Ровно через век, 22. Диво

Ровно через век

22. Диво

Тщательно изучая единое электромагнитное поле, являющееся нормальной средой для распространения радиоволн в обычном вакууме, ученые приходили к диковинным выводам. Накопление и поглощение избыточной энергии напоминало процессы в органических клетках, имеющих высочайшее содержание воды. Фиксирующиеся несложные явления рефракции и дифракции как будто утверждали однородность и устойчивость среды, тогда как эффекты Доплера при изменениях частотности радиоволн, как минимум, говорили о неостановимом, беспорядочном перемещении заряженных областей пространства. Результирующая напряженность электромагнитного поля реликта никак и ничем не определялась, однако... словно бы обладала массой покоя.
Никто на корабле не глумился над ужасающей, дурной несуразицей, хотя электромагнетизм при отсутствии привычных свойств вещества был кошмарной чужеродной невидалью вроде подложного трактата Максвелла о произрастании орегонской брюквы на торфяно-болотистых почвах Верхнего Урала. Банки информации звездолета продолжали наполняться свежими данными. Корабельных ученых буквально колотило от возбуждения. Самый противоречивый, самый нелогичный, самый жестокий, самый загадочный парадокс с античных дней торжества знойных апорий Зенона мог вот-вот объясниться краткой и всеобъемлющей формулировкой Рассела.
Обычнейший ближний сконар «Квазара» испускал концентрированное радиоизлучение, формируя точечные, узконаправленные пучки, отражающиеся от находящихся на орбите корабля объектов. Представляя собой единое целое, загадочный артефакт действовал с точностью до наоборот, поглощая любые радиоволны. Еще больший ажиотаж в научной среде вызвала гипотеза мгновенных преобразований в материю электромагнитных колебаний, составляющих радиочастотный спектр.
Разумеется, масса покоя ввиду парадокса лжеца не перестала смущать лучшие умы «Квазара». Однако, ухватившись за тонюсенькую нить догадки, ученые стали лихорадочно разматывать клубок, который сворачивался долгими-долгими тысячелетиями. Идея посыпалась за идеей. Человеческая мысль вскипела! Неутомимые и безотказные, главные расчетчики звездолета были готовы попросить пощады, уже не успевая обрабатывать запросы, формулы, проверочные комбинации утверждений.
Вполне допустимо, что невидимый, нерегистрируемый любыми существующими на борту корабля приборами, реликт тонким слоем замыкал в себе настоящую, нормальную, честную Солнечную систему. Имея в основе единственный начальный заряд, астрофизический объект питался случайными космическими лучами до момента, когда человеческая цивилизация открыла тайну радиоволн. Беспорядочно направленные, частоты электромагнитных колебаний вызвали неистовый рост реликта, стремительно приобретающего вселенский размах и совершенно фантастические внутренние качества.
Расчеты неизменно показывали, что эволюция артефакта стартовала за миллиарды лет до выхода человечества на орбиту Земли и продолжительными эпохами представляла собой примитивное, многократное, лавинообразное копирование структуры первого заряда. Данная мистическая величина, отрицая какую-либо связь со строением заурядного атома, имела массу прав называться метафизической.
Поиски строения первородного зерна очень скоро зашли в тупик. Дробя вакуум насквозь фальшивого космоса, специалисты тщетно искали элементарные частицы, дефекты симметрии, квантовые корреляции, природные фракталы или топологические условности. Разрушая самые современные формулировки всеобъемлющей пустоты, реликт не существовал. Но космогоническое тело существовало, оказывая прихотливое, капризное, непрерывно модифицирующееся влияние на естественные и рукотворные объекты опознанной, общепризнанной материальности.

Было тихо, спокойно, тепло. Ветер, играя роль безутешного призрака старого замка, нашептывал что-то невнятное и недоброе, хилыми толчками покачивая макушки высокоствольных деревьев. С блаженного-светлого солнечного неба медленно падали блестящие серебряные нитки, бесследно испаряясь в пересохшем облачном слое. Слишком узкая, лесная поляна вмещала лишь серединку мощнейшей, выполненной из драгоценного демирия пластины с гордым именем великанского корабля. Словно выходящий на старт нейтролот выбиваясь из плена перепутанных ветвей, огромнейшая, тяжеленая шеренга букв под острым углом взбиралась до середины роста кедров.
