Крым - Киев - Москва 1973 год

Вступление.
Выдержки из книги:
НАЦИОНАЛЬНАЯ АКАДЕМИЯ НАУК УКРАИНЫ ИНСТИТУТ ИСТОРИИ УКРАИНЫ ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ НАУЧНО ДОКУМЕНТАЛЬНОЙ СЕРИИ КНИГ "РЕАБИЛИТИРОВАННЫЕ ИСТОРИЕЙ" ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ УКРАИНЫ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ КАМЕНЕЦ-ПОДОЛЬСКОГО „КРИМСЬКІ ТАТАРЫ: ПУТЬ К ВОЗВРАЩЕНИЮ»  (вторая половина 1940-х ~ начало 1990-х годов) ГЛАЗАМИ СОВЕТСКИХ СПЕЦСЛУЖБ
Сборник документов и материалов ЧАСТЬ ВТОРАЯ КИЕВ. 2004
(выписка со страницы 216)

1973, 15 июля.
г. Ташкент. Состоялось совещание "умеренного крыла" крымскотатарского национального движения, в котором приняли участие делегаты от крымских татар, которые проживают на территории Узбекистана.
1973, 4 августа.
г. Симферополь. Состоялась встреча активистов крымскотатарского национального движения Рефата Годженова, Руслана Эминова, Эдема Халилова, Ягъя Касимова с заместителем председателя Крымского облисполкома Барановским, во время которой обсуждались вопросы планового переселения крымских татар в Крым, создание необходимых условий для прописки и заключения договоров купли-продажи частных домов.
1973, 7-8 августа
.м. Киев. По поручению секретаря ЦК Компартии Украины И.Лутака состоялась встреча представителей крымскотатарского народа Годженова Рефата, Эминова Руслана, Халилова Эдема, Касимова Ягъя, Рашидова Абдураима с работниками отдела административных органов ЦК, в ходе которой было передано письмо на имя первого секретаря ЦК КПУ В.Щербицького с просьбой рассмотреть вопрос относительно организованного возвращения крымских татар на территорию Крыма.
1973, 8 августа.
г. Киев. Состоялась встреча активистов крымскотатарского национального движения с ответственными работниками аппарата ЦК Компартии Украины.
1973,14 августа
г. Москва. В приемную ЦК КПСС передан текст обращения на имя Генерального секретаря ЦК КПСС Л. Брежнева в связи с 50-летием образования СССР, скрепленное подписями
8 тыс. крымских татар

Вспоминая как это было:
№ 104 (стр. 348)

Эти данные подтверждаются поступившими сообщения из КГБ при СМ Узбекской СССР о решении так называемых «умеренных" в крымскотатарском "автономистском движении" напра¬вить в Крым и Киев группу своих представителей из 5 человек. В Киеве они намерены обратиться к Вам с письмом, содержание которого Вам известно.
По сообщению КГБ при СМ Узбекистана, 15 июля 1973 гола в Ташкенте состоялось собрание "умеренного крыла", на котором присутствовало около 20 человек представителей из Ташкента, Самарканда, Чирчика и Янгиюля.
В числе представителей "умеренных" 17 июля сего года из Ташкента выехали Годженов и Эминов, к которым по пути в Крым должны присоединиться: житель гор. Самарканда Умеров Бекир. персональный пенсионер, член КПСС; доцент Азербайджанского госуниверситета Вагапов, член КПСС; житель гор[ода] Новороссийска Касымов, пенсионер, член КПСС и капитан первого ранга в отставке Рамазанов, член КПСС, проживающий в Ленинграде.
Участники группы намерены посетить Крымский обком пар¬тии и облисполком с целью выяснения вопросов, касающихся про¬писки крымских татар, возможного кооперативного строительства и купли домов.
В городе Киеве при посещении ЦК КПУ помимо перечисленных вопросов они собираются ходатайствовать о возобновлении оргнабора.
В Москве "представители" крымских татар хотят добиваться приема в ЦК КПСС и у члена политбюро ЦК КПСС тов. Андропова Ю.В.
Докладываем в порядке информации*.
ДА СБ Украши. - Ф. 16. - Оп. 3 (1976). - Пор. 6. - Арк. 154-155. Оригiнал. То же:Газета «Крым» № 85 (1045) от 7 октября
Короткое сообщение КГБ при Совете Министров УССР, которому предшествовала большая работа, проведенная нашей небольшой группой.
Там же:
№106
Спецсообщение председателя КГБ при РМ УССР
В. Федорчука первому секретарю ЦК КПУ
В. Щербицькому о результатах встречи
представителей "умеренного крыла" крымскотатарского
автономистского движения с представителем
Крымского облисполкома
г. Киев 9 августа в 1973 г.
Совершенно секретно Экз[емпляр]№ 1

