Достало! 26. 10. 2009 г

- Достало, все достало! Сколько можно надо мной издеваться? Развестись он не может! А я могу жить в состоянии постоянной подвешенности? Вы у меня спросите, я могу жить, зная, что у него другая? Да не просто другая, а законная жена! Ах, я женился в молодости и по глупости! Ах, на тебе свет сошелся клином! ах, она – дура, я ее не люблю, живу с ней по привычке, да и собственность у нас общая, и дети. А дети любимые. Вот, только ради них я с ней,   со змеей, и живу. Ах, бедный я несчастный! Пожалейте меня сиротку. Господи, сколько, сколько можно слушать этот бред? Маш, я с ним пять лет уже. Ну, нет моих сил больше!   - Ирка ревела взахлеб, слезы градинами скатывались по щекам и исчезали где-то в подушке.
- Ну, Ир, ну, перестань – Маша не знала, что делать. – Смотри, вся наволочка уже мокрая, ну, брось его, найдешь себе нового «Хренового». Маша старательно пыталась рассмешить подругу, и фраза про «хренового» даже вызвала у Ирки некое подобие улыбки. Она встала с постели и подошла к зеркалу. – Ужас, на кого я похожа?   А хрен на хрен менять, дорогая моя, только время терять! Так кажется, говорил твой супруг бывший? Все они одинаковые.   – Ирка зло улыбнулась. Маша даже поежилась, она редко видела подругу в таком дурном настроении.
- Да, ладно тебе, Ир, все хорошо будет!   И к тому же, хрен хрену рознь! Мы хороших себе найдем!   - Маша крепко обняла Ирку за плечи.   -Вот, посмотри на нас – тыча пальцем в зеркало, с улыбкой говорила Маша – посмотри, посмотри! Мы красотки! Ну, здесь подтянуть, там убрать, юбку покороче, каблук повыше и вперед! Из этих лап еще никто не уходил! – Маша смешно растопырила пальцы, навешивая руки над Иркиным лицом. Ирка сдалась и рассмеялась.
-Да, Машка, ты права, конечно, но когда я его с семьей увидела, мне так грустно стало. Думаю, да провались все пропадом! Она такая счастливая! Смеется, дети у них хорошие такие, младшему еще двух нет, а он кобелина, со мной десятый год, ей врет, мне врет.   А мне тридцать уже, я замуж хочу, детей хочу …   Маш, ну, чем я   ее хуже? - У Ирки опять потекли слезы.
- Да ничем не хуже, просто…   «Потому, что на десять девчонок по статистике девять ребят!..»   Все, хватит!   - Маша тихонько потрясла Ирку за плечи,   широко ей, улыбаясь – Слезами горю не поможешь и насильно мил не будешь. Всё, говорю, хватит реветь, давай собирайся мы идем в ресторан отмечать твою свободу! – заботливо оптирая слезы, говорила Маша.
- Дура – я, да, Маш?   Я в него в институте еще влюбилась, красивый, статный, говорить красиво умеет, танцевать…   Маш, ведь такая редкость, чтобы мужик танцевать умел. Ведь они же почти все, как пингвины неповоротливые. С одной ноги на другую переваливаются. А танцы медленные им нужны, лишь для того, чтобы добычу в руках потискать, так сказать, на ощупь понять! А он меня   танго покорил – Ирка чуть задумалась – мы тогда в каком-то театральном конкурсе, участвовали от университета. Он тогда только женился, буквально пару месяцев после свадьбы прошло. Цветы, конфеты носил, говорил, что женился потому, что она забеременела, а его, бедняжку, не спросила. А я ему верила, Маш, я верила ему. Зачем он со мной так? – Ирка опять захлюпала носом, а слезы, казалось, катились сами собой. – Да, я, конечно, сама виновата, нечего было уши развешивать, вот, дура! Нашла, кому верить! Он пол-института обхаживал, а мне казалось, что он меня только любит.
- Все, хватит о нем! Ир, собирайся, я сейчас девчонкам позвоню! – Маша оставила Ирку одну, а сама вышла из ванной за телефоном. Когда она вернулась, Ирка стояла с ножом в руке. Нож такой канцелярский. Он такой острый, что им ничего не стоит порезаться. Что было в другой руке, Маша не видела. В одно мгновение ее прошиб холодный пот. - Ирка, да ты что?! - закричала Маша – из-за этого проходимца?!  Она, вихрем влетела в ванную комнату и выбила нож из Иркиной руки. -Ты что с ума сошла?– Маша переходила на крик, теперь   уже у нее покатились слезы. В один миг в ее голове пронеслись картинки из плохих телевизионных детективов про самоубийства и прочие другие дела. Она и не предполагала, что на задворках ее памяти хранится так много всякой мути (изображений всячески изуродованных трупов). - Все-таки телевидение – это зло – думала она.- Ирка, ну ты даешь! Совсем не собираюсь становиться свидетелем твоей кончины! Дура! Вот, уж правда, дура! – возвращаясь к мысли об Иркиной гибели кричала   Маша, метаясь взад и вперед по ванной. Она закурила сигарету. – Вот, дура! Я от тебя, подруга, такого не ожидала!- мотая головой, со злостью в голосе говорила Маша. Все это время (считанные минуты) Ирка стояла, буквально, с открытым ртом и так, чуть кривенко и несильно так, улыбалась. Обычно подобная мимика: широко раскрытые глаза, рот приоткрытый, брови поднятые, говорит об изумлении, но, в данном случае, сказать, что Ира была изумлена - ничего не сказать, она была просто в шоке.
- Маш, ты чего? – удивленно спросила она, еле сдерживая смех – Маш, я карандаш собиралась поточить – Я не собиралась кончать с собой – уже в голос смеялась Ирка. – Я карандаш поточить – запинаясь, проговаривала она. - Маш, ты чего?
  Маша встала, как вкопанная, она все еще нервно курила, но уже не металась. Она смотрела на корчащуюся от смеха Ирку широко раскрытыми глазами и, моргая невпопад ресницами между затяжек по-тихоньку начинала похихикивать. Через секунд тридцать ступора она хохотала уже в голос. Так, что перехватывало дыхание.
- Я решила, что ты…   Ха ха...   – она даже выговорить не могла.   – Ха ха ха. Еще   минут десять девушки не могли успокоиться. Но, как говорится, время все лечит, и как, ни странно, истерический смех тоже.   Через два часа они уже были в новом ночном клубе. Его открыли, буквально, пару недель назад, а сегодня была вечеринка, посвященная его открытию. Девушки   наперебой рассказывали   подругам о происшествии двухчасовой давности. Вечер получился более чем веселым. Вино, танцы, смех до слез. Одним словом, положительные эмоции. Ложась спать и вспоминая весь этот сумасшедший день, Ирка задумалась: «Как же хорошо, что у меня есть подруги и друзья вообще. Вот оно счастье! А смех, смех – лекарство от любой хандры!»   На этой приятной ноте Ирка уснула. Утром решение пришло само собой. Она написала ему последнее смс: «Прощай!» Получив отчет о доставке, она отключила телефон.
– Все, новая жизнь! – произнося это, Ирка улыбалась, ей было легко, впервые за последние пять лет.