За клюквой. Глава. 3 Рассказ

Глава. 3      Природная стихия.


Человек растёт с детства.

Древнеперсидская поговорка.


Охотник достаточно хорошо ориентировался на местности, тем более что знал окрестные леса. Но туман ! Как определить нужное направление: где север, где юг ?

Решил подождать: авось туман рассеется. Правда, тревожила мысль: сколько ещё времени он продержится ? Поэтому решил действовать…

Однако едва начал спускаться с холма, наткнулся на болото. Идти по нему совершенно невозможно. Вернулся обратно. Постоял и направился в противоположную сторону.

И вновь неудача: не прошёл и ста метров, как под сапогами захлюпала вода. Третья попытка привела к завалу из валежника, обойти который не удалось.

Четвёртый заход вновь закончился у небольшого озерца. Получалось, как в известной народной поговорке: «Куда ни кинь, всюду клин !». Больше экспериментировать не имело смысла.

Резонно рассудил, что бродить наугад - только бесцельно тратить силы. Прежде чем опуститься на пень, несколько раз изо всех сил крикнул:
- Карай ! Карай ! Карай ! Ко мне ! Ко мне !
Бесполезно…

Молочный туман, словно стена кисеи не пропускал звуки, глуша их на корню. А погода совсем испортилась. Ветер становился всё сильнее.

Всё ближе слышались раскаты грома, молния сверкала чаще и чаще. Ветер гудел, завывая, хищным зверем склонял к земле молодые деревца и так сердито трепал ветки старых, точно хотел разорвать их на мелкие куски.

Гром гремел почти беспрестанно, ослепительные молнии рассекали небо, словно острая сталь меча податливую плоть человека.

Дождь обрушился обильными струями на голову и плечи зверобоя внезапно, как снежная лавина захватывает незадачливых туристов в горах.

Нездешний ветер, пришлый с севера с запахом снега. Потому и холодный. А струйки студёной влаги уже беззастенчиво проникали через воротник одежды охотника, скользя по спине.

Становилось неуютно и мерзко. Чтобы как – то укрыться от разбушевавшегося ливня Кузьма встал под густую крону могучей сосны.

Но вездесущая влага, словно в насмешку вскоре преодолела и эту преграду и снова полилась на зверобоя. А над хмурой тайгой продолжали катиться с запада на восток глухие перекаты грома.

Внезапно сверкнула ярчайшая вспышка молнии, и на глазах изумлённого охотника вблизи загорелась огромная высокая пихта.

Голубоватый язык рокового пламени пробежал сверху вниз по всей длине ствола сверху вниз, и как только коснулся земли, произошёл ужасный взрыв.

Массивный великан задрожал и затем рухнул наземь, точно его срубили одним ударом гигантского топора.

Он падал с треском и стоном, будто жалуясь окружающим на свою кончину. Разрушив вековую пихту, гром и молния, казалось, насытили этим всю свою злобу.

Точно гусеницы десятков тяжёлых танков, громыхающих на параде по брусчатке Красной площади в Москве, раскаты грома покатили далее над макушками хвойной дикой тайги на юго – восток.

Когда, дрожа от холода охотник пригорюнился - неожиданно из тумана, словно материализовавшись из пустоты возник мокрый Карай.

Подойдя вплотную, он отряхнулся от прохладного душа и посмотрел на хозяина виноватыми глазами, слегка повиливая хвостом. Кузьма, не мешкая, скомандовал:
- Карай ! Домой ! Домой !

Продолжение следует …