9. Верховники-1953

      В политической жизни России (Московской Руси, Российской империи, СССР и РФ) существуют три основополагающих принципа.
      1. Власть сосредоточена в МОСКВЕ – древней столице княжества, которое из разрозненных уделов сколотило РОССИЮ. Когда Пётр Великий перенёс официальную столицу в Санкт-Петербург, МОСКВА всё равно осталась «старой столицей», и именно её, а не новостройку на Неве, постарался захватить Наполеон в 1812 году. С
      2. Московская власть САКРАЛЬНА. Идея о том, что люди асами выбирают себе власть, россиянам глубоко чужда: не выборы, а смо присутствие человека во сласти само по себе придаёт его власти легитимность: раз у него власть, значит, он имеет право командовать. Именно поэтому на рубеже 1980-х – 1990-х годов главным лидером направленного против КПСС протестного движения оказались не академик Андрей Сахаров и не профессора Юрий Афанасьев, Анатолий Собчак или Гавриил Попов, а кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС, секретарь ЦК КПСС, Первый секретарь Московского горкома КПСС Борис Ельцин. И именно поэтому даже на пике недовольства им в 1996 году за него проголосовали многие из тех, кому по взглядам был куда ближе его оппонент Геннадий Зюганов. Отсюда же институт «преемников в формально республиканской России. Единственный исключением из правила стал февраль 1917 года, когда под ударами немцев армия разбежалась, а полиция Петрограда не смогла справиться с наводнившими город толпами не желавших воевать солдат и голодных рабочих. Вскоре благодаря гениальному тактику Владимиру Ульянову-Ленину власть захватили люди маргиналы-большевики, но удержать её им удалось лишь благодаря их невероятной жестокости и в ходе четырёхлетней тяжелейшей гражданской войны.
      3. Во главе московской власти должен стоять ОДИН ЧЕЛОВЕК, как бы не назывался занимаемый им пост – «великий князь», «царь» (сначала царями звали татарских ханов) , «генсек», «председатель Совета министров» или «президент».
      История России представлена в основном чередой сменяющих друг единовластных самодержцев  - князей, ханов, царей, императоров, секретарей ЦК. Однако в этой цепи встречаются разрывы, когда власть оказывается в руках не одного, а группы лиц. Таковы были «семибоярщина» Смутного времени, Верховный тайный совет («верховники»), созданный после смерти Петра Великого, и целый букет властных органов с частично пересекающимися полномочиями – РКП(б), Совнарком, Реввоенсовет, ВЦИК, СТО,  – во времена Гражданской войны.
      Схожая ситуация сложилась после смерти СТАЛИНА, которую очень многие его поданные восприняли почти как светопреставление. Но светопреставлением она всё же не была. У власти встали те, – как на подбор, с необычными, редко встречающимися и хорошо запоминающимися фамилиями, – кого люди годами привыкли видеть рядом со СТАЛИНЫМ. Их было семеро, о, и правила жизни, которые раньше устанавливал СТАЛИН, теперь определяли они совместно.
      . Десятилетиями они жили или под дамокловым мечом ЕГО гнева. Теперь они испытали огромное облегчение. Более того: в их руках оказалась реальная власть над огромной страной. Им самим предстояло решить, как жить дальше.
      Кто из них был НА САМОМ ДЕЛЕ наиболее близок к СТАЛИНУ?
      МОЛОТОВ говорил Чуеву: «Сталин иногда выражал пренебрежительное отношение к Берии. Убрать хотел. А кому доверял – трудно сказать. Кажется, никому. Хрущёву? Никак уж не мог, конечно, доверять. Булганин никак не подходил. Сказать, что Маленков был близок к Сталину, по-моему, нельзя. Молодых заметных не было. Ленинградцев он отшил».
      Картину отношений в верхушке после смерти Хозяина рисует в своих записях маршал Георгий ЖУКОВ:
      "Первое время после смерти СТАЛИНА между ХРУЩЕВЫМ, БЕРИЯ и МАЛЕНКОВЫМ была особенно крепкая дружба. В Президиуме ЦК и во всей жизни государства эти три человека играли решающую роль.
      БУЛГАНИН пресмыкался перед ними. Он мне не раз говорил: «Прежде чем поставить тот или иной вопрос Министерства Обороны на Президиуме ЦК, нужно предварительно заручиться мнением и согласием МАЛЕНКОВА, ХРУЩЕВА и БЕРИЯ, а остальные члены Президиума проголосуют безоговорочно».
      Чтобы выслужиться перед БЕРИЯ, — БУЛГАНИН по его рекомендации расформировал футбольную команду ЦСКА, а лучших игроков команды, по указанию БЕРИЯ, он передал в команду «Динамо», т. е. МВД. Советская Армия на длительное время осталась без футбольной команды.
      МОЛОТОВ по-прежнему держался как-то особняком.
      ВОРОШИЛОВ, можно сказать, не играл почти никакой роли. Я не помню ни одного случая, чтобы ВОРОШИЛОВ внес какое-либо деловое предложение. Рассылаемых материалов он не читал и к заседаниям почти не готовился.
      Главную и ведущую роль в Президиуме играл Н.С. ХРУЩЕВ. Его всемерно поддерживали БЕРИЯ и МАЛЕНКОВ, в бытность его председателем Совета Министров, не говоря уже о БУЛГАНИНЕ".
      ***

