Глава 2. Тот, кто дал сил

Мне было десять. Я часто оставалась одна ночевать в частном доме.
Родители работали — это не упрёк, просто факт.
Чтобы я не боялась, меня записали в секцию тхэквондо ITF.
Конечно, сила маленькой девочки, даже владеющей единоборством, против грабителей — несопоставима,
но родителям так было спокойнее.

Это был не просто спорт. Это была система, в которой всё имело смысл:
команды, поклоны, тули, спарринги, уважение — к сопернику, тренеру, залу...

С первого дня школьный спортзал стал для меня особенным.
Он пах не потом, а собранностью. Там всё было ясно, чётко, понятно.
Я надевала тобок, затягивала пояс — и шла отрабатывать удары.
Это было моё место силы.

Моим тренером был мужчина лет сорока: спокойный, сдержанный, добрый — без лишних слов.
Сила в нём чувствовалась без доказательств.
Я его уважала — и старалась изо всех сил.

Со временем я стала его помощницей.
Из-за травм он не всегда мог точно показать технику — и я становилась его руками и ногами.
Я не хвасталась — просто чувствовала его доверие и свою ответственность. И, конечно, гордилась.

На соревнованиях я не плакала от боли.
Слёзы были только от досады, бессилия и несправедливости —
девочек было мало, и меня часто ставили с мальчишками.
Я училась терпеть, дышать, держать удар —
и отжималась на бетонной стяжке до кровавых мозолей.
Впереди маячил красный пояс.

Но всё закончилось случайно.
Я оказалась рядом с уличной дракой.
Любопытство и дружба «навеки» с девочкой, знакомой всего несколько дней, потянули меня туда.
Толпа разделилась, напряжение росло.
Одна девочка — старше, крупнее, тяжелее — зацепила меня: словом, плечом, а потом вызовом.
Я не искала боя, но и не ушла. Навыки пригодились.

Родители были в ужасе, увидев на моей руке следы от ногтей.
— «Ты же девочка», — сказали они и забрали меня из секции.

Я плакала. Ведь спорт был всей моей жизнью.
Просила, умоляла — но родители были непреклонны.

Первые месяцы я приходила к залу и тихо спрашивала:
— «Можно потренироваться?»
Он всегда разрешал.
Это были уже не настоящие тренировки, но сердце радовалось:
здесь всё ещё жили структура, уважение, сила.

Годы спустя мама призналась: тренер приходил к ней и просил оставить меня в спорте — наверное видел задатки...

Прошло 25 лет.
Я нашла его адрес, приехала — не застала.
Позвонила: голос тот же. И внутри стало тепло.

Наверное, он и не догадывается, но именно он помог мне вырастить ту самую решимость,
что давала силы высказывать и отстаивать своё мнение,
встать на защиту подруги, пережившей сексуальное насилие,
— перед ухмылками и непристойными намёками одноклассников.
И вообще — чувствовать себя смелее, свободнее, увереннее в своих действиях.

Когда старшему сыну исполнилось четыре с половиной, я отвела его на тхэквондо — к другому тренеру, возле дома.
Два года, бронза на областных соревнованиях — и:
— «Мам, не хочу больше ходить».
Я приняла это, хоть внутри и защемило.

Теперь тренирую сама, правда — это уже другой спорт...
Но ко мне также приходят мальчишки и девчонки —
со своими сомнениями, мечтами, бурей эмоций.
Я стараюсь быть тем взрослым, который не только учит отжиматься,
но и помогает поверить в себя, идти к целям
и, если нужно, — просто даёт поплакать.

А внутри всё ещё живёт та самая девочка,
что против несправедливости крутит вертушку —
не боясь ни мальчишеских задирок, ни их кулаков.