Тутовые

похожий на волка
морским льдом перетертого
на входе в поликлинику стоял.

Дети не подняли глаз от учебников, шептали с задних парт. Учительница спиной оперлась на спинку стула и посмотрела на Уолдо, она молчала и в тишине листали учебниками дети, только мальчик с невысохшим еще от слез лицом смотрел как Уолдо идет к двери кабинета русского языка и литературы.
 
Уолдо вышел в коридор и прикрыл позади себя дверь. Он посмотрел в тот конец коридора, где был туалет девочек и пошел в другую сторону, к выходу. В школе у кого-то шли последние уроки и было тихо, и спал охранник перед распахнутой дверью, а за дверью было лето.

Вышел Уолдо на высокое крыльцо школы и увидел, как высокую траву ветер треплет на заднем дворе, позади потрескавшихся асфальтовых площадок, ходят по теплому асфальту голуби, Уолдо мимо них идет к котельной, за которой обычно дерутся мальчики. Сейчас еще не дерутся, но как будто скоро начнут,

Не разговаривай с ней больше,

Сказал первый,

Слушай, не надо мне рассказывать, что делать,

Сказал второй,

Ну, раз так,

Сказал первый,

Ах,

Второй вздохнул громко, отвернулся и стал бежать.

Первый пробежал за вторым несколько шагов, крикнул вслед,

Чтобы больше ни слова в ее сторону, блять!

Первый обернулся и Уолдо посмотрел в его испуганные от злобы глаза, он глубоко и часто дышал глядя, как Уолдо проходит мимо него, по глубоко втоптанной в высокую траву влажной тропинке мимо непросыхающих луж на улице Свободы.

Залаяла за широким штакетником незлая, глухая и старая собака, когда мимо прошел Уолдо. На куче щебня перед двором сидели на ковре девочка и мальчик с перепачканными тютиной лицами, смотрели на побитые колени друг друга. Мальчик со своего колена грязным ногтем большую болячку сколупнул и открылась розовой кожей затянувшаяся рана. Мальчик корочку на пальце поднял и положил в ладошку девочке. Она посмотрела на темную коричневую корочку и съела её. Потом наклонилась к своей коленке и уперлась в неё подбородком, и тоже сорвала с болячки на колене корку, потекла по колену сукровица. Мальчик взял болячку с пальца девочки и положил в рот, жевал и смотрел, как уходит Уолдо по улице Степной.

Там под кустом у дороги лежит и спит мужчина. Мимо него по дороге редко проезжает машина, стучат под ней большие камни, машина камни колесами бросает, но не разбудит мужчину, вслед машине он сквозь сон ворчит и вскрикивает, хорошие слова от плохих говорит нераздельно. Уолдо увидел его спящего в кустах и сел рядом, чтобы слушать, что говорит мужчина, смотреть, как шевелит смуглым лицом, губами в фиолетовом соке испачканными перебирает слова,

Вот переднеспинка зачесалась, майский воздух за ухом крыльями в надкрылья, а как за камнем от солнцесвиста спрячемся, и это если еще не ехать быстро на велоспицах пока не привезли кирпич, цементу, чтобы всем от всех заборы были, как по телевизору показывают, летали, острыми пальчиками розочки срывали, на грудь клали, ругались подглоточно, и только мне хорошо, не найдут, не спросят, что мне, если не ребрышко, не стремечко, не устьице, а видно уже из окна младшей школы, что проснешься и снова потом засыпать и видеть, что не так уж деревьям помешают в небе провода.

Всхрапнул мужчина и полупроснувшиеся глаза щурил на Уолдо, и уже не сквозь сон говорил,

Я если встану, то когда упаду в следующий раз, могу головой удариться об землю да и не встать уже, лучше уж уснуть, в несказуемое пока поглядеть.

И стал мужчина снова спать на другом боку, а Уолдо вылез из-под куста и пошел дальше, по улице Толбухина.