      Новые правители были людьми разными, имели разный интеллектуальный багаж. Но почти у всех у них общественный кругозор был ограничен (правда, в разной степени) так называемым марксистско-ленинским учением в его сталинской интерпретации, с марксизмом имеющим мало общего. Тем не менее соотношение идейных и карьерных соображений у этих вождей было разное.
      
      КАГАНОВИЧ Л. М
      
      В наибольшей степени взгляды и решения СТАЛИНА разделял Лазарь Моисеевич КАГАНОВИЧ, чьё образование ограничивалось двумя классами народной школы.  МОЛОТОВ говорил про КАГАНОВИЧА: «Сталин, конечно, был настороже в отношении евреев. Тем не менее, самым преданным ему был Каганович. Берия за спиной Кагановича говорил: “Лазарь, этот Израиль…”. Каганович – его евреи не любят. Они хотели бы иметь более интеллигентного в Политбюро. А Каганович и сейчас такой сторонник Сталина, что при нём о Сталине не смей ничего плохого сказать. Он среди нас был сталинистом двухсотпроцентным. Считал, что я недостаточно хвалю Сталина…
      Каганович – он администратор, но грубый, поэтому не все его терпели. Не только нажим, но и немножко такое личное выпирало. Крепкий, прямолинейный. Организатор крупный и вполне хороший оратор».
      
      МОЛОТОВ В. М.
      
      Далее сам Вячеслав Михайлович. Его настоящая фамилия Скрябин (Молотов – герой одноименной повести Помяловского). Он закончил экстерном реальное училище и три года отучился на экономическом факультете Петербургского политехнического института; в юности л на скрипке и писал стихи.
      КАГАНОВИЧ о МОЛОТОВЕ говорил: «У него критический ум. Смотрел трезво… Мы работали вместе, тридцать лет в ЦК. Я познакомился с ним в революцию. В июле Семнадцатого года, когда я приехал в Петроград. А он ведал информацией, информационным аппаратом ЦК. И вот я вместе с другими – Аросев, Мальцев…».
      Про СТАЛИНА МОЛОТОВ сна старости лет говорил: «Гениальным я его не считаю, а считаю великим человеком. На 70-летии назвал великим. К гениальности он приближался в тактике. В теории и стратегии был слабее. Я только Ленина считаю гениальным в нашей партии. Сталин говорил: “Молотов ещё сдерживается, Маленков, а другие – эсеры прямо: Сталин, Сталин! Это ведь эсеры так говорят!” (В том смысле, что эсеры преувеличивают роль личности в истории. – А. А.).
      Чуев: – Говорил так?
      – Безусловно, говорил…
      Сталин, вероятно, знал моё критическое мнение, правда, я в такой откровенной форме ему это не говорил, но высказывал кое-какие критические вещи, не всегда ему нравилось. А все-таки более близкого я не знаю, кто к Сталину был. Хрущев? Или Маленков?».
      
