Тени безымянного озера. Глава 5

Первым неприятным моментом при входе в монолит для Игоря оказалось его собственное зрение. Оно почти сразу расфокусировалось, и, как Седов ни напрягал глаза, фокус не возвращался. Он видел непонятные чёрные нити, пульсирующие почему-то фиолетовым сиянием. По телу бежали мурашки, а во рту ощущался кисловатый привкус с покалыванием, словно он лизал контакты батарейки «Крона». При следующем шаге у него зачесались кости. Как такое могло быть, Игорь не понимал, но его скелет словно вибрировал мелкой дрожью. И ещё его беспокоили многочисленные мужские и женские голоса. Одни кричали: «Не ходи туда». Другие советовали отпустить руку девушки, якобы он с ней и погибнет. Третьи, злорадно смеясь, рекомендовали: «Убей её!». А четвёртые доверчиво шептали: «Иди назад, не бойся. Ты выживешь, а она нет». Но Седов делал шаг за шагом, следя, чтобы они с Леной шагали синхронно.

Потом по глазам Игоря ударила яркая вспышка. Он рефлекторно зажмурился, а когда открыл веки, то увидел, что они с Мироновой стоят в лаборатории, но уже седые и совсем старые. Очередная световая пульсация вновь заставила прикрыть глаза. Но следующей картинкой ему показали, что они с девушкой уже трупы, валяющиеся у неё в бункере. Новая вспышка и новый эпизод, где они не встретились, и Игорь бегом садится в свой микроавтобус и уезжает из опасного места. Вспышки учащались, показывая Седову возможные развития событий. Но чаще всего они носили неприятно-ужасающий характер. Но и память мужчины стала давать сбой. Он точно помнил, как умирал в другом измерении, а также даже занимался сексом с Мироновой. Как он не раз убивал Лену или она его. Такие «нереальные» воспоминания жутко раздражали Игоря. И, разозлившись, он мысленно не соглашался с демонстрируемыми вариациями, кроя «Зеркало» самыми последними словами. Его протест можно было кратко обосновать так: «А хрен тебе, назло не сдохну и Лену убить не позволю!»

Ему казалось, что они шли не менее часа, но едва чёрная пелена спала, как люди буквально вывалились в реальный мир. Лена, посмотрев на часы, доложила:

— Три секунды. Блин, а мне казалось намного дольше.

Игорь огляделся. Они стояли на том же самом каменном островке, но теперь зеркальная сторона монолита оказалась на противоположной стороне, чем они помнили. Да и каменная дорожка к берегу выглядела более ухоженной. Камни словно кто-то выровнял. А вот глаза Морозовой оказались покрыты чёрной плёнкой. Он хотел было ей про это сказать, как заметил, что чернота рассеивается и буквально через пару секунд полностью исчезла.

«Наверное, это временные последствия перехода через портал», — решил он. А Морозова, не отводя взгляда от дисплея своего прибора, начала сыпать фактами.

— Твой отец был практически прав, говоря, что «Зеркало» — портал. Но он немного ошибся. Мы прошли сквозь ноль-пространство. Монолит — не портал, а принудительная декогеренция. (* Декогеренция — процесс нарушения когерентности, вызываемый взаимодействием квантово-механической системы с окружающей средой).

— Лен, а можно проще пояснить? Я не силён в ваших мудрёных терминах. Что такое декогеренция?

— Если проще, это мост между двумя реальностями.

— Ну вот, другое дело! Теперь понятнее стало. Значит, мы сейчас в иной реальности?

— Да! Но вот что странно! Мой прибор в момент перехода фиксировал самые противоречивые состояния и температуры. Частота резонанса «Зеркала»: 42,3 Гц.

— И что?

— Это частота человеческого ДНК!

— Ага, и что ещё?

— Температура поверхности: минус 273,1 °C, ниже абсолютного нуля?! Но мы не погибли! И ещё сработал эффект Казимира: датчики показывали отрицательное давление. То есть пространство «втягивало» нас, хотя мы словно пробирались через упругую массу. И кстати, ты на кожу рук не смотрел?

— Нет, а что?

— Ты что?! Так там же было самое интересное! Наши руки покрывались узорами Мандельброта!

