12 глава. Кара Божья

Начало: http://proza.ru/2025/03/26/1741

 - Пить давай! - неожиданно густым басом рявкнул хилятик вместо приветствия. В ответ ему застучали по доскам торопливые шажки. Из глубины дома донеслось нервно-резкое:

- Параскева, квас из ледника для отца, быстро!

Тимур услышал звук задвигаемого засова и безбоязненно выехав из своего укрытия, подкатил к отверстию в заборе. Голос хозяина грохотал, как колесница Ильи Пророка, если ее пустить не по облакам, а по жестяной кровле. И, в отличие от внешности, вполне соответствовал стереотипу домостроевского купца или крестьянина.

- Чего стол не вытертый? Да положь тряпку, раньше надо было... Чего это в квасе плавает? Небось, один раз всего процедила? Две бабы в доме, а порядку нет!

Судя по шуршанию юбки, жена молча хлопотала вокруг своего господина. И откуда такие уроды берутся? А главное, почему она позволяет? Боится? Да она же на голову его выше! Она бы этого самодура одной левой на обе лопатки... Или он тоже занимается кулачным боем и освоенные приемы на жене применяет? Тимуру стало противно. Противно, что ничем не может помочь этой неглупой и волевой женщине, которая почему-то позволяет закомплексованному недомерку вытирать о себя ноги. Но еще больше он возмущался положением их дочери.

Это ж надо! Семь классов! Хозяйство вести сможет - и достаточно... двадцать первый век! С ума сойти. И на дорогущий колокол у ворот несколько лет копить, а на простенький китайский насос - не набрать. И еще о неправильном выборе сестры рассуждает! Впрочем, в чужой монастырь, как говорится...



Дождавшись, пока хозяин утолит голод и диктаторские амбиции, Тимур потянул за шнурок. Раздался глубокий, мелодичный удар колокола. Казалось, звучал весь воздух над землей, поднимаясь к небесам. Звон прокатился по дороге, отразился эхом от каменистых склонов и растаял где-то в тени безбрежных садов. А ведь и правда, красота какая! Невольно поверишь, что от такой райской музыки исчезают все бесы, а уж нечистые помыслы - точно. "Яко тает воск от лица огня".

- Серафим, поди открой! - Властно приказал хозяин. - Это, верно, Димитрий ноты принес... Живо! Не спи на ходу!

Мальчик бегом подскочил к воротам и отодвинул засов. Ничего не сказав, посторонился, пропустив Тимура. Певчий мельком глянул на незнакомца и тут же потерял к нему интерес, бросив между делом:

- Из дома инвалидов? По благотворительным нуждам - это не ко мне, это соседний двор. Татьяну спроси... эх, не напасешься на вас.

Тимур пропустил пренебрежительное замечание мимо ушей.

Хозяин и так уже был ему слишком неприятен. Режиссер боялся сорваться. Ради дела он старался сдерживать клокотавшее внутри возмущение, но помимо воли тон получился неприязненным и жестким.

- Здравствуйте. Вы - Федор Зеленцов?

- Только не Федор, а ФеОдор, - придирчиво поправил хозяин. -

Александрович по батюшке. А ты кто таков будешь?

- Тимур Валентинович Шорников.

- Это Валюшин родственник, - услужливо подсказала Лидия, стоящая позади мужа, будто прячась за него. - Он приходил уже. От Вали привет передавал. Говорит, дело у него к тебе.

Феодор недовольно зыркнул на жену, та виновато потупила взор и прикрыла рот ладонью, мол: "Прости, молчу, молчу".

Тимур въехал на веранду и протянул руку хозяину. Тот снова вопросительно покосился на жену. Потом, как бы с сомнение, пожал протянутую руку - не крепко, при этом напряженно.

Словно боялся какого-то подвоха.

- Феодор Александрович, я - дальний родственник Валентины (раз уж Лидия так сказала - наверное, у нее есть резоны). Приехал из Петербурга. Расследую дело о смерти Камила Бекбулатова. По поручению его вдовы. Вы ведь были свидетелем?

