Священник Иван Павлович из с. Никола-Мера, Кинешма

ПОКОЛЕННАЯ РОСПИСЬ ОРЛЕАНСКИХ – от Каллистрата

I

1.1. Каллистрат (фамилия ? – Г.Б.)

II

2.1. Алексей Каллистратов (1793 г.р.)
По сост. на 1815 г. в селе Борок не служил.
В 1826 г. – пономарь Христорождественской церкви села Борок Судиславского духовного правления (позднее – 4-й Буйск. благоч. округ), 33 лет.
(ГАКО ф-130 оп. 11 дело 1784 лист 11-13)
По сост. на 1832-37 гг. – дьячёк Христорождественской церкви села Борок Судиславского духовного правления (позднее – 4-го Буйского благочин. округа)
(ГАКО ф-432 оп. 1 дело 724 лист 15)

III

3.2. Яков (Иаков) Алексеевич Орлеанский (1823- до 1891)
В 1832 г. – 10 лет, не обучался.
(ГАКО ф-28 оп. 1 дело 365 лист 12 об.)
В 1837 г. – 14 лет, обучался в низшем отделении Костромского уездного духовного училища.
(ГАКО ф-432 оп. 1 дело 724 лист 15 № 114)
Окончил КДС в 1846 г. (2-е отделение). С 12 октября 1847 г. – священник Богородицкой церкви села Кишино (Алфавитный список церквей Костромской епархии, с показанием имён и фамилий священников и диаконов, состоящих при оных на лицо. Кострома. 1871). По сост. на 1861-71 гг. – священник Богородицкой церкви села Кишино (5-й Костр. благоч. округ). Из наград: Крест в память войны. Умер до 01.09.1891г. (упом. КЕВ № 10 от 15.05.1909 г.)
Жена Екатерина Михайловна (1821-?)
«После умершего на службе священника означенной церкви Якова Орлеанского жена Екатерина Михайлова, 67 лет…», по клировой ведомости церкви за 1898 год числилась сиротствующей.
(ГАКО ф-130 оп. 9 дело 3457 лист 49)
В 1907 г. вдова Екатерина Михайлова,  77 лет и ее дочь Анна Яковлева, 55 лет, получили 32 руб. пособия от Костромского епархиального попечительства о бедных духовного звания (назначено с 01.09.1891 г.) (КЕВ № 10 от 15.05.1909г.) В 1908 г. – то же. (КЕВ № 2 от 15.01.1910 г.)

IV

4.3. Иван Яковлевич Орлеанский (1850-?). В 1862 г. – ученик Солигаличского Уездного Духовного Училища, в ведомости № 77. (ГАКО. Ф. 432. Оп. 1. Д. 2165. Ведомость об учениках Солигаличского Уездного Духовного Училища за 1861/62 учебный год.). В 1866 г. окончил Костромское духовное училище.
В 1898 г. – учитель в земском училище, 48 лет. (ГАКО ф-130 оп. 9 дело 3457 лист 49). Сохранилась его фотография.

5.3. Анна Яковлевна Орлеанская (1853-?)
В 1898 г. – 45 лет, девица.
(ГАКО ф-130 оп. 9 дело 3457 лист 49)
В 1907 г. вдова, 77 лет и её дочь Анна Яковлева, 55 лет, получили 32 руб. пособия от Костромского епархиального попечительства о бедных духовного звания (назначено с 01.09.1891 г.) В 1908 г. – то же.

6.3. Павел Яковлевич Орлеанский (1856- ок.1917)
В 1862 г. окончил низшее отделение в Костромском уездном духовном училище.
(ГАКО ф-432 оп. 1 дело 2165 лист 90 об.-91 № 77)
В 1890 г. псаломщик Богоявленской церкви села Красное (10-й Костр. благоч. округ).
В 1891 и 1896 гг. наказывался (ГАКО ф-130 оп. 14 дело 184 лист 31 об.)
В 1898 г. – 42 лет, псаломщик в селе Красное. (ГАКО ф-130 оп. 9 дело 3457 лист 49)
Последние годы жизни – псаломщик церкви с. Белоникольского Есиплевской волости Кинешемского уезда Костромской губернии, там и умер, предположительно году в 1917-м. Его жена Варвара «была женщиной строгой, экономной и с причудами. Бывало, сядет пить чай, на кусок хлеба насыплет соли». Сохранилось фото с женой.
(Из письма Ильи Вараева: «Отцом о. Сергия был Павел Орлеанский, помещик и дворянин, который владел усадьбой Соколовское, где-то под Кинешмой. Кроме этого, данные о нём довольно скудны - бабушка ничего не упоминала о его рождении или смерти; известно лишь то, что он был женат на Варваре Беляевой, из цыганок, моей прапрабабушке, которую бабушка очень хорошо знала»).


