Шкатулка. Дневник Марии. Часть 2

Дневник Марии

Часть 2

Я так давно не писала в дневник… Николя после ссоры с дядюшкой стал бывать у нас совсем редко, а в краткие свои визиты говорил с Дмитрием Петровичем только о поместье в Глебове, куда все чаще наезжал из полка на побывки. Со мной брат последнее время был рассеян, только обнимал крепко на прощание да обещал, что скоро все наладится…

И, кажется, он всерьез подумывает об отставке…

Дядюшка тоже как будто не в себе, все время запирается в своем кабинете, совсем редко принимает гостей и выезжает только по делам да если меня сопроводить…
Дьяковы совершенно перестали бывать у нас. Таисия Семеновна рассказывала, что вроде бы сватается к Елене кто-то из рыбинских Дунаевых, дело уже идет к свадьбе… А вот Воронины продолжают навещать нас. Наталья Антоновна съездила с сыном в Санкт-Петербург, и тамошние доктора сделали чудо. Алексей Петрович почти перестал хромать! Конечно, возврата к мечте о военной карьере уже не будет, зато танцевать он может! Правда, совсем чуть-чуть. Нога быстро устает, но на тур вальса хватает!

Весь этот год дядюшка вывозит меня «в свет». С помощью Натальи Антоновны, посвятившей нас во все нюансы столичной моды, мне заказали множество прекрасных платьев… Такие кружева, ленты… А лисья горжетка… Николя прислал мне ее к Рождеству. Сдается, что Таисия Семеновна мне даже завидует: платья ее совсем не такие шикарные, хоть и сшиты на заказ по всем указаниям госпожи Ворониной.

Однако тетушка все равно довольна, сопровождая меня и дядюшку в наших визитах…
… Если бы не Алексей Петрович, я, наверное, танцевала бы сегодня весь вечер без перерыва! Прием у Журавлевых был выше всяких похвал! А в кавалерах недостатка у меня всегда нет. Но я решила не обижать Алешу и всем говорила, что танец уже обещан. А ему – что голова кружится. Надеюсь, он не догадывается, что так я давала отдохнуть его ноге…

С памятного отъезда Надин прошло больше года. За это время я не получила от нее ни одного письма. Сначала я очень сильно ждала весточки и обижалась, но сейчас… Страшно признаться даже самой себе, но… нет, я не должна писать об этом. Боюсь, мысли мои последнее время слишком заняты…

… Зимой перед самым Рождеством умерла моя нянюшка… Дмитрий Петрович определил мне в услужение внучку старой Евдокии Фросю. Девушка она сообразительная и старательная, я быстро к ней привыкла…

…Вчера произошло невероятное событие! Дмитрий Петрович объявил, что на Пасху мы отправляемся в Липки. Мы едем в гости к Николя! Судя по скупым объяснениям дядюшки, некоторые дела требуют его обязательного присутствия в поместье. Таисия Семеновна неожиданно не выразила недовольства, хотя последнее время отношения у нее с Николя были натянутые…

…Я не была в Липках с самых похорон бабушки Елизаветы Дмитриевны.

… Пасха в этом году поздняя, а потому весна уже в самом разгаре. На деревьях вовсю распускаются листочки и упоительно пахнут: горько и остро. Старые ели у самого бабушкиного дома покрылись яркими изумрудными стрелками новой хвои. Двор уже чисто убран после зимы, и на лужайках дружно зеленеет травка. Мне почему-то кажется, что особняк стал как будто ниже, крыльцо приземистей, беленые стены слегка посерели, а окна не блестят в вечернем солнце, как прежде…

Ах, как я соскучилась по Николя! Он тоже сильно изменился, у губ залегли упрямые жесткие складки, взгляд стал твердым и очень взрослым… Но как только брат улыбнулся, глаза его заискрились искренней радостью от встречи со мной, мне сразу стало легко и благостно… Дядюшка поначалу был очень официален, деловито отдавал распоряжения по разгрузке нашего нехитрого багажа, придирчиво осматривал двор, а затем комнаты, предназначенные для меня и Таисии Семеновны. В свою он едва заглянул… Потом успокоился, стал ласков со мной и племянником, начал делиться с Николя задумками о ремонте бабушкиного особняка…

Надо сказать, что тетушка была на редкость мила весь вечер, за ужином предавалась воспоминаниям о своем житье в Липках с Елизаветой Дмитриевной и рано отправилась отдыхать, дав нам с братом наговориться вдосталь.

Эту ночь я долго не могла заснуть, так растревожило меня то, о чем рассказал Николя. Оказывается, Надин писала мне, и часто! Только все письма ее забирал себе Дмитрий Петрович. Николя считает, что тут не обошлось без влияния тетушки. Та и раньше настраивала дядюшку против мадмуазель и, надо полагать, не успокоилась и после ее отъезда. Только недавно отношения дядюшки с племянником стали налаживаться, а потому Дмитрий Петрович таки признался племяннику в содеяном… Я, пожалуй, что-то в таком роде себе и представляла. Ведь не могла же Надин меня обмануть!