Вроде бы победив, вроде бы достигнув цели множества путешествий по корабельным паркам, Томушка испытывала разочарование. Счастье преодоления было поддельным, как космос за бортом великанского звездолета. В процессе поисков, ожидания девочки изменились. Кедровый бор жестоко обманул Томушку, слишком поверившую своим феерическим приключениям, испытанным в забытьи. Девочке мечталось совершить значительно, значительно большее!
Магический стук и неприятная, противоестественная для отсеков «Квазара» стужа утверждали переход сквозь пространства и времена, годы и мерзлые космические дали. Оказаться на настоящей Земле и затем долго выбираться из пахучей таежной глуши родной планеты человечества, наслаждаясь восторженными взглядами друга, вопросами ошеломленной Веллурии стало бы подлинной, здорово хорошей удачей. Реальность нанесла Томушке грубейший удар. Солнце, висящее над прогалиной, было искусственным! Увы, путешественники все равно оставались на корабле.
Остановившись, девочка раскрыла ладони. Странный дождь, возникающий ниоткуда, вообще не ощущался. Нити растворялись в воздухе, еще не коснувшись рук, плеч, волос. Стоя за спиной Томушки, землянка хмурилась, понимая, что это конец похода, не принесший настоящих открытий. Нарушая тишь, приближающийся Летягин топал ножищами и дышал так тяжело, что заглушил бы двигательные установки несущегося во весь опор грузового биофозера.
- После схватки с магнитом в доке, я все равно уже не сомневалась. Убеждена, события в Солнечной системе пойдут точно так, как мне... заранее рассказали. Если мы не отступим. Если мы не свернем. Боюсь своей смелости, вот-вот начнется война, ведущая к разрушению здорово хорошо устроенного мира... реликта, - не оборачиваясь к спутникам, произнесла Томушка.
- Кто вам рассказал? - коротко спросила Веллурия.
- Кто, зачем, почему именно мне и почему именно сейчас представил важную информацию? Сначала, я стала искать в себе глубокое отличие... хоть какую-нибудь малюсенькую уникальность и даже огорошила маму непереносимо плохим вопросом...
- Без вариантов, уже слышали. Оказывается, вы родная дочь своих родителей, - строя сардоническую гримасу, бросила землянка.
Девочка резко развернулась. Сдерживая обидные ответные слова, она напрягла плечи и поморщилась, вместо решительного однозначного отпора готовясь к компромиссу. В конце концов, собеседница не сказала ничего крамольного.
- Когда магнит взорвался... - ничуть не заискивающе, но подчеркнуто мягко начала Томушка. - Вы общаетесь с очень солидными людьми. Все равно, пока вам известно гораздо больше, чем нам с Летягиным, или любым нашим здорово хорошим знакомым...
- Продолжайте, - предложила Веллурия.
- Отбив атаку магнита на звездолет, автоматика получила короткое сообщение от находящихся снаружи станций. Послание скупое, хотя корабельная аппаратура умеет передавать значительные объемы данных в одно мгновение. Скажите пожалуйста, за какое время зарубцевалась рана в теле реликта и передавалась ли информация с борта звездолета?
- Не стоит смущаться... ребенок... Вполне закономерное любопытство... ребенок. Феномен продолжался одиннадцать секунд. Вероятно, три из них были потеряны союзниками на подстройку передающих антенн. Автоматы «Квазара» сразу перехватили направленный информационный блок и получали сообщение восемь секунд. Поскольку все случилось совершенно внезапно, наш корабль успел отозваться лишь тривиальной мольбой о помощи. Без вариантов, лишнее действие. В силу сложившихся обстоятельств, о нашем звездолете и так не забыли.
- Целых восемь секунд потрачены на восемь строчек?
- Строчек в сообщении две. Самые обыкновенные фразы о терпении, стойкости... Такая женщина как я, высоко ценит время. К чему вы вообще клоните? - нетерпеливо произнесла землянка.
- Здорово хорошо замечено... Время, лучшая драгоценность... Все равно, люди не могут жить и работать... тысячи лет. Для команды нашего корабля... это норма. Боюсь своей смелости, разве не странно?
