Крохи

Летний денёк излучал тепло и прохладу. Солнечные лучи искали лазейки в зелёной листве деревьев, радуя прячущихся в тени людей, своим ненавязчивым светом. На скамейке сидела бабушка, она, прикрыв глаза, наслаждалась легким шёпотом растений и приятными бликами, озаряющими её лицо. Запах лета, дарил ощущение покоя и безмятежности.

Мимо пробежала шумная компания детей. Они весело болтали и беззаботно смеялись. Бабушка приоткрыла глаза. Далёкие, туманные воспоминания стали всплывать в её памяти чёткими картинками...


Зима 1941-1942 годов была сложной для всех живущих в Ленинграде, а для нескольких детей, оставшихся без взрослых, совсем тяжким испытанием. Они были вдвоём с сестрой. Любе уже исполнилось десять, она остро переживала всё происходящее и все окружающие испытывали на себе её озлобленность, особенно младшая сестра Вера, которой вот-вот должно было исполниться семь лет.

А вот Наде уже было тринадцать и ей приходилось быть не только старшей сестрой для своего родного двухгодовалого братика Матвея, но и для обоих девочек. Она была спокойной и рассудительной. Какой-то не по детски мудрой, видимо тяжесть пережитого оставила в её душе глубокую рану, от которой она всеми силами старалась уберечь других. Для брата она стала матерью, для Веры надёжной опорой, а для Любы праведным наставником.

Такой обычный холодный день. Дети по обыкновению сидели в своём полутёмном убежище держа в руках скудные пайки.  Надя следила как ест Матюха. Он ещё не совсем понимал, что происходит и ел неряшливо, а сестра спокойно поднимала каждую упавшую крошку. Люба тоскливо смотрела на свой небольшой кусок хлеба, медленно откусила кусок и принялась его медленно жевать. Вера быстро проглотила свой паёк и стала голодными глазами смотреть на сестру. Люба недовольно отвернулась в сторону и стала есть быстрее.

- Чего в рот заглядываешь? - говорила она с набитым ртом, - у меня паёк такой же как у тебя, а я больше тебя, значит и хлеба мне больше надо.

- Ну, что ты, Люб, - Надя повернулась в сторону девочек, - Она ж маленькая ещё, а ты старшая, должна заботиться о ней.

- Я вообще то тоже ещё не очень большая, а если буду свой паёк отдавать, то никогда большой и не стану.

Надя к своему куску ещё не притрагивалась. Она аккуратно отломила половину и дала её Вере, а вторую половину протянула Любе. Та взяла хлеб и сразу принялась набивать им рот. А Вера взяла кусочек неуверенно.

- А как же ты? - спросила она с сомнением.

- А мне достанется самое вкусное, - весело ответила Надя и показала девочкам свою открытую ладонь, на которой остались крошки от хлеба...


Бабушка отвлеклась от своих воспоминаний, вернувшись всё в тот же тёплый денёк. По прежнему лёгкие отблески солнышка сквозь приятную тень деревьев. Шумная детвора уже разбежалась и бабушка снова погрузилась в летнюю тишину. Мимо неё прошли четверо подростков, две девочки и два парня. Они остановились не вдалеке и принялись громко общаться. И снова память старушки унесла её в далёкое блокадное детство...


То же самое убежище. Люба сидит с Надей, Матюха играется на полу. Входит Вера, её лицо заплаканное, она видит сестру и начинает рыдать в голос:

- Любаааа, я свои карточки потеряла!

- Как потеряла? Какие карточки? - Люба произнесла это в тихом ужасе.

- Карточки на паёк, - ныла Вера, размазывая слёзы по лицу.

Люба на мгновение застыла, но вскоре её страх стал переходить в дикую злобу.

- Лучше б ты голову свою потеряла! - закричала она, сделав шаг навстречу сестре и замахиваясь - дурында, ты мелкая!

Вера аж перестала рыдать, втянула голову, продолжая лишь тихонько всхлипывать. Надя уверенно встала между девочками.

- Люба, ты что делаешь, перестань.

- Уйди, Надь, я её пришибу! Она нас всех в гроб вгонит.

- Одумайся, - Надя спокойно смотрела прямо в глаза Любе, - ты только представь как ей сейчас плохо. Она к тебе за помощью пришла, а не за упрёками.

