Когда солнце не взойдет. Глава 24

Иногда самое опасное — не тьма, а то, что притворяется светом.

Пробежав несколько залов, подростки свернули в первый попавшийся коридор с рядами закрытых комнат, что немного напоминали первый этаж. Скрывшись за первой попавшейся дверью, Дэн сразу же заметил ключ, торчащий из замка с внутренней стороны, и поспешно повернул его, будто запечатывая страх снаружи.

Они оказались в старой крохотной спаленке, которая встретила их тяжёлым воздухом с налетом сырости и, как ни странно, запахом увядшей лаванды. В центре стояла высокая кровать с провисшим, оборванным балдахином и задрапированными потускневшими кружевами, уж больно напоминающие погребальное ложе. В углу пряталось трюмо с мутным треснутым зеркалом, сквозь которое едва пробивалось нечёткое отражение. Пол был устелен выцветшим ковром, обломками старого дерева, растрескавшихся рам и прочего мусора. Над головой нависала люстра — вся в паутине, с мутным хрусталем, поблескивающим, словно осколки льда в сумраке.

Они тяжело опустились на пол, ощущая изнеможение от быстрого бега и недавнего пережитого потрясения. Эта комната могла стать недолгим укрытием, но не безопасностью — скорей временной паузой, чтобы отдышаться и прийти в себя.

— Что это было, черт возьми?! — спустя минуту прохрипела Ксюша, вытирая мокрый лоб и пытаясь унять рваное дыхание. Глаза её метались по углам комнаты, будто существо могло вновь оказаться рядом. — Злой дух? Призрак? Исчадие ада?!

— Не думаю, что стоит вплетать сюда мистику, — медленно покачал головой Дэн, не в силах отвести тревожного взгляда от двери. — Это то существо, о котором говорил Норвел. Понятия не имею, что это точное такое, но его связь с горянами очевидна.

— Это будто само зло в своей истинной оболочке, — прошептала Марина, вжавшись в угол.

— Да. Вот только...— Дэн запнулся на полуслове, ощутив болезненный спазм в горле. Стало тяжело дышать — будто кислород сгущался, давил на грудь, и растворялся  в запахе сырости.

 — ... Вот только он, как и горяне, управлял силой энергии, — наконец, продолжил он, глядя куда-то в пустоту перед собой. — Мой меч способен отбивать энергетические атаки. Если бы не он — от нас бы даже пыли не осталось.

—Почему ты так уверен? Может это было что-то похожее на морша? Просто сгусток энергии, созданный каким-то сильным горянином?— Ксюша до сих пор не могла унять дрожь в теле.

— Думаю, в твоих словах есть смысл. Но это не морш точно. От него веяло таким могуществом, будто он способен одной атакой превратить все в пепел.— Дэн ощутил озноб вдоль позвоночника, вспомнив силу, которая исходила от нового противника. Его интуиция ещё никогда так сильно не волала, умоляя спрятаться от этого «нечто» подальше. — Не зря Норвел побаивался ходить на второй этаж. Он так же нутром ощущал силу, что исходила от это существа.

— Посмотрите! — внезапно  воскликнула Марина, указав пальцем на картину на стене, что висела прямо над кроватью. — Снова этот господин. И кажется, здесь есть даже имя...

Дэн, ощутив лёгкий укол волнения,  нерешительно поднял глаза. Картина была старая, покрытая сетью тонких трещин, словно сам воздух времени медленно разрушал её изнутри. Но несмотря на это, центральная фигура оставалась пугающе отчётливой. Мужчина в тёмном фраке стоял на краю сцены, среди опустевшего, но ещё относительно нового кукольного театра, наполовину обернувшись к зрителю, будто только что услышал чей-то голос. Его лицо было спокойным и непроницаемым, а в глазах читалась уверенность того, кто знает финал спектакля ещё задолго до его начала. Внизу под полотном старомодным почерком было выведено имя — Морлан Тонишил. Дальше — точная дата и год, чего, впрочем, Дэн уже не видел.

Он перестал дышать. Перед глазами нависла черная пелена, а в памяти возникло ещё несколько кадров из полузабытых снов. Эта улыбка, эта постава, этот взгляд... Ещё один кирпичик встал на своё место, но в построенной им догадке всё ещё оставалось слишком много пустот и недосказанности.

— Тонишил? Почему это звучит так знакомо? — Взгляд Ксюши тревожно забегал по собственной обуви, будто она пыталась что-то вспомнить.

— Иншилот, если буквы переставить.— Дэн кашлянул, чтобы прогнать непонятно откуда взявшуюся хрипоту в голосе.