7.3. Ольга Яковлевна Орлеанская (1858-?) в замужестве Короницкая.
В 1898 г. – 40 лет, замужем.
(ГАКО ф-130 оп. 9 дело 3457 лист 49)

8.3. Александра Яковлевна Орлеанская (1861-?) в замужестве …
В 1898 г. – 37 лет, замужем.
(ГАКО ф-130 оп. 9 дело 3457 лист 49)

9.3. Михаил Яковлевич Орлеанский (=1880) был почти ровесником старшего сына Павла Яковлевича – Александра (р.1892), он служил дьяконом в Юрьевце (был жив в 1947 году), у него жена тетя Паля, детей не было. (Успенской церкви с. Порздни Юрьевецкого уезда (ныне Лухский р-н) священник Михаил Оранский?).

V

10.6. Александр Павлович Орлеанский ()

11.6. Пётр Павлович Орлеанский ()
В 1920-е гг. – заведующий в Земской начальной школе с. Воздвиженье,  учительницей - Орлеанская  Полина Семёновна. Из воспоминаний директора школы Фёдора Андреевича Горячева (1903-?): «В Воздвиженской школе я работал с 1935 по 1951 г. Был директором и преподавал историю и обществоведение. Приятно вспоминать, что в школе был дружный и очень хороший коллектив. 3амечательными учителями были Страхова Нина Александровна, учитель русского языка; Мишина Мария Матвеевна, Соколова Нина Андреевна, Орлеанский Пётр Павлович».

12.6. Сергей Павлович Орлеанский (?-1941) В 1910 г. окончил КДС (1 отделение, 2 разряд).
О. Сергий служил в ц. с. Благовещение до своего ареста и погиб в лагерях в 1941 г.
Жена – матушка Александра. «Она до 90 лет сохраняла хорошую память и знала всех предков наперечёт. Очень любила их вспомнить и рассказывать о них снова и снова. Братьев было четверо, и ещё были как минимум две сестры, Серафима и Павла, которых бабушка знала довольно хорошо» (из письма И. Вараева от 8.10.2024).
Его дети: Евгения (1915 г.р. с. Благовещение, Лухского района), Мария, Александра, Виктор, Николай.
О. Сергей был священником в с. Лух (?) (ныне Вичужский район Ивановской обл.).

