Наследник СССР - фрагмент 340

Эротически-мистически-философский роман, типа повести (от 2025.02.05)
==========================================================

Это было лёгкое винцо типа шампанского, даже сказать «детского» шампанского, но Лика добавила из своей сумочки чуток щепотки, типа травяного порошка, для «обезвреживания» от каких вредных химических добавок. Вилли скинув пиджак и отложив его на спинку дивана, сидел в расстёгнутой нараспашку рубашке, с бокалом в руке, поглаживая свою грудь поверх майки. А Лика сидела в кресле напротив у стола, в несколько соблазнительной позе, подобрав под себя одну ногу, сложенную в коленке и отодвинутую в сторону, отчего подол короткой юбки был немного приподнят, открывая вид, на относительно узкую полоску трусиков. И тоже попивала изредка из своего бокала винцо, и смотрела на него несколько умильно-пронзительным взором слегка подведённых глазок, и он опять заметил в её взгляде какую-то элитарность натуры. Он просто любовался ею всей и её лицом, и её фигурой и её позой и в ней была какая-то неописуемая грация, и детская наивность, и..  он понял за что так любят сторис о ней в мире, и он так хотел быть с ней, иметь её. Но Лика, словно прочла это всё по его глазам, и поставив бокал на стол, изящно потянувшись как кошка, встала, и плавным движением, сняла с себя трусики, и... Села в такую позу, поджав к себе ногу сложенную в коленке, что стояла почти вертикально, коленкой у её плеча, а вторую ногу стоящую ступнёй на полу, отодвинула немного в сторону, и теперь вся её область промежности была открыта перед его лицом. Особо её ножки смотрелись в таких тонких кружевных чулочках с ни менее кружевными кантами под самыми ляжками, а потом она спустила с плеч типа полупрозрачной кофточки или блузки за спину и приспустила пышную выразительно-белого оттенка маечку без лямок, так, что она едва не висела на сосках её грудей. Похоже она была без лифчика, но стояла под конец мая отменная погодка и не жарко, но как-то свежо и ласково тепло, и это была такая поза, что Вилли почуял как стал напрягаться в жажде ража секса. Но она была такая раскрепощённая, вольная, откровенная, свободная и наивная как дитё... вот она исто русская девчонка. - «Не помнишь сторис Юли с её моралью про зверя-инстинкта и бога-человека? Она была примерно в таком же развратном виде. Но без прямых интимностей, ибо то был сторис на весь мир. А я сейчас такая какая есть, и можешь это воспринимать за разврат или за откровение, но я и женщина по своей сути. Решать тебе, ты тут муж, и всё что я есть, перед тобой, создано природой и богом для мужа. Хочешь возьми меня, и я поиграю с тобой в секс. Я не набиваю себе ценники, а простая как русская из народа, и это не какие там слова для оправдания, а сама правда-матка. И богом дано так, что только муж способен из девы сделать или проститутку, зная наш норов на амуры, или святую деву-ангела, ибо Юля права, за деву перед богом отвечает только муж. Как тебе такая ответственность, не зависимо верующий ты в церкви или нет? Но это не главное сейчас для тебя. А то что дева в ответную плату за твои действия в её отношении, способна кроме рождения ребёнка, или лишить тебя ума, или сделать тебя умнее в разы. И только тебя, а не себя, ибо нам ваш ум в сути не нужен, нам важнее чувства, эмоции, ощущения. Помнишь, материя и мать — это в сути одно и тоже? И еще в личном интиме двоих, нет места никакой морали и нравственности, ибо таковое только для общества. А разврат или порно, это от нечистой души и помыслов, ибо секс — это только животный инстинкт, а любовь или амуры — это душа, а не тело и не ум тем паче. Потому можно трахаться и без чувств, что называется, и за деньги и как захочешь. Но мне интереснее, что ты сейчас думаешь обо мне как о деве, только по чувствам, а не по уму какому?». Вилли словно не слушал её немного заворожённый её таким открытым образом, ибо ранее он её такой никак представить себе даже не мог, а уж с ним на пару и подавно. Но он словно улавливал отголоски её слов типа на подсознательном уровне, и ему было сейчас так кайфово, что было лень даже шевелиться, но, - «Я всё примерно понимаю, но чтобы брать на себя ответственность за.. деву, надо быть в здравом рассудке, а как быть если я потеряю голову образно говоря в самом сексе?». - «Золотце мальчик, что от тебя ещё было возможно сразу тут услышать, как от будущего юриста? Так вот всё и всегда