкой, наладкой
и тестированием заниматься. А то и ремонтировать что-нибудь, вы что думаете,
у них никогда ничего не ломается. Лентопротяжки, например,  запросто.   
Я ведь ещё и три (3) года в метро проработал, во вполне даже профильной лаборатории.  Вот у меня даже книжечки есть.  Там ведь тоже экзаменовали.
Одна (1), бордовая, о том, что я допущен к работе с любыми силовыми установками, аж до десяти (10) киловольт.  Другая, почему-то фиолетовая, свидетельствует о том, что я разбираюсь в устройствах  сигнализации и связи.     Так что, об электричестве и электронике на железной дороге, вроде бы должен знать всё.   

И, действительно, беру выданные мне методические материалы, начинаю читать,
вроде бы и учить-то нечего.  Вот, к примеру, электрические микромашины.
Автора учебника лично знаю, учился под его началом и по соседству живём.
Тахогенераторы, сельсины – знаю я всё.
Но вот всё тоже самое в другом учебнике, применительно к железной дороге,
дохожу до слов «на электровозе»,  и как будто какое-то реле переключается,
не то, что текста не понимаю, из головы выталкивается всё то,
что я так бойко излагал когда-то на экзамене Чипе.
(Я и ребятам, как вам раньше, обещаю про Чипу потом расшириться.)
«Хоть поверьте, хоть проверьте».
Тяжёлый случай.   Так и тянет запеть:
«Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути».
Или просто заорать во всю глотку: «Паровоз!»
А есть ведь ещё сугубо специализированные дисциплины.   
Я стараюсь рассмешить ребят, и у меня получается.
Но внезапно самый старший, горьковчанин, Михаил останавливает всех
и делает мне вполне серьёзное предложение.
У них в Горьком (ныне Нижний Новгород) живёт известный на весь Советский Союз профессор, автор как раз того только что упомянутого мной учебника,
чтение, которого вызывает у меня труднообъяснимый припадок тупости.
Так вот, он всю жизнь работает на железнодорожные ВУЗы и всю жизнь сетует на то, что из-за этого ему пришлось  наступить на горло собственной научной песни.
Но самое поразительное, что порою на лекциях  он напевает про бронепоезд,
или вдруг восклицает невпопад, что-то вроде «ту - ту, поехали».   
Мы, определённо, понравимся друг другу.
Мне пока непонятно, но окружающие понимающе кивают.
Далее, я узнаю, что Михаил хорошо с ним знаком, настолько хорошо,
что они даже вместе ехали на сессию.
И на завтра у них назначены генеральные переговоры  (актив – профессор)
на одиннадцать ноль-ноль. (11.00.)   
Мне, несомненно, следует прибыть к указанному часу и участвовать.
А он, наш профессор, это ни много, ни мало целых три (3) семестра и шесть (6) подписей в зачётке.   Больше четверти (1/4) от всех оставшихся.   У них всё посчитано.  Я только киваю головой.
В этот момент дверь приоткрывается и появляется один из соратников.
Мы, по понятным причинам, все время от времени  выходили из комнаты.
Но на этот раз в руках у него очень неплохая на вид гитара.
Я помалкиваю, уж об этом в деканате знать никак не могут.
Как немедленно выяснилось, я ошибался. Гитара прибыла конкретно для меня.
Кстати, мне и сейчас неведом источник той информации.
Гитара вполне оправдывает свой презентабельный вид.
Здесь я вполне бы мог вставить откопированный фрагмент выше по тексту,
из описания начальной стадии знакомства с Колей Тестиным.
Вы замечали, так случается, поступают монтажёры в кино.
Используют  одни (1) и те же кадры в разных местах фильма.
Если  у киношников возникнет нужда, показать как герой ежедневно едет по городу и повторяет (2) маршрут, будьте уверены, снимать будут один (1) раз (1),
а потом ещё и выберут из всей плёнки несколько раз (n) один (1) и тот же кусочек.
Почему так происходит мне неизвестно.  Может быть даже, это творческий приём или элемент, не всегда понятного мне, киноязыка.
Но я не так воспитан. И мне не нравится такой приём.
Начинаю, как всегда, с Владимира Семёновича.
Потом «На поминание», я уже знакомил вас с ней.
И сразу, так решил,   
   
КАК РОДИЛСЯ КОВБОЙ.  (МАМА ДЖИН.)
        (Июнь 72.)                Песня.
                1.
Там, где рыжее Солнце бизоньи стада               
Заставляет дышать тяжело,               
Небольшой городок,               
Небольшой кабачок,               
У ковбоев давно повелось,               
Молодую хозяйку того кабачка
Просто запросто Джин называть.
В этом море вина
Как русалка она,
И любила всегда напевать –               
Посетите салон, знаменитый салон,               
Где хозяйкою Джин. Кто в неё не влюблён.      
Средь ковбоев одна,               
Так прекрасна она,               
Любит всех, всем верна наша милая Джин.      
                2.
Сколько шляп запылённых упали к ногам.
Занесённые ветром степей.
Не подняв ни одной,
Так не стала женой.
Никому из ковбоев друзей.
Но однажды весной сын у Джин родился.
И не важно, чей был это сын.
И плохого никто
Не сказал про неё.
Человек жить не может один.
Родился человек, человек не простой,
Знаменитый ковбой появился на свет.
Лишь только он родился, коня тотчас оседлал,
Огромный кольт зарядил, на банджо песню сыграл.
                3.
Мама Джин, мама Джин               
Принеси скорее карабин,               
Укажи мне, где лежит седло, собрался в путь я.   
По утру, по утру
Я покину эту конуру,
Поискать в степи большой лихого счастья.

Родился человек, человек не простой,               
Знаменитый ковбой появился на свет.               

Продолжение следует.  50МН…

4 страницы.  200 строчек.