    
13.6. Иван Павлович Орлеанский (1898-1984) – второй сын в семье псаломщика Павла Яковлевича и Варвары Александровны Орлеанских. Точное место рождения по документам не установлено. Вероятно в селе Красное, где в 1898 г. служил его отец.
      Иван Павлович окончил Костромскую духовную семинарию (ок.1917). Двенадцать лет прослужил священником в церкви села Никола-Мера (примерно до 1929 г.). Село находилось на левом берегу Волги, почти напротив кинешемской деревни Крючиха. А сама церковь стоит в устье реки Мера, впадающей в Волгу. В церкви давно не служат, но на её кладбище до сих пор производят захоронения. В тех местах сохранилась старинная поговорка: «Мера накосила стог сена, а Никола его взял да увёз». 
      В 1929 г. Иван Павлович женился на дочери священника Николая А. Евхаристсгого Клавдии (1900-1969). Старожилы вспоминали, как в детстве бегали в церковь посмотреть на молодую поповну, говорили, что в молодости она была очень хороша. В том же 1929 г. (или годом позже), в период активных гонений на церковнослужителей, Иван Павлович был вынужден оставить церковную службу. Он перебрался с женой на правый берег Волги на хутор Совки, находившийся между Кинешмой и Решмой. На этом хуторе у Ивана Павловича и Клавдии Николаевны был большой дом, они держали лошадей и корову, пасеку с пчёлами. Жили зажиточно. От родителей им досталось много икон, иконы были дорогие, в позолоченных окладах. В Совках у них родились трое сыновей – Владимир (р.1930), Юрий (р. 1933) и Виктор (р. 1935). Как самого справедливого и авторитетного  Ивана Павловича выбрали в землемеры. Однажды при переделе земель недовольные хорошо его отделали, домой он вернулся в кровоподтёках. Году в 1936 или 1937-м Иван Павлович «попал на выселение», семью раскулачили, хозяйство разорили, всё отобрали. Оставили только дом. Этот дом он перевёз из Совок в деревню Крючиху, что на окраине Кинешмы, на самом берегу Волги. Здесь какое-то время учительствовал, потом работал лесничим. Как-то Иван Павлович купил корову в городе Горьком (Нижний Новгород) и вёл её пешком в Кинешму до самой Крючихи, около 300 километров прошёл с коровой за четверо суток.
      Клавдия Николаевна была учительницей начальных классов. Всегда оставалась глубоко верующей. На неё донесли. Руководство школы ей поставило условие: «Или иконы убирай и учительствуй, или живи с иконами, но без работы». Пришлось снять все иконы и отдать кому-то из родственников или знакомых. Те во время войны все иконы продали. «Клавдия осталась без икон, и если что случалось, то молилась в пустой уголок». Как-то Клавдия Николаевна вырезала из газеты портрет Сталина и без рамки прибила его гвоздями к стене (кроме гвоздей не чем было его прикрепить). Кто-то это увидел и донёс. В 1930-е годы из каждого пустяка делали выводы. Всё-таки обошлось без последствий.
      Иван Павлович был очень ответственным, потому и получил должность лесничего. Ему были вверены лесозаготовки. Он жил при них в шалаше, неделями не показываясь в доме. Жена ему носила еду, порой разыскивая его по всему лесу. Так продолжалось и во время войны. Из-за своей справедливости он нажил много врагов. Никому не давал воровать лес, «щепки никому не дал и себе не брал». В собственном доме дров не было, жена была вынуждена пустить на растопку весь двор.
      В 1941 г. 22 мая в возрасте 6-ти лет трагически погиб их младший сын Виктор. В том же году у них родилась дочь Ирина.
     Был у Ивана Павловича радиоприёмник, он никогда не пропускал трансляции пленумов и съездов. А как появился телевизор, то целыми днями от него не отходил, порой хлопая в ладоши на какое-нибудь очередное партийное постановление. Любил Хрущёва и одобрял его политику.
      В 1960-м г. Клавдию Николаевну парализовало, у неё отнялись ноги. Восемь с половиной лет она пролежала в параличе. За всё это время врачи к ней не приходили. Она никогда не отчаивалась, всегда оставалась жизнерадостной. До самой смерти она крестилась и читала молитвы, верила в Бога крепко. Внука Виктора в пятилетнем возрасте «научила читать и писать и в дурака в карты играть». Когда он пришёл в школу в первый класс, то всё уже знал, и на уроках было ему не интересно. Клавдия Николаевна умерла зимой 1969 г.