На большой обросший высокими деревьями дом смотрели два мальчика. Шли они в тени тютин по влажной земле, перепрыгивали неглубокие лужи, кисли в воде черные ягоды и пахли, сладко гнили. Мальчики говорили тихо меж собой, шли мимо забитых досками окон, мимо высокого треснувшего фундамента в зарослях папоротников.

Там внутри змеи,

Сказал тихо один мальчик,

Большие?

Спросил другой,

Да, по метру есть, я видел как выползали из той трещины.

Ты внутрь лазил?

Туда не залезть, там дверь забита наглухо.

А я слышал, что там живут,

Кто там живет? Никого там нет,

Ночью если здесь ходить, то слышно как шепчут в доме,

Кто шепчет?

Убийцы голубей.

Кто это?

Не знаю, знаю что они голубей убивают, видел голубей убитых?

Ну видел, их кошки же ловят,

А еще их Убийцы голубей убивают.

А за что?

Просто так.

А ты их видел?

Они невидимки. Давай сегодня ночью придем и послушаем, как они шепчут?

Давай, во сколько?

Давай у магазина на Каштанова в два часа ночи.

Давай.

Вышли мальчики под горячий свет на светлую улицу Токарева, на теплую пыль наступая, собаки им вслед лаяли и Уолдо смотрел им вслед.

Мимо больших трансформаторных будок прошел Уолдо, мимо пятиэтажного дома. В стеклянные окна первого этажа заглядывал, в прохладном читальном зале детской библиотеки там сидел за последним столом бледный мальчик, четверку получивший за диктант. Он смотрел как по улице Калинина медленно поднимается по кривым рельсам старый красный трамвай, смотрел как лето стоит в ивах за окном, посмотрел потом в свою тонкую тетрадку. Потом почувствовал, что смотрит на него Уолдо, в глаза ему через окно посмотрел и опустил взгляд, стал быстро в тетрадке писать.

Отвернулся Уолдо от мальчика и пошел к маленькому уличному рынку, пустые металлические прилавки облезли и заржавели, и никто не торговал здесь уже ничем, только бабушка с ведерком тютины и мешком семечек сидела рядом со сгоревшим ларьком. С горки на старом велосипеде усатый милиционер катился, строго смотрел на Уолдо, на бабушку, на тютину и на семечки. Ногу с педали спустил и остановился у прилавка, звонок у него задребезжал на руле. Бабушка ему улыбнулась, кивнула, уже свернула из газеты стакан, но милиционер сказал,

Не, мне в карман,

И оттопырил перед бабушкой глубокий карман милицейских брюк.

На углу улицы Спортивной Уолдо посмотрел через дорогу и узнал того мальчика, который за котельной подрался. Мальчик взглянул на Уолдо, и улыбнулся, но не ему, с ним его девочка говорила, держала его за руку, наступала девочка осторожно в тени той стороны улицы, там тютины над ней росли и падали на землю темные сладкие ягоды, оставались на подошвах ее школьных туфель. Уолдо остановился на углу и взглянул на нее через дорогу еще раз и свернул на улицу Молодежную.

Справа заброшенное маленькое общежитие стояло посреди пустыря сгоревшего от жаркого лета. Напротив стояли желтые двухэтажные дома, треснувшие в тишине, сухие рубашки висели на веревках и машины с пыльными стеклами в тени деревьев стояли. Мимо шла мама и с сыном говорила, Уолдо шел позади них.

В принципе все знаю, только иногда путаюсь с разметкой,

Сказала мама,

Ни бойся, сдадим, если что, подскажу, я вчера хорошо выучил,

сказал ей сын.

Мама взглянула на сына и кивнула ему с улыбкой, заметила, что Уолдо сзади идет, улыбнулась еще шире, глазами голубыми блеснула,

О, Саня привет!

Уолдо кивнул в ответ молодой женщине,

Здравствуйте,

Гуляешь?

Да, гуляю.

Мама сыну фиолетовые пятна на асфальте показала,

Смотри, не наступи в тютину, пойдем обойдем её, упадет еще, ничем не отстираем.

Уолдо обогнал их и пошел вверх по улице Молодежной, прошел мимо автошколы в старом полузаброшенном доме, мимо заросшего деревьями детского сада, мимо учебного комбината с тяжелым металлическим навесом над крыльцом.