      МИКОЯН А. И
      
      Анастас Ованесович (Иванович) Микоян, 1895 г. р., – не самая заметная, зато чрезвфчайно интересная фигура в сталинском окружении, соединившая ы себе черты, казалось бы, несоединимые . 
      Он происходил из бедной семьи армянских крестьян села Санаин. С детства был вегетарианцем. Обучившись сперва армянской, а затем русской грамоте, он много читал и в  В революцию и в партию большевиков пришёл, можно сказать, через чтение: сначала увлекался романами об освободительной борьбе армян, потом историей Великой Французской революции, а когда прочитал вышедшую в 1902 году брошюру Ульянова-Ленина «Что делать?» с великолепным анализом тактических задач  РСДРП, подпал под влияние её автора.Учился в духовной семинарии Нерсесян в Тифлисе (Тбилиси), с началом Первой мировой войны записался в армянскую добровольческую дружину Андраника Озаняна, воевал на Кавказском фронте против турок – союзников Германии. Весной 1915 года, когда оставил армию из-за заболевания малярией. После возвращения в Тифлис вступил там в РСДРП(б), окончил семинарию и в 1916 году поступил в духовную академию в Эчмиадзине. В том же году написал свою первую статью в газету. Освоил грузинский и азербайджанский языки, после Февральской революции вёл партийно-пропагандистскую работу в Тифлисе и Баку. С сентября 1917 г. Микоян – секретарь Тифлисского парткомитета. Во время столкновений в Баку христиан с мусульманами командовал небольшим отрядом, затем был комиссаром в бригаде Амазаспа Срванцтянa (Третья бригада Красной армии). После падения в Баку советскойц власти остался в городе на подпольной работе. Снова бои с турками, плен, В феврале 1919 года освобождён и в марте возглавил Бакинское бюро Кавказского крайкома РКП(б). Выступалза независимость Азербайджана, за что в армянских кругах Баку его скоро стали называть «мусульманским коммунистом». В октябре 1919 года был вызван в Москву, где стал членом ВЦИК.
      Будучи секретарём Бакинского комитета партии, рассорился с председателем СНК Азербайджанской ССР Нариманом Наримановым, который обаинял его  в дискриминации мусульманских рабочих и ведении систематической работы по его, Нариманова, смещению. Некоторое время Микоян находился на партийной работе в Нижнем Новгороде, затем по рекомендации СТАЛИНА был назначен секретарём Юго-Восточного бюро ЦК РКП(б). С 1922 года был кандидатом, а с 1923 года – членом ЦК РКП(б). В 1924—1926 годах секретарь Северо-Кавказского крайкома партии, член РВС Северо-Кавказского военного округа. Где бы Микоян не работал, он никогда не одорял крайностей – ни в отношении казачества, ни в отношении других национальностей. Чеченская автономная область была создана в 1922 году по инициативе Микояна, а по отношению к крестьянству занимал чуть ли не правую позицию, предлагая бороться с кризисом хлебозаготовок не чрезвычайными мерами, а расширением поставок в деревню промышленной продукции. По рекомендации СТАЛИНА, который в в то время в сюзе с БУХАРИНЫЧ и РЫКОВЫМ боролся против ТРОЦКГО, а затем против ЗИНОВЬЕВА и КАМЕНЕВАМИКОЯН  с 23 июля 1926 года становится кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б). С 14 августа 1926 года он сменяет КАМЕНЕВА на посту народный комиссар внутренней и внешней торговли СССР (являлся самым молодым наркомом).В дальнейшем возглавлял наркоматы снабжения, пищевой промышленности; в честь вегетарианца МИКОЯНА назван Московский мясоперерабатывающий комбинат. По настоянию МИКОЯНА в 1932 году в общественном питании в СССР были введены рыбные дни[20].
      С 1935 года МИКОЯН – член Политбюро ЦК ВУП(б), в 1938-1949 годах – нарком (министр с марта 1946 года) внешней торговли. В годы «Большого террора» исправно  выполнял кровавые обязанности сталинского  подручного:
      – возглавлял комиссию ЦК по определению судьбы Бухарина и Рыкова, вместе с Ежовым был докладчиком на страшном февральско-мартовском (1937) Пленуме ЦК ВКП(б) по делу Бухарина,
      – в сентябре 1937 года по приказу ТАЛИНА выезжал в Армянскую ССР для проведения репрессий работников партийных и государственных органов, но прибыл в Ереван, когда там уже неделю хозяйничал МАЛЕНКОВ с бригадой палаче й НКВД.
      – от имени Политбюро ЦК ВКП(б) выступил на торжественном активе НКВД в Большом театре Союза ССР, посвящённом 20-летию органов ВЧК-ГПУ-НКВД, где восхвалял ЕЖОВА и закончил свой доклад словами: «Славно поработало НКВД за это время!»,
      Зато он вроде бы добился от СТАЛИНА указания НКВД не трогать работников Внешторга.
      Активной роли в политике МИКОЯН не играл ни при СТАЛИНЕ, ни после его смерти. На старости лет – в июле 1964 года, то есть в самом конце правления ХРУЩЁВА, занял пост формального главы государства – т Председателя Президиума Верховного Совета СССР,  покинув его в декабре 1965 года, уже при БРЕЖНЕВЕ. Это вызвало появление прибаутки:
      «Полсотни лет без паралича
      От Ильича до Ильича».
      
