Тени безымянного озера. Глава 7

Игорь сначала постирал нижнее бельё с носками и тенниской, повесив их сушиться на горячей батарее, а потом уже полез в набранную ванну. Нормально понежиться и помыться в горячей воде за время путешествия — самая лучшая награда. Да плюс сегодняшние приключения, занёсшие его в альтернативную реальность. После такого не грех и горло «промочить», если здешний профессор не пуританин в вопросе алкоголя. В столовой, где они обедали, крепких напитков не продавали, а то бы он их обязательно взял. Да ещё он с удовольствием побрился, пользуясь ретростанком и вставляемым лезвием «Нева»! Такого архаизма он давно уже не видел.

Настенное зеркало так сильно запотело от пара, что, когда он вылез из ванны и захотел на себя посмотреть, пришлось его оттирать рукой. Но едва стекло очистилось, Игорь, увидев своё отражение, резко отпрянул. На него смотрел чёрный двойник, но его лицо выглядело ужасно. В самых «лучших» традициях киноужастиков или для описания ада, где жарят грешников в котлах. Обгорелая кожа, через которую просматривались участки черепа. Одна глазница пустая, с запечённой кровью, а второй глаз практически без век. Челюсть с зубами видна почти полностью, а вот тело скрыто туманной пеленой нестёртого конденсата. Но Седов и не желал знать, как он выглядит там полностью. Он с ужасом смотря в зеркало, с дрожью в голосе произнёс:

— Т-ты кто?

— Я — это ты! — послышался хриплый голос отражения.

— И чего тебе надо? — немного осмелел Игорь, понимая, что нападать на него никто не собирается.

— Уходите отсюда… — прощёлкали зубы полуживого скелета.

— Нам здесь в доме грозит опасность?

— В доме — нет. Но чем дольше вы здесь задержитесь, тем будет хуже для вас. У тебя и так уже кровь идёт из носа.

— Какая кровь? — Игорь пальцами провёл у себя под носом и обнаружил, что скелет прав! Кровь медленно сочилась из левой ноздри.

— А, чёрт!

Седов кинулся к крану, умываясь холодной водой. Но едва кровотечение остановилось, и он вновь посмотрел в зеркало, думая, что копия исчезнет, но полуживой труп продолжал там оставаться. Видимо, не всё сообщил, что хотел.

— И почему у меня пошла кровь? — решил прояснить ситуацию Игорь. — Я же ни обо что не ударялся?

— Кровь — это первичный признак квантовой болезни, — пояснило отражение. — Ты уже не в первый раз попадаешь в альтернативную реальность. А это чревато неприятными последствиями.

— И что посоветуешь?

— Не верь здесь ничему и никому, как советовал тебе отец. Опасайся Громова. И самое главное — «Зеркало» меняет реальность, когда кто-то видит процесс. Закрывай в такие моменты глаза. Это поможет тебе избежать искажений.

— Спасибо. Есть, что ещё сказать?

— Да. Скоро Новикова вызовут в «ОКО». Попроси Лену найти в компьютере профессора папку «Памятные моменты». Там есть схема маяка-блокиратора. Это устройство помогает сохранять память. Вы уже никогда не забудете этот день. Соберите для себя такие маяки. Для этого в лаборатории Новикова есть всё необходимое. Он и сам носит подобное устройство, как кулон на шее. Вечером пройдёт очередная временная волна по городку. Завтра везде будет 1991 год. Волна стирает память у всего населения. Это одно из побочных явлений работы «ОКО».

— Понял! А что такое вообще это «ОКО»?

— «Зеркало» в этой реальности не артефакт. В этой версии СССР существует двенадцать установок «ОКО-1» с разными порядковыми номерами. Они разбросаны по всей стране. Это сеть, накрывающая своим излучением территорию России. Установка «ОКО-1» — это трёхсотметровый тор (бублик) из чёрного кварца. Эдакий квантовый коллайдер, вращающийся в одинадцатимерном пространстве.

— Но для его работы, наверное, требуется какое-то топливо? — перебил скелета Седов. — Может быть, радиоактивные элементы?