— Не может быть! — воскликнула Марина, будто эта информация  зацепила ее сильнее всего. — Иншилот по рассказу Норвела, был убит больше ста лет назад! Некоторые картины в этом замке не такие уж  старые, да и этот господин на них уж точно не похож на то древнее могущественное существо, о котором вещают горянские легенды...

— Ты будто знаешь о нем не только с рассказов Норвела и Эрики, — не выдержал Дэн, обратив на Марину пронзительный взгляд. — Откуда?

— Я не сказала ничего нового. Об этом мы слышали и от Норвела, и от Эрики, когда сидели с ними за столом. — Марина закатила глаза и фыркнула. Дэн встряхнул головой, мысленно обругав себя за излишнюю подозрительность. Если ему что-то кажется — это вовсе не значит, что нужно свои подозрения высказывать вслух.

На какое-то время воцарилась тишина. Каждый переваривал внезапно открывшуюся информацию и сопоставлял с уже известными фактами. Дэн чувствовал, как внутри него всё дрожит от напряжения. Он понимал: пазл понемногу собирается, но форма его слишком пугает. Что-то в этих совпадениях было неправильным — будто шло вразрез с логикой и со всем тем, что им довелось узнать. Мысли наслаивались одна на другую, превращаясь в вязкую мешанину из пугающих догадок, интуиции и страха, которому он не хотел поддаваться.

Оттолкнувшись к стенке, он посмотрел на Ксюшу, будто умоляя ее о помощи, но встретил такие же растерянные и испуганные глаза. Она понимала, что происходит не хуже него, но будто боялась это озвучить вслух, как и сам Дэн.

Нащупав коробочку Эрики в кармане штанов, он поспешно ее достал и решил, что тянуть дальше нет смысла. Если есть ещё какая-то правда — он должен узнать ее прямо сейчас. Ладони сделались влажными от напряжения, будто где-то на инстинктивном уровне он уже знал: то, что он сейчас прочтёт — изменит всё. Коробочка была лёгкой, почти невесомой, но в пальцах лежала с такой тяжестью, будто в ней спрятан не просто предмет, а чья-то замершая судьба, спрятанная память, замурованная правда.

Он на мгновение задержал дыхание  и с лёгкостью открыл крохотную бархатную крышку. Внутри лежал аккуратно сложенный, черный клочок бумаги. Его пальцы задрожали, когда он осторожно взял его двумя руками и начал разворачивать, слой за слоем, стараясь не разорвать хрупкие сгибы. Увидев на черном полотне крохотные буквы белыми чернилами, он тяжело вздохнул. Ксюша и Марина молча следили за каждым его движением, будто умоляя его побыстрее озвучить, что в нем написано.

— Сердечно приветствую тебя, повелитель, и наша единственная надежда на достойное будущее, — тихим срывающимся голосом начал Ден, все ещё ощущая сомнения в том, стоит ли озвучивать послание при всех.— Если ты читаешь это письмо, значит ты выжил и дошел почти до финиша. Впереди тебя ожидает финальная битва, которая либо станет для нас избавлением и шансом жить нормальной жизнью без страха, либо же началом конца. Но перед этим, думаю, ты должен узнать всю правду и о своем прошлом и об истинном раскладе вещей, чтобы знать врага в лицо и больше понимать свое предназначение.

Возможно, сейчас у тебя другие заботы, и подробности о таинственной школе для полукровок тебя не очень-то и волнуют, но ты должен знать правду: не все, что тебе довелось услышать о «Долине печали» — абсолютная истина. Не мы с Орестом были теми, кто основал эту школу изначально, как записано на нашем сайте и что, вероятно, поведала тебе Эрика. Много было выдумано для красивой истории и частичной выгоды, чтобы заручиться поддержкой и верностью наших учеников. Я хочу рассказать тебе, как все было на самом деле, а что делать с этой информацией — решать только тебе.

Если ты познакомился с Эрикой, то для тебя, наверное, не секрет, что на протяжении многих лет горяне искали и убивали полукровок, а так же их родителей. Я и моя старшая сестра Мориса были одними из таких детей. Тогда я ещё не была знакома с Орестом, да и его не было тогда с нами в тот роковой день, когда много полукровок были сожжены заживо в Долине печали, как это место было названо позже. Спустя много лет, мой муж сам выдумал историю, что он якобы тоже был выжившим, чтобы иметь больше уважения и почета среди учеников. Но знай — единственных два ребенка, которым  посчастливилось тогда выжить —  были я и моя сестра. Но удалось это у нас не потому, что у нас получилось бежать, нет... Нас спас один пожилой господин, который представился, как Морлан Тонишил.