      БУЛГАНИН Н. А. 
      
      Николай Александрович  БУЛГАНИН закончил в реальное училище (их выпускники имели право поступать в университет на физико-математический и медицинский факультеты). Был одним из самых приближённых к СТАЛИНУ людей, позднее ХРУЩЁВ назвал его «сталинским стукачом». О его подлинных взглядах судить трудно, МОЛОТОВ говорил: «Булганин действительно ничего не представляет – ни за, ни против, куда ветер подует, туда он и идёт…Булганин играл малую роль...».
      
      МАЛЕНКОВ Г. М.
      
      Георгий Максимилианович МАЛЕНКОВ, фактически сменивший СТАЛИНА в роли главы СССР, окончил классическую гимназию и несколько лет проучился на электротехническом факультете в Московском механико-машиностроительном институте имени Н. Э. Баумана.
      МОЛОТОВ отозвался о МАЛЕНКОВЕ коротко: ««Маленков – способный аппаратчик.
      КАГАНОВИЧ в беседе с Феликсом Чуевым говорил о МАЛЕНКОВЕ: «Он, я сказал бы, способный человек, Маленков. Партийных традиций у него немного. Небольшие. (В устах КАГАНОВИЧА это означало, что МАЛЕНКОВ недостаточно овладел навыками автоматического бездумного исполнения приказов сверху – то есть от СТАЛИНА. – А. А.).
      – Он моложе вашего поколения.
      Моложе. Долго работал заворготделом MК. Там он сдружился с Хрущевым. Культурный человек, но не блистал знанием хозяйственной жизни. Его зря выдвинули председателем Совнаркома (Совмина. – А. А.). Ему нужно было оставаться секретарем ЦК. Он партийную работу знал. После смерти Сталина его выдвинули председателем Совета Министров. – Тогда народ считал, что это самая главная должность. Ленин был, Сталин… Первый человек в государстве – глава правительства.
      – А где-то было написано, – говорит Мая Лазаревна (дочь Л. М. КАПГАНОВИЧА. – А. А.), – что он пробился на такие посты благодаря своей жене, которая работала в ЦК.
      – Она работала в ЦК, когда я был заведующим Орготделом ЦК. В двадцать втором и в двадцать третьем я был заворготделом ЦК. При Ленине. Объединили два отдела. У Ленина я бывал, беседовал. У меня есть мандат с собственноручной подписью Ленина»
      
      ПЕРВУХИН М. Г. и САБУРОВ М. З.
      
