5

5.
     Антон по-прежнему с утра до вечера пропадал в гаражах. Работы было много.  Зная порядочность и безотказность Иваныча, так его теперь звали в кооперативе, к нему шли за любой мелочью – колесо подкачать, поменять резину, карбюратор почистить и прочее, прочее. Денег вся эта мелочёвка стоила небольших, а труд не пустяшный: машину на домкрат, на яму, снять колесо, поставить на место. Бывало, в день долларов с десяток зарабатывал, ну и пару, тройку бутылок спиртного. И, если первые дни, эта работа радовала: он что-то, да и приносил домой, к тому же временем своим распоряжался, как хотел. По вечерам, всё ещё размышляя, что труд в гараже занятие  временное, по телефонам искал работу. Но куда там, командиры не нужны, в маленьких фирмочках своих начальников достаточно, а в крупных компаниях с ним и не разговаривали. Так понемногу «халтура», стала его постоянным занятием и единственным источником существования. С этим он уже почти смирился. И только под рюмочку после трудов праведных, с тоской вспоминая армейскую службу, размышлял о превратностях судьбы.
     Но вот в гаражах грянули перемены, и всё прошло в духе перестроечных времён. На собрании членов товарищества отчитывался председатель правления кооператива. Антон Иванович не присутствовал, всё же он не член коллектива, но шум и выкрики участников обсуждения слышны были и в его боксе. Он как-то и не думал об этом сходе: кричат себе и пусть кричат. Однако крики были каждого о своём, и как оказалось, они и о нём кричали.
     Утром следующего дня пригласил новый председатель правления, Потапов Василий Петрович.
     – Антон Иванович, собрание вчера решило забрать твой бокс и выставить на продажу. И ещё таких же семь гаражей надо продать. Оказывается, предшественник мой мзду за аренду боксов в карман себе клал. Не здорово это.
     Говорил председатель, а глаза прятал, он у Антона частенько ремонтировал свой старенький Опель. И как бы оправдываясь, предложил.
     – Слушай, Иваныч, а давай я тебя в сервис устрою, тот, что недалеко, на Варшавке находится. И от дома близко и работа приличная: мастером будешь. А?   Есть у меня выходы на ребят.
     Антон не привык к резким переменам в жизни. Но время, в котором они жили, было абсолютно непредсказуемым, то, что сегодня казалось стабильным, завтра уходит в небытие.
     Делать нечего, надо соглашаться.
     О сервисе на Варшавском шоссе Седов знал и бывал здесь не раз. Приходилось запасные части, жидкости покупать. Он удивлялся масштабам комплекса. В советские времена здесь прочно и, казалось навечно, осели отечественные «Жигули», но вот пришла перестройка, а с ней дикий российский капитализм, и центр технического обслуживания автомобилей, гордость советской архитектуры семидесятых, не меняя конструкцию, облачился в самиздатовскую рекламу и резко изменился внутри. «Летящий треугольник»,  некогда солидный, с красивыми выставочными площадями, просторными цехами, оснащёнными импортным оборудованием, стал лакомым куском для развивающегося рынка автоуслуг. За годы перестройки в страну ежегодно поставлялись сотнями тысяч подержанные автомобили, а толковой ремонтной базы не было. И этот гигантский треугольник, удачно расположенный у одной из крупнейших вылетных магистралей столицы, имеющий рядом ГАИ, к зданию которого прижались вагончиками небольшие юридические компании по оформлению договоров купли-продажи, страховые конторы и прочее, так вот, этот треугольник принял на свои площади мастеров, подмастерьев разных мастей и толковых людей и откровенных прощелыг, воришек, желающих заработать свою копеечку на клиентуре. Такую картину ни в каком кино не покажут, но именно так здесь всё и было.
     Василий Петрович представил Антона своему приятелю. Чем занимался этот приятель Антон так и не понял, но то, что кавказец был здесь влиятельным человеком, стало понятно с первых минут общения. Аслан Завгаев, человек лет сорока выглядел преуспевающим банкиром. Черная кожанка, брюки со стрелками, словно острие ножа, темно серый шарф с белой окантовкой и до блеска начищенные туфли, явно не с московских рынков, никак не гармонировали с интерьером цехов, боксов и закутков сервиса. В маленьком коморке, где сидел Завгаев, было уютно.  Пахло выпечкой и свежеприготовленным кофе. Василий Петрович принялся было объяснять хозяину коморки, что за человек Седов, но Аслан остановил его движение руки.
     – Ты что, дорогой, мастером полковника желаешь устроить в цех? Так извини. Мастера уже есть. Подъёмник я могу ему в аренду дать. Место не очень разбитное, но работать можно. И если он сумеет раскрутиться, всё будет нормально.
На том и сошлись. Собственно сошлись Василий Петрович и Аслан. Седов пока молчал.
     К подъёмнику Антона привел помощник Аслана, шустрый молодой чеченец с огромным перстнем на правой руке. Звали его Али.
     – Осваивайся, завтра помощника приведу. И ещё, ты замки на ящиках поменяй, смотри, не спрячешь инструмент, украдут. Всё, до завтра.
     Антон остался один. Осмотрелся. С подъёмным оборудованием он был знаком, у него в части стояли два подъёмника. Покрутившись у своего нового рабочего места ещё с полчасика, он ушел домой. Надо было разобраться с инструментами. Ящики у подъёмника пусты, ушки замков оборваны. На верстаке валялась огромная монтировка и две пивных бутылки.