— Нет, не это. Топливом служат люди с высоким коэффициентом наблюдателя — выше семидесяти. И чаще всего это… дети!

«Так вот оно что! — осенило Игоря. — А я-то думал, почему их тут нет?»

А отражение продолжало информировать Седова.

— При работе установки возникают реактивные моменты квантового возмущения, но они гасятся стабилизатором. Это искусственная червоточина под Новосибирском.

— Погоди, но как эта установка меняет реальность? Её кто-то программирует для этого?

— Да, есть группа вероятностных инженеров. Они делают расчёты. Есть группа наблюдателей. Они голосуют, замеряя квантовую сцеплённость своих решений. В установку вводят образцы желаемого будущего (текст, рисунки или, например, код ДНК), и процесс начинается.

— А браслеты тогда для чего? — Игорь показал свой аксессуар отражению. — Они же помогают людям?

— И да, и нет. Основная функция браслетов — контроль за населением. Вы на этот раз быстрее ими обзавелись, но система позже обнаружит аномалии в вероятностях, стоит вам или вашим дублям ими воспользоваться. Ваши «оригиналы» тоже имеют подобные аналоги. И вас тогда просто обнулят!

— То есть в те разы, когда мы с Леной у вас были, нас обнуляли?

— Ты не всегда был с ней здесь, но верно! Я — это ты, после обнуления. Но я не из твоей реальности. Нас здесь много. Чем чаще ты (мы) ходим через «Зеркало», тем чаще происходит слияние наших сознаний. Поэтому тебя и мучили кошмары во снах. Ты получал информацию из параллельных реальностей. Это тоже результат работы «Зеркала». Рекомендую не задерживаться здесь надолго.

— Блин… Во дела! Слушай, — вспомнил ещё о плакатах в окнах столовой Седов. — А корректировщики тогда кто?

— Корректировщики — спецподразделение чистильщиков, вооружённое декогерентами, стирающее «неправильные» версии людей и убирающее последствия ошибок в расчётах.

— Ошизеть! И в моей реальности они есть?

— Всё возможно. Это смотря в какую версию вы вернётесь.

— Надеюсь, в свою, или не факт?

— Не факт…

— А Министерство Когерентности чем занимается? — вспомнил Игорь о жетоне Мироновой.

— Министерство контролирует корректировщиков, которые «подталкивают» события в нужное русло. Здесь есть ещё Народные суды. Преступников не сажают — их перезаписывают через «Зеркало» в более лояльные версии.

— Ага… А Квантовое Политбюро — это что за орган?

— О-о-о! Эти вообще старожилы данной реальности. Двенадцать избранных «наблюдателей» в специальных костюмах, поддерживающих их в суперпозиции. Они, кстати, не стареют с 1984 года! Здесь процветает технократическая диктатура, это где наука заменила идеологию…

В этот момент отражение начало корчиться, словно от боли. На миг мелькнули костлявые руки с остатками горелого мяса, хватающиеся за череп, и копия, уже запинаясь, произнесла:

— Приб-ближается очер-редная ф-фаза… Место не-не стаб-бильно… Оч-чень больно… Врем-м-мени мал-ло… Не зад-держу… — после чего освещение в ванной комнате моргнуло, и в запотевшем зеркале уже появилось нормальное отражение Седова, с выпученными от изумления глазами.

— Ой, мля… — вновь дёрнулся он назад от неожиданности, проводя по своим побритым щекам руками. — Надеюсь, мне всё это не приснилось. Надо срочно Ленку предупредить… Хотя… дубль сказал подождать, пока профессора не вызовут. Ладно… тогда мне срочно требуется выпить…

… Седов нашёл на кухне открытую бутылку коньяка, а в холодильнике половинку лимона. Выпив сразу полстакана и закусив, Игорь направился по коридору к приоткрытой в его торце двери. Именно там и оказалась лестница, ведущая вниз.

