Казанский чушпан трех блатных стоит!

Часть 1. Нелёгкая чушпанскя доля.
А что мы все о пацанах? Предлагаю поговорить о чушпанах. Ну, хорошо, об одном чушпане. Великолепном и изумительном чушпане!
Для заграничного читателя поясню, чушпанами называли тех, кто не состоял в уличных группировках.
Обитал чушпан в районе улицы Павлюхина. Назовём его Шэг.
С детства была у него своя система. В правом кармане брюк у Шэга лежало несколько медяков, а в заднем таились две-три серебрушки по 10 или 15 копеек.
И когда необходимость отвечать на вопрос пацанов в широких штанах «Есть копейки?!» была неизбежна, то Шэг молча доставал содержимое правого кармана и протягивал агрессорам. Если же любители шакалить на этом не останавливались, то в ход шло серебро из заднего кармана.
При этом Шэг исполнял свой главный трюк – придавал лицу неимоверно виноватое выражение и начинал закатывать глаза, словно свалится в обморок.
Что такого, спросите вы? А я отвечу. Такого тут то, что два советских бумажных рублика оставались в правом носке целёхонькими! И никакого разбитого носа! Не чушпан, а чушпан-умничка!

Часть 2. Правильный ход.
Время бежит неумолимо и для чушпанов. Перешедший в 8-й класс Шэг угодил на слёт шахматистов в Красподарском крае. Два дня туда, два дня там, два дня на обратку.
Провал в первом туре дал Шэгу свободный день и он решился из «Дома пионеров» прогуляться со улицам славной кубанской станицы Бр…кой. Благо, южное солнце давало для этого все возможности.
Побродив пару часов по станичным улочкам, Шэг уже было собрался возвращаться, но, вдруг… Вдруг всегда бывает вдруг. Перед чушпаном возникло четверо рослых парней.
- Слышь, ты откуда сюда забрёл? – спросил один из парней.
- Из Казани я, - преодолевая волнение как-то хрипло ответил Шэг.
Повисла небольшая пауза, но и её хватило чушпану чтобы понять, что его ответ как-то изумил рослых парней. Шэг как-то сразу приосанился и даже сделал лицо понаглее.
- Из Казани? – удивленно переспросил тот же станичник. – Не брешешь?!
- Слово… Слово пацана! – сказал Шэг с неизвестно откуда взявшимся пафосом и ловко сплюнул в сторону так, как это всегда делали охотники за его копейками.
Представляю, как сейчас всколыхнулись сердца и умы адептов «казанского феномена» и какие проклятия они пожелали Шэгу! Однако, в тот момент Шэга не поразила молния и даже земля не разверзлась под его ногами! А началась сказка…
Шэг оказался в веранде за огромным столом, на котором появились тарелки с дарами кубанской земли и бутылки с тем, что станичники называли «компотом».
Молва о том, что появился гость из самой Казани собрала за столом человек двадцать парней и мужиков. Даже два старика пришли – дед Петро, с огромными седыми усищами и профилями Ленина и Сталина на груди, видневшимися из под майки, и дед Сашко, отсутствие наколок у которого компенсировалась частоколом стальных зубов.
Оказалось, молва о «казанском феномене» из газет и журналов не обошла стороной и этот уголок и всем жутко хотелось узнать про казанское житьё-бытьё.
Приняв слова про «компот» за чистую правду и утолив жажду, Шэг понял, что бить его точно никто не собирается, а даже наоборот… И понеслась!
Станичники узнали, что в Казани и правда есть группировки. Еще узнали, что Шэг член самой сильной группировки и что его недавно повысили из «шелухи» до «супера». Ничего не понимавшие в этой «скорлупе» станичники решили, что это что-то вроде есаула и налили Шэгу ещё «компота».
Потом Шэг долго рассказывал о битвах за асфальт, о том, что рейды во вражеский тыл в Казани называют «доброе утро» или «добрый вечер», о «кругах» на дискотеках и что наглость ворваться в чужой круг каралась смертью, о количестве раненых и убитых врагов, о десятках сожженных милицейских «бобиков».
Отдельно Шэг выделил важность правильного изготовления гранат-сифонов и пороховой смеси для них и велел слушателям записать эти советы на всякий случай.
А станичники всё подливали и завороженно слушали.
Между пятым и шестым стаканом «компота» численность группировки Шэга стала составлять человек семьсот и все они были готовы появиться в любом уголке СССР, если потребуется! Желающих сомневаться не просто не нашлось! СЛОВО ПАЦАНА!
- Этот хлопчик один трех блатных стоит! – заявил дед Петро.
- Ей Богу, так! – сверкнув стальными зубами, согласился дед Сашко.
Дальнейший его рассказы память Шэга не сохранила. И уже далеко за полночь его провожали до «Дома пионеров» станичники и распевали старинную песню… Поехал, поехал казак за чужбину далёко, на добром коне своём вороным…

Часть 3. В гостях хорошо, а дома тоже нормально!
Два дня пути пролетели незаметно. Всю дорогу Шэг вспоминал общение с гостеприимными кубанскими станичниками и это доставляло ему огромное удовольствие.
А вот уже и показалась за окном вагона Адмиралтейская слобода, а за ней силуэт башни Сююмбике, ЦУМ, ЖД Вокзал.
Настроение у Шэга было отличное. Медяки в правом кармане, серебрушки в заднем. Ну, а в носке, как и положено, были уложены два полноценных советских рублика.
Салам, Казань!

P.S. Сейчас Шэг уже взрослый дядя и трудится не то архитектором, не то архимедом... Да это и не важно, я в этих археологиях мало понимаю. Но его всё также можно увидеть в районе улицы Павлюхина. Так что, если кто надумает сшибать у него копейки, заодно и привет передайте!
Казанский чушпан трёх блатных стоит!... Эх, поехал, поехал казан на чужбину далёко…