Аннигиляция. 2. Автотрофия

Я не мог пошевелить ни руками, ни ногами, потому что у меня их вообще не было, руки давно уже стали зелеными стеблями, волосы на них превратились в шипы-колючки, а кисти раскинулись зелеными листьями. Не было и ног, потому что растению нужны корни и стебель, а не ноги и руки. И я понял теперь, что и был самым настоящим растением. Может, слизень-монстр тогда меня все-таки сожрал, и я удобрением вошел в плоть стебля. Или я все-таки отбился от него, остался собой, и все происходящее мне только грезится. Да, конечно, грезится, я же спал тогда, в то злополучное утро, может быть, я и теперь сплю, и это просто ужасное видение. По-видимому, я болен, так сильно болен, что у меня начался бред, и я больше не владею собой. Я точно больше не владею собой, кажется, мною овладел солнечный свет, я весь подчиняюсь ему, я разворачиваю кисти-листья потокам золотого света, потому что он дает мне возможность дышать и жить. Я стал стеблями огурца, я - ветвистый и цветущий, я живущий… я – живущий? Ну конечно! Только вот что-то там, у моих корней, лезет по моему основному главному стеблю, какая-то мерзкая, гадкая, коричневая слизкая тварь с рожками-усиками и отвратительным зевом-вагиной взбирается по мне все выше и выше. Значит, это все же был не сон, этот гад уже заглянул мне однажды в глаза своими желеобразными шарами на ниточках; он хотел проникнуть мне в душу, он хотел сожрать меня, пропустить через свои звериные бесконечные зубищи хищника, его слизь уже лилась по мне реками, обволакивала мои руки ноги и руки, стекала по гениталиям, он теснил мне грудь, он щекотал меня своими усиками. И вот теперь он ползет по моим роскошным стеблям с одним единственным намерением: жрать и жрать меня, даже не меня, а мое продолжение, моих отпрысков, мои завязи, едва отцветшие и только становящиеся моими потомками, носителями моего семени, нет, моих семян. Проклятая тварь хочет сожрать мои плоды, потому что теперь ему уже не справиться со мной, я стал ветвист и колюч для этой гадины, я разросся под лучами палящего солнца, губительного для всякой мерзости, и ему не одолеть меня, ибо я обрел бессмертие в аннигиляции и стал другим автотрофичным видом жизни.