Он уничтожил тогда всех зачинщиков мятежа, показав невообразимую мощь, какой не было ни у одного горянина. Мне тогда было шесть, а Морисе восемь, и для нас он стал спасителем и тем, благодаря которому мы получили шанс на дальнейшую жизнь. Да, мы всегда понимали, что он имеет связь с горянами, и возможно, даже является одним из них, но для нас это уже не имело значения. Мы были совсем маленькими и в первые годы он заменил нам наших убитых родителей. Именно Морлан построил школу-интернат для полукровок и в последствии спас не одного ребенка от неминуемой смерти. Правда, его самого мы видели редко, и ничего про его жизнь за стенами школы не знали. Он всегда сторонился людей, списывал все на неотложные дела, поэтому частично мы были предоставлены сами себе.

Несмотря на это, у нас было все необходимое для жизни, а со временем — и достойное обучение, которое помогло бы нам стать хорошими людьми. А ещё у нас была библиотека с многими книгами об устройстве мира горян, автором которых был сам Морлан. Их было больше тысячи, и понятия не имею, сколько лет ему понадобилось на их написание. Именно благодаря этим книгам я выучила многие вещи, которые в последствии помогли мне создать исцеляющие таблетки и многие другие чудодейственные изобретения. А потом среди других работ у нас появилась ещё одна толстая книга, которая обновлялась сама по себе, что было похоже на чудо. Как выяснилось позже — это была копия книги пророчеств на нашем языке. Морлан специально позаботился о ее наличии у нас, так как, вероятно, был в курсе, что мы повлияем на судьбу повелителя. Именно благодаря ей мы знали ещё за много лет до твоего рождения все, чего следовало ожидать. Мориса хранила пророчества, как самую большое сокровище, и в отличие от меня, ни разу не поставила их ценность под сомнение. Возможно, я бы никогда не пошла ни против нее, ни против воли Морлана, если бы не Орест.

Мой будущий муж появился в нашей школе уже будучи взрослым и занял место одного из преподавателей. Морлан нашёл его сам и предложил работу в нашей школе. Как сознавался Орест— до этого он сам отыскивал горян и убивал их, таким образом совершая мщение и за своих убитых родителей. Я, конечно же, сразу же влюбилась в него по уши и попала под бесприкословное влияние. Но в отличие от Морисы, Орест не считал Морлана ни спасителем, ни автором пророчеств, называя его самозванцем. С годами эта враждебность только росла, и со временем мы с Морисой оказались будто по разные стороны баррикад.

Сестра постоянно напоминала мне о рождении повелителя, как о том, кто положит конец притеснению горян. Орест же считал наоборот — что мальчик должен быть уничтожен любой ценой и тогда кристалл останется неприкосновенным и горяне не смогут им завладеть. Я любила Ореста и не хотела идти против него, хотя в глубине души больше поддерживала свою сестру.

Когда Алл Норвел начал и искать твою мать, Алан, Орест пытался сделать все, чтобы не дать тебе родится. Но когда ты все же появился на свет, он сказал, что лишит тебя жизни любой ценой. Мориса умоляла меня тогда одуматься и не идти против воли нашего спасителя Морлана, но я выбрала сторону мужа.

Тогда она устроилась работать акушеркой в больницу, где родился ты... Мориса охраняла тебя, как собственного ребенка, и сделала все, чтобы скрыть твое дальнейшее местожительства от нас с Орестом, и в последствии — найти для тебя достойных родителей. Поэтому будь уверен — все, что ты имеешь в жизни — это заслуга моей любимой старшей сестры.

Дэн сделал паузу, вспомнив разговор с мамой, когда приехал домой с Костей и Борей, чтобы взломать сайт «Долина печали». Тогда он впервые узнал о подробностях своего рождения и об отчаянной акушерке, которая сделала все, чтобы Орест и Офелия до него не добралась. Его сердце пропустило болезненный удар от понимания, что его спасительница мертва. Кто-то должен был погибнуть, чтобы сохранить его жизнь, и это оказалась не обычная посторонняя женщина, а такая же полукровка, как и он сам. Заметив нетерпеливый блеск в глазах девушек, Дэн продолжил чтение:

— Конечно, все это не могло хорошо закончится. Кто-то убил мою сестру, подстроив все, как несчастный случай. Но кто это был — до сих пор для меня загадка. Поэтому да, дорогой повелитель, я была той, кто мог убить тебя, если конечно, ты сейчас читаешь это письмо. Пока ты на Земле — ты смертный, но мир, который создал вокруг себя кристалл даёт тебе возможность остаться живым до дуэли, так как там жизнь повелителя под охраной.