     В половине девятого утра Седов был на рабочем месте. К своему изумлению он увидел на подъёмнике старенький Фольксваген. Рядом с машиной копошились трое мужчин. Вот тебе и бизнес, с его грёбаными бизнесменами.
     – Мужики, что-то я не понял. Это мой подъёмник. Давайте, выгоняйте машину.
     Из-под заднего моста выглянул пожилой мужчина.
     – Почему твой. Али вчера мне сказал…
     Позади Антона послышался голос Али.
     – Гена, то вчера было, а сегодня решение другое, Аслан это место вот этому человеку отдал. Давай, сворачивайся.
     Одним из мужиков у машины, был видимо хозяин автомобиля. Он принялся скандалить, мол, что мне до ваших разборок, взялись ремонтировать, доводите дело до конца.
     Али, повернулся к Антону.
     – Слушай, пусть Гена закончит, а уж потом и ты приступай, тем более что у тебя и клиентов ещё нет.
     Антон согласно кивнул, и примирительно подойдя к Геннадию, протянул руку.
     – Меня Антоном зовут, можно Иванычем или полковником ещё называть.
     – Что, полковник, на самом деле?
     – Да нет, просто в гаражах так называли.
     К ним присоединился партнёр Генки, совсем молодой парнишка.
     – Так я вас знаю, вы в военных гаражах работали, мне парни рассказывали.
     – Ну да, работал, да вот накрылся мой «офис» медным тазом, сюда и пришёл.
     До обеда, пока Гена ковырялся с машиной, Антон бродил по цехам.  Разобраться, кто есть, кто, он был не в силах. Хозяев многочисленных рабочих мест было много. Системы в ремонте машин он не увидел. У него в парке, в ремонтном блоке всё систематизировано: здесь диагностика ходовой, там трудятся электрики, дальше подъемные устройства. На них можно ходовую смотреть и ремонтировать, можно и под капотом работать. Отдельно была яма для схода-развала и прочее, прочее. А здесь как разобраться?
     Закончивший ремонт и получивший деньги за ремонт Гена, добродушно улыбаясь, всё ему рассказал. Занял рассказ не более минуты.
     – Клиента ищешь сам, помощник у тебя будет для этого дела. Вон там, на дорожке пусть дежурит и ловит машины. Со временем сам клиентуру получишь, если толково ремонтировать будешь. Учти большая часть тех, кто сюда приезжает, лохи ты их и раскатывай на деньги. В армии психологии учили? Ну вот, будешь психологом работать. Не нарвись только на умных людей, без штанов останешься.  Взял машину, на подъёмник её, посмотрел, список хозяину в зубы и пусть по магазинам бегает. Расценки сам поймёшь, а за аренду места с Али расплачивайся. По цехам не броди, можешь и на кулак нарваться. Вот и всё, удачи тебе, браток. Я вон там работаю, если что надо подходи.
     Гена показал свою площадку, где на яме стояла «Семёрка».
     – Ну, пока!
     К вечеру Али привёл ученика мастера.
     – Принимай, полковник. Лёхой его зовут. Парень расторопный, но знает мало. Мать в столовке работает, вот и привела. Давай, Лёха, шурши.
     Лёха действительно оказался парнем смышленым, и «шуршать» умел. С умным видом, в лоснящемся от времени комбинезоне, что пожертвовали ему соседи Антона на первый случай, с сигаретой в зубах, он чинно прохаживался по дорожке вдоль сервиса и внимательно присматривался к подъезжающим машинам. Увидев нерешительно оглядывающегося владельца личного транспорта, подходил к нему.
     – Что, браток, проблемы?
     Реагировали люди на вопрос по-разному, кто посылал подальше, кто, равнодушно закрыв дверцу на замок, шёл в цеха, а кто и отвечал. Вот последний и был его добычей. Переговорив по сути проблемы авто и ответив владельцу на главный вопрос: «Сколько будет стоить ремонт?», небрежным: «Сговоримся», Лёха пригонял машину к подъёмнику. Сдавал владельца с рук на руки и тут же смывался.
     – Иваныч, мне за ветошью надо сбегать.
     Антон посмотрел парню вслед, какая ветошь, опять к мамке на кухню.    Вздохнув: придётся одному вертеться, Антон смотрел на клиента.
     – Ну что, чем больной страдает?
     Его шутливый тон в общении, сформированная годами службы в армии привычка быть предельно корректным в разговорах и конечно профессионализм, располагали клиента. Осмотрев машину, Антон рисовал владельцу реальную картинку: что надо сделать, сколько времени потребуется, где купить запчасти и сколько всё это будет стоить. Да, пока ремонтируя свои первые машины, он был предельно честен.  Не умел охать и ахать, увидев якобы «в конец раздолбанную ходовую», как это делали большинство его коллег, разводя на деньги клиента. Многие мастера умели по одному внешнему виду отказывать немощному пенсионеру в ремонте, мол, топай, папаша, не потянешь деньгами. А он брал все машины. Такой уж был характером. К концу первой недели, когда пришло время отчитаться деньгами о работе бригады,   Антон вывернул карманы полностью. Али покачал головой.
     – Полковник, так дело не пойдёт, у нас не благотворительная контора, деньги нужно платить. Ещё недельку потерплю, не сможешь платить, валяй обратно, в гаражи.

     Продолжение следует
     http://proza.ru/2025/06/25/1161