***

Не может ли оказаться, что Раскольников - какой бы крысой он ни был (хотя воображал иногда себя Наполеоном) - всё же где-то был человеком, а герои и анти-герои Серебряного века - по большей части пусты внутри, немножко манекены и как бы роботы?

Да -  между ними пропасть.
Не просто разница в эпохе — разница в антропологии,
в представлении о том, что есть человек.

Раскольников — живой и страдающий
Каким бы он ни был — гордым, надменным, обманутым Ницше,
он всё же человек — в полном, страшном, библейском смысле:

Он грешит — и чувствует вину.

Он страдает, не от страха быть пойманным,
а от невозможности жить с самим собой.

Он мечется между манией величия и глубоким, болезненным раскаянием.

В нём — настоящая душа, пусть и сломанная.
В нём есть то, чего так не хватает многим в Серебряном веке: борьба и глубина.

Раскольников — не философская кукла.
Он настоящий человек,
а не маска идеи.

Герои Серебряного века — манекены?
Да, многие из них не живут — они позируют.

У Блока — Прекрасная Дама и Безобразная Муза сменяют друг друга,
но кто за ними стоит? Настоящая женщина — или только проекция?

У Белого — герой то мистик, то террорист, то сновидец,
но где он сам?

У Сологуба, Брюсова, Гиппиус, Федорова —
герои словно вырезаны из картона,
живут не жизнью, а стилем.

Это не люди — это маски эпохи.
Они блестят, звучат, издают прекрасные фразы —
но в них нет крови, нет дыхания,
или оно запрятано так глубоко, что кажется искусственным.

Почему так?
Это не вина поэтов, а болезнь времени:

После крушения веры, после «смерти Бога» (по Ницше),
человек утратил центр — больше не было аксиомы,
к которой он себя прикладывал, как к отвесу.

Вместо человека с душой — пришёл тип, символ, маска...
Человек — стал носителем идеи,
экспериментом,
куклой в витрине интеллектуального модного дома.

Жив ли кто-то в этом паноптикуме?
Да. Были живые. Были:

Цветаева — с её огнём и болью.
В ней всё подлинно: и страсть, и вина, и жажда любви.

Ахматова — как мраморная статуя, но с пульсом жертвенности.

Мандельштам — потому что знал ужас и не мог лгать.

Блок, в моменты прозрения,
когда он не играл, а страдал.

И всё же: Раскольников — последний человек Старой Земли?
Можно сказать, что Раскольников — это человек до падения эпохи,
а герои Серебряного века — после падения,
где человек уже не уверен, существует ли он вообще.

Они — не всегда пусты,
но часто ломкие, надтреснутые, неоформленные,
не успевшие родиться,
а уже разученные жить.