Карта дядюшки Вилли...

Стояла осень 2017 года. На деревьях ещё держались листья, когда мне позвонил коллекционер Валентин Горин:
— Ваши родственники,— начал он без предисловий,— оказались намного мудрее вас.
—Как это ?
—А, вот так это. Они уступили мне кортик своего прадеда, и цена их вполне  устроила. А вот вам ,они попросили передать гостинец. Приезжайте после шести.
— Спасибо. Буду обязательно.
И уже про себя: "Вот жучила. Всё равно своего добился".
Я тут же перезвонил своему другу Кольке:
— Граф, давайте прошвырнёмся до коллекционера. Прибалты что-то нам прислали.
Горин принял нас в своём кабинете на Зверинской улице. Здесь ничего не изменилось: всё те же запахи, картины и оружие на стенах , книги на письменном столе, тот же средневековый рыцарь в доспехах. Колька , улучив момент пока Горин рылся в ящике письменного стола, чуть приподнял у рыцаря забрало. Тёмный череп улыбнулся, узнав Кольку. 
— Не трогайте Готфрида! — взвизгнул Горин, и вот, возьмите. Он протянул мне папку. В тощей синей папке с кнопочкой лежала записка и ксерокопия старой немецкой карты. Родственники писали, что это карта дядюшки Вилли, который ещё в детстве рассказывал им о несметных сокровищах, оставленных в Инстербурге при отступлении вермахта. "Нам, — писали они, — туда уже не сунутся. Пару раз пробовали, но только привлекли излишнее внимание. Сейчас там военный аэродром. Пусть эта карта будет вам нашим подарком. Но будьте осторожны! Дядя Вилли рассказывал про ловушки, пока что-то помнил. Надеемся, что всё останется между нами. Удачи вам!"
— Я снял копию с вашего "Билли Бонса"*, — предупредил Горин. 
Если найдёте там что-то ценное ,то, будьте любезны, сначала ко мне. Меня интересуют картины и янтарь…
— Хорошо. Мы подумаем.
— Сразу скажу , что карта  эта довольно странная. Я показал её одному человечку. Тот меня уверил, что подобной кодировки координат он не встречал. Поэтому, я с лёгким сердцем отдаю её вам. И вот ещё. Возьмите на непредвиденные расходы, если всё же рискнёте туда сунутся, — добавил Горин, и аккуратно положил на стол небольшую пачку денег завёрнутую в полиэтилен.
— После сочтёмся...

