Перекрестки Времени

Батальонно тактическая группа двигалась через густой лес, воздух был пропитан запахом сосны и сырой земли. Пот прилипал к спинам мундиров, каждый шаг тяжело ударялся о мшистую землю. Затем, так же внезапно, как задернутая занавеска, они достигли линии леса. Перед ними раскинулось открытое поле, но это была сцена, вырванная из другого времени года, из другого мира. Снег. Его сугробы лежали девственно чистыми и нетронутыми, отражая летнее солнце почти ослепляющим блеском. Мужчины остановились, на их лицах отразилось недоумение.
«Какого черта?» — пробормотал рядовой Морозов, вытирая пот со лба, который мгновенно стал холодным.
Их недоумение усилилось, когда они увидели его: сгорбленная фигура, появляющаяся с дальней стороны поля. Старик, одетый в толстую овчинную шубу, которая выглядела столетней давности, заплатанные льняные штаны и плетеные лапти. Он выглядел так, словно только что сошел с музейной экспозиции.
Старик заметил их, и его глаза расширились от ужаса. Он издал пронзительный крик и побежал обратно в лес, неистово и хаотично крестясь. Он не просто перекрестился один или два раза, а безостановочно крестился, словно отгонял самого дьявола.
Капитан Дымов, коренастый мужчина с обветренным лицом и видом человека, который слишком много видел, рявкнул приказ. «Давайте двигаться! Будьте начеку!»
Они осторожно продвигались вперед, снег хрустел под их сапогами. Поле сменилось поляной, а в центре стояла деревня — или то, что от нее осталось. Строения представляли собой лишь обугленные скелеты, почерневшие бревна тянулись к небу, словно обвиняющие пальцы. В воздухе воняло пеплом и едким запахом горелого мяса. Был ли пожар? Недавно? Но настоящий ужас лежал на земле. Десятки фигур были разбросаны по снегу, мужчины, женщины и дети — все были одеты в то, что, казалось, было древней одеждой. Они лежали неподвижно, их лица застыли в выражении агонии.
«Манекены?» — выдохнул сержант Рощин, его голос был хриплым от беспокойства.
«Они что, снимают исторический фильм или что-то в этом роде?» Дымов осмотрел место происшествия, его выражение лица напряглось. «Нет камер», — сказал он тихим голосом. «Может быть, какие-то учения пошли не так. Держитесь на расстоянии, пока мы не поймем, что происходит».
По мере того, как они приближались, тревожные детали множились. «Манекены» были покрыты густой темно-красной краской. Многие были без голов. Рощин, задетый любопытством, осторожно приблизился к одному из «детей», лежавшему лицом вниз на снегу. Он подтолкнул его ботинком, затем, хрюкнув, перевернул. «Ребенок» был пугающе похож на живого. Затем, с толчком, который вызвал волну тошноты в Рощине, глаза «манекена» распахнулись. Мальчик, не старше семи лет, уставился на него широко раскрытыми, испуганными глазами. Он пробормотал что-то неразборчивое, жалкий всхлип сорвался с его губ, а затем начал плакать, тихие слезы замерзали на его щеках.
«Капитан!» — закричал Рощин, его голос надломился. «Это настоящие люди! Они живые! Вернее, были живые»
Прежде чем Дымов успел отреагировать, новый звук прорезал тишину — грохот копыт. Из-за края леса выехали три всадника. Они сидели на маленьких крепких лошадях, их вид был таким же необычным, как снег летом. Они были похожи на… татар. Прямо из учебника истории. Они были одеты в грубые кольчуги, их лица скрывали кожаные шлемы. У каждого на боку была изогнутая сабля, а за спиной — лук. Они сидели на лошадях, наблюдая за солдатами холодными, оценивающими глазами.
Дымов, никогда не отступавший от конфронтации, шагнул вперед, подняв руки в жесте мира. «Кто ты?» — крикнул он, и его голос эхом разнесся по безмолвной поляне. «Мы не причиним тебе вреда».