— Кого? Лен, я же просил…

— Да, прости. Это фрактальный рисунок! То есть визуализация волновой функции. А мои умные часы показывали самые разные даты, повторяя их в периоде: 1986 ; 1991 ; 2025 ; 1986 год. Ты сам-то видел сияющие чёрные линии перед нами?

— Да.

— Так вот! Это и есть вселенские струны! Мы с тобой шли в пространстве Калби-Яу, шестимерном тоннеле между мирами! И, кстати, гравитация здесь 0,9 от нашей.

— Да ладно? — с сарказмом отреагировал на слова Морозовой Игорь. — Прям самого Калби-Яу?

— Прикалываешься? — обиделась Лена, убирая прибор в рюкзак. — Ну-ну! Я, когда получу Нобелевскую премию, с тобой делить её не буду. А чёрт! — хлопнула она себя по лицу. — А здесь комары более злые!

— Да! — подтвердил её слова Седов, убивая кровопийцу на своей шее и поднимая голову вверх. — Давай уйдём отсюда, пока нас не сожрали. И небо тут, кстати, сиреневое.

— Ой, мля, а я и не заметила! — посмотрела вверх Морозова, начиная движение. — Хотя дышится легко! Надо будет уточнить, почему оно здесь такое…

Они направились к берегу, сравнивая свои впечатления от родного мира и этого. Кроме более комфортной тропинки, Игорь не смог уловить разницы. Как там у них росли деревья и какие, он особенно не запоминал. Песчаный берег — будто бы такой же. Да и лесная тропинка вроде как похожа. Но едва они подошли к бывшим заброшенным строениям, как сразу же уловили разницу. Здесь городок процветал! Мало того, что ранее полуразрушенные здания выглядели целыми, так их стало намного больше. Но Седова более всего удивил громадный рисунок на стене одной двухэтажки. Там были нарисованы стоящие в белых халатах мужчина и женщина, а над ними крупными буквами сияла надпись: «Слава советской квантовой программе!»

— Дремучий случай! — неожиданно для Игоря выругалась Лена. — Это куда нас занесло? СССР жив?

— Похоже, — вращая головой по сторонам, рассматривал городок Седов. — И фонари тут странные. И вон ещё, смотри на тротуар?

Лена перевела взгляд туда, куда указывала рука мужчины, и увидела, что по параллельной дорожке в их сторону катится старинный пылесос с обтекаемым корпусом серого цвета, у которого на борту был нарисован порядковый номер «72», а рядом располагался серп и молот! Пылесос, слегка гудя, подметал улицу щётками под днищем, собирая пыль и мусор.

— Робот-пылесос, что ли? — удивлённо протянула она. — Вот мля, дела…


Они неторопливо шли по асфальтированному тротуару, видя, что поблизости ходят люди, одетые вполне современно. Из приоткрытых окон жилых домов доносятся невнятные голоса и звучит знакомая им музыка в стиле девяностых. На Седова с девушкой никто не обращал внимания. И это радовало. Но когда они вышли к дому культуры с очередным кумачовым транспарантом: «Каждый гражданин — наблюдатель! Каждое решение — коллапсированная вероятность!», то замерли на месте. ДК выглядел современно, но их обоих удивил тот факт, что идущие поблизости от стен зданий люди имели тени. И эти тени не всегда точно копировали движения своих «хозяев»! Они заметно запаздывали или вообще застывали на месте.

Рядом с домом культуры располагался киоск, продающий журналы с газетами, и Морозова с Седовым, не сговариваясь, направились к нему. Внимание Игоря привлекла яркая обложка издания, на которой читалась надпись: журнал «Квантовая Родина». Там был изображён мужчина, жутко похожий на Громова. А более мелкий шрифт трёх анонсов сообщал: «Управление вероятностью: пятилетка без аварий!», «Плазменный щит на страже квантовых интересов. Наше небо закрыто от посягательств» и «Установка „ОКО-1“ прошла очередную модернизацию».