Раньше ,при немцах, город Черняховск назывался Инстербург - «Крепость на реке Инстере». Инстрер значит «бегущая». Туда в 1948 году уехала жить бабушкина младшая сестра с мужем, а летом шестидесятых , к ним  ездили отец с мамой. Отец  привёз оттуда много акварельный рисунков. Я всё удивлялся  местным постройкам из темно-красного кирпича. Конюшня из кирпича, амбар из кирпича. Всё кругом было из кирпича…
На обороте нашей карты по-немецки было написано: « Железнодорожный переезд  севернее замка....ценный груз опустили на третий уровень возле переезда 53’3,8, слева 4,2 , «объект 36». Ящик промаркирован «Kart.s.F.H.18 », cверху два белых круга со свастикой». 
Детальное изучение карты показало, что километры по углам были  указаны верно, как и принято в немецких  картах. А вот 54 широта, на которой находился Черняховск, никак не плясала с этой картой. И потом, что означали слова в немецком донесении? "Слева " от чего?
На сайте фортификаторов на наш с Колькой призыв о помощи никто не откликнулся. Можно  было  предположить, что немцы указали  минуты и секунды. Но тогда координаты просто выпадали из  указанного района, даже если  брать другие нулевые меридианы, а их всего-то три .
И что означали две пометки "-10Min" и "+15Min" на этой карте? Что делать с   этими цифрами? Оставалось проверенное средство - идти в музей артиллерии либо к тем следопытам ,которые осматривали найденного нами под Лугой "родственника". Мы  с Колькой выбрали музей и не ошиблись.
—А вам зачем такая точность? — спросил  нас пожилой вахтёр.— Неужто решили землицу перекопать? Неразорвавшиеся снаряды очень опасны - ты его перевернул, а он - бах! Вот, помню случай был...
—Нам бы про координаты, если можно, пожалуйста.
— Ну что ж. Ваша карта 1:25000 ( 1см -250 м), такая нужна для детального изучения отдельных участков местности или при строительстве каких-то военно-инженерных сооружений.
 Короче. С координатами дед нам помог - старая закалка, хрен затупишь.
Выяснилось, что шифровка немецких  карт происходила так: карта  не разбивалась  на отдельные квадраты, как это было принято у  немецких летчиков, а просто на местности выбирались  два  ориентира  которые  соединяли прямой линией. Далее из нужной вам  точки  на эту  линию , вправо или влево, под прямым углом  проставлялось  расстояние до требуемой  вам  отметки. Такой способ был надежнее деления на квадраты, поскольку ориентиры можно было всегда выбрать на месте. Версия  вахтера  с условной  линией  была  заманчива, но в чём  тогда немцы  считали там "влево"? Может  мы криво прочитали рукописный текст  на карте. «Объект 36»  должен располагаться  влево от  ж.д. переезда. На что наш ворошиловский стрелок дал совет:
— Так вы воспоминания  Гейнца Гудериана откройте . Там у него всё очень подробно описано -  «Panzer-marsch!».
Пришлось заглянуть к Гудериану, тот  писал , что  условная линия на карте служила для маскировки  реального  направления наступления, для облегчения отдачи приказов и составления донесений... Таких линий могло быть несколько, а смена  направлений проставлялась в минутах...Вот тебе и "-10Min".
Координаты нашего ж.д. переезда  были  даны в  виде точки , долгота  которой    отсчитывалась от  Ферро (Канарские острова), а дальше  скорее всего  были выбраны  две точки за пределами участка местности  с нашим  объектом, возможно  ,  кирха   или замок  и проводилась  условная линия. Дальше на ней  делались  сантиметровые  засечки , которые  нумеровались. От  условной линии  проводился  перпендикуляр  вправо или влево  в сантиметрах, а  отмеренное  расстояние  проставлялось  второй цифрой. (например, 4, 2 ). Всё  делалось   с помощью  простого   угольника. Такой  вариант  кодирования   был  наиболее   правдоподобный и  объяснял , почему при движении на восток координаты могли  так странно меняться. Кто только не ломал голову над этими координатами, а  вот  старичок смог  найти правильный ответ. Оставалось  совсем "ничего" - попробовать найти и восстановить эту самую условную  линию  прямо на месте с помощью нашего дрона...