 Знаю, у тебя нет оснований доверять мне и прислушиваться ко всему, что здесь написано, но поверь, в глубине души я всегда доверяла Морлану и его книге пророчеств. Знала, что если тебе суждено стать нашим спасителем — ты каким-то образом избежишь смерти от наших рук.
На последок хочу тебе сказать, как человек, который знает слишком много через пророчества: ты способен на больше, чем думаешь о себе сам. Ищи эту силу внутри себя, как и правду о том, что вокруг тебя. Помоги Морлану и верь в него, чтобы не происходило. Узнай о нем побольше, чтобы сделать единственный правильный выбор. Ты узнаешь всю правду только когда научишься доверять — не только себе и друзьям, но и тем, кто кажется тебе врагом . И ты будешь способен на все, Алан, если действительно этого захочешь.

Прочитав окончание, Дэн не выдержал и яростно отбросил письмо в сторону. Ксюша и Марина немного вздрогнули, будучи явно не готовыми к его внезапной вспышке.

— Да что за бред?! Она явно в мире сказок живёт о добрейших спасителях мира и вершителях чужих судеб. Честно, Орест, несмотря на всю его прогнившую сущность, вызывает больше уважения, чем эта курица, запудрить мозги которой — раз плюнуть!

— Что?! Почему ты так считаешь? — поразилась Ксюша, явно не ожидая столь острой реакции Дэна.

— Да потому что, этот Морлан Тонишил, или по нашему Иншилот — вовсе не добрый волшебник, а злая, темная сущность, чертов кукловод, который только прикрывается за маской добродетеля! Неужели ты сама не видишь? — Дэн искренне не понимал, как она может считать иначе.

— То есть, ты реально думаешь, что та черная фигура в кукольном театре — это и есть Морлан Тонишил? — Ксюша явно не хотела его слушать.

— Не только в кукольном театре, но в той узкой двери был он, когда вылетели те твари. Да и черная тень, которую ты видела сначала на чердаке, а потом в окне! Кроме того, он и есть та безжалостная тварь, которая без ведома моего бати, помогла расправиться со всеми жителями замка, а именно с теми несчастными, что в поисках спасения убежали на второй этаж! Он — убийца, Ксю! Древний, могущественный и обладающий такой силой, что многие горяне, включая моего папашу, да и самого бывшего короля Горана, его побаиваются. Думаешь, тот кто живёт столько лет и который был на Земле, ещё задолго до того, как горяне узнали о ее существовании — может быть добрым милым волшебником, как в сказках? Или тот, кто специально продал свой дом семейсту Райли, а затем запер их в этом мире, может иметь исключительно хорошие намерения?

Его долгая пламенная речь зацепила Ксюшу и Марину гораздо сильнее, чем он того ожидал. Они вжались в стенку и смотрели на него долгими, растерянными взглядами, будто пытаясь ухватиться за любую надежду на то, что Иншилот — их спаситель, а не наоборот. Дэн понимал их и в глубине души хотел бы ошибаться, но все это нещадно разбивалось об те кирпичики найденных фактов и собственных воспоминаний.

— Ты действительно думаешь, что тот, кто мог привить тебе любовь к музыке и кого ты не раз встречал во сне — может быть той темной, могущественной фигурой, мечтающей нас убить несколько минут назад? — Ксюша покачала головой. — Какой тогда смысл? Избирать тебя, как повелителя, чтобы потом легко и так бессмысленно убить?

— Его целью был не я, а вы!

— Все равно. Если он и есть зачинщиком всей этой истории, разве ему выгодно ставить нам подножки? Он бы помогал нам найти кристалл, а не устраивал новый квест на выживание, из-за чего мы только тратим драгоценное время! — Ксюша встала на ноги и подошла к маленькому крохотну окошку, сквозь которое мало что было видно из-за коричневых разводов с внутренней стороны.

— Уверена? Какой же тогда был смысл этого спектакля в кукольном театре? По-твоему, это случайность, что марионетка играла именно ту мелодию, которую мог знать только Морлан Тонишил? Думаешь, все что с нами происходило десять минут назад — это просто декорация без смысла, чтобы навести на нас больше жути? Нет, Ксю!  Он таким образом продемонстрировал нам свои истинные намерения. Чертов кукловод, который написал сценарий в виде пророчеств и теперь играется нами, как героями в очередном ужастике! Ещё и намекает на это ярким представителем с марионетками, подразумевая под ними нас. Думаешь, это действительно может быть случайностью?

