Фикция патриотизма российских номадов

В последние несколько лет самые разные внутрироссийские источники информации пестрят множеством сообщений, публикаций, интервью, репортажей о публичной полемике, отчётах о научных дискуссиях и другой  подобной событийности касательно воззрений на предмет новой идеологии российского государства. Никто, конечно же, не отменял статью Конституции РФ о запрете какой-либо государственной идеологии, но, как ни странно,  совершенно неожиданно для россиян государственные и общественные деятели  вдруг в один голос заговорили о крайней необходимости выработки некой общенациональной идеологической концепции, ибо после тридцать лет запрета на какую бы то ни было идеологию новой России российские властные элиты отчётливо осознали, что из-за отсутствия той или иной идеологической скрепы государство стало ускоренно дезинтегрироваться на волости, дистриктальное единство которых базируется не на кодексах законов, а на культурно-исторических традициях местного населения. Запрет же на единообразное идеологическое понимание сути современного российского государства предсказуемо превратился в откровенно реакционную компоненту жизнедеятельности россиян, способствующую субрегиональной обособленности различных народов и народностей, традиционно проживающих на территории России в своих  древних географических локациях.

Официальные, полуофициальные или внештатные российские придворные идеологи денно и нощно пытаются определиться с этой самой новой идеологией государства, которая, как постоянно выскальзывающий из рук рыбака упрямый угорь, всё никак не поддаётся какой-либо официозной формулировке, по типу дореволюционного уваровского варианта «Православие – Самодержавие – Народность». К активному поиску затребованной структурами концептуальной власти формулировки новой российской идеологической триады подключилась даже Русская православная церковь посредством формирования идеологической секции проводимого ею Всемирного русского народного собора (согласно церковной формуле «русский – это православный» под словосочетанием «русский собор» следует понимать «православный собор»). Однако на сегодняшний день консенсус достигнут только в определении названия вырабатываемой триады – «созидательная идеология», а также в необходимости обязательного присутствия в формулируемой триаде понятия «патриотизм», причём это понятие синтезируется из трёх фундаментальных колонн – веры, державы и народа. Как говорится в таких случаях, гора родила мышь.

В связи со всеми подобными идеологическими страстями у человека, который вовсе не лузер в сфере идеологии, закономерно возникает вполне определённое представление о том, что вся эта активная деятельность – одна большая фикция (от лат. Fictio – выдумка, вымысел), под которой в соответствии с наставлениями философской энциклопедии следует понимать нечто несуществующее, мнимое, ложное, что при умелом воздействии на общество позволяет осуществлять некую целевую социальную политику. Чем же так привлекательна для власть имущих фиктивная социальная политика? Всё просто: с её помощью можно решать множество сторонних задач при практически нулевой персональной ответственности перед социумом, который не сможет никому из властной верхушки предъявить какие-либо конкретные претензии, к примеру, по поводу ухудшения своего благосостояния, поскольку эта политика обычно выстраивается на мнимых псевдотеоретических положениях, то есть на с изначалия не существующих в реальности понятиях и закономерностях.

Надо сказать, что вот уже четверть века в общественном пространстве России происходит непрекращающееся жонглирование множеством больших и малых фикций. К таким фикциям относится и базирующееся на чувстве любви к Родине понятие «патриотизм», который, на самом деле, принципиально не может проявляться в капиталистической стране с её священным жупелом «частной собственности». Малая родина – это место в стране, в котором родился человек и к судьбе которого ощущает свою сопричастность. В капиталистической России всё её национальное достояние поделено на множество частных владений, в связи с чем человек лишён даже возможности посещения кущей времени своего детства на малой родине, поскольку все его родные места теперь принадлежат каким-нибудь капиталистам, которые вправе и близко не подпустить к этой территории его, родившегося и выросшего в этих краях.

И что, человек, проявляя своё чувство любви к малой родине, конкретно должен любить огороженные заборами частные владения?  Какую же при этом сопричастность к судьбе большой Родины, объединяющей в единое целое всё множество малых родин своих граждан, тот или иной человек может ощущать, если банки, фирмы, корпорации  и другие объекты хозяйственной деятельности по большей части принадлежат иностранному капиталу? Никакой потребности в его сопричастности ни у кого и в помине не существует. Это иллюзия. Ну а если он будет настойчив в попытках всё же проявить ощущаемую им такую сопричастность, то частные собственники наверняка привлекут его к правовой ответственности и накажут в судебном порядке за покушение на их собственность. То есть для чувства патриотизма человека оставлены только запись в паспорте о стране его рождения, географическая карта страны его рождения и теоретическая возможность устроиться на наёмную работу в родной стране, ну или постараться заняться бизнесом под её юрисдикцией.  Истинное чувство патриотизма может возникнуть только в случае общенародной собственности на всё национальное достояние страны, когда люди будут относиться к государству как к своему родному большому дому, где их искренне уважают, ценят и всемерно заботятся о них.

Ну а сегодня, вдобавок ко всему, вследствие проведения государством замещающей миграционной политики народ страны ускоренно подменяется мигрантами со всего света. По этой причине коренного по факту рождения человека отвергает как большая Родина, так и малая родина, ибо он уже стал чужим для своей родной страны, что вынуждает его стать пожизненным номадом и нескончаемо колесить по миру, сопричаствуя отказавшейся от него Родине только посредством воспоминаний о счастии жития в детские годы на родной земле.


15.10.2024



Сергей БОРОДИН