«Ну теперь про цвет неба мне стало более понятно, — догадался Седов. — Плазменный щит его так окрашивает. Значит, здесь „Безымянный-13“ находится под защитой? Но что за установка „ОКО-1“? И что за управление вероятностями? Выходит, здесь научились использовать возможности монолита и переписывают реальность? Вот, суки! А кстати, что мой смартфон показывает?» — полез он в карман куртки. Его рука неожиданно оцарапалась за металл, которого априори не должно было быть на одежде. Седов оттянул полог куртки, с удивлением констатируя, что к клапану кармана прицеплен значок, которого у него никогда не было. Но самое главное — на значке виднелась надпись: «Ударник квантового труда»! Он перевёл взгляд на Морозову, замечая, что и у его спутницы во внешнем облике произошли изменения, сразу им не замеченные. Её хвост из волос стал заметно короче. Да и цвет брюк поменялся на синий. А на ее рюкзаке появился крупный брелок, точнее, даже металлический жетон с коммунистической символикой и надписью: «Министерство Когерентности»!

Лена же, попросив посмотреть газету «Квантовые новости», пробегала глазами по заголовкам, бормоча еле слышно:

— Так-так… Бюллетень квантового Политбюро… Народные суды перезаписали очередного провинившегося… Искусственная червоточина под Новосибирском… «Исправлена авария на ЧАЭС: путём ретроактивного наблюдения установлено, что реактор № 4 всегда был стабилен». Обновлены листы вероятностей… Работники Омского сталелитейного завода дружно решили «поддерживать когерентность» с помощью синхронного пения… Новости искусства… Ого! Музыка звучит только в мажоре! Минор запрещён — вызывает «нежелательные суперпозиции»…

И, обращаясь к продавщице, сидящей в глубине киоска, поинтересовалась:

— Это свежая газета? Дату я не вижу.

— Нет, — послышался бодрый женский голос. — Вчерашняя. Вот же число стоит, — появилась из окна женская рука с чёрным массивным браслетом и ткнула в угол периодики. — 26 апреля 1986 года! Сегодняшнюю прессу привезут ближе к вечеру.

— Тогда не надо, — вернула газету Елена, отворачиваясь от окна. Она хотела что-то сообщить Седову, как из окошка киоска вновь прозвучал женский голос.

— Прошу прощения! Я сразу и не вспомнила, кто вы. Только сейчас заметила ваш министерский жетон и хочу сказать, что я полностью одобряю политику партии. У меня коэффициент наблюдателя равен почти тридцати! Я понимаю, что этого недостаточно, но я могла бы работать одним из помощников корректировщика. Я очень наблюдательна и всегда голосовала за квантовую сцеплённость общественных решений. Надоело сидеть на одном и том же месте!

Морозова не понимала, что от неё хотят. Она-то была не в курсе появившегося жетона. Но Игорь, быстро сориентировавшись, назидательно произнёс:

— Гражданочка. Вы в своём уме? Уж кто-кто, а вы-то, работающая с прессой, должны знать минимальные требования для запрашиваемой вами должности? Ваш коэффициент уже практически не котируется. Вы разве не читали новости, что его повысили? Уже одного высшего образования недостаточно! Требуется стаж работы по профилю. Так что сначала обучитесь…

— Да-да, извините, — испуганно залопотала продавщица. — Я просто немного опешила. Такая звезда и предо мной…

— Бывает! — улыбнулся ей Седов и, видя изумлённый взгляд Елены, показал пальцем на торцевую стену киоска, где висел другой журнал, а на его обложке в деловом костюме и слегка тонированных очках была изображена Лена с подписью: «Л. Миронова — Герой Квантового Труда». Девушка от изумления открыла рот, но ничего не стала произносить. Игорь потянул за собой спутницу, и уже отойдя от киоска, до него самого дошла очередная абсурдность фотографии. Глаза у двойника на обложке были не серо-голубыми, как у оригинала, а чёрными, как совсем недавно он их видел, выйдя из монолита…



…Они шли по городку, рассматривая людей и следя за тенями. Эффект рассинхронности движений повторялся у каждого второго, если не первого. Но Лена обратила внимание и ещё на один факт: все жители городка носили на руках браслеты. Чаще всего они были чёрного цвета, но пару раз встречались красные, синие и фиолетовые аксессуары. Она сообщила о своём наблюдении Седову, и им пришлось натянуть рукава как можно ниже, чтобы скрыть отсутствие атрибутов у себя. Почти совершенно случайно им на глаза попалась вывеска магазина «Квантовые браслеты». Они не знали, сколько стоит подобное «украшение» и для чего оно служит. Но для маскировки им просто необходим был этот аксессуар. И когда Елена, указав на торговую точку, предложила: «зайдём», Игорь не отказался.

