Продолжаем разговор

Академия. Кто из офицеров не мечтает в нее поступить? Ради карьеры, роста по службе, будущих званий и должностей. Без нее не стать генералом. Но и с ней не факт. Большинство офицеров дослуживаются лишь до полковников, хотя это звание после академии практически гарантировано.
Но есть категория офицеров, которые стремятся в академию для «передышки» в службе. А кто и просто Москву посмотреть, пожить в ней, по музеям походить. Из этой категории большинство потом в Москве и остается, цепляясь за любую возможность, подтверждая известную поговорку «Москва не резиновая». Много веселых моментов в учебе связано как раз с ними, с этими «гостями столицы».
Вообще то учеба в академии – это не просто более высокий уровень образования. Это определенный уровень развития. Это получение возможностей. Это круг общения, который в дальнейшем открывает широкие перспективы не только в службе, но и в жизни. Ведь не все выпускники идут служить дальше. Бывают желающие, освоив такую ступень образования, завершить как можно скорее службу и развиваться в другом направлении, например, связанным с бизнесом. Возможности то совсем другие! Кто-то, посетив выставки и театры, уходит в творчество. Талантов в армии предостаточно! Кто-то цепляется за Москву как за возможность пожить в самом огромном мегаполисе, размеры которого восхищают и больше не отпускают, на всю оставшуюся жизнь, считая это своей судьбой…
Для нас же, слушателей академии, этот период жизни связан с неизгладимыми ни с чем не сравнимыми впечатлениями. Как глоток обогащенного кислородом воздуха, как витаминная присадка… Дух захватывает! Новая жизнь, новый город, новые отношения. Все новое и все одновременно. Даже экология. Нередко это заканчивается стрессом. Мне, например, с этим не повезло. Эта самая экология и подвела. Иммунитет не справился. Получил ощутимый удар по организму. Заработал болячку, тяжелую, как говорили врачи, хроническую. Астма - был их приговор. С которой долго и нудно пришлось сражаться. И победить.
Как выяснилось, ошиблись «айболиты»!  Хроническую да, но, как оказалось излечимую. Хотя пришлось побороться за выживание 12 долгих лет. На износ. И моменты были критические. Но, об этом позже. И отдельно…
Просто болезнь я связываю только с Москвой.
А пока речь пойдет об академии. Курьезов тут хватало. Начинались они уже на подходе или подъезде к стенам альма матер. Ездить приходилось издалека, Москва, как известно, необъятная. Кто на электричке, кто на метро. Я, почему- то, любил троллейбус. Да по Садовому кольцу. Утром особенно приятно.  Народ на работу спешит. Троллейбусы полнехоньки. Битком. А тут еще приезжие, «понаехи». Эти самые потешные. Как, впрочем, и я сам. Хорошо, когда ко всему относишься с юмором. Жить сразу становится легче и интересней.
Заходит одна такая, «путешественница» и с нижней площадки троллейбуса сразу задает вопрос: «а остановка Александра Толстого скоро будет?». Народ в замешательстве. То ли начинать ей нудно рассказывать, что она в школе не доучилась? То ли долго не мучиться, подтвердить, да и дальше ехать? Торопятся ж все. Один «москвич» в спецовке рискнул, взял на себя смелость. Залазь, говорит, бабка, доедешь. Окружающие облегченно вздохнули, кое-кто улыбнулся. Все началось через пару остановок. Водитель в переговорное устройство громко объявил: «улица Алексея Толстого!». Что тут началось? Бабульку аж «повело». Как Алексея?  Мне ж Александр нужен! И на работягу с кулаками: «Ты куда меня завез? Негодник!». Еле высадили бабульку из салона. Долго она еще стояла на остановке, негодуя, махая кулаками вслед уходящего транспорта. Да, богата Россия на Толстых… и на бабулек тоже.
Как и все, мы, слушатели, очень любили пятницу. И не только из-за выходных. Хотя учеба, как ни крути, тоже отнимала много энергии, хотелось и «отвиснуть». Не тут то было! С нами в Москву приехали наши жены. Они-то и не давали слушателям ни минуты покоя!  Какой покой?! А город посмотреть? А музеи? А … магазины???!
Периодически в план выходных корректировку вносил наш начальник курса. Старый «уставший» полковник. Он был счастлив на закате службы оказаться в академии и воспитывать слушателей. Делал он это ненавязчиво. Например, в пятницу от него можно было услышать важную информацию: «Товарищи офицеры! Сегодня у нас пятница, завтра суббота! Остальное доведет дежурный по курсу». И удалялся в свой уютный кабинет «дослуживать службу ратную». Хороший был мужик, вспоминается с улыбкой.