Зеленцов смерил Тимура насмешливым взглядом, с эдаким хитрым прищуром. "Кого он мне напоминает?" - режиссер пролистнул в памяти картинки. - "Ну, конечно! "Иван Васильевич меняет профессию", Юрий Яковлев в роли Ивана Грозного. Точно! Даже фразы строить пытается на древнерусский манер. По киношному стереотипу. Только он не на средневекового царя похож, а на дурную пародию, на карикатуру. На холопа, играющего в царя".

- А что-то я не припомню, чтоб у Валентины кто-то в Петербурге был из родни...

- Может, она Вам не говорила. Можете ей позвонить и проверить, она подтвердит, что я - не бандит с большой дороги, и что мне можно доверять.

- А-а, тогда ладно... - протянул Зеленцов со знакомой интонацией. - Значит, смерть расследуешь? А чего ее расследовать, если уж два года тому все расследовано! Несчастный случай. Курил - и отравился. Своим же ядом.

"Да, вежливым его не назовешь. Что за манера - обращаться на "ты" к незнакомому человеку, который к нему обращается на "Вы"?" Тимур категорически не хотел переходить на "ты" с этим неприятным типом. "Он как будто всех вокруг презирает. Как будто собственную малозначимость и бедность пытается скомпенсировать непомерно раздутым самомнением. Бедность, конечно - не порок. Но настрогать четверых детей, работая певчим в церковном хоре? А содержать-то их на какие шиши? На подножном корму, что ли?"

- Вы согласны с версией следствия?

- А какие еще могут быть версии? - Феодор вновь хитро прищурился.

- Вдова покойного считает, что он умер не своей смертью. Что ему помогли.

- Конечно, помогли! - уверенно пробасил певчий.

- Может быть, Вы знаете, кто это сделал?

- Конечно знаю! Господь Бог ему помог. Наказал за грехи. Феодор Александрович злорадно усмехнулся и поднял указательный палец.

- Вот ты говоришь, несчастный случай... А если разобраться - что такое случай? И несчастный ли? Случайностей - их нет! Все в мире сотворяется по воле Божией. И разве не поучительно, что человек сам ядовитое дерево выращивал, и сам им же отравился? А?

- Ну, не знаю... - растерялся Тимур. - Я, как-то было, пиццу купил в ларьке. С ветчиной. И отравился. Да так, что думал - и правда Богу душу отдам. Еле откачали...

- И что? Какой-то урок из этого вынес? - Феодор потребовал ответа, будто учитель, экзаменующий нерадивого ученика.

- Не знаю даже. Пиццу у этого производителя больше не беру.

- Эх... - певчий безнадежно махнул рукой. - Вот все вы так! Легкомысленно на жизнь смотрите. Производитель... да разве в производителе дело? С человеком ежели что происходит плохое - это по его грехам, значит! Надо жизнь свою перебрать, а не производителей перебирать. Пиццу-то, наверное, в пост покупал?

- Не помню, - честно признался Тимур. - Мы с женой в молодости постились, а сейчас как-то не очень соблюдаем. Врачи не рекомендуют.

- Вот-вот! О телесном здоровье заботимся, а духовное здравие как же? Ел бы в пост перловую кашу без масла - глядишь, и не отравился бы.

Тимур согласился, что с этим трудно поспорить. Перловой кашей без масла на его памяти еще никто не травился.

Воодушевленный тем, что удалось убедить собеседника в правильности своей теории, Феодор продолжил обличительный монолог.

- Вот курит человек - это уже само по себе большой грех! Курение - не просто яд, курить - бесам кадить. Вот ты куришь, небось?

- Не курю.

- А курил?

- Да нет... ну, в школе только пробовал.

- Это хорошо. Это ты молодец, - проповедник постепенно менял гнев на милость. - Так вот, курение - яд. Потому Господь и подсунул ему вместо медленной отравы быструю! Хочешь травиться? На, травись!

Тимур поежился: ничего себе, представление о Боге у него. Не Бог, а прямо какой-то злодей-извращенец... в лучших традициях фильма ужасов. Между тем, Лидии на веранде уже не было. Тимур даже не заметил, когда и как она исчезла.