Уже входя в магазин, Седов интуитивно решил проверить карманы джинсов. Он никогда не носил с собой портмоне, предпочитая держать наличные в карманах штанов. И, сунув руку, он неожиданно для себя вытащил деньги из своего детства. Рубли, трёшка и пятёрка выглядели без изменений. А вот на парочке десяток и пятидесяти рублях вместо Ленина был изображён Сталин! Показав деньги Лене, он смело подошёл к прилавку, на котором под стеклом витрины лежали те самые разноцветные браслеты, дополняя цветовую палитру зелёным и белым аксессуаром.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался с ними парень в белой рубашке и чёрных брюках. — Чем могу помочь?

— Да вот! — указал на свою пустую руку Седов. — Пока добрались сюда, забыли в поезде свои квантовые браслеты. А без них, сами понимаете…

— Понимаю! — бросив взгляд на его значок, улыбнулся им продавец. — Для ударников квантового труда у нас имеется приятная скидка, — положил он на стекло прилавка зелёный браслет. Седов в этот момент рассматривал синие стены, украшенные парочкой висящих горшков с цветами и большой чёрной плоской панелью, похожей на телевизор и надписью «Рубин», но со встроенной компьютерной клавиатурой. А также небольшим чёрным окошком по соседству, с мигающим над ним синим огоньком. Продавец подождал, пока клиент вновь войдёт с ним в контакт, и громко объявил:

— Новый браслет вам обойдётся всего в пятнадцать сорок.

— Нормально, — буркнул Игорь, кладя шестнадцать рублей на прилавок и получая сдачу знакомыми монетами по десять копеек.

— А вам, гражданочка, как я полагаю, обычный?

— Не совсем! — поправил его Седов и, развернув Миронову спиной к пареньку, продемонстрировал жетон.

— Ух ты-ы! — уважительно протянул юноша. — Вы правда из самого Министерства Когерентности?

— Да, — согласилась Елена, мило улыбаясь.

— Впервые продаю белый браслет! Думал уже, у нас его здесь никто не купит.

И пока он доставал с витрины белый аксессуар, Игорь обратил внимание, что сам продавец носил чёрный аналог. А парень, любовно погладив товар, положил его на стекло прилавка, называя стоимость: — Семьдесят два рубля со скидкой. Регистрировать сами будете или воспользуетесь моими услугами?

— Вашими, — Миронова опередила Игоря с аналогичным ответом.

— Да, — согласился он, — конечно, вашими услугами!

— Тогда с вас ещё по шесть рублей с каждого. Итого восемьдесят четыре рубля!

Седов пересчитал оставшиеся деньги, но их не хватало. Лена поняла и полезла в свой рюкзак. Пошуровав в его глубине, она начала проверять кармашки. Игорь догадывался, что девушка тоже ищет деньги. И когда её глаза засияли, он с облегчением вздохнул. Запасы наличных Лены удивили. Она вытащила целую пачку десятирублёвок и, отсчитав нужную сумму, протянула деньги продавцу. Тот пробил чек на обычном кассовом аппарате и, забрав браслеты, подошёл к монитору. Прикладывая по очереди аксессуары к чёрному окошечку, продавец вбил в появившемся меню какие-то цифры и поинтересовался:

— Продиктуй мне ваши полные имена и прикоснитесь, пожалуйста, к сканеру отпечатков.

— Седов Игорь Алексеевич.

Назвав себя, Седов осмотрелся, ища, куда прикоснуться, но Лена молча указала ему на правую сторону прилавка, где виднелась подсвеченная секция со схематическим рисунком пальца и папиллярным узором.

— Так… есть такой! — подтвердил парень. И Игорь увидел, что на экране появилась его собственная фотография в деловом костюме.

— Теперь вы…

— Миронова Елена Степановна, — представилась Лена, но едва её данные были внесены в базу, как раздался противный писк.

— Странно, — проверял введённый текст парень. — Я же всё верно вбил?