Дорога поднималась вверх, навстречу быстро ехали детские велосипеды, девочки и мальчики постарше вышли из пятиэтажных домов, собрались вместе и ходили по улице, потом сидели на лавочках, разговаривали и взрослели. Был уже вечер и становилось прохладно в тени деревьев на улице Молодежной, впереди быстро пролетали по трассе машины с включенными фарами.

Вдоль трассы пошел Уолдо, за дорогой загорелись в дачном поселке фонари. Оглянулся Уолдо и увидел крыши далекого города в последнем вечернем свете. К городу поднималась дорога и машины по ней ехали под фонарями туда, автобусы туда сворачивали, и трамваи туда громыхали мимо промзоны. Уолдо отвернулся от города и пошел к одинокой круглой башне, высоко стоявшей над крышами низких дач и последних поселковых домов.

В башне уже давно не было никакого света, давно уже стояла она забытая у самой трассы, на краю поселка. Уолдо стоял перед ее запертой двойной металлической дверью, смотрел на обломанные решетки в темных окнах второго этажа, под окном стояло колесо грузовой машины, на торчащем из стены штыре висела автомобильная камера. Уолдо влез на колесо, взялся руками за камеру и примерил, как ему нужно от стены ногой оттолкнуться, чтобы встать потом коленом в оконный проем и развернуться там, чтобы спрыгнуть внутрь.

Уолдо тяжело дышал от страха вниз глядя и напряженными руками резину тянул, искал ногой опору на кирпичной стене и не увидел, как в темноте глаза взглянули на него, как большая рука взяла его под рукой за спину и надежно помогла. Уолдо крикнул.

Не шуми, ну,

сказал голос мужчины в темноте спокойно,

Сейчас свечку зажгу.

Уолдо потрогал стену в темноте и выглянул в окно, через которое ему только что помог влезть мужчина.

Спичка в темноте чиркнула и зажглась свечка, желтый свет её летал под сводчатым бетонным потолком. В круглой комнате на каменном полу лежал красный ковер, стояла металлическая квадратная печка у стены, труба торчала в окне. Рядом с печкой стояли две составленные раскладушки, низкая табуретка стояла в ногах. Свечка в металлическом подсвечнике стояла на сложенной стол-тумбе.

Привет, Уолдо.

Сказал мальчику высокий человек с темными длинными волосами и длинной черной бородой. Поверх заношенной рубахи на нем был старый синий пиджак. Человек улыбался и смотрел, как узнаёт его Уолдо.

Пошли на крышу,

Сказал ему мужчина, собирая с раскладушки в карман пиджака красную банку, помазок и бритву. Мужчина свечу из подсвечника выкрутил.

Захвати там ножницы пожалуйста, на табуретке, и полотенце.

Уолдо взял с табуретки тяжелые стальные ножницы обернул вокруг них вафельное полотенце. У входа на лестницу мужчина ждал Уолдо, держал высоко свечку, огонь ее дрожал на сквозняке.

Слушал Уолдо, как шаги его на металлических ступенях гремят в пустоте, впереди было видно как горит свечка и от сырых стен голос мужчины отлетал,

тут кое-где нет ступенек, внимательно,

Уолдо провалился ладонью в пустоту и ответил,

Да, спасибо, уже увидел.

Мужчина сказал,

А еще тут голуби все загадили.

Лестница закончилась и Уолдо вылез на узкий парапет над пустой темной чашей резервуара, голуби взлетели и снова сели в узких окнах. Высокий мужчина под низкой крышей пригнулся и протянул свечку в темную пустоту в центре круглого зала,

Раньше из этой башни дачи на полив брали воду,

Мужчина взял из-под ног низкий стульчик и подошел к люку, ведущему из-под купола над резервуаром на крышу, забросил стульчик туда.

Пойдем на крыше сядем,

сказал мужчина, шагнул из люка наверх и сквозняк его свечу погасил.

Уолдо обошел резервуар за шаткий металлический поручень придерживая и просунул голову в люк.