- Детский вопрос, ребенок. Корабельная медицина достигла многого.
- Далеко обогнав медицину земную?
- Нам не известны нынешние успехи человеческой цивилизации, - окончательно теряя терпение, быстро проговорила Веллурия.
Томушка взглянула на друга. Безмолвная, абсолютно статичная фигура парня вполне соответствовала тишине лесной прогалины, однако была чужеродна раззадорившимся спутницам, готовым схватиться в словесной перепалке.
- Мы уже не люди, корабль не корабль. Наши столетия короче, чем секунда на Земле, - горячо произнесла девочка. -  Какой корабль наш «Квазар»?
- Какой?.. Крупный? Старый? Сильный? Мокрый и жирный как этот ваш... Да какой же корабль «Квазар»? - раздраженно обронила землянка.
- Необычный. С необычными техническими характеристиками и... здорово хорошими, необычными повадками. Другой звездолет остался бы без внимания.  Но только не наш «Квазар»! Чем активнее мы тревожим нутро реликта, тем сильнее он нам... противодействует. Ведь мы сплавлены воедино, являясь частями магического артефакта, сегодня не имеющего отношения ни к Земле, ни к Солнцу, ни к известной Вселенной. Задумайтесь, Веллурия... мы действительно собираемся вырваться, вернуться в мир, где человеческие судьбы часто решаются за неполный век?
Вступив неровно и несколько скромно, Томушка уже не вымучивала, а чеканила фразы; прилежно, вполне удачно удерживая уверенный тон. Не ведая истины, девочка предлагала верить в то, что совершила открытие, которое перевернет устоявшееся существование, направив усилия корабельного экипажа в правильное русло. Конечно, не висящее на дереве яблоко пятьдесят тысячелетий сберегало в себе великанский звездолет с поры дерзновенного эксперимента. Однако, какие формулировки подойдут для сверхтонкой сети, невидимого экрана, нематериальной туманности, окружающей родную планетную систему человечества?
- Корабль как часть магического артефакта, ребенок? - с иронией вытянула по слогам землянка.
- Ну, действуем по волшебному плану, - вздохнул парень.
На таежной прогалине повисло тревожное молчание. Поджимая губы, Веллурия переводила взгляд с безмятежного Летягина на собранную, словно бы готовую к бегу Томушку. Глупая завравшаяся девчонка и великовозрастный балбес с идиотским мокрым пятном на шароварах! Это не дети. Это бессмысленные, настойчивые в своей преступности прожигатели жизни. Землянке было страшно жаль потраченного на друзей времени. Ее интерес к ребятам исчез полностью и без остатка. Досада, сердитость понемногу перевешивали последние миллиграммы учтивости на чашках внутренних весов справедливости Веллурии. Гримаса пренебрежения, отвращения, гадливости наползала на темнеющее лицо землянки.

Мучаясь от заунывных повторяющихся перестуков, девочка угадала верную дорогу. Страшно смущаясь, корабельные ученые предполагали, что начало артефакту положил давний, несчастливый, забытый колдовской опыт. Кто-то и когда-то, при совершенно других условиях и с совершенно иными инструментами пробовал раздвинуть горизонты познания, в итоге уготовив яму для фантастически могучего звездолета, который человеческая цивилизация еще построит в невозможно отдаленном будущем.
В отличии от прерванного пути «Квазара», метафизическое зерно не погибло, не застряло в безыдейности и не пропало в космосе. Как сорняк споро поднимается на полях великанского корабля, так и реликт буйно рос, кормясь щедрыми дарами Вселенной и предприимчивости людей. Удерживаясь на пределах, за которые человек заглядывал со значительной опаской, астрономический объект сначала перехватывал только радиосигналы непомерно крикливой Земли. Набрав взрослую силу, реликт расширил гастрономический интерес на другие виды электромагнитных волн. Планеты, солнца, обыкновенные корабли, все более активно снующие между звездами, конечно же не привлекали величайшего мирового обжору. Однако царственный «Квазар», запустивший устройства для разрезания ткани пространства, сам перестал быть веществом в обычном понимании и оказался проглочен, преобразован, заточен.