Но это было не главное! Ах, что я узнала! Какая новость! Николя, оказывается, просил руки мадмуазель Лера, и она соблаговолила ответить согласием! Дмитрий Петрович по старой памяти было воспротивился, но, видимо, одумался, тем более, что узнал о благородных предках Надин по отцовской линии… Да и в жилах матери мадмуазель течет кровь высокородного Гийома де Клермона… Видимо, такое родство показалось дядюшке вполне достойным… А наветы Таисии Семеновны потеряли все свое влияние на Дмитрия Петровича, вот тот и замирился с племянником окончательно…

…Надин сейчас живет в Рыбинске, в доме полковника Пальчевского, обучает французскому юных его дочерей…

… Сегодня, по возвращении из церкви, мне наконец-то снова удалось сесть за дневник… Уже неделю мы гостим у Николя. В полку ему дали отпуск, и брат все время проводит в поместье. Они вдвоем с дядюшкой осмотрели хозяйство и наметили план ремонта дома. Работы предполагается завершить к осени, как раз к свадьбе. Дмитрий Петрович еще обдумывает проект по восстановлению парка, который после смерти бабушки находится в некотором запустении. Будущим летом дядюшка хочет пригласить архитектора из самого Ярославля, чтобы в первую очередь перестроить чайный павильон, беседки и парадную лестницу, ведущую в нижнюю часть сада, к самому берегу Волги.

Николя снова вернулся к мысли об отставке и собирается обосноваться в Липках уже навсегда… Мне кажется, что Таисия Семеновна его осуждает, потому как все чаще заводит разговор о высоком предназначении русского офицера…

…Николя с дядюшкой уехали в Рыбинск. Мы с Таисией Семеновной допоздна прочаевничали. Тетушка все никак наговориться не могла и удалилась к себе, только обнаружив, что я засыпаю сидя… Да, видно, сон мой не крепок оказался, я отправила Фроську еще за свечами и опять вернулась к дневнику…

Я, конечно же, рада нашему путешествию и особенно встрече с Николя, но из-за этого мы пропустили прекрасный Пасхальный бал у Дунаевых, да и с Алексеем Петровичем мы так давно не виделись… Мысли об Алеше окончательно прогнали мою дрему…

…Ночные события сильно меня озадачивают… Вчера я засиделась за своими записями и, когда все же погасила свечи, сон никак не шел ко мне. Почему-то мне было душно, перина казалась слишком жаркой, и я встала, решив не будить Фросю, отворила окно… Ночной свежий воздух был напоен ароматом молодой зелени, влагой вечернего дождя, легкий ветерок шевелил мохнатые еловые лапы, а яркая луна освещала двор, почти как днем. Я постояла у окна, не зажигая свечей и любуясь на причудливую игру теней, отбрасываемых кустами сирени. Бабушка очень любила сирень, и в ее саду она была повсеместно… Уже надышавшись вдоволь и собравшись вернуться в постель, я вдруг увидела неясный женский силуэт, невесомо продвигавшийся по дорожке к беседке. Надо сказать, эта беседка-ротонда была любимейшим местом Елизаветы Дмитриевны. Бабушка в летние погожие дни проводила там все время за книгой, частенько просила подать ей туда чаю. Дядюшка сказывал, что так все обстояло и при жизни Владимира Михайловича, только сиживали там супруги вдвоем… Поэтому, увидав женскую фигуру, я решила, что это душа моей бабушки прилетела навестить дорогое ей место… Я очень испугалась и, крестясь, бросилась будить Фроську...

Поднимать тревогу на весь дом я постеснялась: вдруг мне привиделось? Однако заставила Фросю спать в моей комнате и не гасить свечей… Странно, но на производимый нами шум Таисия Семеновна не вышла… Так я и говорить ей ничего не стала и Фроське наказала язык не распускать…

… Когда Николя с дядюшкой вернулись, я по секрету поделилась с братом ночными тревогами. Но он только ласково пожурил меня, сказав, что сидеть заполночь за дневником совершенно непозволительно. Вот и привидится всякое… Завтра мы уезжаем, потому что работы по ремонту дома вот-вот начнутся…

… Ах, какая свадьба была у Николя! Надин была просто невероятно хороша! Венчание проходило в Глебово, в старейшей Церкви Федора, Давида и Константина, и оттуда мы поехали прямо в Липки. Несмотря на осень, погоды стояли теплые и сухие. Бабушкин сад (я все еще не могу привыкнуть, что имение отошло к Николя, а Елизаветы Дмитриевны уже нет) весь был пронизан солнечным светом, золотившим листву кленов и берез. А кусты сирени остались все еще ярко зеленые…