- В курении, конечно, хорошего мало... - осторожно заметил режиссер. - Но разве такой уж это страшный грех, чтобы за него сразу убивать? Не жестоко ли? Ведь Бог - есть любовь... долготерпелив и многомилостив.

Феодор снова поднял указательный палец.

- Во-от! Долго-терпелив! Дол-го! А не вечно-терпелив. Улавливаешь разницу? Бог долго терпел, пока грешник одумается... и кончилось Его терпение. И покарал грешника по делам его. Потому что нет большого греха и малого. Как в Библии сказано? Виновный в одном - виновен во всем. Не исправился? Не отказался от пагубной страсти? Добро пожаловать в ад.

"Своеобразное богословие", - подумал тимур. - "Я бы даже сказал - неожиданное".

- Значит, Вы считаете, что Камила таким образом Бог покарал за курение?

- Не только... Кабы одно курение! Безбожник - раз! - Феодор начал загибать пальцы. - Стяжатель, сребролюбец и вор - два! Блудник и прелюбодей - три! Мало?

- Достаточно... а что, правду говорят, Камил жене изменял?

- Да он ко всем бабам лез!

- Так уж и ко всем?

- Виновный в одном - виновен во всем! - повторил певчий. - Если однажды на чужую жену глаз положил - значит, такова его сущность развратная! - При этих словах в глазах благочестивого христианина блеснул огонь такой ненависти, что Тимуру показалось - был бы Камил жив, Феодор вновь бы его заживо испепелил.

- Ладно, прелюбодейство, конечно, большой грех, - согласился Тимур. - А Вы еще сказали, Бекбулатов был вором? Это в каком смысле? Был связан с криминалом, или обокрал кого-то конкретно?

- Да всех он обокрал! - возмущенно воскликнул Феодор. - Такие весь народ обкрадывают! Почему, думаете, честные люди с хлеба на воду перебиваются? Потому что такие как Бекбулатов себе все заграбастали. Откуда у него этот так называемый бизнес? А? Корабли, рестораны, гостиницы... Вон, я всю жизнь горбачусь, а только на один домишко и заработал. Тоже, считай, гостиница. Летом туристам сдаем, а сами с тремя детями в сарае ютимся! Теперь, вон, с четырьмя. Так и что? Едва на прокорм хватает! А он на какие деньжищи эти все свои отели-рестораны купил? разве честным трудом столько заработаешь? Ясное дело - наворовал.

Тимур почесал в затылке. Понятно. Зависть - хотя и не самое лучшее качество, но при таких реалиях - вполне объяснимое. Зеленцовы, похоже, действительно очень бедны. Но теперь хотя бы понятно, на что он детей кормит. А то на одну зарплату певчего прожить - маловероятно.

- А что? Этим летом на туристов неурожай?

- Какие нонче туристы? - Феодор горестно всплеснул руками. - Все из-за этой выдумки с пандемией, будь она неладна... Дурят народ!

- Дурят?

- Да конечно! Кто его видел этот вирус? Никто! Вот у тебя из знакомых кто болел? - и, не дожидаясь ответа, продолжил, - Вот и у меня нет! Намордники на всех надели. А я - не собака, чтобы в наморднике ходить. А знаешь, зачем все это нужно?

- Зачем?

- Чтобы под видом карантина всем поставить печать антихриста!

- Это как? - Тимур, конечно, не раз слышал о теориях мирового заговора, но в связи с пандемией - пока нет. Ему стало любопытно.

- А так! - торжествующе заявил Феодор. - Сказано в Писании, что будут ставить печать антихриста всем на лоб и на правую руку. Пошел я на днях в собес - чтобы, значит, пособие получить по многодетности... а мне прямо в лоб такую пукалку направляют! Вроде пистолета. Я отстранился, конечно. Говорю, мол, что это? Не надо мне это... А они хмыкают так - мол, давайте запястье тогда. А? Вот что это?

