Постамент навечно
Стихи в маринином сердце не переставали литься \ биться \ жечь; и каждый (в жизнь её) входящий \ проходящий (мимо неё) — казался ей богом (и нисколенько не меньшим). Не сказать, чтобы она была особенной, даже хорошенькой, как девочка... (Скорей — обратное: корявая вся какая-то.) А ощущения непередаваемого блаженства были разлитЫ во всём её духе \ теле. И кто был с нею, также чувствовал себя — не иначе: божеством! В этом секрет: какой из парней её \ мужчин где чувствовал себя так, как с ней? Она умела открыть в человеке высокое (`окрылатить`), словно вино златое — извлечь из гроба \ проруби заточения. `Пробки` сознания и комплексов вышибая своим восхищением человеком, который рядом. Всякий хотел быть с нею. Так она просто улыбалась! Да даже не тебе, а куда-то вообще: то ли на цветы, то ли в земь, может такое, что и облакам, ну просто-таки домам, проходящему мимо троллейбусу, летящему нагло вскользь лихо жёлтому, как глазунья-яичница, московскому центровому такси, ещё какой мелочи, ну или — вдаль? Её, фамилия, откуда она? — ох, не мучьте, да не вспомню я вам, поскольку — да сам в своём плыву... „Ведь даже на миг — навсегда!“ — так сам себе я писал, заглядываясь на все стороны по юности "мятежной", оправдываясь пред любимыми барышнями невинно "белым", вне рифмы (не сумел научиться), как ни в чём не бывало, стихом. Но всё это — вовсе не ахматовский "мусор" (с прошедшим днём рождения Вас, Анна Андревна?), а камни блестящей смальты, из которой каждому из нас, мужчин с нею, ставился мозаический постамент навечно! \\\\ _ 27 06 2025 (без музыки rock)
Свидетельство о публикации №225062700832