      ПЕРВУХИНА и САБУРОВА СТАЛИН в 1952 году включил в состав высшего руководства – в Бюро ЦК КПСС, но не в свой ближний круг. Обва они были из рабочих семей, оба несколько моложе коллег по Президиуму ЦК и образованнее их.
      Михаил Георгиевич ПЕРВУХИН, 1904 г. р., в 1922 году по путёвке Златоустовского профсоюза металлистов находился на учёбе в Московском экономическом институте им. Карла Маркса (ныне Российский экономически университет имени Г. В. Плеханова), где в октябре 1929 года окончил электропромышленный факультет по специальности «инженер-электрик».
      Максим Захарович САБУРОВ, 1910 г. р., , в молодости работал токарем. В 1923-1926 годах учился в Коммунистическом университет имени Я. М. Свердлова, выросшем из курсов агитаторов и имевшем кафедры философии, истории, политэкономии, права, естествознания и языкознания, а в 1928-1933 годах закончил Московский механико-машиностроительный институт имени Н. Э. Баумана.
      ПЕРВУХИН входил в число заместителей БЕРИИ по спецкомитету №1 (атомный проект), а САБУРОВ возглавлял созданный по инициативе БЕРИИ спецкомитет № 3 (радиолокация). МОЛОТОВ в беседах в ЧУЕВЫМ упомянул их один раз: «С Сабуровым я встречался… Первухин – способный человек. Хорошо знает электротехнику… Первухин, он не только практик, он более образованный человек, с высшим образованием. И умный человек».
      Определённой политической линии у САБУПРОВА и ПЕРВУХИНА, по-видимому, не было – они шли за большинством Президиума ЦК. После ареста в 1953 году БЕРИИ они успешно от него открестились, но в 1957 году примкнули к МАЛЕНКОВУ, МОЛОТОВУ и КАГАНОВИЧУ, пытавшимся сместить ХРУЩЩЁВА, и вместе с ними были выброшены из верхнего эшелона власти.
      
      ХРУЩЁВ Н. С.
      