2 августа 1973 года № 506* докладывалось о приезде на Украину представителей так называемого "умеренного крыла" в крымскотатарском "автономистском движении" и их намерении посетить партийные органы в гг. Симферополе и Киеве.
4 августа с.г. указанная группа в составе Годженова Рефата и Эминова Руслана, жителей гор[ода] Ташкента, Халилова Эдема, жителя гор[ода] Янгиюля Узбекской ССР, Касымова Ягья, жителя г[орода] Новороссийска, была принята заместителем председателя Крымского облисполкома тов. Барановским, в беседе с которым "представители" поставили вопросы:
о возможности планового переселения татар в Крым;
о разрешении свободной прописки и купли-продажи частных домов для татар в Крыму.
Тов. Барановский рассказал "представителям" о специфике и перспективах развития Крыма как курорта, разъяснил порядок планового строительства и заселения жилого фонда.
"Представители" положительно реагировали на спокойную, де¬ловую обстановку, в которой прошла беседа в облисполкоме.
6 августа с.г. группа указанных "представителей", к которой присоединился Герой Советского Союза Решидов Абдураим, жи¬тель гор. Симферополя, прибыла в гор[од] Киев.
По полученным оперативным данным, участники группы выра¬зили удовлетворение тем, что 8 августа с.г. были приняты ответствен¬ным работником аппарата ЦК КП Украины, который отнесся с пони¬манием к поставленным ими вопросами и заверил, что высказанные ими просьбы будут доложены членам политбюро ЦК КП Украины.
Представители "умеренных автономистов" намерены 8-9 августа выехать в г[ород] Москву, где к ним должны присоединиться Ве¬ли Сулейман, пенсионер и Омеров Сервер, начальник Главка "Уз-колхозстрой", оба члена КПСС, жители г[орода] Ташкента, и будут просить о приеме в ЦК КПСС 12 августа с.г.
Во время приема в ЦК КПСС "представители" собираются пос¬тавить вопросы аналогичные тем, которые они выдвигали во время бесед в Крымском облисполкоме и ЦК КП Украины.
КГБ при СМ СССР доложено.
Изложенное докладываем в порядке информации.
ДА СБ Украйни. - Ф. 16. - Оп. 3 (1976). - Пор. 7. - Арк. 53-54.Орипнал. 

Див. документ № 104.

И ещё из сообщений КГБ Украины:
№ 107
Информация заместителя заведующего
административных органов ЦК КПУ В. Дурдинца
о встрече с представителями крымских татар

г. Киев 9 августа в 1973 г. Секретно

По поручению секретаря ЦК Компартии Украины товарища Лутака И.К. в приемной посетителей ЦК 7-8 августа 1973 года нами принималась группа "представителей" крымских татар в составе:
Годженова Рефата - жителя г[орода] Ташкента,учителя СШ № 58
Эминова Руслана -жителя г[орода] Ташкента, начальника ПТО СМУ-32
Халилова Эдема - жителя г[орода] Янгиюль Ташкентской области, учителя СШ № 1
Касымова Ягья - жителя г[орода] Новороссийска, персонального пенсионера
Решидова Абдураима -жителя г[орода] Симферополя, пенсионера, Героя Советского Союза,

В первый день члены группы заявили, что они уполномочены от имени крымских татар передать коллективное письмо члену Политбюро ЦК КПСС, первому секретарю ЦК Компартии Украины товарищу Щербицкому В.В. и просить ЦК Компартии Украины рассмотреть вопрос об организованном переселении крымских та¬тар в Крымскую область, а также проинформировать о положении среди татар, в настоящее время проживающих в Крыму. В связи с тем, что некоторые из прибывших отсутствовали на беседе, и с ни¬ми не было текста письма, была высказана просьба принять их для подробного разговора на следующий день.
8 августа, группа, уже в составе пяти человек, вторично принятая в ЦК, высказала просьбу к Центральному Комитету Компартии Украины, лично к товарищу Щербицкому В.В. помочь крым¬ским татарам в организованном порядке переселиться в Крымскую область.
В самом начале беседы член группы Годженов сказал, что уже продолжительное время представители крымских татар обращают¬ся в партийные и советские органы с просьбами принципиально ре¬шить вопросы, связанные с переселением граждан татарской национальности, выселенных в мае 1944 года из Крымской области, воз-вратив их в родные места. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 5 сентября 1967 года, продолжал он, положил конец огульному обвинению крымских татар. "В первые две недели все шло хорошо. Затем по непонятным причинам отношение [крым¬ских татар] резко изменилось. Разные были слухи, но мы им не ве¬рили".
Далее Р. Годженов заявил, что перед выездом в Киев и Москву, он и некоторые члены группы посетили многие семьи крымских та¬тар, в последние годы переехавшие на постоянное жительство в Крым. В ряде мест они столкнулись с отдельными "фактами дис¬криминации граждан татарской национальности, предвзятого к ним отношения, отказа в прописке, случаями привлечения к уго¬ловной ответственности некоторых лиц за нарушения паспортного режима. По их мнению, в Крымской области отдельными местными руководителями создается такая обстановка, чтобы прибывшие из числа крымских татар на поселение сами выезжали из Крыма.
Члены группы высказали также неудовлетворение тем, что в об¬ласти имеется свободное жилье в некоторых сельских районах, есть потребность в рабочей силе, но в текущем году по линии органов по использованию трудовых ресурсов не переселено ни одной се-мьи крымских татар.
Общее желание, чтобы их вопрос решался непосредственно
партийными органами, вкладывая в это политический оттенок.
Нами были даны посетителям соответствующие разъяснения по затронутым вопросам, а также предложено посетить Государственный комитет Совета Министров УССР по использованию трудовых ресурсов для более предметного разговора по вопросам, касающимся организованного переселения, от чего они категорически отказались. Свой отказ группа мотивировала тем, что их цель была посетить ЦК Компартии Украины, а затем выехать в Москву для посещения ЦК КПСС.
По всему видно, что усилившаяся в этом году активность отдельных представителей крымских татар связана, очевидно, с приближающимся 30-летием выселения их из Крыма.
Следует заметить, что в числе "делегатов" были коммунисты, участники Великой Отечественной войны, отмеченные высокими правительственными наградами, и представители молодой интел¬лигенции.
В заключение беседы посетители просили передать по назначению письма, адресованные товарищу Щербицкому В.В, <...>,
В целях смягчения той острой обстановки, которая сложилась вокруг так называемого "татарского вопроса" в Крыму, полагали бы необходимым, чтобы Крымский облисполком и МВД УССР рассмотрели вопросы прописки граждан татарской национальности, которые переехали в Крым и имеют жилье.
Было бы также целесообразным поручить Государственному комитету Совета Министров УССР по использованию трудовых ресурсов внести предложения в ЦК Компартии Украины о возможности переселения в течение 1973 года в Крымскую область некоторых семей крымских татар.
Следовало бы предложить Крымскому, Донецкому, Запорожскому, Николаевскому, Одесскому, Херсонскому обкомам Компартии Украины усилить идеологическую работу партийных организаций среди граждан татарской национальности и местного населения по воспитанию их в духе нерушимой братской дружбы совет¬ских народов. ЦДАГО Украши.-Ф. 1.- Оп. 25.- Спр. 891.- Арк. 19-21. Оригинал.