      Иван Павлович после смерти жены с семьёй продолжал жить в своём доме. Он увлёкся литературой по воспитанию детей, имел на этот счёт своё мнение, был противником строгих наказаний, не разрешал называть друг друга Юркой, Витькой или Вовкой, говорил, что «это не имя, а полуимя». Был он грамотным и начитанным, без газеты никогда не засыпал. Прочитывал горы газет и журналов. Выписывал всё, что только можно было выписать: журналы – «Техника молодёжи», «Вокруг света», «Наука и жизнь», «Крестьянка», «Работница», «Здоровье», газеты – «Правда», «Труд», «Советская Россия», и обязательно всю местную прессу. Порой, газеты не вмещались в почтовый ящик. У него было множество книг по пчеловодству, свиноводству и по строительству, справочники по медицине и сельскому хозяйству, словари и разговорники английского и немецкого языков. Ни одной религиозной книги не было. Классическую литературу он  тоже не читал, но к чтению приучил всю семью. Все дети были записаны в библиотеку, все любили читать. По поводу его пристрастий были и ссоры. Бывало, приходит почтальон, приносит уведомление, что пришла посылка. Иван Павлович идёт на почту, получает посылку, приносит домой целую кипу книг. Сын Владимир как увидит, вскипает от возмущения: «Ты на что, старый чёрт, пенсию свою тратишь?!»
      Иван Павлович писал стихи «о вреде табакокурения и употреблении алкоголя». Никто не видел, чтобы он хоть раз в жизни выпил стакан вина или рюмку водки. К нему часто заезжал старший брат Александр Павлович из Палеха. Любили беседовать о политике и гражданской войне, иногда разговор заходил о маршале Василевском, который был женат на их двоюродной сестре из деревни Батманы (по материнской линии; родство с А. М. Василевским было и со стороны Клавдии Николаевны, её родной брат Евхаристский был женат на родной сестре Василевского). Иван Павлович всегда ждал в гости брата, зная, что тот любитель выпить, припасал к его приезду «бухла». В вине совсем не разбираясь, покупал красное «Солнцедар», выпускалось такое в 1970-х, по 0,7 л бутылка. Покупал с каждой пенсии по бутылке и складывал их в большой деревянный ларь вроде сундука. Бутылки копились, а Александр Павлович всё не приезжал, в Палехе он серьёзно болел, ему отняли ногу, после чего приехать он уже не мог. Как-то сын Владимир с внуком Виктором обнаружили этот склад и постепенно его опустошили. Иван Павлович, когда это увидел, возмутился, но ничего уж не сказал. В Палехе Александра Павловича иногда навещал сын Ивана Павловича Владимир. Для дяди он всегда покупал «четвертинку», которую они вместе выпивали.
      В еде Иван Павлович был неприхотлив. И он, и Клавдия Николаевна очень дорожили хлебом, так у них было заведено, даже хлебные крошки Иван Павлович собирал со стола в ладонь и отправлял в рот. Завёл он козу, «возился с ней как с дочкой», её доил и сам делал творог. В огороде вырастил грушу, плоды которой были очень редкого вкуса. «Многие пытались утащить спелые груши, чуть не вся округа мечтала их попробовать, хоть круглые сутки сиди под этой грушей с ружьём и сторожи», - вспоминал внук Виктор Владимирович. Вырастил он две большие яблони «Штрефлинг» и «Антоновка». Умел хранить яблоки до самой весны, обкладывал их сеном и стружкой. Всему семейству выдавал зимой каждый день по яблоку, «знал толк в витаминах». И в неурожайные годы внука всегда старался подкормить витаминами. Когда покупал орехи, то сразу все не отдавал, а давал «по строго выдержанной норме», о которой где-то прочитал. Справочников по медицине было у него на все случаи жизни. Всегда говорил о пользе физкультуры, пропагандировал здоровый образ жизни. Хотя сам физкультурой не увлекался и к спорту был равнодушен, не был любителем футбола или хоккея. Сыновья его тоже спорт не любили. Внука Иван Павлович заставлял делать зарядку и закаляться. В 17-летнем возрасте Виктор получил очень серьёзные травмы. Выжил лишь благодаря тому, что дед его закалял с детства. Хирург, который делал Виктору операцию, говорил: «Я всю войну прошёл, но таких ран не видел».
      Очень Иван Павлович любил музыку, был музыкален, играл на нескольких инструментах, в том числе на ложках и балалайке. Играл на балалайке в клубном ансамбле в Чирково. Деревня эта находилась на противоположном берегу Волги от Крючихи, летом переплывал туда на лодке, зимой переходил по льду. Знал и умел он многое, но руками по дому ничего не любил делать, отремонтировать или смастерить какую-либо вещь было не для него, этим занимались сыновья. И то иногда он не давал им что-то чинить: «Валится и пусть валится, это моё, не трогайте». В огород тоже не заглядывал. Огородом занималась сноха Муза Яковлевна.