Столы дядюшка велел накрыть прямо в саду на большой лужайке, отделенной от подъездной аллеи могучими елями. Как Дмитрий Петрович не настаивал, гостей молодые пригласили не слишком много. Конечно, Дьяковы, Журавлевы, Воронины… От Дунаевых получены были только подарки и поздравления… Лично не прибыл никто, в том числе не приехала и Елена Дьякова, ставшая уже Дунаевой… Все-таки мне кажется, она так и не простила Николя за то, что брак их не сладился. Дядюшка тоже большие надежды возлагал на этот союз, потому и гневался раньше…

Николя с Надин уехали в Рыбинск и будут жить там, пока решается вопрос об отставке… Неожиданно для всех Таисия Семеновна высказала желание помочь молодым и проследить за хозяйством в Липках… Я думаю, она очень любит это поместье, ведь столько лет прожила там с Елизаветой Дмитриевной. Перестройка дома, завершенная к свадьбе, затронула только парадную и гостевую часть дома. Флигель, где располагалась бабушкина спальня, ремонтировался незадолго до смерти Елизаветы Дмитриевны и пока находится еще в хорошем состоянии. Несмотря на плохое самочувствие, бабушка тогда сама руководила работниками и давала указания, не допуская Таисию Семеновну даже к ведению счетов… Тетушка с грустной улыбкой поясняла, что так бабушка пыталась побороть хандру и слабость, но, по-моему, была обижена на Елизавету Дмитриевну, считая это недоверием…

До холодов я, пожалуй, тоже останусь в Липках… Дядюшка не против, у него сейчас столько забот, какое-то новое производство совместно с г-ном Журавлевым зачинает. Но на зиму я, конечно же, вернусь в Захарино, к Рыбинску поближе… Что уж скрывать-то от себя? Воронины окончательно обосновались в Рыбинске и к нам в поместье наезжать стали все реже, я скучаю по Алеше… А там и Рождество, святки…

…Этой ночью я переполошила весь дом! Снова в саду явилась мне белая фигура… Ночи нынче не столь теплые, все чаще примораживает. Окна уже плотно закрыты на зиму, но я приказала Фросе окошко в моей комнате наглухо не запечатывать. Вечером перед сном всегда открываю его, чтобы впустить свежий прохладный воздух… Вот и вчера я допоздна зачиталась, потом, уже совсем приготовившись ко сну, присела у окна. Фрося принесла мне шаль и обернула ноги меховой накидкой. Ах, как славно мечтается, когда комнату освещает только огромная желтая луна, выглядывающая из-за еловых макушек, легкий ветерок колышит штору, белесая туманная дымка клубится над остывающей землей, чистый холодный воздух остужает щеки, а самой так покойно и тепло под шалью и мехами… Фроську я отпустила, чего ее морозить? И предалась мыслям и воспоминаниям об Алеше… От приятных дум я уже было начала задремывать и вдруг…! Невесомый силуэт, промелькнув в лунном свете, растворился в тумане, окутывавшем уже всю нижнюю часть сада, где едва различимо белела бабушкина беседка… Я вскрикнула, на мой зов прибежала заспанная Фрося и кинулась звать прислугу. Разбуженные мужики, вооружившись кто чем, выбежали во двор, но никого не нашли… Я не созналась никому, что видела женскую фигуру, объяснила поднятую тревогу тем, что вроде бы шевеление в кустах под окнами заметила… Фрося же молчит по моему указу, но, вижу, испугана она очень.
Таисия Семеновна в этот раз проснулась и, хоть и припозднилась, одеваясь, сама на крыльцо вышла, заставила мужиков весь сад обыскать и собак спустить. Только мне вдруг подумалось, а почему ни сегодня, ни в прошлый раз собаки не лаяли, когда призрачная гостья направлялась к беседке… Не учуяли? Все-таки, боюсь, что это мое видение и есть неуспокоившаяся бабушкина душа… А то, что она мне не приснилась и я ее действительно видела, не подлежит сомнению! Я ведь, слава Богу, с ума еще не сошла…Завтра же едем в церковь, нужно заказать молебен, помянуть Елизавету Дмитриевну, поставить свечи за упокой души ее…

… Эту весну и лето Николя с Надин проведут в Липках. И хотя вопрос с отставкой окончательно еще не решен, Дмитрий Петрович вместе с племянником уже строят планы по реконструкции бабушкиного сада, временно отложенной до наступления теплого времени года… Всю зиму Таисия Семеновна прожила в Липках да и сейчас возвращаться в Захарино не торопится… Что же ее там держит? Все-таки, наверное, приятные воспоминания о прежней жизни с Елизаветой Дмитриевной… Хоть и грех говорить так, но я нисколько не расстроюсь, если она не вернется и к осени…
…Я только умоляю все время дядюшку при переделках не трогать ротонду. Я думаю, что Елизавета Дмитриевна была бы против. Недаром происходили эти таинственные события с женским силуэтом в саду… Словно так бабушка напоминала нам о своей привязанности к беседке и просила сохранить ее в неизменном виде…