А дальше была долгая дорога: Минск,Вильнюс,Черняховск, немецкие пряничные домики и наконец-то военный аэродром...
Рано утром мы подняли в воздух наш дрон. Да, условная линия проходила через оба замка — Инстербург и Георгбург — и шла почти вертикально. Внешне наш "объект 36" был скорее похож на бугорок, к которому вела дорожка. Вечером мы ещё раз подняли дрон. На этот раз к бугорку подъехал на велосипеде прапорщик. Это очень хорошо. Будем ждать велосипедиста на выходе из воинской части.
Наш прапорщик оказался вблизи крепким мужиком под 115 кг на велосипеде  «Author». Он лихо промчался мимо нас , а мы потихоньку двинулись вслед за ним, соблюдая дистанцию. Нужен был случай, чтобы поближе с ним познакомится. И мы его с Колькой организовали с помощью десятка острых саморезов. Когда  прапорщик наконец-то пробил колесо и громко матерясь встал, мы скромно предложили ему нашу помощь. Так мало - помалу мы к нему и подрулили с нашей картой. Он оказался нормальным мужиком - врубился с полтыка. Читает  хорошую фантастику и музыку правильную  слушает, правда жена от него год назад переехала к маме в Оренбург. Ей, видишь ли, здесь всё надоело… Прапорщик  оформил нам на месяц пропуска. Уж не знаю, как ему это удалось, но мы попали на наш долгожданный "объект 36". Внешне это было обычное немецкое бомбоубежище, которое ушлый прапорщик приспособил под свои нужды: картофель,  капуста, огурчики... Мы облазили все закоулки – никаких  зацепок. Если так и дальше пойдёт - двинем в эту субботу домой...
— Вот смотри , что я нашёл, — не сдавался Колька, — пишут , что обычно немцы  свои секретные объекты маскировали под  гражданские , но сами объекты были заглублены на 15 и более  метров. Делать винтовые лестницы тогда было уже некогда, скорее  всего существует наклонный боковой тоннель. Надо полетать  вокруг  убежища после 16 часов и поснимать в  инфракрасном спектре , чтобы земля была хорошо прогрета. Тогда ведь бетон применяли , а он водный  обмен нарушает ; вегетация у растений будет разная , и  подземные  тоннели  должны  выделятся  холодными  тенями на фоне  травы.  Израильтяне  так ищут  подземные тоннели  палестинцев.
— Что ж , давай попробуем. Попытка - не пытка.
Колька  ,как  всегда,  оказался прав - на север от  бункера  шла  тень. Мы показали  наши   снимки прапорщику и предложили простукать  бетонные стенки  в  северной  части бомбоубежища. Колька и здесь отличился, вот что значит музыкальный слух.
Проход в подземелье был в человеческий рост и с небольшим уклоном, мы  даже сгоряча прошли по нему метров 20 прежде чем опомнились. Надо было всё обдумать и  основательно подготовится. Мы с Колькой рассказали прапорщику про возможные ловушки. Прапор пообещал организовать хороший свет с помощью переносного светильника.
— Я дам вам знать, — и после пропал на три дня...
На четвертый день прапор всё же позвонил и предложил встретиться у него дома, сказал , что  сам всё  расскажет…
Когда мы его увидели в дверях , то  сразу поняли , что произошло нечто непредвиденное: рука на перевязи, бинт на голове и опухшее лицо...
— Я решил сам всё проверить, взял у электрика переноску  и вперёд. Дошёл по переходу до лестницы уходящей глубоко вниз, только вступил на  первую ступеньку и тут же получил удар по голове и рёбрам . Когда очнулся, держась за  кабель, пополз обратно. Врач сказал, что переломов нет, только сильные ушибы. Я ему соврал, что упал с велосипеда . Но, прежде чем меня там долбануло , я разглядел там электрический щиток с рубильником.
—А если  это новая ловушка, таймер-взрыватель, — запустил я страшилку.
— Не, вряд ли, — парировал Колька, — скорее  всего пока свет не включили ловушки и будут всех колошматить , а с электричеством  магнитные блокираторы не позволят.
—А ты откуда всё  это знаешь?  — удивился прапорщик,
— Книжки  правильные надо читать.
— Я  через пару дней оклемаюсь и вам обязательно позвоню.
— Кто бы в этом  теперь сомневался, — подумали мы с Колькой.

Пока наш нетерпеливый помощник приходил в себя, мы осмотрели все достопримечательности города Черняховска: живописные развалины замка Инстербург , подворья замка Георгбург, водонапорную башню, все пряничные средневековые дома. Побывали мы и в местном краеведческом музее. Город был чудный,сказочно чистый, опрятный и весёлый. Настроение портил только Колька.
—Вот если мы найдем там Янтарную комнату или слитки золота, то как всё будем  вывозить? Ведро золота весит больше ста килограммов - мне не унести.
— Будем тащить его вдвоём и волоком , не боись, прапорщик поможет, если там ещё и тушёнка окажется...с кашей или фасолью. Давай-ка зайдём поедим?
Пока мы ели, Колька не переставал гундеть:
— Немцы картины хранили в специальных тубусах...
—Да ешь ты спокойно! Задолбал нафиг совсем...А если то, а если это...
Посмотри, как у них тут хорошо: кругом яблоки огромные висят, я таких не видел; грецкие орехи в тонюсенькой скорлупке, и пахнет хризантемами .
Колька  на меня обиделся и  мы наконец-то пообедали в полной тишине.
А в это время к событиям подключился ещё один персонаж - электрик Петренко. Он заглянул в обед на склад к прапорщику за солёным огурчиком , увидел пролом в стене и свой сетевой кабель...
Петренко тут же предложил нам запитать весь "объект 36" извне, благо немцы использовали то же напряжение 220 вольт. И они с  прапором быстро пробросили "времянку" от резервного  аэродромного трансформатора к немецкому распределительному щитку. Включили рубильник. Пять минут - полёт нормальный, потребление тока не превышало 30 ампер...
—Это приемлемо, — выдал  Петренко, — но часок я бы выждал.Пусть старая проводка прогреется,чтобы влажные стены и выключатели не били током.
Ровно через час мы приступили к осмотру пещеры  Али-Бабы.
Прапорщик раздал всем рации и мы с Колькой сразу рванули на третий уровень. Наши рации то и дело включались,шипели и тогда из них слышались возгласы:
— Мать моя шахерезадница, и чего здесь только нет, — слышался голос электрика Петренко.
— И как я буду всё это вывозить? — причитал наш прапорщик.
— А я вас о чём предупреждал? — подавал свой голос Колька.
Все три  уровня хранилища были плотно заставлены ящиками каждый из которых имел свой шифр и нумерацию. Похоже , что вся Восточная Пруссия действительно была перевалочным пунктом для всего награбленного и нам предстояло отыскать здесь простой армейский ящик от трёх зарядов к полевой гаубице с двумя белыми кругами...
Через пару часов все вновь собрались в  бомбоубежище.
Прапор  притащил  небольшой ящик с квадратными  бутылками шнапса и ящик побольше с  мясными консервами в длинных стеклянных банках. Петренко пришёл весь обвешенный оружием, и только мы с Колькой  вернулись с пустыми руками...Не сразу,но мы найдём тот наш ящик.
— Господа, подведём предварительные итоги проделанной нами работы, — сказал, поднимая пластиковый стаканчик, наш прапор. — Это обычный немецкий схрон.
— Мне все говорили, я сам читал, что их шнапс — самогон на "диких" дрожжах, — принюхиваясь к содержимому стаканчика, рассуждал Колька. — И тушёнка у них странная: половина банки — мясо, половина — стручковая фасоль.
— Здесь месяц нужен, чтобы всё разобрать, — подытожил я. — Давайте поступим проще. Мы с Колькой пару дней тут походим, а вы делайте потом что хотите со всем этим добром. Вас это устроит?
— Вполне, — пробурчал электрик Петренко, а прапорщик согласно кивнул забинтованной головой.