Подменив процессы обмена веществ на процессы обмена энергиями, космический уникум обладал, получил или даже осознано научился синтезировать внутри себя электромагнитные волны с самыми широкими свойствами и в любых последовательностях. Разделы органических закономерностей в реликте значили не важнее, чем самые тонкие ответвления неорганической химии. По сути, периодическая система элементов в артефакте не отличалась от последовательных процессов взаимозаменяемых энергий, а магнитные моменты атомов в нужный момент возникали вообще без орбитального движения электронов.
То, что начиналось как брошенное в межзвездное пространство магическое семечко, сделалось грандиозным капканом, в который рано или поздно могли, должны были угодить могучие корабли типа «Квазара». Так и случилось. Ералаш утерянных элементарных крупиц, кутерьма захваченных фермионов, ранний сумбур земных радиоволн эволюционировал до сказочного, до колдовского состояния, когда нормальный термоядерный синтез, проходящий как с выделением, так и поглощением колоссальных количеств энергии, вызывает строго необходимые, запланированные реакции в системах частиц.
Чистая магия, издевающаяся над прославленными в веках физическими законами бытия, корабельным ученым оказалась не по зубам. Прежде чем погрязнуть в топях заброшенных областей оккультных наук, верные себе специалисты все-таки поэкспериментировали с понятными, приятными рассудку модулирующими сигналами. Эффект от довольно робкого опыта превзошел и ожидания серьезных ученых, и самые вольные выдумки корабельных фантазеров. Вещество возникало ниоткуда и пропадало в никуда. Рождаясь из абсолютной метафизической пустоты, энергия, легко уничтожающая защищенные вторичными цепями внешние датчики звездолета, растворялась в полностью бессмысленных цветовых вспышках. Допустимо, имея на руках таблицы подтвержденных функций, можно было по-настоящему кроить это изменчивое, послушное и опасное мироздание.
Укрепив печень и освежив перегревшиеся умы под вентиляторами, корабельные ученые зашли еще дальше. Учась управлять действительностью при помощи радиоимпульсов и дольных единиц в координатных представлениях волновых функций, знатоки создали уродливое карликовое солнышко и тут же разорвали его, скатывая из высвобожденного вещества перегретые горбатые планетоиды, за какие-то несчастные минуты своего существования уже обрастающими многокилометровыми льдами. Опыт выдался пугающим.
Понять образ мышления творцов мироздания еще не значит сравняться в искушенности и видении широких альтернатив длительным естественным процессам. Прокладывая новый курс «Квазара», корабельные специалисты, кажется, учитывали все-все нюансы свежего открытия и оперировали номинирующими множителями в безразмерных функциях так, словно занимались этим подозрительным делом всю сознательную жизнь. Можно было сколько угодно рисовать хорды, биссектрисы и рассуждать о геометрически оправданных секущих линиях. Колоссально великий звездолет на огромнейшей скорости мчал по идеальной прямой, не покидая пределов дуги большого круга реликта, толщиной в ничтожнейший нанометр.
Эксперименты были удачной попыткой осознания чудной двойственности артефакта и его скользкой нелогичности в человеческом понимании логики как дисциплины. Конечно, странно объяснять эволюции невидимой пленки в космосе тягой к познавательной деятельности, однако иного ответа не находилось. Потоки мыслей, удерживающие состояние космического объекта, многократно превосходили значение базовых формул корабельных ученых, основанные на свойствах передачи информации простейшими радиоволнами.

Где-то далеко в лесу вскрикнула зверушка. На минуты перекрывая щедрый свет искусственного солнца, бесформенное, комковатое облачко пронеслось с нежданным потоком воздуха, постепенно исчезая за мрачноватым частоколом кедров. Неровно отражаясь на полированной плите, небесная странница проскользнула по каждой гигантской букве надписи «КВАЗАР», делая затейливые зигзаги.
- Вам трудно, - миролюбиво сказала Томушка, спасая ситуацию. - Вам здорово хорошо трудно, Веллурия. Мы с Летягиным тоже собирались пожениться, найдя Землю, а теперь где она, наша лучшая планета?