— Ты не можешь быть уверен, что эта мелодия была знакома только Тонишилу. Да и и то, что в имени «Иншилот» задействованы те же буквы, что и в его фамилии — может быть обычным совпадением. По словам Норвела, Иншилот— что-то сродне могущественного чудовища и страшного убийцы, но отнюдь не того, кто пишет пророчества, воле которых они подчиняются бесприкословно. — Глаза Ксюши неуверенно метались по углам. Дэн видел, как отчаянно она хватается за веру в хорошее, вместо того, чтобы посмотреть реальности в глаза. Ему хотелось ей поверить больше, чем самому себе. Хотелось прислушаться к словам Офелии в письме и перестать искать по всем злой умысел.

— У них просто нет выбора, — вздохнул он после небольшой паузы. — Наличие повелителя и дуэли даёт им шанс завладеть кристаллом. Если же не слушать пророчества и отказаться от кристалла — это неминуемая война, вероятность победы на которой у них нулевая, так как, не взирая на разницу в силе — количество людей и военной техники на Земле все же больше, чем их всех вместе взятых, включая их удивительные способности. Да и само пророчество, где все преимущества в руках горян ещё раз намекают на то, что этот Тонишил писал их в первую очередь своим соотечественникам на руку, лишь прикрываясь благими намерениями. Не верю я ему и никогда не поверю!

Дэна скользнул взглядом по молчаливой Марине, и его насторожило выражение ее лица. Она будто застыла, отвернувшись, но это была не просто задумчивость —  казалось, она пряталась за этой тишиной. В её взгляде было не только замешательство, но и что-то упрямо затаённое — как будто внутри шла борьба, о которой она не хотела никому рассказывать.

Дэн отвернулся, пытаясь стряхнуть с себя наваждение — избавиться от лишней подозрительности и мысли, что с Мариной что-то не так. Он заставил себя сосредоточиться на других деталях, будто в этом было спасение от собственных догадок. Почти рассеянно наклонился, чтобы поднять выброшенное ним письмо, и в тот же миг кое-что заметил. На обратной стороне, в мягкой полутени, проступали дополнительные строки. Они были неуловимо неровными, как будто написаны наспех, но сразу же привлекли его внимание — в этих словах чувствовалась какая-то иная интонация, чужая, тревожная, как шёпот, который не должен быть услышан.

«P.s: Будь внимателен к окружающим деталям. Не каждый, кто называет себя другом — является таковым на самом деле. Если у кого-то увидишь этот знак — знай, эта личность против тебя».

Дэн тупо уставился на дополнительную надпись, не замеченную изначально. Под ней красовался небрежно нарисованный от руки знак в форме полумесяца со странными символами внутри. Что-то в нем тревожно колыхнулось— он видел это, и не раз. Но где?

Мысли метались — беспорядочно, судорожно, тревожно... Он перебирал в голове всё, что когда-либо видел — книги, рисунки, тетради, сны — и с каждым ударом сердца понимал, что это не что-то новое, а наоборот, хорошо знакомое, впитавшееся в память, но оставшееся без подписи, как явно не то, что заслуживало внимания.

И вдруг невольно он повернулся к Марине и взгляд сам собой скользнул к её шее — к цепочке, которую он видел не раз, но никогда не сосредотачивал на ней внимание, потому что она была частью привычного образа, как шрам или родинка. Теперь, впервые за долгое время, он всмотрелся по-настоящему и все сложилось само собой. Маленький золотой кулон блестел в свете лилового сумрака и на его поверхности был выгравирован тот самый знак.

Дэн тяжело сглотнул, чувствуя, как внутри всё холодеет. Значит, Норвел не врал на счёт предателя в команде, как и его собственные наблюдения.

Мысли метались, толкались между собой и сбивались в один плотный узел. Черт побери! Неужели за все время они были настолько слепыми, что ниразу не заподозрили что-то неладное? Разве такое возможно?

— Откуда у тебя этот кулон? — тихо, но жестоко спросил он, взглядом впиваясь в её шею. — Только честно.

— Что? — Марина вскинула на него озадаченные глаза. — Он всегда был со мной. Почему ты спрашиваешь?

— Вот. — Дэн бросил ей скомканное письмо. Ксюша, которая уже думала было сделать ему замечание, тотчас подошла к Марине, и терпеливо ожидала, пока та его развернет.

— Это же явно клевета! И ты этому веришь? — воскликнула девушка, увидев надпись на обратной стороне. Ее голубые глаза, в которых всегда отражалась наивность и доброта, вмиг потемнели, будто налились кровью. Видеть такое резкое изменение было непривычно и довольно тревожно.