Теплый ветер шевелил деревья, сквозь которые видны были серые шиферные крыши. Желтый свет светил на побитые дороги, на трассе шумели машины.

Машины под моим окном шипят как волны на берегу,

Спел тихо мужчина и подставил стульчик на побитую бетонную крышу, поросшую травой и невысокими чахлыми побегами.

Ты какую музыку слушаешь?

Спросил мужчина, положил рядом со стульчиком толстую свечу и достал из кармана красную банку,

Я радио люблю слушать,

Уолдо положил на стульчик ножницы, завернутые в полотенце. Мужчина смотрел на поселок и кивал, он открыл банку и понюхал белый крем для бритья.

У меня радио сломалось недавно,

сказал он.

А телефон?

Уолдо спросил.

А что телефон, тебе домой надо позвонить?

Засмеялся мужчина и посмотрел на Уолдо,

Уолдо тоже засмеялся, мужчина протягивал ему банку.

Понюхай, как приятно пахнет, амаретто, этот мне больше всех нравится,

Уолдо понюхал белый блестящий крем в красной банке. Мужчина поставил банку на землю и пошел к краю крыши, там в металлическом ведре лежал белый провод, мужчина потянул за него и достал из воды кипятильник, поболтал шумно в воде рукой, взял из ведра кружку и плеснул горячей водой из кружки в сторону Уолдо, засмеялся и сказал,

Прокинул провод от соседнего гаража, удобства, да?

Мужчина вытащил кипятильник из удлинителя, свернул шнур и положил у низкого заборчика на краю крыши, взял ведро и поставил к стульчику, взял со стульчика ножницы с полотенцем и сел, лицо его сидящего было перед лицом стоящего рядом Уолдо.

Ты же еще не брился?

Уолдо покачал головой.

Давай сначала обрежем,

Сказал мужчина, вычесал рукой прядь из бороды, и отрезал блинные с проседью жесткие волосы.

Уолдо протянул руку и взял у мужчины ножницы,

Зажгите свечку, не видно же ничего.

Мужчина наклонился и взял из-под стульчика толстую свечку, поджег ее спичкой и поднял к плечу.

Так нормально?

Уолдо кивнул, собрал из бороды мужчины еще прядь и состриг. Подержал в руке, посмотрел на темные волосы,

А куда их?

Да никуда, бросай, ветер унесет.

Уолдо резал мужчине бороду ножницами, горела в руке мужчины свечка и от слабого и теплого ветра дрожал огонь, над горячей водой из ведра пар поднимался.

Все обрезал?

Да, вроде.

Мужчина протянул свечу Уолдо, достал из кармана резинку и собрал длинные волосы в хвост, потом достал из кармана бритву и помазок, сбросил с плеч пиджак и положил его у себя за спиной. Расстегнул ворот и рукава и стянул рубашку, тоже бросил ее за спину.

Уолдо увидел старый шрам от удара ножом, ниже ребер справа,

Это в курортном поселке?

Да,

Улыбнулся мужчина и взял кружку из ведра, смочил помазок и стал взбивать крем.

Очень мне нравятся эти лезвия, лучше любого станка,

Мужчина взял бритву и точным движением провел от виска до середины щеки.

Видишь как бреет?

Он подставил щеку, чтобы Уолдо было видно.

Как вы без зеркала бреетесь?

Ну как-то привык, даже если что останется, ничего страшного,

Мужчина провел бритвой по подбородку, поболтал ей в кружке, помылил помазком и снова провел бритвой.

Уолдо держал свечку и видел в ее свете, как смешанные с волосами висели у мужчины на подбородке комья пены.

Ну что,

сказал мужчина поливая лицо водой из кружки и посыпая Уолдо брызгами,

Все чисто?

Мужчина подставил лицо под дрожащий свет свечи в руке Уолдо.

Уолдо приблизил лицо к лицу мужчины и сказал,

здесь на шее еще осталось,

Где?

Спросил мужчина ополаскивая бритву в кружке.

Вот здесь,

Уолдо коснулся пальцем его шеи, где оставался редкий пучок темных волос.