Один из всадников издал гортанный крик, нарушив хрупкое перемирие. Он выхватил саблю быстрым, отработанным движением, сталь сверкнула на солнце. В мгновение ока он бросился в атаку. Дымов едва успел заметить атаку. Сабля рассекла воздух и ударила, обезглавив капитана с жестокой эффективностью. Его голова упала в снег, глаза безжизненно уставились в небо. В это же время второй всадник отстегнул лассо и умело набросил его на рядового Рябова, который застыл в шоке. Веревка извивалась в воздухе и затягивалась вокруг шеи Рябова. Татарский всадник пришпорил коня, волоча сопротивляющегося солдата по снегу. Он ухмыльнулся, дикое, животное выражение исказило его лицо. Началось столпотворение. Некоторые солдаты, выйдя из оцепенения, открыли огонь. Затрещали автоматы, бахнули штурмовые винтовки, пули пронеслись в воздухе. Двое татарских всадников рухнули на землю, их лошади в панике встали на дыбы. Третий же, подняв коня на дыбы, ускакал обратно в лес с леденящим кровь гортанным воем.
«Что, черт возьми, происходит?!» — закричал Рощин, лихорадочно перезаряжая свое оружие. «Где мы?»
Как будто в ответ возникла новая угроза. С вершины невысокого холма вдали появилась огромная орда всадников. Сотни, может быть, тысячи всадников растянулись по горизонту, их число казалось бесконечным. Казалось, что по крайней мере три дивизии сходятся к их позиции. С оглушительным ревом орда атаковала, волна конской плоти и стали. Стрелы сыпались на попавших в ловушку солдат, находя свою цель с тошнотворным стуком. Несколько человек закричали, хватаясь за раны. Солдаты открыли ответный огонь, отрывистые очереди их АКМ и громовой рев авто пушек БТР разрывали воздух. Танки присоединились к драке, их пушки стреляли по наступающим всадникам. Ряды нападавших поредели, лошади и всадники были отправлены на землю кровавыми кучами. Но само число нападавших было подавляющим. Выжившие татары, не смутившись, продолжили атаку, натянув луки и подняв сабли.
Затем в воздухе раздался новый звук — близкий топот лошадей. Из леса позади них выскочили всадники, отрезав им путь к отступлению. Однако эти всадники были другими. Они увидели мертвых татар на земле и издали радостный крик. Они были одеты иначе, и их вооружение отличалось от татарского. Они говорили на языке, который казался знакомым, но древним.
«Русские!» — крикнул Рощин, и его охватило облегчение. «Они русские!»
После напряженных переговоров они нашли способ общения. Прибывшие представились воинами из Рязани во главе с князем Федором Юрьевичем. Татары, как они объяснили, были передовыми силами Золотой Орды, направлявшимися разграбить и сжечь Рязань. Лицо князя Федора Юрьевича было омрачено печалью. Он знал, что его город, его народ безнадежно уступают по численности.
«Их всех перебьют», — прошептал Рощин лейтенанту Снигиреву, и ужас отразился на его лице.
Снигирев, прагматичный офицер с острым тактическим умом, покачал головой.
«Не обязательно», — сказал он, и в его глазах мелькнула решимость. «У нас есть оружие. У нас есть подготовка. Мы можем им помочь».
И так был заключен невероятный союз, мост через время. Солдаты 21-го века, вооруженные современным оружием, стояли плечом к плечу с воинами Руси 13-го века, объединившись против общего врага. Битва началась. Современное вооружение БТГ оказалось сокрушительно эффективным. Татар, привыкших сражаться с легковооруженным противникам, косили автоматным и пулеметным огнем и уничтожены танками. Ход событий изменился. Татары, привыкшие к легким победам, дрогнули. Их охватил страх. Они сломали ряды и бежали, рассыпавшись по степи, оставляя за собой тысячи трупов. Разгром был полным. После этого, когда дым рассеялся и пыль осела, произошло, казалось, невозможное. Татарское вторжение на Русь было предотвращено. История была переписана.
Майор Изотов, самый высокопоставленный из присутствовавших офицеров, был встречен как герой, спаситель. Рязанцы, переполненные благодарностью, провозгласили его своим великим князем.
«Он тот, кто может объединить их всех», — заявил Рощин. «Он тот, кто может удержать их от того, чтобы разорвать Русь на части в их междоусобицах.». Будущее Руси было неопределенным, но одно было ясно: это будет будущее, выкованное в горниле битвы, будущее, сформированное столкновением двух миров. Солдаты 21-го века наткнулись на прошлое, и сделав это, они изменили ход истории навсегда. Эта новая история страны, какой она будет? Только время покажет.