- Полагаю, путешествие окончено, - торопливо, жестко, зло проговорила землянка. - Как и наше знакомство. Мы отмахали по лесу десять километров, выяснив лишь вашу обыкновенную родословную. Оказывается, вас воспитали не потерянные двадцать тысячелетий назад биофозеры. Кто бы мог подумать? Ошеломляющее открытие. В силу сложившихся обстоятельств, такая женщина как я не должна продолжать бессмысленные прогулки. Дядя ошибся. Вы не особенная. Вы даже не умная. Никогда не делайте ставку в игре на себя, ребенок.
- Что-что? - оторопела девочка.
- Не ставьте на себя, - вызывающе-насмешливо повторила Веллурия. - Без вариантов, проиграете. Вы маленькая неразвитая лгунья, способная к общению только с инфантильными, мокрыми, трусливыми, слабохарактерными, больными, жир... товарищами.
Щеки Томушки вспыхнули. Последняя, не проговоренная фраза заносчивой землянки прозвучала особенно болезненно, беспощадно, страшно несправедливо. Летягин, которому предназначалась львиная доля грубейшего унижения, принял оскорбительный удар с участием каменной скалы и как будто даже не разобрал слов Веллурии.
- Прогулка подарила важную, здорово хорошую находку, - прошипела девочка.
- Находка? Несказанно смешно! Вы нашли то, что не терялось! - зло рассмеялась землянка. - Так вы еще и в истории слабы, ребенок. Типичный продукт современного образования! Точно такие пластины с именем корабля прикреплены в носовой части с обоих бортов «Квазара». На корме надписи нет, без вариантов. Инженеры срочно добавили дюжину ускорителей с особенными дюзами для улучшения маневрирования на ходу. Пластине не нашлось места на корме звездолета и ее бросили, где придется.
- Ну, на верфи действовали по плану, - утвердительно закивал Летягин, отзываясь на вопросительный взгляд Томушки.
Девочка смахнула со лба невесомые серебристые нитки, которые сейчас же растаяли в воздухе.
- Все равно, лучше было бы спросить у мамы. Дело не в горе чистого демирия, а в особенном месте. Убеждена, мы на пороге разгадки.
- Снова обещания? Предпочитаю получить практическую пользу от любого путешествия! - сердито воскликнула Веллурия.
- Пользу лично для вас, разумеется? - въедливо осведомилась Томушка
- Для общества! Без вариантов, для всего нашего корабля!
- Например?
- Ученые давно трудятся над повышением отдачи энергии и срока службы накопителей. Медицинский отдел работает над качеством жизни и бережет здоровье каждого из членов команды. Навигаторы лелеют мечты о безопасном и точном полете сквозь пространства, дальние галактики, вселенные. Секция колонизации разрабатывает ускоренные методики преобразования чужих планет и выводит сельскохозяйственные культуры, способные к адаптации на...
- Убеждены, что корабельные специалисты ждут от вас подсказки? Мир как театр, люди как бездарные клоуны, а вы как гениальный худрук, которого отчего-то не хотят признавать?
- Наша беседа заблудилась в тупике, - обиделась землянка.
- Летягин, - позвала девочка.
- Ну? - откликнулся парень.
- Оно живое?
- Ну... Наверное... дышит... действует по планам... со смыслом... ну, с умыслом...
- Запоздало поняла суть находки. Кормовая пластина ожила, - издевательски выговорила Веллурия. - Несказанно смешно.
- Что-что? Боюсь своей смелости, вы не сумеете понять. Ведь находка обесценивает ваш не очень-то умный труд о войне с негативной энергией, эпохами копившейся на Земле, - негромко произнесла Томушка. - Представь, Летягин, колоссальные пласты древнего зла эволюционировали в группы разумных существ. Каково открытие мудрой землянки? Призраки воюют с боевыми отрядами «Квазара», создавая призрачные истребители и призрачные нейтролоты. Ваши идеи никуда не годятся! Недоразвитые слабохарактерные вруны хохочут над вашими унылыми попытками. Веллурия, выбросите свои черновики, отформатируйте плату памяти коммуникатора, пока вашу беспросветную тупость не заметил весь экипаж.
Слушая отповедь девочки, землянка нервно дергалась, успевая отворачивать лицо от падающих с неба серебристых нитей. Никто никогда не читал ее тщательно пополняющиеся записи, готовящиеся когда-нибудь стать шедевром человеческой мысли и твердой опорой для корабельного руководства на грядущие века. Работа далека от завершения. Откуда пренеприятная остроносая особа могла прознать об океанах негативной энергии и порочных отпрысках человеческой цивилизации? Да кто она такая вообще? Да что они такое, эта странная Томушка и перезрелый жирный шалопут, увалень, дурак?