- Так может мне её расцеловать ещё, да обнять покрепче?

- А вот это не помешало бы. Ты глянь вокруг, в какой тьме мы живём… холодно, голодно, немцы бомбят. Если эту тьму вокруг нас мы будем ещё пополнять тьмой изнутри, то совсем во мраке непроглядном окажемся. А если ты зажжёшь хоть маленький огонёк, пусть даже искорку крохотную, то эта тьма и рассеется.

- Да откуда ж взять эту искорку, - проговорила Люба успокаиваясь, её злоба уходила, а на глазах появлялись слёзы, - итак пайки маленькие, а теперь одним меньше, совсем помрём.

- Не помрём, Люб, - сказала Надя, обняв и прижимая к себе обеих девочек, - мы же вместе! Вместе это и переживём...


На лицо бабушки легла тень. Это была не тень от деревьев вокруг, это была тень от нелёгких воспоминаний. Бабушка отрешённо смотрела на шумящих рядом подростков. Парень размахивал руками, в одной из которых была полу съеденная булочка. После очередного взмаха, она взлетела в воздух и упала на дорогу в паре метров от старушки. Бабушка нахмурилась, перед её глазами возник скудный паёк из прошлого…


Дети шли по мрачной, холодной улице к своему убежищу. Под аркой, прямо на земле лежало тело. Они замедлили шаг, Надя крепче сжала руку Матвея, Вера прижалась ближе к ним. А Люба подошла к лежащему человеку и нагнулась над ним.

- Холодный уже, - сказала она и, вдруг добавила радостно, - смотрите, у него паёк.

Мужчина крепкой хваткой мёртвой руки держался за сумку. Люба старалась вырвать добычу, но у неё ничего не получалось. Девочка разжимала его окоченевшие пальцы один за одним, пока сумка не оказалась в её руках. Наконец она с довольным лицом достала три пайка и несколько бумажек.

- Смотрите, тут ещё и карточки на пару дней, - лицо девочки сияло.

- Любань, ты глянь на него, - тихо сказала Надя.

- Чего на него глядеть?

- Люб, это ж дядя Петя, пианист из нашей филармонии.

- Вижу.  Ему всё это добро теперь без надобности, - Люба начинала злиться.

- Ты, ведь знаешь, что у него двое детей, Васе девять, а Ване только шесть. И мамка их месяца два назад померла, а теперь вот и папка. Это их карточки и паёк их. Помрут они, если мы всё это себе заберём.

- Это наша добыча, выживает сильнейший.

- На каждую силу, всегда найдется ещё большая сила.

- А так мы помрём. Ты этого хочешь?

- Все люди умирают, но не все живут как люди.

Люба задумчиво опустила голову. Дети развернулись и пошли в другую сторону от своего убежища, они знали где жил дядя Петя и направлялись туда...



Бабушка, хмурясь глядела на валяющийся на земле хлеб. Время будто замедлилось, звуки слышались словно где-то вдалеке. Больше не ощущалось тепло солнечных лучей и прохлада тени от зелёных ветвей. Бабушка медленно, с трудом поднялась со скамейки и тяжело вздохнула...


Дверь в квартире дяди Пети была не заперта. Надя держала за руку Матвея, с другой стороны к ней жалась Вера, хмурая Люба плелась сзади прижимая к себе сумку с пайком. Из комнаты к ним навстречу вышли двое мальчишек, оба худые и в очках.

- Чего у вас двери нараспашку? - с спросила Надя, - Ладно мы зашли, а, ведь, могли и бандюги какие-нибудь. Например Манька со своей шайкой.

- Слышали мы про Маньку, она к нам не сунется, взрослых боится, а мы ведь с отцом живём, - сказал на правах старшего брата Вася.

- А дверь открыта, потому что мы папу ждём, - ответил Ваня.

- Он ещё вчера ушёл за пайком, - объяснил Вася.

- Там такое дело, - начала говорить Надя, но замялась, - не знаю как сказать…

- Мёртвый он, - выпалила Люба, - за углом в подворотне лежит ваш папка. Весь холодный уже.

- Сначала мама, теперь папа, - грустно вздохнул Вася.

- Вась, теперь мы тоже умрём? - всхлипнул Ваня, глядя на брата.