Мужчина провел несколько раз по шее бритвой и ошупал,

Вроде все,

Сказал он. Уолдо посмотрел еще раз и кивнул.

Мужчина вытер лицо и грудь вафельным полотенцем, обернулся, взял рубашку и накинул.

Уолдо смотрел как он надел пиджак и достал из него пачку сигарет.

А Стеллерова корова?

Мужчина поднял взгляд на Уолдо и улыбнулся, протянул ему пачку,

Она в ночь сегодня,

Уолдо взял сигарету и прикурил от свечки, поднес огонь мужчине.

Мужчина прикурил и встал со стульчика, шагнул несколько раз по крыше, встал перед поселком,

Сегодня ночью будет буря,

Он оглянулся на Уолдо,

Уолдо подошел и встал рядом с ним, подул дымом на огонь, мужчина вздохнул и сказал,

Душно так и ветер совсем стих, свечка вон не дрожит даже,

Уолдо поднял взгляд вверх, посмотрел в лицо высокого человека,

Я боюсь, что сегодня приду домой, лягу спать, а завтра приду сюда и вас уже не будет.

Мужчина тихо засмеялся, положил руку на плечо Уолдо. Они смотрели, как спит ночью поселок и желтые светят фонари.

Придешь, меня нет, и что подумаешь? Приснилось?

Спросил мужчина.

Уолдо поднял глаза к улыбающемуся лицу мужчины и засмеялся, покачал головой. Мужчина кивнул,

Вот и я о том,

Уолдо протянул открытую ладонь мужчине, он ее обхватил своей большой тяжелой ладонью, покачал и отпустил. Тогда шагнул Уолдо навстречу мужчине, и мужчина наклонился к Уолдо, положил ему на спину ладонь, потом отпустил и смотрел, как пошел Уолдо по крыше к люку. Мужчина слышал, как он спускается по лестнице, как из окна со второго этажа вылезает. Скоро увидел мужчина Уолдо идущего по улице в свете желтых фонарей, Уолдо обернулся и взглянул на темную башню, но было ему не видно мужчину на крыше, пошел Уолдо вниз по пустой улице, под желтыми фонарями.

Мужчина постоял еще недолго и тоже спустился из башни, взял из-под матраса ключ, отпер металлическую дверь и вышел в заросший башенный двор, прошел меж кустов и вышел к светлой улице Степной, мимо темных окон пятиэтажек шел, светили на него от подъездов глаза сонных псов.

На улицу Котовского мужчина свернул и пошел между молодых деревьев, в конце углового дома был магазин. Сквозь окно увидел мужчина, как за стеклянным прилавком сутулилась над газетой женщина.

Привет, Леонид Семенович,

женщина быстро посмотрела на вход и снова опустила взгляд.

Здравствуй. Ну что, есть трудности сегодня?

Да вот,

Женщина поискала пальцем по странице,

Вот, семь букв, первое слово пропущено, второе слово «шелкопряд».

Тутовый,

сказал Леонид Семенович.

Подходит!

Женщина вписала слово шариковой ручкой, наклонилась к Леониду Семеновичу через прилавок и поцеловала в щеку.

Как приятно, когда ты бритый!

Тебе еще час?

Да, около того.

Я тогда тебя здесь недалеко подожду.

Возьми себе что-нибудь!

Леонид Семенович махнул рукой и вышел на ступеньки магазина, перешел улицу и темными дворами пошел по тихому поселку никого не встречая. Он остановился у лавочки под высокой шелковицей. Во двор медленно въехала машина с выключенными фарами, из приоткрытого тонированного окна негромко музыка играла,

И тобой, и мной,
Падая звездой,
И поет, и любуется прибой
Лето баю-бай, лето засыпай,
Лето-лето улетай,

Леонид Семенович присел на лавочку и слушал, смотрел как по темному двору медленно уезжает машина.

И тобой, и мной,
Падая звездой,
И поет и любуется прибой
Лето, баю-бай,
Лето-лето засыпай,
Лето-лето улетает.
Мазафака.