Он обернулся к покупателям, ожидая ответа, а Седов уже лихорадочно размышлял, ошиблись ли они и почему местный комп не сработал, если он занесён в базу, а Миронова нет. Но, вспомнив про фото в журнале, с улыбкой поправился.

— Да, вы ошиблись. Не Елена, а просто Лена. Попробуйте изменить?

— О! Теперь прошло! — с радостью подтвердил продавец, и на экране высветилось знакомое фото Мироновой в очках.

— Вот, — протянул он им два браслета. — Регистрация прошла успешно, носите и не теряйте больше!

— Не будем! — пообещал Седов, рассматривая крепление жёсткого аксессуара. Простой замок защёлкнулся на браслете без проблем. Игорь испугался, что с таким широким отверстием он сможет потерять устройство, но здесь произошло чудо. Браслет слегка завибрировал, и диаметр его заметно уменьшился, удобно обхватив руку. У Лены произошла аналогичная метаморфоза, и они, довольные, покинули заведение…

— Так и куда нам дальше? — огляделся по сторонам Седов. Увидев надпись: «Столовая», он предложил:

— Может, перекусим?

— Давай, — легко согласилась девушка, добавляя: — Там я заодно и проверю, что собой представляет этот квантовый браслет. А то у меня есть некие подозрения, что непростая это штука, как бы нам не влипнуть в очередные неприятности. Боюсь, мы подвергаемся квантовой иллюзии Эрроу-Финка.

— Кого? — опешил от очередной неизвестной фамилии Седов. — Лен, я же просил.

— Это феномен «предопределённого будущего». Денег у нас не было, и вдруг появились! У тебя значок, у меня жетон… Здесь и CPT-симметрия действует… Точнее, идентичность зеркального отображения нашей Вселенной. И меня более всего поражает, что и мы здесь присутствуем! Точнее, наши копии. Даже отпечатки прошли! Мне бы сейчас просчитать комбинации гиперзаряда… По идее, этот мир должен состоять из антивещества, но мы не аннигилировали. Довольно любопытная CPT-инвариантность получается, — и, видя недоумение в глазах спутника, пояснила: — CPT-инвариантность — это фундаментальная симметрия физических законов при преобразованиях, включающих одновременную инверсию зарядового сопряжения, пространства и времени. А-а, ладно, забей… Это мне одной интересно. Так что пошли в столовку, посмотрим, чем здесь угощают…


… Подходя к жилому зданию, где на первом этаже находилась столовая, Игорь увидел в её витрине парочку агитационных плакатов. На первом была изображена семья счастливых рабочих, чьи тени складывались в серп и молот. В верхней части композиции имелась крупная надпись: «Твой выбор — наш коллапс!» А под картинкой шёл более мелкий текст: «98,3% вероятности счастья при соблюдении квантовой дисциплины».

Второй плакат был иным по стилю и содержанию. У него имелась всего одна надпись: «Слава Корректировщикам!»

На фото изображался человек в чёрном комбинезоне, стирающий граффити со стены. А когда они с Еленой подошли ближе, то стало понятно, что это граффити — предсказание кризиса 1991 года!

Миронова ткнула Седова в бок, кивая на плакаты, и он согласно кивнул, подтверждая, что тоже обратил на них внимание. Они молча открыли большую стеклянную дверь, входя в помещение. В нос ударил знакомый «столовский» аромат кислых щей, и парочка людей оказалась в просторном зале.

Антураж здешнего заведения ничем не отличался от сотен похожих столовок, которые Игорь встречал за свою жизнь бывшего военного и дальнобойщика. Народу было немного. Посетители сидели за квадратными столиками, расположенными вдоль витринных окон с тюлевыми занавесками. Мужчины и женщины парами или поодиночке неторопливо поглощали пищу, о чём-то беседуя. И вновь Седова озарило, что они здесь за всё время так и не встретили ни одного ребёнка. Что само по себе было странно, учитывая разнообразный по возрасту облик жителей.

Из скрытых динамиков негромко звучала позитивная музыка. Тембр певца напомнил Игорю советского исполнителя Сергея Захарова, он ещё снимался в фильме «Небесные ласточки». И, взяв со стойки по голубому подносу, Игорь с Еленой направились к длинному прилавку выбирать себе, что можно поесть из местного и довольно разнообразного по виду ассортимента…