Для примирения не возникало ни малейших оснований. Широко открыв рот, Веллурия не нашлась с фразой и взмахнула руками так, словно собиралась выбросить обоих друзей с таежной прогалины. На запястье землянки вспыхнул информатор. Веллурия с лихорадочной поспешностью набирала код вызова глайдера.
- Кстати о непереносимо плохом здоровье. Глаз все равно болит, благословенное чучело? - жалостливо спросила девочка, аккуратно взяв Летягина под локоток.
- Ну... немного, - настороженно признался парень.
- Нужен выращенный, настоящий глаз вместо временного, искусственного. Закончив поход по тайге, отправимся к медикам на операцию?
Летягин отстранился. За хлопотами последних дней парень и думать забыл о твердых намерениях не умеющей отступаться перед трудностями Томушки. Понятно, если девочка решила привести здоровье друга в порядок, то так и случится.
Подняв руки, Томушка положила ладони на щеки парня и потянула голову Летягина вниз. Серебристые нитки немедленно воспользовались ситуацией, засыпав затылок и макушку парня. Пальцы девочки перебрались на виски друга, бережливо прокрались над глазницами, ероша брови. В другой момент сцена могла показаться Веллурии и милой, и домашней, и комичной, однако теперь, глядя на ребят сквозь багровый туман праведного гнева, землянка презрительно скривилась.
Словно нарочно, назло, друзья вели себя так, словно Веллурии не существовало! Красный, потный, огромный, пузатый парень вонючей горой нависал над миниатюрной Томушкой, а девочка, что-то нашептывая, с самым солидным, много знающим видом водила по грязноватому, сальному, противно-влажному лицу Летягина.
- Еще болит? - прошептала Томушка, делая шаг назад так, как если бы собиралась заглянуть на крышу дома.
- Перестал... Ну... начинаем, - выдохнул парень.
- Здорово хорошо видишь? - озабоченно поинтересовалась девочка.
По небу с веселым жужжанием крупного насекомого пронесся глайдер. Выходя на посадочный вектор, машина заложила резкий вираж, который автоматика никогда не позволила бы, окажись на борту пассажир. Высота, щедрый солнечный свет делали глайдер привлекательным и блестящим, как новехонькая игрушка пятидесятилетнего озорника.
- Ну... Действуешь по плану, Томушка. - часто-часто моргая и крайне глупо улыбаясь, заявил Летягин. - Ты волшебница, и поляна, ну, тоже волшебная.
- Лучше было бы спросить у мамы, честное слово. Здорово хорошо видишь?
- Оба глаза, ну, видят отлично и не болят. Острота такая... Ну, цвета, яркость... действуешь по плану. Заметила прыжок белки? Ну... там... смотри...
- Белка? Убежден, благословенное чучело?
- Ну, слева, спряталась среди веток...
- Все равно, пока не заметила, - призналась Томушка.
- Ну, я с места различаю каждую иголку на кедрах, - громко похвалился парень.
- Что-что? Иголки?! - изумилась девочка.
Летягин хитро подмигнул.
- Как у тебя получилось, благословенное чучело? - спросил парень, кивая в сторону Веллурии.
- Просто захотела! Боюсь своей смелости, здесь возможны разные здорово хорошие чудеса! - воскликнула Томушка.
Дивное диво, случившееся в присутствии скептически настроенной землянки, совершенно добило гордячку Веллурию. Сев на траву, землянка обняла согнутые в коленях ноги и наблюдала за зряшными попытками глайдера совершить посадку на обычнейшую, скучнейшую, бесполезнейшую поляну в кедровом бору. Выглядела Веллурия довольно несчастной и потерянной. Жужжа, миниатюрный летательный аппарат кружил у макушек кедров, делал хитроумные маневры, по-прежнему оставаясь над деревьями. Опуститься машине не удавалось.
- Крик... Ну, пластина вопит, - сказал парень, ловя на язык и проглатывая серебристую нить.
- Что-что, благословенное чучело? - переспросила девочка.