      Шахтёрский сын Никита Сергеевич ХРУЩЁВ, начинавший партийную карьеру в Юзовке (с 1924 г. – Сталин, затем Сталино, ныне Донецк), не доучился до 4-го класса церковно-приходской школы. Закончил в Юзовке рабфак, где за год-два малограмотных рабочих кое-как натаскивали к поступлению в институт – разумеется, с учётом пролетарского происхождения.
      В качестве протеже КГАГАНОВИЧА поднимаясь по партийной лестнице, ХРУЩЁВ оказался в Москве в так называемой Промакадемии, где из рабфаковцев готовили партийных руководителей и где он познакомился с женой ССТАЛИНА Надеждой АЛЛИЛУЕВОЙ. Это сильно способствовало его партийной карьере. Работник Московского горкома ВКП(б) А. Г. Соловьёв в дневнике тех лет неоднократно упоминает ХРУЩЁВА, и всгда крайне неодобрительно:
      «14 декабря 1931 г. Был на инструктивном собрании в МГК пропагандистов по разъяснению хозяйственных трудностей среди населения. Инструктировал Каганович и новый привлеченный 2-й секретарь Хрущев. Но дельное получили только от Кагановича. Хрущев говорил очень путано и невразумительно. Как могли выдвинуть его на этот пост, непонятно. Очень недалекий и ограниченный».
      В январе 1932 года ХРУЩЁВ становится вторым секретарём Московского горкома ВКП(б). А. Г. Соловьёв в дневнике записывает: «Меня и некоторых других удивляет быстрый скачок Хрущева. Очень плохо учился в Промакадемии. Но приобрёл симпатию Аллилуевой, учился с ней в одной группе. В прошлом году из Промакадемии его послали первым секретарем РК. А вскоре взяли в МГК. Теперь второй секретарь, вместе с Кагановичем. Но удивительно недалекий и большой подхалим».
      С 21 января 1934 года — второй, с  марта 1935 года по февраль 1938 года –  первый секретарь Московского областного комитета ВКП(б), сменив на обеих должностях Лазаря Кагановича.  Каганович вспоминал: «Я его выдвигал. «Я считал его способным. Но он был троцкист. И я доложил Сталину, что он был троцкистом. Я говорил, когда выбирали его в МК. Сталин спрашивает: „А сейчас как?“ Я говорю: „Он борется с троцкистами. Активно выступает. Искренно борется“. Сталин тогда: „Вы выступите на конференции от имени ЦК, что ЦК ему доверяет“»
      Дневник А. Г. Соловьёва 1935 года: «30 декабря. Был на московском партактиве по итогам декабрьского пленума ЦК. Доклад делал Хрущев: о руководстве стахановским движением, об итогах проверки партдокументов, о плане реконструкции Москвы. Вопросы огромны, а докладчик слабый не то что Молотов или Каганович».
      1 декабря 1936 г. Соловьёв записывает впечатления от Съезда Советов, утвердившего новую конституцию СССР: «Звучат восторженные выступления, одобряющие сталинскую Конституцию. Все по мере сил славословят т. Сталина. Особенно выделяется славословие Хрущева – первого секретаря МК и МГК. Все его длинное выступление, вернее чтение, пронизано явным заискиванием. Даже т. Сталин, слушая его, все время хмурился... В речи Хрущева склонялось имя Сталина много больше полсотни раз. Это становилось неприятным. Возникла мысль: разве партии нужно такое явно – заискивающее славословие ее вождя?»
      Как первый секретарь Московского горкома и обкома ВКП(б) постановлением Политбюро П51/206 от 10 июля 1937 года Хрущёв был утверждён членом тройки НКВД. Через 20 дней, 30 июля 1937 года, был заменён в составе «тройки» А. А. Волковым.
      В подписанном Ежовым Приказе НКВД от 30.07.1937 № 00447 фамилия Хрущёва среди входящих в состав «тройки» по Москве отсутствует. Никакие «расстрельные» документы за подписью Хрущёва в составе «троек» до сих пор в архивах не обнаружены. В своих мемуарах Владимир Семичастный председатель ГКБ СССР в 1961-1967 гг.)  высказал догадку, что по распоряжению Хрущёва органы госбезопасности во главе с тогдашним председателем КГБ Иваном Серовым проводили чистку архивов от компрометирующих Хрущёва документов, однако оговорился, что это лишь его предположение, не подкреплённое фактами. Однако в архиве КГБ хранятся документальные материалы, свидетельствующие о причастности Хрущёва к проведению массовых репрессий в отношении партийного руководства в Москве и Московской области в предвоенные годы. Он, в частности, сам направлял документы с предложениями об арестах руководящих работников Моссовета, Московского обкома партии.
      Дневник А. Г. Соловьёва 1939 года: «22 июня. Опять заходил Литвинов (еврей по национальности, он был снят с оста наркома иностранных дел в преддверии дружбы с Гитлером. – А. А.)) с женой. Она у сотрудников, он у меня. Состояние у него угнетенное, подавленное. Заговорил о произволе, репрессиях, о гнете, подавлявших русский народ и его талант веками, тысячелетием иностранными разбойниками и своими национальными узурпаторами… Он стал порицать т. Сталина з… Сталин не терпит умных людей, подбирает ограниченных, послушных олухов. Кто его сейчас опора? Тугодум Молотов, карьеристы Каганович, Микоян, Берия и еще Мехлис, недалекий Маленков, дурак Хрущев и подобные им подхалимы и хвалители... Я потрясен такой смелостью суждений Литвинова. Неужели он, хотя бы частично, прав?».
      ***
      «Я не думаю, – говорил Молотов, – что Хрущев горевал о смерти Сталина.
      – Нет, он был очень зол на Сталина. А Берия тем более, конечно. Сталин иногда выражал пренебрежительное отношение к Берии. Убрать хотел».
      ХРУЩЁВ прославился как автор программы построения в СССР к 1980 году материально технической базы коммунизма. Тем не менее упёртый сталинист МОЛОТОВ говорил: «Я считаю, что Хрущёв был правый, а Берия еще правее. Еще хуже. У нас были доказательства. Оба правые. И Микоян. Но это все разные лица. При всем том, что Хрущёв – правый человек, насквозь гнилой, Берия – еще правее, еще гнилее…
      Хрущев – он, безусловно, реакционного типа человек, он только примазался к Коммунистической партии. Он не верит ни в какой коммунизм, конечно…
      …Маленков, Берия и Хрущев, они были ядром этого [т. е. правого] направления. Маленков тоже вопросами теории, вопросами коммунизма, по-моему, мало интересовался. Хрущев – тот интересовался, но в обратном смысле, в том смысле, когда и как повернется дело назад».
      Так МОЛОТОВ оценивал ХРУЩЁВА в конце 1980-х гг., когда тот давно умер, а его правление уже было достоянием истории.
      Терминология МОЛОТОВА сейчас нуждается в пояснении. В сталинской интерпретации коммунизма «правыми» называли БУХАРИНА, РЫКОВА и всех, кто выступал против ограбления деревни, насильственной коллективизации с прикреплением крестьян к колхозной земле, против форсированного развития тяжёлой промышленности за счёт лёгкой промышленности и жилищного строительства, что порождало всеобщий дефицит товаров массового спроса, скученность городского населения в бараках и коммуналках. ХРУЩЁВ вдвое нарастил объёмы производства лёгкой промышленности, развернул массовое жилищное строительство, бросил большие ресурсы на освоение целинных и залежных земель и ликвидировал крепостное право, дав крестьянам паспорта – правда, отобрав у них в рамках строительства коммунизма приусадебные участки. Конечно, в глазах МОЛОТОВА он выглядел закоренелым «правым», бухаринцем и махровым реакционером. 
      На вопрос, почему после СТАЛИНА во главе ЦК встал все-таки ХРУЩВ, МОЛОТОВ ответил, что тот дружил с Берией и Маленковым: «Берия и Маленков были тесно связаны. Хрущев примыкал к ним и имел свои цели. Он всех перехитрил!»
      «Но тут Берия просчитался, – говорит Молотов. – Он решил действовать за спиной Маленкова, а сам не взял себе должность Предсовмина, потому что у него не было такого авторитета.
      А Хрущев не дурак. Он сумел сколотить свой ЦК».
      Будучи таким же вульгарным марксистом, как и остальные сталинские «заведывающие», МОЛОТОВ причину победы ХРУЩЁВА усматривал в классовых отношениях: «У Хрущева была социальная почва более крепкая, потому что мещанство везде было. А он на мещан ориентировался, Хрущев, не интересуясь идеями.».
      