решается до секса, а если ты во время секса думать о чём таком станешь — то считай секс пропал. Потому секс не для того, чтобы думать и решать, но если ты его проведёшь так скажем правильно, то после него, у тебя голова станет гораздо лучше думать, чем до. Вот тогда и наступает осознание ответственности — и что я же такого наделал? Потому секс и вне любой умственной сферы ващще, ибо это чисто животный инстинкт. А тем паче секс ради политики, репутации, завоевания доверия, соблазна какого деятеля, и... список можно продолжать... это уже не секс как таковой. Потому, хочешь секса, выкинь из головы политику, свой социальный статус и всё, что вне секса, ибо это и есть откровение перед богом, когда из тебя хочешь того или нет, всё это попрёт. Это как откровение, а это и высокий риск. И если ты в обществе белокрылый агнец, а в душе у тебя чернь, то она именно и проявится в тебе. Так о какой ответственности ты меня тут спрашивал? Как ты относишься к девчонке и что от неё хочешь до секса — то и будет. Общественный ты и в сексе — это как два разных человека, ибо в сексе ты какой есть на самом деле. Потому как природа не может зачать ребёнка из фиктивного тебя, кем рисуешь себя в обществе», - весело улыбнулась Лика, больше посматривая по сторонам и слегка играя телом и Вилли только развёл руками, мол он тут какой есть, но, - «Хорошо, я всё понял, а вот скажем такой пример, если девица соблазнила меня и я заплатил ей за это деньги, но это было её желание, а не прямо моё, то тут какая моя ответственность? Я понимаю, что всё это звучит чисто риторически, но отчасти в юрфаке много дел преступлений именно на почве секса, вплоть до убийств, и мне просто интересно твоё мнение». - «Куда бы телега ни ехала, лишь бы в сторону, так? Вилли и увиливание — одного корня слова. Я тебе только что объясняла всё это, словно ты и не слышал. Другой пацан, молча, взял бы меня, бросил в кроватку, и отходил от всёй души. Или даже оттрахал бы по-чёрному ни о какой ответственности не спрашивая даже. И чем ты больше будешь корячить из себя тут правильного законного юриста — тем дальше ты от секса будешь ващще, и от мужа как такового по природе тем паче. Тебе уже всё для того дано от самой природы, что тебе ещё надо солнышко? Законов на юридическое проведение акта соития нет, и никогда не будет, ибо то, что это акт вне разума и по взаимному согласию. Иначе у нас бы и детки не рождались ващще, без предварительного юридического согласования, которое бы длилось минимум месяца три по всем согласованиям сторон. А за это время жених и невеста — послали бы друг дружку к лешему и желание на секс давно бы уже пропало. И наша цивилизация бы вымерла к чёртовой бабушке... Какой ты зануда Вилли, а ещё чего девки не любят, и ты не папочка твой тут со мной... И потому ты и не мужик ни черта.. променяв его на юриста. Забудь о сексе, секс бывает с мужчиной, а не с юристом». - «Прости... меня на деле понесло куда-то совсем не туда, не отпускает меня это, как сам не хочу.. Вот  тебе и секс... и откровение моё. На деле мне в монастырь какой идти, а не девок любить, сам себя за то порой презираю... Но сама понимаешь без финансов и какого места в обществе — какой я мужик? Чего блажить и обманывать себя? Только когда копейка в кармане, я себя как-то чувствую свободным», - уже немного пассивно отмахнулся Вилли, понимая что она сто раз права тут, а так, он её ещё как хотел, но искал сам себе оправдание, и Лика только как-то весело помахала ручкой, типа разгоняя туман что он тут напустил вокруг себя, и, - «Дурак ты Вилли, а не юрист каков... такой же скорей и твой папочка, и ты вместо него как старик какой, а не молодой пацан. Скажи ещё что среди юристов чертей нет, что могут оправдать серийного убийцу, а невинного по наговору, посадить лет на 20-ть? И законы эти можно повернуть как сам захочешь... нашёл себе тут праведную защиту. Вот пошла Юли к вашим, и вышибла тебя дурака к нам, своим, чтобы тебе помочь хотя бы стать нормальным пацаном и человеком. А она не юрист совсем, наглючка даже, и ей от порога — мы не можем этого по всем законам... И что? Как она им предъявила по нашему, молодёжному — и ты у нас в «крылах», и законы нашлись сразу. А мы словно чужие тебе, и за решётку тут тебя упечь цель себе поставили? А потом ходишь как на похоронах, жизни ему тут не дают, девки не любят... кого любить? Чего любить? Батю твоего литовца в тебе? Пацан...».