В один из таких моментов начальник курса вдруг изменил свою отработанную годами формулировку. Снизошел до более расширительной ее трактовки. «Завтра всем без исключения обеспечить явку жен на собрание курса. Я лично с ними буду беседовать и рассказывать, как себя вести в Москве!». Вот такая возникла неожиданность… У меня так вообще кризис с такой явкой. Жена только родила вторую дочку, от которой не отойти было, оставить не с кем. Я бы справился с большим трудом и то под вопросом.  На семейном совете постановили, что жена никуда не пойдет. По семейным, естественно, обстоятельствам. Придется конечно держать ответ перед начальником курса в понедельник. Так и случилось. Вывел он нас перед строем нерадивых, чьи жены отсутствовали на собрании, и давай «казнить». Каждый должен был придумать убедительный рассказ о невозможности исполнить приказание начальника курса, получив за это взыскание, независимо от правдивости рассказа и объективных причин отсутствия. Каких только красочных «отмазок» не услышали тогда «доверчивые» уши начальника курса!  На все услышанное он недовольно махал рукой и переходил к следующему истязаемому, не забывая объявлять очередное взыскание. Так очередь дошла и до меня. Мне досталось отвечать последним, так как стоял на левом фланге. Слушая рассказы стоящих до меня «сказочников» и видя никчемность такой тактики поведения, я на вопрос начальника курса четко доложил поставленным командирским голосом: «Товарищ полковник! Готов понести наказание!».  Начальник курса сначала застыл – правильно ли он услышал? Потом слегка подпрыгнул от удовольствия. «Вот! Молодец! Хоть один сознался! Всем стоящим в этой шеренге – шагом марш в канцелярию!  Самим записать себе в карточку взысканий и поощрений строгий выговор! А вам – указав на меня – выговор, за честность!». Весь строй слушателей дружно на это реагировал, веселясь от души. А я так и не дошел до канцелярии грешным делом. Посчитал несправедливым самому себе записывать взыскание. Начальник курса объявил, вот пусть сам и записывает.  Как выяснилось позже, он то же не записал. Видимо не дошел. Уютный кабинет все-таки был ближе.
Потом за три года учебы мы уже стали адаптированы к подобным случаям и вели себя уже более уверенно.
Например, на итоговой сессии перед выпуском из академии довелось сдавать экзамен по самому модному в прошлом веке предмету – Марксистско-Ленинской подготовке.  Следует отметить, что отношение к такому предмету у нас было несколько расслабленное. Этот предмет преподавался и в школе в определенных рамках, и в училище, и в академии. В процессе учебы по нему, как помнит вероятно читатель, обучаемые конспектировали работы классиков Марксизма-Ленинизма. Тетради с такими конспектами представлялись периодически на проверку преподавателю. Этим, как правило, и ограничивалось изучение той или иной работы классика. Однако, помнить суть каждой из изученных работ доводилось не всегда. Работ было много - целые тома собрания сочинений, а времени их перечитать, так сказать, освежить память, обычно не хватало. Вот и шли мы на зачет или экзамен относительно подготовленными. 
Мне же вообще «подфартило». По жребию, вытянутой свернутой в трубочку записке с номером 1, предстояло зайти на экзамен первым. А значит и времени на подготовку было меньше, чем у остальных.  Но, «беда не приходит одна».  В группу на экзамен пришел проверяющий. И не кто иной, а заместитель начальника академии – начальник политического отдела, генерал-лейтенант. Фигура в академии крайне влиятельная.  Деваться некуда. Готов , не готов, надо заходить. Я и зашел.  Уверенно, как учили. С разрешения проверяющего вытянул билет. Название вопросов оказалось обнадеживающим. «Работы Ленина: Марксизм и восстание, Советы постороннего».  Учитывая элемент волнительности в присутствии высокого чина в ограниченный период времени, как ни пыжился, вспомнить содержание работ не представилось возможным. Тогда я, как учил великий Ленин, «пошел другим путем».  Проанализировав ситуацию, понял, что нужно просто выплывать на имеющемся багаже знаний и опыта.  Другого варианта нет. Допустив, что работы описывают вопросы, связанные с восстанием, представил себя на месте организатора восстания. Что бы я сделал, если бы мне выпала такая участь?  Времени оставалось не так много. Минут десять. Взяв себя в руки, я на обеих сторонах листа А4 расписал мероприятия, входящие в комплекс работы командира части по организации боя. И применил их к случаю с восстанием, дополнив соответствующими выражениями. Выйдя отвечать, доложил все написанное мной четко и уверенно, что вероятно понравилось начальнику политотдела. Он внимательно меня выслушал и задал первый вопрос: «Вы, похоже, работы эти не дочитали?». Ну я и ответил честно, по-офицерски: «Никак нет! не успел…». Он же продолжил опрос: «Но, если бы вам поручили провести восстание, вы бы конечно с этим справились?». Мой ответ был предсказуем: «Безусловно, причем на высоком оперативно-тактическом уровне».  Ответ его устроил: «Но работы Ленина вы все-таки прочитайте пока все сдают, и зайдите в конце экзамена, доложите, что вами было упущено из сказанного в работах Лениным». Так и сделал. Оказалось, что упустил я пункт с «захватом телеграфа», в то историческое Ленинское время бывший актуальным. За что и получил общую оценку «хорошо». Но, думается мне, скорее за находчивость, нежели за знания.
А находчивость на нашем офицерском поприще - не последнее дело…