      БЕРИЯ Л. П.
      
      Наконец, last but not least, – «цветок душистых прерий Лаврентий Палыч Берий» (выражение приписывается драматургу Николаю ЭРДМАНУ).
      Родился он в бедной крестьянской семье в абхазском селе Мерцхеули Кутаисской губернии. Его отец Павле Берия был грузин, а мать Марта Джакели, по утверждению Серго Лаврентьевича Берии и односельчан, состояла в отдалённом родстве с мингрельским княжеским родом Дадиани.
      В юности Лаврентию приходилось содержать овдовевшую мать и глухонемую сестру. Тем не менее он сумел закончить Бакинское среднее механико-техническое строительное училище, получив диплом техника строителя-архитектора. Позже проучился три года в Бакинском политехническом институте. Читать не любил, никто никогда не виде его за книгами.
      В революционную среду, как и остальные члены сталинского ближнего круга, попал рано. С 1916 года состоял в нелегальном марксистском кружке механико-строительного училища, был его казначеем. В марте 1917 года стал членом РСДРП(б).
      В Красной Армии прослужил недолго: в июне- декабре 1917 года в качестве техника гидротехнического отряда выезжал на Румынский фронт, служил в Одессе, затем в Пашкани (Румыния), был комиссован по болезни и вернулся в Баку, где с февраля 1918 года работал в городской организации большевиков и секретариате Бакинского Совета рабочих депутатов. После поражения Бакинской коммуны и взятия Баку турецко-азербайджанскими войсками (сентябрь 1918 года) остался в городе и участвовал в работе подпольной большевистской организации вплоть до установления Советской власти в Азербайджане (апрель 1920 года).
      МОЛОТОВ в беседах с Чуевым вспоминал: «В кабинете Ленина я встречал молодого Берию: давал информацию по Кавказу, наверно, достоверную, иначе Ленин бы не имел с ним дела...
      ЧУЕВ: Он с Микояном в молодости вместе работал. Они невзлюбили друг друга.
      –МОЛОТОВ: Невзлюбили, да, – соглашается Молотов. – Ну, армяне и грузины, они не совсем, так сказать, сближены хорошо. Берия, например, не верил армянам вообще. Он считал, что армяне хотят захватить лучшие земли у грузин…»
      Подробнее о характере, взглядах, намерениях Лаврентия БЕРИИ и о его деятельности после смерти СТАЛИНА  – в следующей статье.