      Иван Павлович поддерживал связь со своими учениками, которые его уважали и любили. Неоднократно к нему в Крючиху приезжала из Углича одна из его бывших учениц, которая в то время была уже пожилая. Грыжу ему зашивал в 81 год его ученик хирург Туманов, перед тем в больнице делать операцию отказались. Вышел из больницы Иван Павлович раньше всех молодых с аналогичными операциями. Говорил: «Они пьют, курят, им жить не охота, а мне охота».
      Друзей у него практически не было, так как был он «сильно правильный в понятиях», мог любому сказать, что «ты не дело делаешь». Когда в Кинешме строился филиал АЗК, Иван Павлович устроился туда сторожем, а было ему тогда 83 года. Обычно на работу, на другой конец Кинешмы, ходил пешком, доходил часа за два. Однажды пришёл домой с фингалом с пол-лица. Решил он поехать в общественном транспорте и увидел в автобусе, как вор-карманник залез какой-то бабе в карман. Дома рассказывал: «Пол-автобуса видят, и все молчат…» Внук сразу всё понял: «А ты не смолчал, вот в глаз и получил, ещё хорошо отделался». В другой раз Иван Павлович пришёл с синяком с работы, с той, где устроился сторожем. Ему было непривычно, что люди, только придя на работу, уже с утра лежат пьяные. Он стал их воспитывать, за что и пострадал, кто-то ему в глаз двинул.
      Жил он на реке, но рыбаком не был, служил лесником, но ружья в руках не держал. Вот у его сына Юрия было ружьё, по молодости он охотился, а Иван Павлович никогда. Коммунистом он тоже не был, но всегда новой власти сочувствовал, даже когда служил священником. О своей службе в церкви он не рассказывал никогда. «Может быть, его однажды так припугнули, что с религией он так резко расстался», - предполагали родственники. Тем не менее, коммунистов он любил. Его же сын Владимир «коммунистов на дух не переносил». По этому поводу были дебаты и ссоры между ними. Сын ему говорил: «Придёт время, и все неприглядные дела коммунистов вскроются, и тебе о том по тому же телевизору всё и расскажут». Но Иван Павлович до этих времён не дожил. Внуку он говорил: «Ты мне не ставь на могилу ни памятник, ни крест, а поставь красный флаг, чтобы он на ветру развевался во все стороны как флюгер». Виктор тут же напомнил деду, что у какого-то революционера на могиле был водружён руль от трактора.
      До последних дней у Ивана Павловича была светлая голова, он никогда не заговаривался. Был крепким сутуловатым стариком, не пил и не курил, начал болеть лишь в старости. При варикозном расширении вен у него болели ноги. В конце жизни он перестал ходить, слёг, потерял интерес к жизни и через месяц умер. Умер он 14 декабря 1984 г. в возрасте 86 лет. Его похоронили на кладбище у реки Корба, недалеко от деревни Романово, в 6-8 км от Кинешмы в сторону Юрьевца. Корбой называлось и кладбище, когда-то там была церковь, после войны эту церковь разобрали на кирпичи.
      После смерти от Ивана Павловича остался сундук книг, кроме «Поднятой целины» художественной литературы в нём не было, лишь словари и справочники, техническая и медицинская литература. В книгах внук Виктор нашёл написанное мелким почерком неотправленное письмо к дочери Ирине, жившей в Алма-Ате. Письмо относилось к периоду, когда у Ирины родился первый ребёнок. Иван Павлович писал дочери о том, как надо воспитывать детей. Отношения с Ириной были у него натянутыми, они часто между собой ссорились, потому, может быть, он и не отправил письмо, подумав, что бесполезно. Характер всегда был у него настырный и обидчивый. Ссорился он и с сыном Владимиром, и с женой Клавдией Николаевной по неделе не разговаривал.
      Его сыновья всю жизнь прожили и проработали в Кинешме. Владимир Иванович работал транспортировщиком, умер в 1987 году. Жена Владимира Муза Яковлевна была ткачихой. Юрий Иванович работал водителем «Скорой помощи», умер в 1998 г. Его жена Антонина Николаевна до самой своей смерти в 2004 г. не могла вспоминать о нём без слёз. Младшая дочь Ирина Ивановна училась в Иванове, потом в Москве. Вышла замуж, переехала в Алма-Ату. Её муж Анатолий Мясников не поладил с казахами, его убили.


Алексей Орлеанский
Июнь, 2004 г.



1. А. М. Василевский (18(30).09.1895–5.12.1977) выпускник КДС 1915 г.
2. По устным рассказам М. Я. Орлеанской и В. В. Орлеанского (Кинешма).
3. Александр Павлович рассказывал о каком-то своём родственнике, скончавшемся в возрасте 103-х лет, который «вышел покурить на крыльцо, присел, закурил, так и умер».
4. Использованы архивные источники, предоставленные Г. В. Брезгиной, 2013 год, февраль.