- Ну, нарочно кричит нам с тобой в уши, - невнятно пояснил Летягин.
Крылья юркого, но беспомощного глайдера раскачивались, пуская солнечные зайчики по запретной лесной прогалине. Обладая несложным, глубоко практичным разумом, машина явно не догадывалась, что сейчас следует предпринять для выполнения полученного задания.

Вблизи, огромнейшая пластина с именем корабля уже нисколько не производила впечатление массивной горы драгоценного демирия. Монолитный металл, давным-давно обработанный специалистами верфи «Перспектива», подменили мириады копошащихся точек ярко-алого цвета. Твердо выдерживая общие формы, четкие контуры мастерски прорисованных букв и отблескивая как самый правильный демирий, слои постоянно перемешивались, менялись, перепутывались, плыли, тонули, выныривали. Робкий, едва слышимый металлический скрежет сопровождал неостановимое действие алых точек.
- Здорово хорошо, - потрясенно выговорила девочка.
- Ну, землянка права наполовину, - прошептал парень, обдавая Томушку жуткой вонью. - После выполнения, ну, изменившихся технических предложений, пластина не помещалась на корме «Квазара». Только на корабле нет шлюза такой величины. Ну и зачем могло понадобиться втаскивать на звездолет столько демирия? Конечно, настоящую пластину оставили, ну, на верфи. Ослепительная, крикливая копия создана намеренно, для нас. Нарочно, благословенное чучело. Надпись огромная. Ну, пройти мимо ведь никак не удастся.
- Они живые? - спросила девочка, во все глаза наблюдая за кружением алых точек.
- Ну... действуют, - ответил Летягин.
- Все равно, благословенное чучело. Годы, века, тысячелетия. Почему секретное место в лесу до сих пор не нашли, не изучили?
- Изучили бы. Перекопали. Построили лабораторию. Ну, если бы сама поляна существовала раньше.
- Что-что?
Парень с беспечным видом пожал плечами.
Быстрым шагом дойдя до края, Томушка заглянула за косо уходящую вверх пластину. Скрежет здесь стал смелее, отчетливее, перекрывая отчаянное жужжание глайдера. Густая до черноты у подножия, тень постепенно светлела, создавая впечатление провала, кое-как перекрытого ненадежной, колышущейся от слабости решетчатой конструкцией зеленоватого цвета.
- Летягин, - позвала девочка.
- Ну? - откликнулся парень.
- У тебя действительно наладилось зрение?
- Ну... Ну, договаривались... - замялся Летягин.
- Что-что, благословенное чучело? - поторопила друга Томушка.
- Ну... Землянка поверила. Раз обзывают нас врунами... пусть будет, ну за дело.
Томушка хихикнула:
- Здорово хорошо сыграл. Даже я поверила. Так задаваке и надо.
Пройдя вдоль тени, девочка нашла ракурс, в корне меняющий представление о гигантской находке. При взгляде на обратную сторону громаднейшей пластины, буквы стирались до состояния бессвязных черточек, между которыми лениво бродили колеблющиеся струи дыма и масса тускло светящихся зеленых кругов. Именно последние дарили цвет спокойной, недвижимой жидкости, до краев заполняющей правильный, прямоугольный провал.
- Ну, оно живое, благословенное чучело, - произнес парень, предвосхищая известный вопрос Томушки.
- Все равно живое, Летягин?
- Ну, действует со смыслом, - засвидетельствовал друг.
Нисходя в глубину, удобные широкие ступеньки совершали плавный полуоборот и сразу терялись в темноте. Вдруг вырвавшись из полной черноты, небольшое пятнышко запрыгало по лестнице, уверенно и без спешки поднимаясь к зеленоватому свету. Ребята попятились. Движение внизу было в самом деле. Первые, совсем робкие волны тронули тщательно проведенные линии берегов.
- Летягин, мне часто снятся непереносимо плохие погони, - с тревогой в голосе прошептала девочка. - За мной бегут правильные, холодные Распорядители. Разные корабельные биофозеры устраивают засады, выскакивают из углов. Если ты меня не выручаешь, я вываливаюсь в пространство без скафандра и удаляюсь от «Квазара». Иногда меня ловят и отправляют в ссылку на нижние ярусы. Летягин, я постоянно опасаюсь поступить неправильно, хотя не знаю людей из нашей команды, которых наказывали.