— Не верю. Ты всегда была одной из нас. Такой же я считаю тебя и сейчас. Но ты должна объяснить, откуда у тебя этот кулон. — Он пытался говорить спокойно, но голос предательски дрогнул, когда их с Мариной глаза встретились. Она смотрела на него уверенно и холодно, и в её взгляде не осталось ни растерянности, ни привычной живости — только спокойная отстранённость, как будто она больше не считала нужным притворяться. В этом спокойствии было что-то настораживающее — словно она уже приняла для себя решение и просто ждала, когда он догадается сам. Дэн вдруг ясно ощутил: перед ним сейчас не та Марина, которую он знал.

— Я не должна перед тобой отчитываться, — наконец сказала она, растянув губы в неуместной странной улыбке, от которой у него прошел мороз по коже.

— Но, это ведь не может быть обычным совпадением, — дрогнувшим голосом сказала Ксю, уставившись на надпись. — Думаю, ты должна нам объяснить, чтобы мы могли и дальше тебе доверять.

— А просто так вы, значит, не можете мне доверять? — Марина посмотрела на нее так, что по оттенку эмоции во взгляде Ксю Ден понял — блондинка посмотрела на нее так же странно, как и на него.

— Да кто ты, такая, черт возьми?! Чего тебе нужно? — не выдержав, повысил голос он, понимая, что Марина манипулирует их доверием.

— А кто вы такие, что я должна перед вами отчитываться?

Она медленно поднялась, но в её движении не было больше ни растерянности, ни мягкости — только зловещая уверенность, холодная и точная, как выстрел в упор. Казалось, в один миг с неё спала старая оболочка — та, что долго пряталась за улыбками, дружелюбными взглядами и звонким, наивным голоском. Теперь перед ними стояла совсем другая личность — чужая, пугающе спокойная, будто из камня, с глазами, в которых не осталось ничего человеческого.

Вокруг неё будто сгустился воздух, потемнел свет — будто сама комната затаила дыхание. Она подняла руку с той же лёгкостью, с какой раньше поправляла волосы, но в этом жесте ощущалась сила, способная рушить стены. В уголках её губ появилась тень усмешки, и вдруг всё пространство содрогнулось. Сухой, леденящий хохот прорезал тишину, а затем из раскрытой ладони вырвался яркий всплеск энергии, похожий на осколок молнии.

Ксю и Дэн не успели даже закричать — их тела с силой отшвырнуло к стене, как тряпичные куклы, и на миг весь мир заполнился звуком удара, треском и гулом, будто сама реальность дала трещину.

— Смешно однако! В последнее время мне даже не нужно было притворяться, чтобы все мне бесприкословно верили. Права была моя матушка — все людишки наивные, глупые существа, обвести которых вокруг пальца — раз плюнуть. — Марина с наслаждением наблюдала, как они с Ксюшей пытаются, преодолев боль, встать на ноги. Зловещая улыбка на ее губах выглядела настолько чужой, что Дэну начало казаться, что он просто случайно уснул и увидел подобный сюжет — как воплощение тайных страхов.

— Как? Неужели это правда? — Ксюша была настолько шокированной, что Дэну хотелось хоть как-то ее успокоить, но чем? Реальность оказалась страшнее любых догадок.

— Правда о том, что в вашей команде затаился предатель? Как видишь, иногда нужно прислушиваться к словам врагов, дорогая. Я, если честно, думала что вы ещё тогда поймёте, но вы оказались редкосными идиотами. Бывает же! — Её истерический хохот прорезал и без того напряжённую  тишину.

— Я не понимаю, — прохрипел Дэн, нащупав рядом руку Ксю и инстинктиво сжал ее. — Как пророчество и Флэр могли указать на тебя, как на охранника?

— Ты тупой? — Марина настолько искренне удивилась, что Дэн опешил. — Разве не ты сам вначале убеждал своих друзей, что Флэр — это всего лишь искусственый интеллект, который можно перепрограммировать так, как выгодно? Или ты реально подумал, что она хранитель земной информации, как в детских сказках?

— Но, ты ведь так же получала силу, как и все охранники! Так же участвовала в сражениях и помогала нам побеждать врагов. Неужели все это было лишь притворством?

— Боже, какие же вы наивные! — Марина смерила ее таким убивчивым взглядом, что Дэн испугался за безопасность Ксю. — Я — чистокровная горянка, дорогуша. Сила никогда не приходила ко мне, потому что я с ней родилась. Мне ничего не стоило быть самой собой в этих сражениях и не бояться, что это может выглядеть подозрительно.

