Культурное табу...

- …и в результате нашего расследования выяснилось: замглавы округа Нечаев приобрёл дом в Испании на имя тёщи, - вещал с экрана журналист Воронин, чеканя слова, как будто в каждом уголовная статья. - На какие средства? Продолжим выяснять.

- Уровень! Тоже с нашего факультета! - гордо сказала Марина Сергеевна. - Бери пример.

Серёжа молча дожаривал картошку. Он, между прочим, накануне сделал  репортаж о развале местного ДК . Но мать, профессор кафедры журналистики, с трудом воспринимала это как подвиг.

- Ну а что, - оправдывался он, - тоже расследование. Там в подвале - мокрицы, а в отчётах - евроокна.
- Серёжа, журналистика - это рентген общества, а Воронин - хирург.
- Тогда уже ренгенолог.

---

Через неделю хирург-Воронин лично прибыл в университет - дать мастер-класс  по теме журналистских расследований. В хороших часах и модной водолазке.

- Мы работаем не на пиар, а на истину, - гремел он, щурясь на проектор. - У кого дом - объясни, кто летал -  отчитайся. Для того журналистика и нужна, делать тайное явным.

Серёжа поднял руку:

- А вы сами на какие средства живёте?
- Прошу прощения?
- Ну, у вас тачка крутая, квартира в Сити, фото с Мальдив… Сколько вы получаете за сюжет? Ну так, порядок цифр.
- А, вы, молодой человек, видимо, из тех, кто считает, что художник должен быть голодным, - начала философствовать звезда журналистики. - Но даже в этом случае, есть граница между личным и общественным.
- Так вы сами её стираете каждую неделю в эфире.

Аудитория оживилась.

- Зарплата - это личный вопрос. В цивилизованных странах, это культурное табу, - напряжённо продолжал Воронин.
- Тогда, может, и у Нечаева личное? И у его тёщи?
- Они имеют прямое отношение к государству, а я нет.
- А как же выражение "пятая власть"?
- Только не в нашей стране. - усмехнулся мэтр.
- Странно получается, можно спросить чиновника, сколько он зарабатывает. А если спросишь журналиста - это уже хамство, вторжение в личную жизнь. Положено - ешь, не положено - гуляй.

Марина Сергеевна кашлянула и тихо сказала:
- Серёжа, хватит.

- Мам, я просто спрашиваю, - ответил он не громко, но с вызовом. - Я у тебя дома видел платёжку на воронинский мастер-класс - полляма за сорок минут. Это тоже личное? Или вклад в борьбу за торжество правды?

Мать вспыхнула. Воронин медленно поднял бровь, мастер-класс сошёл на нет.

- Пока не объяснитесь, отсюда никто не выйдет. -  Серёжа показал ключ от двери зала.

Марина Сергеевна заговорила тихо, почти официальным тоном:

- Это был не мой выбор. Ректор велел оплатить. Сказал: «надо показать, что мы поддерживаем профессионалов, тем более наших». Репутация, мол, на кону. Рука руку моет.

Она вытерла проступивший пот со лба:

- Я ведь даже не сразу поняла, что сумма с накруткой. Через своё ИП провёл.
- Ну, теперь ваша очередь... - Серёжа посмотрел в сторону Воронина. - Не стесняйтесь, здесь все свои, да и время оплачено с лихвой.
- Мои публикации - слив. Думаешь, я не понимаю, что я тоже часть игры? Понимаю. Но не я, так другой. И потом в сливах нет ни слова лжи, а значит и правда, так или иначе, на моей стороне. Уж поверь, всё, что я публичу, я тщательно проверяю.
- Ну нельзя сказать, что я не догадывался... -  ключ полетел в сторону Воронина и звякнул об пол.

---

Скандал быстро замяли. Воронин получил премию модного журнала за свежее расследование, Марина Сергеевна продолжила ковать будущие кадры, а Серёжа ушел в Литинститут.