- Вы, поди, со вчерашнего дня не ели? - спросила Надя и многозначительно посмотрела на Любу.

Вера тоже смотрела на сестру, даже, казалось маленький Матвей взглянул на неё с немым вопросом. Люба кусала губы, глядя куда-то в сторону. В холодном воздухе повисла тишина. Спустя несколько секунд, девочка приняла решение.

- Вот... это ваше, - она протянула Васе сумку, - там ещё и карточки.

Вася достал пайки. Первый отдал брату, тот сразу же набил рот хлебом. Второй оставил себе, а третий протянул Любе.

- Зачем это? - искренне удивилась девочка.

- Это папина часть, - ответил Вася, - ему больше не надо, а вам пригодится.

- Я не понимаю, - Люба удивлённо повернулась к Наде.

- Это их благодарность, - ответила та, - ведь далеко не каждый способен на такой поступок.

Маленький Ваня, прожевал свой хлеб и подбежал к Любе, прежде чем девочка опомнилась, он обнял её.

- Чего это он? - спросила она хмурясь.

- Как это чего? - ответил Вася, - ведь мы увидим завтрашний день благодаря тебе.

Так они и стояли обнявшись, а на лице Любы отражались смешанные чувства. Что-то внутри девочки изменилось...


Бабушка сделала шаг в направлении хлеба. Он почему-то дался ей с трудом, ноги стали ватными. Она глубоко вдохнула и сделала ещё один шаг. Её цель была всего в нескольких шагах, но они давались ей с невероятным трудом...


Люба торопилась к убежищу. В её руке было железное ведро с картофельными очистками. Не полное, около половины, но это было целое сокровище. Она торопилась обрадовать своих, но, вдруг, ей преградили путь три тени. Девочка подняла глаза. Перед ней стояла Манька с парой своих подручных мальчишек Данькой и Димкой. Они были грозой местной детворы. Взрослых трогать опасались, а вот обчистить беспомощных стариков вполне могли. Поговаривали, что Манька связалась с опасной бандой.

- Это кто у нас тут? - усмехнулась Манька, - что ты нам принесла? Сейчас проверим, что у тебя в ведре и... что в карманах.

В кармане у Любы были карточки, за пазухой паёк. Ей стало нехорошо от мысли, что она сейчас всё потеряет. Она посмотрела по сторонам, как загнанный зверёк. Манька направилась к ней и Люба, не раздумывая, бросила ей под ноги своё ведро. Манька упала, а мальчишки бросились ей помогать. Пользуясь суетой Люба бросилась бежать. Лишь через несколько дворов она остановилась перевести дыхание и убедилась, что погони за ней нет.

Чуть позже Люба вошла в убежище. Вера, плача, шепталась с Надей. Увидев вошедшую сестру, она замолчала и отвернулась.

- Чего это с ней?- спросила Люба у Нади.

- Манька со своими у неё паёк отобрали, а тебе она боится сказать.

- Вот гадина! - в сердцах воскликнула Люба, но, увидев, что сестра вздрогнула от её слов, положила ей руку на плечо, - ты чего, дурёха, это я про Маньку. На вот, подкрепись.

Люба достала паёк, который ей удалось сберечь с таким трудом и протянула сестре. Та с опаской посмотрела на старшую, но, увидев улыбку на её лице, бросилась к ней в объятия...


Бабушка остановилась прямо около лежащего хлеба. Она тяжело дышала. Эти несколько шагов дались ей с огромным трудом. И вот, цель так близка, прям перед ней, надо только протянуть руку. Она потянулась, понимая, что нагнуться будет ещё тяжелей, чем сюда дойти...


Дети всей компанией шли по улице. Внезапно им преградила путь Манька со своими помощниками. Люба нахмурилась и сжала кулаки. Надя крепче сжала руку брата, а другую руку положила на плечо Любе и отрицательно покачала головой.

- Не надо, Люб.

- Надь, нас больше, мы можем дать им отпор, - Люба кипятилась.

- Ты правда думаешь сила на нашей стороне? - с сомнением спросила Надя, - Матвей ещё совсем маленький, Вера тоже не очень большая, Вася с Ваней вряд ли знают как за себя постоять. К тому же, мы ослабели от голода.

- Надо хоть попытаться их наказать.

- Ты хочешь драться? Тогда мы станем такими же как они. Поверь, жизнь их накажет.