Подвальное помещение коттеджа на самом деле походило на огромную лабораторию, превосходящую по наличию разнообразного оборудования ту, что Игорь видел в бункере Мироновой. Пётр Ильич, щёлкая тумблерами на панели с массой датчиков и циферблатов, говорил в этот момент Елене:

— Девочка моя, ты же сама должна понимать. Мы уже отменили кризис 1991 года. Отменили последствия 1993 года. Мы же следим за вероятностями в альтернативных реальностях. Скоро отменим смерть! Разве это не прекрасно?

— Профессор! — не желала соглашаться с оппонентом Миронова. — Но и вы должны понять! Вся эта «утопия» — просто управляемый коллапс! Вот смотрите! — протянула она ему листок из своего блокнота. — Я здесь набросала формулы. Сейчас уже процент хаоса повышается. Система убила фактор случайности, а значит, убила свободу! Да, вы упоминали, что банк памяти хранит эталонные версии событий, но ведь нет гарантии, что банк не взломают, а версии не уничтожат.

— Да, но тогда для чего нужно ваше министерство? Чтобы такого не произошло!

— Верно, но… Как говорили в моём детстве: на каждую хитрую жопу найдётся свой болт с резьбой.

— Ха-ха! — громко рассмеялся Новиков, снимая очки и вытирая слёзы. — Оригинальная концепция! А вы всегда были резкой девушкой, резали правду-матку без компромиссов. Но вот что я вам на это скажу, моя дорогая… — начал говорить профессор, но его слова перебила трель домашнего телефона, от висевшего на стене аппарата.

— Да, слушаю! — подняв трубку, произнёс Новиков, а потом, бросив взгляд на наручные часы, добавил: — Понял вас. Буду через двадцать минут.

Увидев стоящего на лестнице Седого, профессор, указав на Елену, с явно натужной улыбкой проговорил:

— А-а-а, Игорь Алексеевич, и вам интересно, чем мы здесь занимаемся? Но увы, — развёл он виновато руками, торопясь к выходу. — Срочно вызывают, — и, обернувшись к девушке, добавил: — А вы всё же завершите этот несложный опыт. Очень любопытные результаты увидите, обещаю! А я, с вашего позволения, пока откланяюсь. Не думаю, что надолго исчезну, но, если что — все продукты в вашем распоряжении.

Профессор исчез, а Игорь, проследив за ним и убедившись, что Новиков не стоит у лестницы, подойдя к Мироновой, зашептал ей на ухо.

— Лен. Надо срочно залезть в комп профессора…

— Но я…

— Не время и не место! — злобно зашипел Седов, таща её за руку к висевшему на стене экрану с кнопками. — Времени у нас мало, я тебе сейчас расскажу, что я узнал. А ты срочно найди в компе папку «Памятные моменты». Там схема маяка-блокиратора. Он будет защищать нашу память от перезагрузок. Давай! Не тупи! Здесь на самом деле такое происходит, ты просто в аху… кхм… в шоке будешь! …


…Миронова провозилась с маяками до самого вечера. Скелет не обманул. У профессора даже пластиковые корпуса блокираторов имелись в достаточном количестве. Но задержались они и ещё по одной причине. Лена занялась, как она сказала, модернизацией своего браслета. А если проще — хакнула устройство. Ей удалось отыскать нужные схемы в компьютере и добавить некоторые новые элементы в структуру гаджета. Компьютер Новикова был забит любопытной информацией. С подсказки Игоря она догадалась, что секретные данные завуалировано переименованы. Так что к финалу работы они пополнили свой боевой арсенал и парочкой гранат с квантовым дисраптором (*от английского disruptor — разрушитель).

Седов поинтересовался, что могут эти боезаряды? И Лена ответила, что взрыв такой гранаты создаёт трещину в реальности, но её хватит всего на 3 минуты. И за этот срок они должны будут исчезнуть из опасного места и появиться возле монолита.

— Игорь, ты читал книгу Сергея Лукьяненко «Ночной дозор»?

— Нет, а что?

— Ну хоть кино смотрел?

— Ну, кино видел, не понравилось.

— Ладно… Но помнишь там момент, когда Антон Городецкий попадает в сумрак?