— Но... Ты не похожа на горянку, Марина! — с дрожью в голосе воскликнула Ксюша, будто пытаясь ухватиться за последнюю надежду. — Ты милая, добрая, человечная, любящая... Неужели кто-то способен так искусно играть?

— Ты притворяешься дурой или реально не понимаешь? — Марина приподняла бровь, словно издеваясь. В ее руке по прежнему висел напряженный шар энергии, которую она могла выпустить в любой момент. — Я всегда знала, что для того, чтобы тебе верили бесприкословно — достаточно надеть маску доброй, наивной блондиночки, которая любит розовых пони, платьишка и боиться любого шороха. Мне ничего не стоило сыграть тупицу, чтобы меня не рассматривали как-то всерьез. А затем, когда я поняла, что оставаться в одном образе будет странно, решила просто стать тенью— молчаливой, спокойной, тихой — одним словом, блеклой личностью, на которую никто попросту не обращал внимание, не говоря уже о каких-то подозрениях. Тише воды, ниже травы — идеальный ход, который защищал меня долгое время. Думаю, если бы мы не разделились и фокус внимания на мне остался бы прежним — вы бы до сих пор ничего не заметили.

— Но какое было твое задание в роли охранника? — Дэн пытался говорить спокойно, хотя внутри ощущал жестокую болезненную тишину, какая наступает в первые минуты после глобального разрушения.

— Ничего особенного. Скучная незамысловатая работёнка наблюдателя. — Марина бережно погладила тот самый кулон на своей шее. — Это прекрасное украшение дала мне наша прекрасная королева Нуара, благодаря которому она могла легче следить за тем, что происходит внутри нашей команды. Я была ее глазами, Дэн. Через меня она видела тебя, наблюдала за тобой и видела все, что происходит у нас. Сейчас кстати, она тоже видит, и должно быть, в курсе, что правда вскрылась.

Последнее предложение Марина сказала таким озадаченным голосом, что Дэн ощутил ее плохо замаскированный страх.

— А как же твои отношения с Костей?  Разве твоя любовь и искренние переживания за него — тоже маска? — гневно, с примесью боли в голосе, воскликнула Ксюша. Дэн крепче сжал ее ладонь, умоляя держать эмоции под контролем, хотя у него это тоже получалось неважно.

— Ты разве не в курсе? Горяне не умеют любить, Ксю. Я завела с ним отношения из-за скуки. Да и это удобно, знаешь, когда кто-то постоянно носит твой рюкзак, пылинки с тебя сдувает и хранит, как зеницу ока. Позволять себя любить — удобно, когда миссия немного затянулась. — Вопреки словам, что-то в ее голосе содрогнулось, что позволило Дэну ухватиться за это, как за спасательный круг.

— Я тебе не верю, — отрезал он с непоколибимой уверенностью в голосе. — То, что горяне не умеют любить — удобная выдумка, чтобы маскировать слабые стороны. Нуара сама сломала эти стереотипы, когда призналась мне в любви. Или чувства твоей госпожи для тебя не служат доказательством обратного?

— Замолчи! Не смей вплетать сюда ее величество, жалкий человечишка! — Марина вспыхнула от ярости и уже думала запустить в него энергетический разряд, но в последнее мгновение сдержалась. — Мне больше незачем тратить свое время на вас! Уверена, госпожа найдет мне другую, более интересную и безопасную работу. Не хочу стать жертвой этой твари Иншилота. Счастливого оставиться, неудачники!

Марина отбросила за плечо прядь волос и поспешно направилась к двери.

— Стой! Там опасно! — крикнул Дэн, ощутив резкий удар интуиции где-то между ребер. Марина наполнила ему о недавнем приключении в кукольном театре и о том, что это чёрное нечто может скрываться тенью за любым закутком.

— Вот только не нужно делать вид, что не желаешь мне смерти в данный момент, повелитель! Заткни свою дурацкую заботу о якобы членах своей команды куда
-подальше. Я больше не являяюсь частью этого балагана! Лучше займитесь уже поиском кристалла, в конце концов. Сколько можно бегать из комнаты в комнату, как напуганные мыши? Это мерзко!

Она придала своему лицу столько небрежности и отвращения, что Дэну на мгновение перехотелось ее останавливать. Правда, стоило ей открыть двери, как вовнутрь их комнаты тотчас ворвался какой-то сдавленный, тяжёлый воздух, как выдох невидимого зверя, что затаился в темноте и ждал подходящего момента. Что-то внутри тотчас инстиктивно сжалось, словно тело узнало то, чего разум ещё не успел осознать. Казалось, тьма с внешней стороны только ждала момента, чтобы поглотить кого-то из них — липкая, хищная и безмолвная. Такая же, как в кукольном театре, только ещё более жестокая и голодная.