1973 год. Баку - Краснодар - Новороссийск - Симферополь - Киев - Москва

После пресловутого Указа от 5 сентября 1967 года, постановившее: «Отменить соответствующие решения государственных органов в части, содержавшей огульные обвинения в отношении граждан татарской национальности, проживавших в Крыму». Но оставивший в силе статью 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 28 апреля 1956 г. и разъясняющий, что в отношении крымских татар установлен паспортный режим, заключающийся в запрете «возвращаться в места, откуда были выселены».
Не искушенные в юридических тонкостях и казуистике, многие наши активные «инициативники» ринулись в Крым, и фактически продолжили свою борьбу в Крыму, не сумев прописаться, выехали в прилегающие к Крыму области УССР и РСФСР.

Многие были осуждены, и после освобождения отошли от активной деятельности. Движение нужно было поддерживать, не гасить совсем, ибо погасшее движение гораздо труднее разжечь.
Произвели анализ наших промахов. Провели анализ прошедших судебных процессов.
Фактически в приговорах прошедших судебных процессов, вопреки утверждениям, что судили активистов «за участие в национальном движении», такой формулировки не встречается.
Фактически наши товарищи были осуждены исходя из имеющихся статей Уголовного кодекса.
В 1966 г. был издан Указ Президиума Верховного Совета РСФСР "О внесении дополнения в Уголовный Кодекс РСФСР", дополнявший главу 9 "Преступления против порядка управления" УК РСФСР статьями 190-1, 190-2, 190-3 следующего содержания: "190-1 - Распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский, государственный и общественный строй"; "190-2 - Надругательство над Государственным гербом и флагом"; "190-3 - Организация или активное участие в групповых действиях, нарушающих общественный порядок", соответствующие статьи появились в УК всех Союзных Республик.
Наши обширные «Обращения» и «Информации» содержащие обвинения в адрес партийных и государственных органов и в особенности, если обвиняются в геноциде, признаются «заведомо ложными». Юридически, до сих пор государство Украина не признала факт выселения поголовно всего народа геноцидом, что при желании судебных органов, так же можно признать «клеветническим измышлением».
Большая группа наших активистов были осуждены за «Организацию или активное участие в групповых действиях, нарушающих общественный порядок". Осознав, что в дальнейшем такие действия не в состоянии активировать народ, решили перейти к безопасным в уголовным плане действиям. Исключили из обращений политические определения в геноциде, а возможность повторения демонстраций, в результате проведенных репрессивных актов была исключена.

Николай Монахов наш бывший адвокат в интервью журнале Смена № 5 за 1990г.
в статье «Шепотом - во весь голос» говорит: «просто щеголять радикализмом, левой фразеологией, когда тебе не грозит тюрьма или психушка, немудрено. Для этого не требуется ни личного мужества, ни глубинной убежденности в правоте своего дела. Понятное дело, имею в виду не всех неформалов огулом. Неформал неформалу рознь.… Но, представьте себе, каково было бороться за свободомыслие, за гласность, за права человека двадцать - двадцать пять лет назад?.. На это шли люди недюжинного ума, характера… Мне посчастливилось близко знать многих из них. Да, их выступления были шепотом во весь голос!
(Как, впрочем, и наши защитные речи на суде…) Они кричали - болью, с кровью, любя свою Родину, своих соотечественников»…
Да мы были молоды, были дилетантами в политике, не всегда прислушивались к мнению старших, искушенных в политике, считали их даже трусами. Но они были правы, мудрость приходит с опытом и со временем.
Многое по-другому стало восприниматься после судебного «Ташкентского процесса» (суд над десятью) 1 июля - 5 августа 1969 года.
Сделал впоследствии соответствующие выводы и Роллан Кадыев, изменивший своё отношение к «правозащитному движению диссидентов» и их влияния на проблему крымских татар. До сих пор эта проблема не изучена, вследствие изменения политического строя и восприятия прошлого через призму существующей властной идеологии. Открываются архивы и становятся доступными ранее не известные факты, но, к сожалению, они доступны новым хозяевам, диктующим свои условия и понятия. История, как и во все времена, становиться платной служанкой власть предержащих. В этой связи считаю необходимым оставить своё видение, а потомки имея доступ ко всем архивам, сопоставив официальную позицию властных структур и оппозиции, сделают правильный вывод.
Мы поняли, что смыкание нашего национального движения, являющегося по сути прокоммунистическим, исходящим из основ ленинской национальной политики, с диссидентами, вызывает раздражение правящей верхушки и усугубляет решение вопроса.
Такой же вывод делает и Сергей Петрович Писарев, один из основателей совместно с Алексеем Евграфовичем Костериным движения за восстановление ленинских норм в партийной жизни.