— Ну, что-то такое помню.

— Вот! Это и есть трещина в реальности! Там расстояния не особо важны. Время течёт иначе, и можно без помех добраться до нужного нам места, то есть до монолита.

— А-а, теперь понял!

— Ну, слава богу…

А заодно они узнали, что роботы-уборщики — это замаскированные поисковики аномалий и что «Зеркало» присутствовало во всех мирах!

Нацепив на шею маяки и покидая дом Новикова, они поняли, что опоздали. Перед зданием стояла странная чёрная машина, похожая на гипертрофированный УАЗ-«буханку» с толстыми ребристыми колёсами. А их встречали десять вооружённых бойцов в чёрных одеяниях со шлемами, закрывающими всю голову, и держа в руках неизвестное оружие.

— А вот и корректировщики с декогерентами к нам пожаловали, — тихо пробормотал Седов, стараясь не шевелить губами, и, поднимая руки на уровень груди, поинтересовался у Мироновой: — И что будем делать?

Но Лена не успела ответить. От группы отделился один из бойцов и глухо произнёс:

— Добрый вечер, Елена Степановна. Нас прислал за вами профессор Новиков. Он просит срочно вас двоих прибыть на «ОКО». Пропуска уже заказаны. Прошу пройти в машину.

— А оружие тогда зачем? — поинтересовалась Миронова, переглядываясь с Игорем и давая взглядом понять, что им придётся подчиниться.

— Требования протокола безопасности за номером семнадцать, вы сами должны помнить.

— Я-то помню, — быстро среагировала Миронова. — Просто вас хотела проверить.

Но боец более ничего не произнёс, жестом показывая на автомобиль, боковая дверца которого сама отъехала в сторону, демонстрируя лишь слабое освещение, длинную скамью внутри и отсутствие любых удобств.

Им ничего не оставалось делать, как занять места поближе к выходу. Бойцы один за другим шустро расселись на двух лавках, и автомобиль тронулся в путь.

В боевой машине не имелось никаких окон. Даже глухая стена со встроенной металлической дверкой отделяла десантный салон от водителя. Зато Седов рассмотрел знакомые с армейских времён заслонки, прикрывающие бойницы. Оценил парочку люков в потолке для экстренной эвакуации десанта в случае заклинивания боковой двери. И заметил приличную толщину металлических стен корпуса, говорящих о том, что пули даже калибра 7,62 мм ей не страшны, хотя от бронебойного снаряда такая броня не спасёт.

Ехали они недолго и остановились всего один раз, видимо, на проходной. После чего дверь отъехала в сторону, и старший группы, так и не снявший шлема, коротко произнёс:

— Выходим.

Игорь увидел самый настоящий бетонированный блокпост, окружённый мешками с песком, стоящую рядом такую же боевую машину, но на крыше которой виднелся крупнокалиберный пулемёт, забор из сетки-рабицы с табличками «Опасное напряжение» и двух военных, одетых в камуфляж, расцветкой похожий на его куртку. Один из них держал в руках две пластиковые карточки на шнурках и прибор, похожий на сканер. Протянув его без слов Мироновой, воин только и произнёс:

— Идентификация по отпечаткам.

Лена прикоснулась к окну сканера пальцами, и тот через пару секунд одобрительно пискнул, моргая зелёным огоньком. Военный протянул девушке одну из карточек, и Миронова надела её себе на шею. Седов прошёл аналогичную процедуру, получив свой пропуск. После чего второй военный совершенно молча повёл их к небольшому зданию, напоминающему по архитектуре здание Казанского цирка. Яркие фонари прекрасно освещали асфальтированный тротуар, но совершенно скрывали всё то, что находится с обеих сторон от посетителей.

Игорь почему-то волновался, словно студент, идущий на свой первый экзамен. Он понимал, что им выпал уникальный шанс воочию увидеть установку «ОКО-1», но в то же время его мучили сомнения: верно ли они поступают?