Как и ожидалось, их бывшая напарница не сочла нужным слушать предостережение Дэна и быстро вышла наружу, не удостоив их даже взглядом. Ксюша, казалось, была готова позволить ей уйти, явно не ощутив того же чувства, что и Дэн. Интересно, подобная интуиция надумана, или он, правда, способен ощущать дыхание опасности острее, чем другие? Думать об этом не было времени, поэтому Дэн потянул Ксюшу за руку, взглядом попросив проследить за Мариной вместе с ним.

Блондинка, догадавшись, что они планируют пойти следом, тут же сорвалась на бег, желая поскорее скрыться с их глаз, что, естественно, Дэн не мог допустить. Он понимал, что должен помочь ей в безопасности добраться до первого этажа. И неважно, что она, как горянка, обладает гораздо большей силой, чем он со своими навыками владения мечом. Да и ее предательство он почему-то не стал считать таковым, так как она не ступила на плохой путь, а была на нем изначально. Вот только что-то ему подсказывало, что Марина вовсе не такая плохая, какой хочет казаться, и этого было достаточно, чтобы продолжать беспокоится о ней, как и о других членах команды.

Марина бежала, не оборачиваясь. Она быстро миновала уже знакомые залы, библиотеку, и вскоре оказалась в месте, с которого только начались их поиски на втором этаже. Дэн ожидал, что она немедленно отправиться по ступенькам вниз — на первый этаж, но неожиданно ее знакомая фигура впереди резко остановилась.

Казалось, она словно вросла в пол, и даже издалека было видно, как напряглось её тело. Что-то, невидимое другим, уже схватило её внимание, парализовало и заставило забыть о побеге. Дэн сжал пальцы Ксю ещё крепче, чувствуя, как внутри поднимается холодная волна тревоги. Они бросились вперёд, и через мгновение догнали её — и сами замерли.

Знакомый фиолетовый сумрак окутал их с головой, будто невидимая пелена — густая, обволакивающая, с привкусом невидимой угрозы. Они оказались в знакомом зале, где их вновь встретил полукруглый простор с множеством дверей, одна из которых — узкая и высокая, уже однажды выпустила наружу чёрное нечто, которого Дэн начал опасаться больше всего. Теперь всё казалось другим — будто воздух стал плотнее, а тени цеплялись за стены живыми руками.

Он увидел ее практически сразу, от чего на мгновение забыл не только об Иншилоте, Марине и чувстве опасности — а вообще обо всем. У окна, залитого странным светом, чьё происхождение не поддавалось логике — ни солнечным, ни лунным, ни магическим, — стояла Она.

Высокая, хрупкая, как из фарфора, в длинном белом платье, которое струилось по полу, словно дым. Её длинные белоснежные волосы ниспадали на плечи и спину водопадом лунного сияния. Фигура была неподвижна, но в этой неподвижности чувствовалась сила, как в тишине перед бурей.

Дэн уставился на нее, как на седьмое чудо света, почему-то будучи уверенным, что не встретит ее в этом мрачном опасном месте, куда за столько лет она не сочла нужным наведаться. Мир вокруг словно затих, оставив лишь звук собственного пульса в ушах. Нуара медленно обернулась, взгляд её был прямым и неотвратимым — как прикосновение к  самой душе. Она смотрела ему прямо в глаза, и на губах её заиграла та самая улыбка — тревожная, чуть искривлённая, слишком спокойная, чтобы быть утешительной. Слишком знающая, чтобы быть искренней.

Она положила руку на грудь и словно нехотя перевела взгляд на Марину, и в тот же миг её лицо исказилось. Улыбка исчезла, сменившись чем-то совсем иным — оскалом, хищным и ледяным, как у волчицы, заметившей чужака в своём лесу. Тонкие черты лица вытянулись в резкие линии, и свет у окна дрогнул, будто сама реальность не выдержала этой перемены.

Марина не двигалась. Она стояла, будто заколдованная, не в силах пошевелиться, как мышь перед взглядом змеи. И внезапно Дэн понял истинную причину появления Нуары. Так же ясно, как и собственное тревожное предчувствие, что заставило последовать за Мариной по пятам.  Нуара вернулась не ради встречи с ним или чтобы сообщить какую-то важную новость. Она пришла, чтобы убить.