- Но, что же нам делать? Мы не можем просто стоять!

- Надо бежать, - с сомнением сказала Надя, - разбежимся в разные стороны.

- А те, за кем они побегут, получат за всех? - Люба покачала головой, - Так не пойдёт. Давай так, ты берёшь всех малышей и бежишь, а я Маньку с её друзьями отвлекаю.

- А как же ты?

- Да, что они мне сделают? Обыщут? У меня ничего нет, зато я смогу их задержать. Не теряй времени.

Надя кивнула. Схватила Матвея на руки, свободную ладонь протянула Вере и побежала прочь. Вася с сомнением посмотрел на убегающих, Ваня робко поднял кулаки. Люба жестом показала им чтобы убегали и мальчики бросились за Надей. Манька, видя, что дети бегут, сделала шаг в их сторону, но Люба уверенно преградила ей путь. Хулиганка, подошла к девочке и ударила её по лицу. Люба выдержала удар и осталась стоять перед Манькой, глядя ей прямо в глаза. Та ударила снова, но девочка не отступила. Тогда Манька всем своим весом толкнула хрупкую Любу и, когда та упала, негодяйка стала бить её ногами.

- Так, так, так… - послышался голос взрослого мужчины, - Что тут у нас за представление?

- Тихон? - Маня в испуге обернулась, совсем забыв о своей жертве.

Люба пользуясь возможностью, отползла за угол. За спинами Дани и Димы стоял невысокий, худощавый мужчина со злобным выражением лица. Мальчики хотели разбежаться в стороны, но он крепко схватил их за шиворот.

- Маня, дорогуша, - Тихон говорил издевательским тоном, - ты мне должна! Ты мне так много должна, что теперь твоя жизнь ничего не стоит.

Манька побежала. Она забежала за угол напротив того где пряталась Люба. Девочка увидела ужас на лице хулиганки.

- Ну, что скажешь, Манька? Тебе твоя шкура важней, чем жизнь твоих щенков?

Маня, суетливо смотрела по сторонам. Она выглянула из-за угла, увидела своих мальчишек в руках бандита, махнула рукой и побежала прочь.

- Я, пожалуй пущу твоих дружков под нож. Ну так… чтобы преподать тебе урок.

Люба тихонько выглянула из-за угла. Мальчишки дёргались изо всех сил, стараясь вырваться но Тихон держал их крепко. Тогда девочка, неожиданно для себя самой вышла из-за угла и направилась к бандиту. После побоев у неё всё болело, она держалась за живот и хромала, но упрямо шла вперёд.

- Отпусти их, - твёрдо сказала Люба.

Тихон от неожиданности отпустил мальчишек и они сразу разбежались в разные стороны. Мужчина нахмурился и двинулся в сторону девочки. Люба даже не шелохнулась. Он уже был почти около неё, когда раздался звук воздушной тревоги. Бандит остановился, разочарованно посмотрел на небо, затем на девочку. Подошёл к ней, ударил её один раз и убежал. Люба осталась лежать на земле...


Бабушка тянулась к хлебу, казалось целую вечность. Тяжёлые воспоминания о трудных временах давали ей сил. Прошло уже так много лет, но она не могла мириться с таким беспечным отношением к еде. Она сама видела как малые крохи хлеба дарили надежду, спасали жизни, поддерживали в людях ту искорку, которая помогала бороться со смертью. И вот, перед ней лежал кусок хлеба, совсем небольшой, но тогда за него одни были готовы умереть, а другие - убить.

Дотянуться ей было не под силу, но тут к ней пришла помощь, в лице рыжей девочки, одной из компании подростков. Она подбежала и легко подняла этот хлеб.

- Вы простите моего друга, - сказала она бабушке с улыбкой, - он вообще то хороший парень, но иногда ведёт себя по свински. Обещаю, я займусь его воспитанием.

Она так же легко убежала к своим друзьям. А бабушка смотрела ей вслед и тяжёлые мысли отступали, ведь даже спустя столько лет, она снова убеждалась, что есть те, которые заблуждаются и те, которые готовы им помочь...


Все дети собрались в своём убежище. Они стояли молча в стороне, лишь только Люба лежала на грязной лежанке в углу. Около неё стояла маленькая, худая женщина, она работала доктором в госпитале неподалёку. Внимательно осмотрев девочку, она взяла Надю под руку и отвела в сторону.