Сергей Петрович Писарев.
Получившая широкое хождение среди крымских татар статья Костерина "О малых и забытых" написана в 1967 году. Алексей Евграфович хранил письма от них с просьбой выслать эту статью и с благодарностью за нее, в том числе от 19 школьников (февраль 1968 г.), которым автор написал: "Мою статью <...> поспрошайте у старших. Вы ее легко найдете, как нечто аномальное. В 1968 г., в ответе крымскотатарским школьникам он уже совсем в другой интонации пишет о распространении среди крымских татар статьи "О малых и забытых».
Сергей Петрович Писарев с 1922 работал членом бюро и зав. агитпропотделом ингушского окружного комитета партии в г.Владикавказе. И уже зимой 1922-1923 на 2-й горской областной партконференции выступил с резкой критикой ?шовинистических искривлений? в работе главного прокурора республики и ряда русских должностных лиц, ?вскрыл ошибки? секретаря обкома, добился принятия конференцией соответствующей резолюции и, в результате, смены секретаря обкома. С 1923 в Москве, ответственный работник ЦКК-РКИ ВКП(б), где трудился 7 лет и даже возглавлял рабочий аппарат секретариата бюро Президиума бюро ЦКК, как он писал позднее: ?главного инструмента партии по борьбе со всеми оппозициями
В 1930 направляет личное письмо Сталину, с критикой культа его личности. Где-то в это время С.П. уходит или его вынуждают уйти из ЦКК-РКИ. Это еще один мало изученный период жизни С.П. Известно, что до 1934 он служил политкомиссаром на флоте, но, когда он перешел или был переведен на эту работу, сведений нет. Но абсолютно достоверно известно, что с 1932 он начинает борьбу за реабилитацию бывшего секретаря Ингушского обкома ВКП(б) И.В. Зязикова, эту борьбу он вел более 20 лет и добился реабилитации и восстановления Зязикова в партии в 1956. В том же 1932 начинает другую многолетнюю кампанию по разоблачению перед ЦК, бывшего главного прокурора Горской АССР.
. До 1934 он служил замполитом корабля Черноморского флота в Севастополе, где лично познакомился с А.В.Мокроусовым, первым секретарем Крымской АССР, с именем этого партийного функционера связаны неудачи партизанского движения в Крыму в годы Великой Отечественной войны, ответственность за которые была переложена на «предательский? характер крымских татар». Личное знание обстановки в Крыму и критическое представление о Мокроусове похоже стали еще одной предопределяющей чертой его диссидентского портрета, защитника национальных меньшинств.
Участник Великой Отечественной войны, с 1941 по 1945 политработник, удостоен боевых наград
В 1955-58г С.П. начинает заниматься проблемой депортированных ингушей и чеченцев, лично встречается с некоторыми из них.
В 1961 П. накануне XXII съезда КПСС ставил вопрос перед Хрущевым о реабилитации наказанных народов и восстановления автономий немцев и крымских татар. Написал письмо Хрущеву (26.03.1963) с критикой его высказываний, затушевывающих проблему антисемитизма. В том же году совместно с КОСТЕРИНЫМ пытался организовать сбор подписей коммунистов и комсомольцев Чечено-Ингушетии под обращениями с предложением о переименовании столицы республики (название ?Грозный они почитали наследием царского проконсула Ермолова). Это из интернета ПОЛИТ.РУ (мир) 28 августа 2003, Геннадий Кузовкин, НИПЦ "Мемориал"
Вот выдержка из письма Сергея Петровича Роллану Кадыеву:
«При моём опыте (я работаю в центральном руководстве партии 55 лет, из них 47 лет в ЦК КПСС не штатно, в том числе даже после инфаркта, лёжа; последнюю письменную благодарность получил в декабре 1977 года); да и заподозрить меня ни в какой карьере в 76 лет невозможно.
Особенно большой вред Вам и Вашему делу принёс Григоренко. Он - мой бывший друг, от меня узнавший впервые о Вашем народе. Он после 1966 года - на словах - на пользу, на деле, - в огромный подрыв Вашего дела - ездил и в Крым и в Ташкент. С 1966 по 1973 годы я сам, видя его «энергию» и получая от него письма из заключения, думал, что он помогает Вам и моим собственным долголетним усилиям, а его категорические отказы мне написать в ЦК и о Вашем народе и о себе, что бы то ни было, его явно антипартийное поведение я приписывал нелепой «обиде» за справедливую репрессию 1964 года. он мне сам признался, что считает её справедливой, а свои действия 1964 года - преступными, но был уверен, что его должны были за войну «пожалеть» и «простить». До 1973 года я бился сначала за возврат его на коммунистические позиции, а с 1969 года - за его освобождение.
Я неоднократно обращался в ЦК КПСС, лично - к товарищу Андропову, пытался привлечь на помощь себе ряд академиков, писал о нём 24-му съезду КПСС.
Только в 1973 году я стал понимать, что либо он - полный политический невежда и взрослый дурак, либо он враг. Но, лёжа сам, я продолжал за ним наблюдать».

Совместно со старшим поколением, основателями национального движения, нашими учителями, приступили к формированию новой политики национального движения.
Репрессии проведенные в 1966 - 1969 года, возымели своё действие, помогла и наша необдуманная пропаганда, что только за участие в национальном движении осудили наших активистов. Мы сами подорвали активность нашего населения.
Пришлось обратиться к самой юридически подготовленной части населения это коммунисты и интеллигенция. Не просто, получившие высшее или специальное образование и имеющие руководящие должности, а к сознательным интеллигентным, болеющим за судьбу своего народа людям. К сожалению, таких интеллигентов нам удалось выявить не очень много.
И всё же круг наших единомышленников увеличивался.
Последовательным противником смыкания нашего движения с диссидентами были Бекир Османов, Юрий Бекиров, Мустафа Селимов и Джеппар Акимов. Последний не возражал против выхода информации за рубеж, но считал, что это не должно прямо исходить от имени движения и его участников.

