Сон. Глава 3. Грань

Время шло своим чередом, дни становились короче, солнце почти перестало посещать эти насквозь промерзшие земли. С каждым прожитым днем на округу опускался все более свирепый мороз, выстужая жилища и сердца. Как мне сказали, такое всегда происходит перед тем, как наступит весеннее обманчивое тепло.

Все хорошо, вот только, подходили к концу запасы дров, и мы вынуждены были отправиться за ними в лес. Снарядив телегу, взяв все необходимое, если придется задержаться, мы втроем отправились в путь.

Мерный стук топора, почти медитативное собирание веток и поленьев, складирование аккуратными стопками в телегу. От постоянного движения даже жарко, несмотря на сильный холод.


Ради забавы показалось солнце. Опустив последнюю охапку дров, подставила раскрасневшееся лицо под теплые лучи. Даже пар на морозе сверкает серебристыми колючками.  Не говоря уже о слепящих сугробах, искрящихся всеми цветами радужной призмы.


Внезапно на краю зрения почудился какой-то блеск. Заинтересованная находкой, почувствовала легкое притяжение. Оглянувшись на спутников, стала пробираться глубже в чащу. Осторожно шагая по твердому насту, покрытому пушистым снегом, аккуратно раздвигала облепленные ледяной коркой морозные ветви, что мешали идти.

Сзади послышался приближающийся хруст снега под тяжёлыми шагами. Наверняка, охотник специально так шёл, чтобы я заметила и не испугалась. Потому что обычно его шаги даже на хрустящем снегу профессионально бесшумны, чтобы не спугнуть добычу. Пока я обернулась, чтобы показать, что услышала его, мой спутник на мгновение застыл и ошарашенно выругался.

- Что за черт?  Это ещё откуда?!

И сделав огромный шаг, тем самым отдодвинув меня за спину, сам начал двигаться дальше в том же направлении. Мне ничего не осталось, кроме как осторожно пойти следом. С каждым шагом росло и непонятное притяжение.

Спустя минут пять хотьбы мы вышли из внезапно оборвавшейся чащи на замерзшее озеро, которое выглядело, словно край Земли. Как будто кто-то неосторожным движением ножа отрезал половину морозной глади, при этом сдвинув её почти до горизонта. Ощущение было такое, словно само время застыло в этом нереальном пространстве.

Сверкающее озеро обрамлено лишь по берегам пушистым снегом. Идеальная серебристая гладь прозрачных льдов, словно стекло, сквозь которое можно рассмотреть дно в мельчайших подробностях. Кристальная пугающая чистота.

Но мой взгляд привлекло не только это. На краю обрыва, словно клыки зверя, виднелись два скалистых выступа. Именно туда меня и тянуло все это время.

 Нерешительно сделав шаг, другой, завороженно пошла по льду в их сторону. Сзади послышался удивленный возглас, старик тоже нас нагнал. Не обращая на них внимания, я шла к обрыву.

 Только приблизившись на досягаемое расстояние, стало понятно, что эти выступы стоят здесь не просто так. Они служили опорой для веревочного моста, уходящего в туман на другую сторону бездны, окутанной белесыми клубами замершей воды. На другой стороне моста, такой же обрыв, который, словно идеальное зеркальное отражение этого берега, дальше тонул в деревьях идеинтичного леса.

Старик с внуком также молча исследовали эту аномалию. Потянувшись к клыку, осторожно тронула его рукой, проведя по шершавой поверхности ладонью.

Внезапно раздался оглушительный треск. Резко обернувшись, я испуганно обомлела. Идеальная  гладь озера сейчас напоминала ледяную крошку прибоя, реальность позади, как битое стекло, также пошла трещинами, все приближаясь и грозясь поглотить нас с собой.

Единственный оставшийся путь - шагнуть на мост в бесконечность.

Схватив за шкирку обалдевшую меня, охотник решительно потянул нас на хрупкий мост. Сзади испуганно подталкивал старик. Шаг в неизвестность. Бесконечная пропасть бездны под ногами. Казавшийся хлипким мост даже не шелохнулся, больше ощущаясь монолитным творением, чем веревочным мостом.

Уже подходя к середине, что была в самом низу окутана дымкой тумана, я бросила прощальный взгляд назад. Там не было ничего, кроме двух острых клыков монолитных скал. А позади них абсолютная пустота. Понимающий кивок от старика и нас поглотил туман. На ощупь мы вышли на другую сторону, зеркальный берег открывал свои объятья, приветливо приглашая вынужденных странников на свою холодную землю.

Меня снова поглотило отчаяние. Теперь из-за меня еще два человека лишились дома. Если бы не мое любопытство...

Тяжелая рука опустилась мне на спину. Молчаливая поддержка, как спусковой крючок, стала последней каплей для подступающей истерики. Вот только ей не суждено было начаться.  Собрав волю в кулак, сказав тихое спасибо, я решительно развернулась, пряча слезы.

Мы отошли подальше от ледяного обрыва, решив развести костёр возле леса, хоть это и было рискованно. Повезло, что с собой хоть топор был и у каждого кинжалы для защиты от внезапной атаки. А у охотника, так и вовсе всегда с собой оружие. Помимо кинжалов и короткого меча, он еще и лук с колчаном прихватить умудрился, так мало того, он с собой веревку и камни для розжига огня всегда таскает. Прям полный походный набор.

Порубив ельника, сделали что-то вроде времянки-хижины, и пока я грелась у костра, охотник притащил и стал со стариком разделывать подстреленного зайца. В бездонных карманах нашелся пузырёк с солью и второй с перцем. Благодаря этому удалось вкусно поужинать и, определив порядок дежурства, я первая легла спать.

Утром, едва пробились солнечные лучи, нас разбудил старик, дежуривший последним. Перекусив остатками ужина, собрались в путь.

Для начала, изучив ближайшую местность, стало понятно, что никаких поселений и близко нет и походу не предвидится. Найдя небольшую пещеру к концу следующего дня и тщательно её осмотрев, мы решили обосноваться в ней.


Как же хорошо, когда в группе есть опытный охотник! Никогда не пропадешь с голода! В одном углу нашего временного жилища уже лежали подмороженные, аккуратно разделанные тушки подстреленной дичи, а во втором, недалеко от костра, на подушке из ельника была расстелена небольшая кучка мягких, тщательно выскобленных шкур, на которых мы и спали. В походном котелке с дедова пояса грели воду, кидая в неё сушёные морозом найденные ягоды для вкуса.


Жизнь, сделав крутой вираж, снова потихоньку, своеобразно налаживалась.