- Боюсь, я ничем не могу ей помочь. То, что она избита не так страшно, плохо, что она истощена. Её организм просто не может залечивать раны, не хватает энергии. Можно её отправить к нам в больницу, но там с питанием тоже плохо.

- Люба умрёт? - за спиной женщины раздался дрожащий голос Веры, девочка с трудом сдерживала слёзы, - тётенька-доктор, я отдам ей свой хлеб, все пайки буду отдавать, тогда ей станет лучше?

По лицу малышки текла слеза. Надя подошла и обняла Веру. Все стояли, грустно опустив головы. В повисшей тишине раздались быстрые шаги. В дверях показались Данька и Димка. Надя отодвинула Веру себе за спину. Вася нахмурился, Ваня неуклюже поднял кулаки.

- Спокойно, мы с миром, - сказал Данька.

- И с гостинцами, - добавил Димка, показывая сумку в своей руке.

- Манька где? - настороженно спросила Надя.

- Она ж бросила нас когда Тихон схватил, а эта спасла, - Данька кивнул в сторону Любы, - если б не она, Тихон нас точно на куски порезал.

- Плевать на Маньку, - сказал Димка выкладывая то, что они принесли, - она злая, когда-нибудь своё получит.

В это время, в нескольких кварталах от убежища, в тёмном подвале пряталась Манька. Она сидела на корточках, держала в руках палку и вся дрожала. На её лице был ужас. По подвалу раздавались неторопливые шаги.

- Маааня… Маааня… ты от меня не спрячешься, - голос Тихона приближался, девчонка вся сжалась. Вскоре дикий крик отчаяния услышали все окрестные дворы.

Ребята в убежище, с раскрытыми ртами смотрели на принесённые Данькой и Димкой богатства. Кроме хлеба тут были разные овощи, чай, сахар и, даже небольшой кусок сала. Только Надя глядя на всё это, хмурилась.

- Что же стало с теми людьми, у которых вы всё это отобрали? - спросила она.

- Мы это отобрали у Маньки, - насупился Даня.

- Вы обирали слабых и беспомощных…

Мальчишки виновато опустили головы. Вперёд вышла женщина-доктор.

- А, ведь, всё это может помочь вашей подруге, - она указала на продукты.
- Надя, Наденька, - Вера теребила девочку за рукав, - давай возьмём, пожалуйста. Только для Любы, чтобы она выздоровела. Я сама ничего из этого есть не буду, вот ни крошечки, ни грамулички.

Надя стояла молча, внутри девочки шла тяжёлая внутренняя борьба.

- Мне не надо ничего, - раздался слабый голос Любы, - я потерплю. Вы можете это выкинуть или отдать кому-нибудь. Но, Надя, очень тебя прошу, не гони мальчишек, не отвергай их порыв. Ты, ведь сама говорила, что даже у самого отъявленного негодяя, есть возможность исправиться. Не лишай их этого шанса.

- Конечно, Любань, конечно, - Надя села рядом с Любой и взяла её за руку, - мы им очень благодарны. Они хотят тебе помочь и мы тоже, правда ребята?

Надя повернулась к столпившемся вокруг детям, те в ответ дружно закивали, а она продолжила:

- Ну чего вы стоите как истуканы? Кто-нибудь знает как суп варить?

На всех лицах появились улыбки, они знали, что теперь всё будет хорошо...


Бабушка стояла неподвижно, глядя в след убегающей девочки. К старушке подошла женщина лет тридцати, её внучка.

- Баб Вера, что с тобой? - сказала заботливо она, беря бабушку под руку, - Ты как себя чувствуешь? Что-то ты странно выглядишь. Ты после инсулина ела что-нибудь? Ты когда вообще последний раз ела? У тебя есть с собой перекус?

Мимо на роликах проезжала девочка лет двенадцати. На голове модная кепка, на шее наушники, на кончике носа солнечные очки. В одной руке она держала пирожное, которое протянула бабушке.

- Вот, возьмите, я случайно услышала, что вам надо покушать.

- Спасибо,  - внучка неуверенно взяла пирожное, - а как же ты?

- А мне... самое вкусное, - девочка протянула открытую ладонь, на которой лежали крошки…


27.06.2025 г.