Появляется необходимость создания группы ответственных людей за судьбу народа в объединении. Они возложили на себя ответственность за будущее народа. Родилось обращение за подписью 22 представителей народа, опубликованное недавно в газете «Кърым», под рубрикой «МАКК» в №№ 98(1058) и 99(1059). Где говорится: « По просьбе и поручению своих соотечественников мы дали своё согласие быть их представителями по доведению и постановке вопроса возвращения на родину, перед партийными и государственными инстанциями».
Просьба быть представителями от имени народа была направлена многочисленными письмами тридцати нашим товарищам, но не все в тот период осмелились подписаться под обращением и возложить на себя указанные в обращении обязанности. Фамилии их также были указанны и под Обращениями, отправленные по адресам в ЦК КПСС и другие государственные инстанции. Но из указанных под обращениями 30 человек подписались только 22 человека. В опубликованной статье ошибочно указано имя Джемилева - фактически не Мустафа Джемилев, а Сеферша Джемилев бывший гл. агроном Крыма, из Самарканда, сохранился подлинник документа с его собственноручным заполнением фамилии и инициалов, адресом и подписью. Мы с Сулейман-агой Вели ещё до сбора подписей были у Джеппар-аги Акимова. Сулейман - ага сказал: «Джеппар биз ляик кордик сениде имзанъ олмак керек бу сырада». (Мы считаем и твоя подпись должна быть в этом ряду) Он поблагодарил, но подписывать отказался сказав, что его исключили из партии и поднимая его авторитет перед народом, нельзя снижать авторитет документа. Он считает, что все указанные люди достойные, и он готов нам помогать в нашем деле.

Подписавшие Обращение и взявшие на себя обязанность следующие наши соотечественники:

Герои Советского Союза - Решидов Абдураим, Абдураманов Узеир, Сеитвелиев Сеитнафе;
Комиссары партизанского движения в Крыму - Селимов Мустафа, Билялов Нафе, Мустафаев Рефат;
Ветераны ВОВ - член Союза писателей СССР Шамиль Алядин, подполковник в отставке Чалбаш Халил, гвардии майор медицинской службы Аблаев Энвер,
политрук Вели Сулейман, офицеры Халилев Эдем, Умеров Аблямит;
Один из первых комсомольцев Крыма, член КПСС с 1923 года Умеров Бекир;
Профессор из Баку Вагапов Осман; рабочий коммунист Усеинов Расим;
молодые коммунисты - Мустафаев Осман, Измайлов Ибраим, Калафатов Энвер; Бывший нарком юстиции Крымской АССР Касымов Ягъя; бывший агроном Крыма Джемилев Сеферша; преподаватель физики Годженов Рефат; строитель Эминов Руслан.

