Ты жив

Тьма озарялась пламенем. Дракон взмахнул крыльями, изящный и излучающий высокомерную злость ко всем, кроме себя. Он бил по бокам хвостом – это казалось самодовольным изысканным жестом.
– Вот ты и здесь, – сказал дракон. – Я и не думал, что когда-нибудь увижу среди этой унылости вокруг кого-то, кроме себя. Хотя то, что ты здесь, должно быть, ошибка.
Окорт был совершенно гол, но не это вызвало удивление. Огляделся: невзрачные серые холмики из пыли, скалы до горизонта и дракон. И это все тонет во тьме, озаряемой всполохами алого света.
– Я жив? – спросил Окорт. – Как это возможно?..
– Сейчас объясню. Когда Творец создал весь мир, немного в стороне он сотворил эти земли, и поставил меня здесь стражем. Я оберегаю Дверь, в которую тебе надо войти, чтобы продолжить путь. Ты мертв, но твоя душа должна отправиться дальше. Это тело тебе дано на время, пока ты не пройдешь Дверь.
Но ты не думай, что это место – для всех душ. Сюда попадают только те, кого при жизни считали великим. Кто смог завоевать великую славу, увековечить себя мудростью, силой и талантом, – голос дракона был полон сарказма. Он разве что в полный голос не смеялся. – Остальные, умирая, возрождаются в новых телах. А у тебя есть возможность продолжить путь. Вот она, Дверь, за моей спиной.
Позади дракона вспыхнул синим светом прямоугольный проем.
– А нужно всего-то ничего, – сказал дракон. – Просто ответить на один вопрос. Тебе ведь несложно будет ответить на один мой вопрос, а, великий?
– Задавай, – ответил Окорт. Дверь манила его. Он чувствовал – нужно войти туда, как можно быстрее войти, покинуть земли, где властвуют дракон и тьма. – Еще при жизни меня называли великим ученым. Я знал все труды древних, и могу даже сейчас поспорить с каждым из них. Я быстро тебе объясню то, что тебя интересует, и продолжу путь.
– День за днем… ночь за ночью… – дракон фыркнул, словно все это очень сильно веселило его. – Кто живет, а кто умирает. Кто задумывается, а кто не может. Кто любит, а кто ненавидит. Кто плачет от обиды, а кто вытирает слезы и берет оружие. Кто убивает, а кто говорит о милосердии… но обо всем мне не рассказать, даже располагай я вечностью. Представь себе людской мир, который совсем недавно покинул.
Окорт нетерпеливо пожал плечами.
– Этого мира когда-то не было, а потом он появился. Почему же это произошло? Вот мой вопрос: весь этот людской мир, зачем он?
На мгновение задумавшись, Окорт сказал:
– Может, для исполнения воли Творца? Раз он создал, значит, наверное, ему было это для чего-то нужно.
– Ах, как легко свалить все на Творца… если самому не хочется думать. Не торопись с ответами, – дракон ударил хвостом по земле, и Окорта осыпало острыми камнями. – У тебя полно времени.
В словах дракона Окорт почувствовал ложь. Нет, нужно как можно быстрее, быстрее уйти отсюда! Эта серая земля под ногами, она будто присосалась жадными губами к голым пяткам! Кажется, что тьма и рубиновый свет высасывают силы.
– А может, никакого смысла и вовсе нет?
– Думай, – засмеялся дракон. – Вопрос совсем простой. Ты что, не хочешь войти в Дверь? Хочешь остаться здесь, со мной?
Окорт в отчаянии стал ходить перед драконом, пытаясь найти ответ. Но как мог он ответить на вопрос, над которым веками бились толпы философов – и многие сломали об него умы, как долото о крепкий камень? Великий ученый стал выстраивать из мыслей громадные башни, но дракон легко рушил их одним словом, тяжелым, как удар его длинного хвоста.
Сколько прошло времени, никто не мог сказать, но постепенно с Окорта сползла вся кожа, мышцы истлели, кровь высохла. Он не заметил этого. Устав, он сел, и размышлял до тех пор, пока от него не остались только желтые кости. Дракон тронул скелет лапой, и он рассыпался, стал еще одним холмиком серой пыли.
«Какой же ответ на этот вопрос? – думал дракон. – Наверное, мне не узнать его до конца времен. Жаль, что все так быстро кончилось. Здесь так скучно…»

Тьма и пламя танцевали. Изящный и злой дракон, с крыльями, словно выплавленными из тонкого стекла, взмахнул хвостом и приказал миру вокруг, его миру, измениться. Теперь не тьма озарялась красным светом, а по алому миру бежали черные всполохи.
– Вот ты и здесь, – сказал дракон.
– Какого черта? – спросил Вилер. – Я думал, что погиб, и вдруг стою здесь, на странной земле. На мне нет одежды, и со мной беседует громадный ящер. Ты не находишь: тут что-то не так?
– Когда Творец создал весь мир, немного в стороне он сотворил эти земли, и поставил меня здесь стражем. Я оберегаю Дверь, в которую тебе надо войти, чтобы продолжить путь. Ты мертв, но твоя душа должна отправиться дальше. Это тело тебе дано на время, пока ты не пройдешь Дверь.
– Теперь понимаю, – сказал Вилер.
За спиной дракона вспыхнул синим прямоугольный дверной проем.
– Сюда попадают только те, кого при жизни считали великими…
– Ты ошибся. Я никогда не был великим и даже не считался им.
– Ну хоть что-то в тебе было особенное?
– Нет, наверное, ничего.
– Чем ты хоть жил, человек? – разозлился дракон. – Хоть что-нибудь у тебя было главным, пока ты не очутился здесь?
– Больше всего я ценил свободу, никого не считал властелином… но великим не был. Нет, точно не был.
– Чтобы войти в Дверь, тебе нужно ответить на мой вопрос.
– Опять какие-то правила, условности? Я устал от них еще при жизни. Не думаешь, что теперь можно бы и забыть о них?
– День за днем… ночь за ночью…
– Довольно, дракон, у меня нет времени.
Вилер пошел прямо к Двери – ведь она манила, звала, обещала. Ему нужно было войти.
– Стой! А вопрос?
– Потом, дракон.
– Я разорву тебя! Ты! Не смей плевать на закон, установленный Творцом!
Дракон кинулся на Вилера. Он был изящным и безжалостным воплощением смерти. Тьма и пламя. Танец алого и черного.
– Старый, старый дракон, – промолвил Вилер. – Старый и глупый. Как можно убить мёртвого? Как можно преградить путь тому, кто ищет свободы? Прости меня, но пусть еще кто-нибудь ответит на твой вопрос. Мне нужно идти дальше.
Он вошел в Дверь. Синий свет мягко окутал его и впустил в себя. Дракон в раздумье опустил голову. Наконец он поднял глаза, в которых было теперь куда меньше самодовольства и злобы, и тихо сказал:
– А ответ, оказывается, был и вправду прост…