Обратно уже мы возвращались на пароме "Петербург", так было безопаснее, прапорщик помог достать билеты. Валентин Горин сам к нам подъехал. Мы выложили перед ним квадратную бутылку шнапса, две банки тушёнки и резную янтарную шкатулку с двенадцатью золотыми дублонами. Он нисколечко не удивился нашим подаркам или только вид сделал, лишь спросил:
— А много ли у вас дублонов?
— С ведро наберётся , — ответил простодушный Колька.
— Ведро это хорошо. Вы позволите мне самому выбрать 12 монет?
Мы задёрнули шторы затем высыпали на стол всё золото, рядом поставили  подсвечник с зажжённой свечой и сделали фото на память.
Когда ещё такое увидишь? Разве что в кино. Горин проковырялся в монетах до  полуночи, отобрал 18 монет, после чего отпал от стола со словами:
— 9563 дублона.
Мы с ним согласились.
Через год его старшая дочь, Маша, закинет эти редкие дублоны в свой кошелёк с мелочью**, и улетит в Штаты — их хватит на небольшую квартиру. А младшая, Ольга, затаит обиду на сестрицу. Когда через год Валентин Горин умрёт от рака, сводные сёстры поцапаются из-за наследства, да так, что впору писать ещё одну историю.
Мы же с Колькой поступили проще: сложили всё в железный ящик из-под гранат и зарыли под Лугой на том самом картофельном поле, где и началась вся эта история. По весне ящик откопали и получили положенное вознаграждение, после чего директор совхоза снова ввёл это поле в оборот. Теперь каждый год они с трактористом Пашкой копают-перекапывают его плантажным плугом на глубину 70 см — всё ищут. Копнули бы глубже, да только совхозный трактор не тянет. Возможно, и им когда-нибудь улыбнётся удача, как нам с Колькой...

Наш прапорщик, как только всё вывез из немецкого схрона, тут же в запас подался, с женой помирился и в Калининграде открыл антикварный магазин, а немного погодя — небольшой музей и ресторанчик.

Про электрика Петренко слышал только, что сгорел его дом в Пеньках — проблемы с электропроводкой. Пожарные дом тушить отказались: там всю ночь что-то взрывалось и хлопало , говорят — эхо войны. Была у Петренко такая слабость.


 
* Уильям( Вильям, сокр.Билли ).
** испанский дублон весил 6,77 грамма при диаметре 22 мм ,875 проба. Российские
 10 рублей весят 5,63 грамма при том же диаметре...рисунок и данные из  интернета...
*** Черняховск - фото из интернета того аэродрома.