На протяжении десятилетия с их участием составлялись и направлялись в Москву в ЦК КПСС обращения, от коммунистов, ветеранов войны. Интеллигенции, от граждан с мест проживания, помогали в работе женщин с их обращениями и в посылке их делегатов.
Обращение сдано 13 декабря 1972 года Умеров Б.У. член КПСС с 1923 г. Вели С.Г. с 1931г Измайлов И. с 1961г. Их принимал инструктор сектора орготдела по Средней Азии Ишков Михаил Лукьянович.
Сами они были в составе делегаций на приемах в Симферополе, Ташкенте, Киеве и Москве.
Выехали мы с Рефатом Годженовым из Ташкента 21 июля 1973 года до Красноводска. Паромом добрались до Баку, где встретились с Гафар-ага Джемилевым. Он нас свел с Осман-ага Вагаповым. Договорились о его приезде в Симферополь и включиться в состав делегации, на что он дал согласие. Гафар-ага нам сообщил, что турки-месхетинцы, проживающие в Азербайджане имели встречу с Первым Секретарем ЦК КП Азербайджана Гейдаром Алиевы. Мы решили встретиться с активистами, добившимся встречи с главой республики. В Узбекистане представителей национального движения Шараф Рашидов ни разу не принимал. Ехать пришлось вглубь республики. Обратили внимание, что азербайджанские колхозы скудны, жилища бедны и отсутствуют сады, почти как в Казахстане. Приехали в турецкий колхоз уже поздно вечером, но заметили резкое отличие в жилищах и обустройстве, а также наличие садов. По всей вероятности, народ, испытавший трудности, становится более энергичным и трудом облагораживает жильё и окрестности. Нас встретили очень доброжелательно. Через час или полтора собрались активисты, беседа продлилась почти до утра. Нам рассказали, что Гейдар Алиев их принял доброжелательно, сказал, что Азербайджан не является местом ссылки и что они здесь гости и им рады, тем более являются родственным народом. Отметил их трудолюбие, указал, что их колхозы наиболее зажиточные в Азербайджане и он только рад их поселению в их стране. Но добавил, если же гости хотят вернуться домой, что является естественной потребностью, каждого, кто имеет свой дом, он и представители республики проводят их подобающим образом, как принято на востоке провожать дорогих гостей. И выразил сожаление, что соседняя республика категорически против возвращения коренного народа и что в этом ей содействуют украинские товарищи в составе ЦК КПСС и даже ЦК КП Украины. Ибо возвращение турок, вызовет прецедент и повлечет активизацию крымских татар. В этой связи месхетинцы были убеждены, что нам необходимо согласовывать свои действия, ибо у нас единые цели и противники. Но были и пессимисты, считающие, что пока в ЦК и Политбюро не произойдет изменение в увеличение числа русских коммунистов, которых считали своими союзниками, решения вопроса ожидать не приходится.
Мы остались при своём мнении, что только активизация наших действий и работа на расширение наших сторонников, нахождение их и объединение, не взирая на сопротивление отдельных личностей, должно привести нас к успеху, тем более на нашей стороне справедливость, провозглашенная партией национальная политика и заветы Ленина. Мы ещё убедились, что с трудами Ленина по национальному вопросу все собравшиеся очень хорошо осведомлены.
На следующий день мы вернулись в Баку. Гафар-ага Джемилев дал нам обращение В ЦК КПСС жителей Баку, где они выразили своё доверие и поддержку представителей коммунистов и интеллигенции в их постановке вопроса организованного возвращения крымских татар на историческую родину и доверили им отстаивать интересы народа перед Политбюро ЦК КПСС.
Передали копию письма от коммунистов и интеллигенции Пред. Совмина Косыгину А.Н. (прил.)
Поездом направились в Краснодар. Встретил нас мой товарищ Яков Черненченко на своей машине. С его же помощью отыскали Сеитхалиля Эмирова и Велиуллу Муртазаева. Вели-ага был занят во дворе своего дома огородом. Встретил нас радужно, взбодрился, прочел обращение и одобрил. Подписывать нужно было в 25 экземплярах, причем самому заполнять все графы. Мы же торопились на поезд. Получив его согласие на поездку в Крым, Киев и Москву, решили, что подпишет обращение в спокойной обстановке в Крыму. Сеитхалил Эмиров пообещал собрать деньги на поездку и проводить Вели-агу. Правда, Велиулла сослался на боли в сердце, но, узнав состав делегации, сказал, что непременно будет участвовать в нашей поездке. К сожалению, болезнь оказалась сильнее его желания, и он не смог приехать в Крым. А наша спешка, лишила его подписи под историческим обращением. Из Краснодара мы прибыли в Новороссийск к Касымову Ягъя-ага. Поучив его согласие, выехали в Крым.
В Крыму, до приезда наших товарищей, решили проехаться по районам и обследовать обстановку. Приезжая в совхозы, представлялись корреспондентами, выясняли количество пустующих переселенческих домов, условия и обстоятельства переезда новоселов. Переселенцы не сомневаясь в нашей миссии, охотно делились с нами вопросами переселения, обустройства и выдвигали целый ряд жалоб на местные власти.
Мы видели множество переселенческих домов с вырванными окнами и дверями. Вербовщики показывали картинки обустроенного Южного берега Крыма, а жить и работать предложили в степной части Крыма. Домики были вряд один к одному, небольшие, но новые с приусадебными наделами, обеспеченные водой и электричеством. Тем не менее переселенцы выдергивали окна и двери, продавали и уезжали.
Таким образом, мы подготовили список колхозов и совхозов, проводящих оргнабор и ожидающих переселенцев. В побывавших совхозах пересчитали свободные дома.
Прибыв в Симферополь, подали заявку в Обком партии на прием от имени наших коммунистов, с которыми имелась договорённость.
На следующий день нам в приемной сообщили, что с нашей делегацией готов встретиться Первый секретарь Крымского обкома партии Кириченко, Николай Карпович.
Назначили встречу на пятницу 3 августа в 9 часов. К этому времени ни один из наших коммунистов не прибыли в Симферополь. Герой Советского Союза Абдуреим Решидов идти с нами в Обком отказался. Мы пошли вдвоём - два беспартийных.
Нас ждали, но узнав, что из назначенных, к встрече по заявке коммунистов никого нет, во встрече с Первым секретарём нам отказали. Однако в приемной зав приемной при нас переговорил с Кириченко и назначили нам встречу на субботу в Облисполкоме с Барановским и Дзюбой.
Обескураженные мы побрели почему-то к вокзалу и вдруг на улице К. Маркса встречаем Эдема-оджа Халилева. Несказанно обрадовались появлению одного из коммунистов.
Он был не бритым, пояснил своё опоздание, что пришлось выбираться через Алма-Ату.
Вечером прибыли Сулейман-ага Вели и Ягъя-ага Касымов, также добиравшиеся с проблемами.
Утром, впятером мы пошли в Облисполком. Принимали нас зам. председатель Крымского облисполкома В.В. Барановский и Дзюба. Беседа была не и легких. Нам стали доказывать, что в Крыму нехватка воды, с рабочей силой они обеспечены. Мы были едины во мнении, дополняли и аргументировали наше стремление вернуться на родину не исходя из набора рабсилы, а исходя из решений ХХ съезда КПСС, рассмотревший вопрос преступных выселений народов и в этой связи Правительством были возвращены чеченцы, ингуши, карачаевцы, балкарцы и калмыки.
Мы вынуждены были рассказать о наших исследованиях обстановки в Крыму, пустующие дома и показать объявления о вербовке рабочих в Крым. Раскрыли не состоятельность их доводов и раскрыли преступную практику отношения и повторного выселения наших соотечественников из Крыма. Мы напоследок сказали, что едем в Киев и Москву. Уже провожая нас, Чемодуров сказал, что от них не зависит прописка крымских татар, и тем более вопрос возвращения народа на родину и пожелал нам удачи.
Мы с Рефатом остановились у Ленура Ибраимова по адресу ул. Киевская №141 кв. 30.
Вечером меня разыскал двоюродный брат моего отца, Сейдамет Чибишев работавший, работавший в троллейбусном парке. После окончания войны, служа в штабе, выписывая себе документ, он изменил национальность на поляка, что и позволило ему устроиться в Крыму. Он и сообщил мне о внезапной смерти моего отца. Отцу было 59 лет, он недавно вернулся с курорта из Кисловодска и приступил к работе, сообщение меня скосило. Я потерял сознание, тётя Полина, мать Ленура, нашла какие-то лекарства и меня привели в чувство. Сейдамет пытался достать билет, но летний период и моё состояние, мои товарищи, предстоящая поездка всё вместе, не дали мне возможность выехать в Беговат.
Через день мы выехали в Киев, к нам ещё присоединился Решидов Абдуреим.
Устроились в гостинице и мы с Рефатом пошли в гости к дочери Ибраима Рамазанова капитана 1 ранга, который тоже должен был быть в составе нашей делегации, узнать причину его отсутствия. Дочь Ибраима -аги приняла нас очень тепло. Потом пришёл её муж, генерал, депутат Верховного Совета УССР. Он возмущался растущим национализмом в республике и считал, что единственным препятствием возвращению нашего народа в Крым, является националистическая политика руководства Украины.
На следующий день пошли в ЦК КПУ. Нас приняли почти без проволочки. Принимал заведующий отделом административным органов ЦК Дурдинец Василий Васильевич.
Встреча прошла в доброжелательной обстановке, но без результата. Выслушав нас, Дурдинец предложил встретиться и переговорить с органом осуществляющим организованный набор в Крымскую область. Мы отказались, сказав, что наша цель не организованный набор рабочей силы в Крым, а возвращение народа на родину.
В тот же день мы выехали в Москву. Благодаря присутствию в нашей делегации Героя Советского Союза Решидова и персонального пенсионера Касымова, нам без проблем удавалось приобретение билетов и устройство в гостинице. Устроились в двух номерах «люкс» гостиничного комплекса ВДНХ. Утром пошли все в приемную ЦК КПСС.
Старшие остались снаружи, в приемной было много посетителей. Я выписал городской номер заведующего приемной, к кабинкам внутри была очередь, и мы с Рефатом вышли наружу, где была телефонная будка. Не успел я позвонить, как к нам прибежал Эдем-оджа, с сообщением, что нас будут принимать. Кто-то, с наружной охраны увидев Героя, сообщил, наверное, заведующему. Через некоторое время нам дали номер телефона ЦК, по которому следовало позвонить. Я позвонил, ответил Н. Вторушин. Он сказал, что ему поручили встретиться с нашей делегацией, с нашей проблемой хорошо знаком, готов нас выслушать, но извинился, что сегодня принять не может, была пятница, а мы подошли к обеду (старики долго раскачивались). Ещё раз подчеркнул, что знает причину нашего посещения ЦК, был довольно любезен, ещё раз извинившись, просил, если мы не возражаем, отложить прием до понедельника. Разумеется, возражений мы не выразили.
На следующий день, окрыленные легкостью, с которой без задержки нас решили принять, не завприемной а заведующий отделом оргпарт работы ЦК по Украине и Молдавии и что ему поручили свыше, обрадовало нас. Ожидание и надежда, что это предварительная беседа, перед приемом секретарём ЦК, заведующим орготделом ЦК, вселила в нас заряд энергии. Мы составили письмо на имя Генерального Секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева. В субботу нас всех пригласил в ресторан, оказавшийся в Москве Фазыл-ага Аметов. Воскресенье шёл дождь. Мы с Рефатом поехали в город в поисках бюро, для распечатки нашего обращения. Задача оказалась не из легких в воскресенье. Вернулись в гостиницу только поздно вечером. В нашем номере Эдем-оджа рассказал о том, что в большой номер из двух комнат, занимаемый Решидовым, Касымовым и Сулейманом Вели, пришли московские крымцы и Ягъя Касымов им поведал о своей работе в ЦК Казахстана и в частности нелицеприятные истории из алма-атинской жизни Брежнева.