«Может быть, нам надо было просто сбежать? — думал он, спускаясь втроём на лифте глубоко под землю. — Дубль в зеркале же предупреждал, что нас смогут вычислить, если уже не вычислили. Хотя… тогда бы нас уже повязали. Или убили… Жаль, не спросил скелет, как его грохнули? Может, история для нас с Леной опять повторяется? Замкнёт нас во временную петлю, и буду каждое утро просыпаться у себя в машине, пока продукты полностью не кончатся. Это в лучшем случае… А если развеет по мультивселенной? Стану такой же ужасной тенью и буду мучиться тысячу лет или вечность? Бр-р-р… Нафик надо! Если и убьют, так чтобы раз и навсегда! Права была Леночка: стать вечной тенью — хуже смерти».

Сопровождающий после лифта провёл их по коридору до следующей двери очередного пропускного пункта. Там вновь проверили их карты с отпечатками пальцев и попросили подождать профессора на оранжевом диванчике. Здесь уже интерьер больше походил на офисный зал ожидания: мягкая разноцветная мебель, отделанные под камень стены, небольшой фонтанчик у стены, скрытое освещение, картины на стенах и кадки с зелёными насаждениями. Причём из этого зала шли ещё три дополнительных коридора, ведущие в разные стороны. Из них периодически появлялись люди в белых халатах, но никто не обращал на сидевших никакого внимания. Обителей переходили из одного коридора в другой, исчезая в его глубине.

Игорь, следя за ними, прекрасно понимал, что сбежать им отсюда никто не позволит. Слишком много охраны. И в случае форс-мажора только квантовая граната им поможет. Но доставать её сейчас — это выдать себя. Вдруг здесь везде скрытые камеры наблюдения. Поэтому и говорить им следует на нейтральные темы.

— А неплохо у них тут! — оглядываясь по сторонам, заценил обстановку Седов. — Мне вот интересно — стены натуральным камнем отделаны или это имитация?

— Не знаю, — приняла правила игры Миронова. — Возможно, и натуральный камень. Скорее даже уверена в этом. С изменённой реальностью и не такое можно себе позволить.

— А-а… ну да!

— Не устали ждать? — раздался откуда-то справа голос Новикова, а следом из коридора вышел улыбающийся профессор, азартно потирающий руки. — Мне не терпится показать вам, Леночка, и вам, Игорь Алексеевич, над чем и как мы здесь работаем. Прошу за мной.

Они направились за Петром Ильичом по длинному и заворачивающемуся коридору с дверями, но буквально на четвёртой двери профессор остановился. Приложив карту доступа к замку, он дождался ответного писка и, открывая дверь, бодро произнёс:

— Здесь у нас «святая святых» — отсек с двенадцатью наблюдателями! А там, — махнул он рукой в сторону второй запертой двери, — ядро установки.

Игорь, проходя следом за Мироновой, немного опешил от большого и круглого пространства, где почти под самым куполом виднелись прозрачные окна, за которыми просматривать человеческие тела. Новиков, показывая на них, громко произнёс:

— Там наверху находятся защищённые капсулы, в которых наши уважаемые наблюдатели поддерживают стабильность реальности.

Вместе с его словами в воздухе появилось множество голографических проекций, показывающих «идеальные» версии истории. А на стенах засветились многочисленные уравнения, которые самообновлялись на глазах посетителей. Лена ахнула от восторга, неслышно шевеля губами, будто запоминала формулы. Седов ничего в них не понимал. Он рассматривал голограммы, как интересное кино, сравнивая результаты. Они оба на какой-то миг отрешились от всего, забыв о том, где находятся. Особенно Игорь сосредоточился на одной из голограмм, показывающих его с Леной именно в этот момент, где они стоят под куполом. Поэтому на прозвучавший мужской голос: «Опять ты?» Седов не сразу отреагировал. Но память мгновенно дала ответ, где он недавно уже слышал идентичный вопрос. Обернувшись, Игорь увидел говорящего. В боевом камуфляже за ними стоял сам полковник Громов. И он явно узнал Седова, доставая табельное оружие и громко командуя:

— Корректировщики, ко мне!..