- Так это дистанционное измерение температуры. Так положено, это общие требования.

- И ты веришь в эту чушь? И козочке понятно, что это - дистанционная постановка электронной печати! На лоб и на правую руку! Я, конечно, отказался.

- И пособие не получили?

- Получил... пока. Прочитал "Отче Наш", оттолкнул эту ведьму

- да и прямо напролом в кабинет! Но это ж только начало. В этот раз антихрист передо мною отступил. А в следующий? Он пока только силу набирает... - певчий тяжко вздохнул. - А почему набирает? Потому что служителей у него много. Ох, много! Вот ты говоришь, курение - грех небольшой. Но это ведь как поглядеть... Сначала простую папиросу человек курит. Потом другое какое зелье туда набивает. А потом - и таблетки, и уколы - вот он уже и наркоман! Погибший человек.

- Так уж и наркоман?

- Не веришь? Все начинается с малого. Или взять блудные помыслы. Вот некоторые думают, что, мол, если парень до свадьбы с девицей целуется и обнимается - так это ничего. Мол, в постель не легли - так и ладно. Но помыслы-то у них об этом уже есть! А от помысла до грехопадения... Нет, пока не венчаны - гляди на девицу издали, а подойти не смей. И с благоговением гляди, а не с похотливыми помыслами!

- Ну, Вы уж, Феодор Александрович, больно строги, - Тимур с трудом сдерживал смех, который все-таки пересиливал отвращение. - Кто же в юности, глядя на девицу, таких помыслов не имеет? Но есть же еще здравый рассудок, чтобы эти помыслы сдерживать... Особенно если девица не хочет.

- Да что - девица?! - взъярился Зеленцов. - Кто ж ее спрашивает? Девица - она дура! Ей меду в уши залей, по сиське погладь - она уже и готова. Женское естество - сила темная, искушающая. Девицу только одним способом уберечь можно - запереть на семь замков! А сама она разве своему естеству противостоять может? Не даром перед лукавым-то Ева первая не устояла...

"Что он патриархальный шовинист - понятно. Но что-то здесь еще. Что-то личное", - подумал про себя Тимур, а вслух сказал:

- Все это очень интересные рассуждения, но давайте вернемся к нашему делу. Вы с супругой в тот день были у Бекбулатовых...

- Это что ж, ты меня подозреваешь? Или Лидию? - перебил Феодор.

- Подозревать, как я понимаю, можно всякого, у кого нет алиби. Но, конечно, учитывая вашу набожность...

- А при чем тут набожность? Думаете, если человек верующий, так он - овечка бессловесная? - огорошил певчий. - Если борьба со злом требует насилия - значит, должно быть насилие.

- В смысле - добро должно быть с кулаками?

- Можно и так... вон, когда солдат за свою родину воюет, например...

Феодор вновь пустился в причудливые философские рассуждения, из которых следовало, что ежели кто идет против Божиего замысла, то его и убить можно. Во славу Божию. И с чистой совестью. Потому как - благое дело, хотя и суровое. Но Сам Бог сказал: мол, принес Я не мир, но меч. И тому подобное.

Тимур терпеливо выслушал все его доводы, затем спросил:

- Что-то я не понял... это можно расценивать как признание в убийстве?

Феодор самодовольно хмыкнул.

- А как хочешь, так и думай! Я не подсудимый, а ты - не следователь. И суд давно уже порешил, что несчастный случай. Так что к законной ответственности меня не привлечь! А думать... так думать никому не запретишь, как он хочет. Помыслы у человека всякие могут быть, сам же говоришь. Так что можешь так и передать Валентине: если убили ее муженька, так и поделом ему! И если бы я знал, кто - не выдал бы. Потому что змею раздавить - дело богоугодное.Тимур понял, что при таком настрое свидетеля вряд ли удастся выяснить что-то путное, но все же спросил для проформы:

- Скажите, а в тот день Вы ничего не заметили, что

показалось бы Вам странным?

- Нет, ничего. Если не считать, что у них там все странное.

Гости нечестивые, дети невоспитанные, няня - развратница...