- Просто ты осторожная. А мне снятся наши осторожные приключения. Ну, осторожные путешествия по звездолету, исследования, следствия, догадки, полезные открытия, - очень торопясь и наезжая словом на слово проговорил парень.
- Все равно. Ведь ты путешествуешь с Веллурией, - зловеще прошипела Томушка.
- Почему? Почему с Веллурией? - удивился друг. - Ну, не по плану.
- Лучше было бы спросить у мамы.
- Ну, я совершаю открытия с тобой, благословенное чучело.
- Здорово хорошо, Летягин, - успокоено признала девочка.
- Каждый в команде... осторожен... опасается навредить. Ну, Томушка, жизнь команды зависит от работоспособности множества бортовых устройств... Без осторожности нельзя... За корпусом корабля, ну, пугающая неизвестность, - прибавил парень, облизывая сухие губы.
- Все равно, даже теперь вокруг «Квазара» пугающая неизвестность, - согласилась девочка. - Если это живое существо, то чего оно хочет от нас, благословенное чучело? Зачем изменчивый космос, магниты... разведка, нападения на корабль? Если это машина, то кем и для выполнения каких задач построена? Где этот самый смысл? Боюсь своей смелости, я все равно не понимаю, зачем в лесу спрятана тяжеленая пластина с именем нашего корабля и... зачем пластина кричит.
Парень задумался. Смысл есть во всем. Если в глухом уголке тайги установлена гигантская сияющая плита, приспосабливающаяся под драгоценный демирий, тому есть особая причина. Если грызущий металл магнит вваливается в док звездолета, тому должно найтись объяснение. Если в поддельном космическом пространстве вспыхивает Солнце и начинают кружить планеты, по которым бродят армии непримиримых чудовищ, тому тоже существует достойнейшее основание.
С одной стороны, спрятанное на лесной поляне, наверняка, слишком опасно для того, чтобы запросто обосноваться на густонаселенном ярусе «Квазара». С другой стороны, тайна слишком важна, чтобы сразу открываться любому человеку из корабельного экипажа. С третьей стороны, Томушка, сам Летягин и Веллурия спокойно вышли к прогалине и изгнаны не были. А вот глайдеру вообще не разрешили посадку на поляне.
- Ну, тайна... великая. Откроется не каждому, - наконец сказал парень.
- Что-то? - откликнулась девочка.
- Позовем к нам землянку, - предложил Летягин. - Ну, пусть решит, как теперь правильно поступить.
- Непереносимо плохой план. Задавака приведет в парк отряд специалистов, боевых биофозеров. Боюсь своей смелости, нас развернут, отправят по домам. Здорово хорошо справедливо?
- Контакт. Пластина кричит об этом. Имя корабля нарочно... как призыв. Ну, договориться и действовать по плану. Заметьте меня... не пройдите случайно... уже давно пора... Начинаем действовать?
- Призыв договориться с кем, благословенное чучело?
- Ну, с товарищами по несчастью... «Квазар» не одинок в... ну, в плену. Для начала нам стоит объединиться с землянкой. Ну, она тоже... ну, она специалист...
Пока Томушка, морщась и кусая губу скептически рассматривала Веллурию, в свою очередь занятую созерцанием конвульсий глайдера, парень углубился в тень циклопической плиты и присел, трогая пальцами зеленоватую поверхность бассейна. Внизу, в глубине по-прежнему скакало небольшое темное пятнышко, упорно и неторопливо преодолевающее ступеньки.
Целый ворох серебристых нитей упал с неба, бесследно пропадая у чуть встревоженной рябью поверхности. Нарочно создавая волны, Летягин зачерпнул жидкость сложенной лодочкой ладонью... понюхал... коснулся языком... Парень решительно наклонился вперед, опираясь на руки.
- Нельзя! - испуганно взвизгнула девочка.
 Холодная как лед, вода была самой настоящей и особенно вкусной для измученного жаждой парня. У Летягина заныли зубы, всплакнули глаза, онемела гортань. Сделав добрый глоток, он уже не сумел остановиться и громко, ужасно некрасиво чавкая, жадно пил из укрытой в тени лужи.