Отношения Таисии Семеновны и Надин внешне совершенно наладились, но, мне кажется, Надин не до конца доверяет тетушке. В коротких весточках, которые я получаю из Липок, Наденька, так ласково зовет ее Николя, старается очень сдержанно отзываться о нашей родственнице… Зато тетушка изо всех сил выказывает свое душевное расположение к Надин и нахваливает ее Дмитрию Петровичу…

Вчера неожиданно моя история с ночными видениями получила продолжение… Николя приехал по делам к дядюшке и остался до утра. Вечером мы вышли с ним в сад, брат велел мне услать Фросю, так как хотел поговорить со мною наедине. Мы присели на скамью и Николя рассказал о странном событии, случившемся на днях в Липках… Уже несколько дней подряд Надин слышала какие-то странные звуки. Вроде бы шаги в «Елизаветином» флигеле. «Елизаветиными» мы стали называть комнаты бабушки, закрытые пока и в которых сейчас никто не жил.
Встревоженный Николя решил самостоятельно разобраться, что же там такое делается, и отправился, как только Надин заснула, а весь дом затих, во флигель, где и расположился в бабушкиной гардеробной. Долгое время ничего не происходило, тишина стояла полная, только слышно было, как поскрипывают ставни да шелестит ветерок за окнами. Николя уже начал задремывать, мысленно посмеиваясь над страхами жены, как вдруг действительно услышал за стеной легкие шаги и шорох, как будто женское платье скользит по полу… В этом месте рассказа я замерла и схватила брата за руку… Он успокаивающе сжал мою ладонь и продолжил:

- Я осторожно выглянул в коридор, и мне показалось, что вижу мерцающий огонек в самом конце, у поворота к бабушкиному кабинету… Если ты помнишь, там в нишах между окон висят огромные зеркала. Я поспешил туда и вдруг в одном из зеркал увидел смутное белое отражение женской фигуры. Я сразу вспомнил твой рассказ о странном силуэте в нашем саду. В это трудно поверить, но, может быть, ты права, что душа Елизаветы Дмитриевны возвращается в памятные ей места… Я промедлил, наверное, всего несколько секунд, но, когда добежал до поворота, там уже никого и ничего не оказалось… Исчезло и отражение, и огонек… А ведь действительно, таинственные посещения случаются именно там и тогда, когда мы начинаем планировать перестройки… Я не стал тревожить Надин, сообщив ей, что все прошло спокойно и никто во флигеле не ходит… Но тебе решил поведать… Я еще несколько раз проводил ночь во флигеле, но больше ничего странного не случалось…

Я всю ночь обдумывала рассказ Николя. Задремала только под утро, когда над Волгой начало подниматься солнышко и первые его лучи пробились сквозь щелку в занавесях. Снова Фрося задвинула их небрежно! Окончательно засыпая, я вдруг подумала, что призраки не могут отражаться в зеркалах… да и движутся они бесшумно… Разве что, бабушка сознательно дает нам знать о своем посещении…

… Алексей Петрович третьего дня был у дядюшки и просил моей руки! Наверное, я счастлива, и этим все сказано. Дмитрий Петрович и Петр Алексеевич, видимо, давно уж порешили судьбу нашу и сговорились… Свадьбу наметили будущим летом, после Троицы, венчание будет в Спасо-Преображенском Соборе, в Рыбинске. Петр Алексеевич отписал сыну именье под Алексеевским, но Алеша мечтает обосноваться в Рыбинске… Я, пожалуй, не буду возражать против городской жизни. В свадебное путешествие мечтаю отправиться лучше всего в Италию… А, может быть, во Францию? Увидеть Париж… Мадмуазель Лера - ах, что это я, Наденька, госпожа Зубова! - так красочно описывала этот город… Можно будет разыскать дом, где жила Надин с родителями, погулять по улочкам, где она пыталась учиться живописи, сопровождая отца на этюды…

…Мне так тяжело писать сегодня, но счастье и горе всегда рука об руку ходят… Не успели Воронины отбыть, как прискакал гонец от Таисии Семеновны из Липок. Вроде бы и радостное известие привез: родился у Николя и Надин сын, мой племянник, но Надин очень плоха… Меня, конечно же, из комнат выдворили, негоже молодой девице в такие дела вникать, но я подслушала! Роды были тяжелые, Наденька совершенно ослабела и не встает…


На этом дневник неожиданно обрывался. Альбина, подумав, решила, что дальше последовало замужество юной Марии Алексеевны, и той стало не до дневника…