- И няня тоже?

- А то как же! На хозяина глаз положила. Прямо чуть не при супруге к нему лезла.

- Прямо и при супруге?

- Прямо при супруге. Так глазками и зыркала, подмигивала.

Ну, а после уж они и блудить начали, не отходя от кассы.

- Что, прямо при свидетелях? Они  что же, не скрывались даже?

- Думали, что скрывались. Да только шило в мешке не утаишь.

Я услышал подозрительные звуки - и заглянул. Так, на секундочку. Но увидел достаточно... Курва эта прямо в кабинете у него на диван села, а он ее жарит вовсю... стыдно сказать - в рот! Сынок ему в тот день подарок сделал - штучку какую-то самодельную, в целлофан завернул, старался... так вот представляешь картину - из кармана пиджака детский подарок торчит, пиджак распахнулся, карманы так по ее ушам и шлепают... Мерзость-то какая! Ребенок - чистое создание Божье - а если бы увидел? Как папаша - его няню, а? что так на меня смотришь? Не думай, что я подглядывал... больно интересно на чужой блуд глядеть! Но я ж там с супругой был, а она как раз в тот момент из поля моего зрения исчезла. Вот я и подумал: мало ли что? Вдруг ей опасность угрожает.

- Резонно. А Вы с супругой, кстати, не постоянно, значит, вместе были?

- Да почти постоянно. Почитай, не отходила от меня. А тут вышла на минуточку всего. Я вижу - нет ее, вот и подумал - вдруг что? В том доме всего ожидать можно. Но Лидия потом сразу же и вернулась - на крылечко выходила, душно ей стало.

- А не можете сказать, долго ли он с няней... блудил?

- Какая разница, сколько?! Блуд - он с момента начала действия уже совершился! - Феодор почесал в затылке. - А, ты в том смысле, что могла ли она его... того? Да не! Вряд ли. Он минут через десять всего вышел - живехонек. и никаких признаков недомогания... Наоборот, довольный, как сытая свинья.

- А каким образом вы с супругой узнали, что Бекбулатов умер?

- Да на следующий день только и узнали.

- Как?! Разве вас не было в доме в тот момент, когда его падчерица обнаружила тело?

- Да... откуда ж было знать, помер он или нет? Девчонка когда крик подняла, все сбежались, ну и мы - тоже. Врача вызвали. А как "Скорая" приехала, почти сразу приехала, так мы и подумали - что нам тут делать? И без нас разберутся.

Чего докторам мешать. А уж на другой день Валентина мне позвонила - мол, можете молиться за упокой.

- Валентина знала, что Вы недолюбливаете ее мужа?

- А за что его любить? Оно верно, по-христиански всех любить дОлжно. И недругов даже. Так по-христиански я его келейно помянул. Мол, упокой, Боже, грешную его душу, аще возможно помиловать. Но церковно - конечно, нет. Он же - нехристь был
и помер нехристем. Ну да Господь и без меня знает, куда его определить.

Феодор сказал это с таким  выражением лица, что не оставалось никаких сомнений, куда именно по его мнению Господь "определил" душу несчастного Камила.

Тимур подумал несколько секунд и решил спросить напрямую.

- Сестра Вашей жены считает Вас неспособным на убийство. Но она мучается подозрениями в отношении остальных гостей. И дело тут не в Бекбулатове, а в том, что Валентина боится предполагаемого убийцы. Вы же понимаете, если совершено убийство, то дело не в личности убитого, а в том, что совершено преступление. Убийство ведь - смертный грех, так?

Лицо Зеленцова вдруг обрело твердое и удивительно спокойное выражение, он даже в этот момент чем-то напоминал свою жену. Казалось, будто актер-комик на мгновение вышел из роли, снял маску клоуна, показав зрителю свою собственную личность - умного, интеллигентного и совершенно адекватного человека. Пожалуй, даже наделенного некой внутренней силой. Тимуру стал немного понятнее выбор Лидии - несомненно, поверхностное впечатление о Феодоре не давало верного представления о нем. И наверняка Лидия находит в своем муже множество положительных сторон.