Я похолодел, невозмутимый Рефат, тут же сник. Эдем-оджа продолжал, что москвичи добавили соленых фактов уже из московских сплетен о Брежневе. И все эти разговоры проходили в гостиничном номере весь день. Мы, представляющие себя самыми верными и преданными коммунистической партии, её вождям, часть крымскотатарского народа, позволяли скабрезные россказни и анекдоты о первом лице партии верном ленинце её вожде. То, что тогда следовало ожидать от остальной части крымских татар, униженных, оскорблённых и обобранных, лишенных общечеловеческих прав, проживать на своей родине. Наши товарищи выразили своё лицемерие, в письмах и обращениях клялись в любви и преданности, возносили вождя партии, а на самом деле унижали его достоинство и честь партии, которую он олицетворял.
Да ещё Эдем-оджа добавил, «бо чочкалардан бир къыл къопарып олсакъ, онъа-да шукур демек керек» что он в этой партии 32 года и если с этих свиней удастся вырвать хоть щетинку, и этому надо будет вознести хвалу. Рефат тут же стал восклицать, что мы верим партии, но мы находились в другом помещении. Я, расстроившись, долго не мог уснуть.
Утром 13 числа в понедельник, мы отправились в ЦК. Настроение было паршивое, былой до этого эйфории не осталось и следа. Из приемной я позвонил Вторушину. Былая его любезность, сменилась холодной официальностью. Предчувствия сбывались. Он сказал, что находится в основном здании ЦК и придет через полчаса. Я подошёл к нашей небольшой делегации, к нам присоединилась девушка из Крыма и парень. Увидев меня, мой удручённый вид, старики забеспокоились, но поздно. Надо было в гостинице сдерживать себя, не болтать лишнего.
Даже сейчас, по прошествии 36 лет, не могу без горечи описывать произошедший приём.
Ни до, ни после такого холодного, почти враждебного приема нам не оказывали.
Абдуреим Решидов, рассказал, как он, командир эскадрильи бомбардировщиков, совершающих челночные бомбардировки Берлина, с заправкой в Англии, был оповещен о выселении крымскотатарского народа из Крыма. И всё же надеялся, что его семью не выселят. А после войны, Герой Советского Союза, не успел прибыть на место ссылки его родителей, умерших от голода, почти перед его приездом. У всех нас навернулись слезы, так эмоционально повествовал Абдуреим-ага. Девушка плакала. Не вызвало сочувствия это повествование у принимавшего нашу делегацию Заведующего сектором Отдела организационно-партийной работы ЦК КПСС Николая Петровича Вторушина. Высказались все. Эдем-оджа напоследок спросил: - «Что вы делаете с нашими письмами?» «После приема, который является ответом списываем» - был ответ. «Значит сжигаете?» - уточнял Эдем-оджа. «Это вопросы техники» - был ответ.
Разъяснил, что оставаться более в Москве не имеет смысла, больше нас никто принимать не будет и что и это довольно высокий для нас уровень. «Правило было такое: аппарат ЦК письменных ответов не дает, только устные. И в определенный срок. Если мы направляем письмо в какой-нибудь журнал или институт, то те, по своему усмотрению, могли послать человеку ответ в виде письма. Аппарат же— нет!» [2.12. С. 367]
На следующий день мы, удручённые приёмом, разъехались по местам паспортной прописки.
Мы узнали, что Указ от 5 сентября 1967 года, отменил только огульное обвинение, о полностью оставил в силе наказание, т.е. въезд в Крым был ограничен паспортным режимом, установленным Указом от 28 апреля 1958 года. А, «Разъяснение к Указу 1967 года», только являлось напоминанием о существующем в отношении крымских татар паспортного режима.
Все остальные граждане СССР прописывались на основании положения о паспортной прописке, и только в отношении отдельных категорий граждан устанавливался паспортный режим, а также в отношении некоторых приграничных поселений и «режимных городов и объектов». Отсюда и паспортный режим.
После нашей поездки в Москву, после разоблачения неприглядной фактов дискриминации крымских татар в 1974 году был отменён паспортный режим. Власти Украины и Крыма вынуждены были искать противозаконные меры для сдерживания въезда в Крым крымцев. Появились письма от партийных органов в введение в Крыму паспортного режима, на подобие Приграничных городов или Москвы и Ленинграда.