- Ваша правда. Каким бы злодеем не был Бекбулатов, как бы ни глумился над Божиими заповедями, но убить... я никогда не поднял бы руку на человеческую жизнь. Неважно, что он сделал. Я - тоже грешный человек. Я могу не одобрять, могу презирать и даже ненавидеть. Но судить ближнего, и тем более карать его - право Бога. Не мое. Не я давал ему жизнь, не мне ее отнимать. Справедливость вершится по воле Божией, а не по моему разумению. Но честно скажу: я рад, что Бекбулатова больше нет. Нехорошо это, радоваться чужой смерти, но сказать, что я не радуюсь - было бы ложью. Уж не раз в этом каялся, а ничего не могу поделать. Как вспомню, что его больше нет - так на душе мир и покой.

- Вы верите в то, что его могли убить?

- Не очень. Хотя пути Господни неисповедимы. И я так скажу: если бы знал, кто это сделал, не выдал бы. Грех, конечно, большой. Но я верю, что ежели этому безбожнику кто-то и помог отправиться в ад, то у этого кого-то были веские причины. И предав грешника в руки закона, душу его не спасешь, к покаянию не приведешь.

- Значит, Вы все-таки кого-то подозреваете?

Феодор печально вздохнул.

- Имен не знаю, конкретно ни на кого указать не могу. Но коли его и правда убили, я думаю, это был кто-то, чью жизнь Бекбулатов разрушил. Кто-то, кто с отчаяния отошел от Бога и решился на злодейство. Кто-то, кому боль затмила разум.

- Бекбулатов был таким чудовищем? Может, расскажете подробнее?

- Зачем? Что своими глазами видел - о том сказал. А сплетни сводить - грех. Оставила бы Валентина его душу в покое... и так в аду горит. Что ворошить прошлое? Что боится она кого-то - не верю. Не робкого десятка бабенка. Темнит она. А по фактам я ничего нового сказать не могу. Что видел и помнил - все следователю рассказал два года тому еще. А нынче и что помнил - позабыл. Без надобности мне было. И Валентина... не дело она затеяла. Не к добру все это.

Зеленцов встал, показывая, что разговор окончен.


На обратном пути Тимур снова заметил любопытный взгляд - на этот раз в каменной стене была приоткрыта калитка, из щели торчал остренький носик. Всей голове не давали высунуться широкие поля соломенной шляпки. Опасаясь, что робкий наблюдатель вновь исчезнет, Тимур крикнул:

- День добрый, соседи!Калитка приоткрылась пошире. И прятавшаяся за ней старушка широко улыбнулась.

- А я-то вижу, к Зеленцовым гость пожаловал. По-первости думала, ко мне... а Вы - из родни кто, али по делу, если не секрет?

Поняв, что его больше не боятся, Тимур подъехал поближе.

- Да так я... седьмая вода на киселе. Сестрица их меня послала. Валентина.

- Вот оно что... Сестрица знаю, где проживает. А как Вы назад добираться будете? Автобус туда через два часа только пойдет. и как забираться будете? У нас тут такие, старенькие, без пандусов. Помочь-то есть кому?

- Да я такси вызову. Спасибо за заботу. Вы с Зеленцовыми-то дружите, вероятно?

- Дружить не дружу, а общее дело вместе делаем. Божье дело... Да вы если не торопитесь - заходите, я как раз беляшей напекла! Думала, внуки придут, а у них там дела какие-то... у молодых - всегда дела. А я как старика своего похоронила - так одна кукую. Скучно! Заходите, если не торопитесь... и винцо у меня есть легкое, из белого винограда. Сама-то я - нет, а для гостей держу иногда.

Тимур представился хозяйке, а та посторонилась, чтобы он осторожно вписался передними колесами в неширокий проем между розовыми глыбами вулканического туфа.

- Татьяна я. Татьяна Никитишна. Старшая по связям прихода с домом инвалидов. и касса благотворительная - тоже на мне.


 
Продолжение:  http://proza.ru/2025/06/28/1483