ПРИЛОЖЕНИЕ : Указ 1974 года.
УКАЗ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР
О признании утратившими силу законодательных актов СССР
в связи с Указом Президиума Верховного Совета СССР
"О снятии ограничений в выборе места жительства, предусмотренного в прошлом для отдельных категорий граждан"
9 января 1974 г. Не подлежит опубликованию
В связи с принятием Указа Президиума Верховного Совета СССР от 3 ноября 1972 года "О снятии ограничения в выборе места жительства, предусмотренного в прошлом для отдельных категорий граждан" Прези¬диум Верховного Совета СССР постановляет:
Признать утратившими силу законодательные акты СССР согласно приложению.
Председатель Президиума Верховного Совета СССР
Н. Подгорный
Секретарь Президиума Верховного Совета СССР
М. Георгадзе
Москва, Кремль, 9 января 1974 г., J65333-VIH

Приложение к Указу Президиума Верховного Совета СССР
от 9 января 1974 г.
О признании утратившими силу законодательных актов СССР в связи с Указом Президиума Верховного Совета СССР
"О снятии ограничений в выборе места жительства, предусмотренного в прошлом для отдельных категорий граждан"
Перечень законодательных актов СССР, частично утративших силу
Статья 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 13 июля 1954 года "Об отмене Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 ноября 1948 года "Об уголовной ответственности за побеги из мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных, в отдаленные рай¬оны Советского Союза в период Отечественной войны".
Статья 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 13 декабря 1955 года "О снятии ограничений в правовом положении с немцев
и членов их семей, находящихся на спецпоселении" в части запрещения немцам возвращаться в места, откуда они были выселены.
Статья 3 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 27 марта 1956 года "О снятии ограничений в правовом положении с греков, бол¬гар, армян и членов их семей, находящихся на спецпоселении" в части
запрещения грекам, болгарам, армянам и членам их семей возвращаться на местожительство в Крымскую область.
Статья 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 28 апреля 1956 года "О снятии ограничений по спецпоселению с крымских та¬тар, балкарцев, турок-граждан СССР, курдов, хемшилов и членов их семей, выселенных в период Великой Отечественной воины", в части запрещения крымским татарам, туркам-гражданам СССР, курдам, хемшилам и членам их семей возвращаться в места, откуда они были выселены.
Статья 3 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 22 сен¬тября 1956 года "О снятии с учета спецпоселения некоторых категорий иноподданных, лиц, не имеющих гражданства, и бывших иноподданных,
принятых в советское гражданство" в части запрещения бывшим греческим и турецким гражданам и иранским подданным - лицам без гражданства возвращаться в места, откуда они были выселены.
Секретарь Президиума Верховного Совета СССР
М. Георгадзе
Источник: ЦИМО. Москва.

Примечания: Воспоминания Вaлeнтинa Фaлинa (мeждyнapoдный oтдeл ЦК КПСС) o пepecтpoйкe: - « В текущем повседневном управлении государством главную роль играл не сам ЦК КПСС, как таковой, а аппарат ЦК КПСС. Аппарат ЦК, имея всю полноту власти в своих руках, имея разветвленную структуру, охватывающую все стороны внутренней и внешней политики, тем не менее, был чуть ли не полуконспиративной организацией».