И увидел Бог свет, что он хорош...

Есть такой рассказ английского писателя-фантаста Э.Ф.Рассела «Мыслитель». Вот представьте себе: где-то в мексиканской глухомани возвышается скала, очертаниями похожая на роденовского Мыслителя. Под этой скалой пашет своё крошечное поле крестьянин-мексиканец — человек тёмный, задавленный нищетой и тяжким трудом. Вдруг происходит чудо: каменный Мыслитель оказывается живым! Он встаёт на ноги, оглядывается, видит крестьянина, хватает его огромными каменными пальцами, подносит к огромным каменным глазам и говорит:

— Последние семь тысяч лет я размышлял над чрезвычайно сложной проблемой «попарно вращающихся девяти тел, одно из которых вращается в противоположном направлении». (Надеюсь, математики оценят всю сложность подобной задачи. А.Б.) Сейчас эта загадка разрешена, но мне нестерпимо жить без раздумий. Если ты, ничтожная букашка, сможешь предложить мне задачу, которая займёт мой мозг хотя бы на несколько минут, я тебя помилую, если нет — убью, и буду убивать каждого, кто придёт сюда.

Крестьянин в смертельном ужасе. Он не только не может придумать задачи, достойной каменного гения, но и не очень хорошо понимает, что происходит. Да если бы и понимал: что с того? О чём он, безграмотный, спросит у Мыслителя? «Сколько будет шестью семь?»

И тут без малейшей надежды на успех он выкрикивает первое, что приходит к нему в голову:

— Кому Бог сказал: «Да будет свет»?

И неожиданно этот краткий вопрос повергает гиганта в недоумение. Он хмурит каменный лоб, беззвучно шевелит каменными губами и наконец, отпустив свою жертву, вновь садится на скалу и погружается в многовековое раздумье. А крестьянин вновь принимается за работу.

Отличный рассказ! Недавно перечитал его — и сам задумался, подобно расселовскому Мыслителю. А ведь в самом деле, кому Бог сказал: «Да будет свет»?

И что это значит: «Бог сказал»? Как сказал? Устами? И эти слова где-то прозвучали? Где? В пустом безвидном пространстве? «Земля же была безвидна и пуста» (Быт.1,2). И зачем Он это сказал? Разве Он не мог творить без слов?

Может быть, так: Бог Отец сказал это Богу Сыну, — именно Ему он произнёс это слово…

Стойте. Но ведь Бог Сын и есть Бог Слово. Если Бог Отец произносит Слово, то это и значит, что Он рождает Слово… Так ли это? Бог творит Словом. Не значит ли в таком случае, что выражение «Бог сказал…» — это и есть образ творческого деяния Божия? Для Бога мысль и осуществление мысли нераздельны; если Бог говорит: «Да будет…» — он тем самым уже творит, произносит слово — значит, творит через Бога-Слово…

Нет, боюсь запутаться в этих рассуждениях и ляпнуть какую-нибудь пусть не ересь, но что-то подобное.

Теперь вы видите, что вопрос, который пришёл на ум неграмотному крестьянину, вполне мог повергнуть в ступор нечеловечески мудрого великана!

И такова вся Библия! Она проста и прозрачна, как дождевая капля, самый тёмный пахарь может читать её и находить что-то понятное и полезное для своей души. И она сложна, как… Даже сравнения не подобрать. Как звёздное небо? Как глубины микромира? Да нет, всё это ничто по сравнению с ответом на один только вопрос: «Кому Бог сказал: «Да будет свет»?» А таких вопросов в Писании — тысячи. Поистине, звёздное небо кажется бедным и плоским перед этой бездной премудрости.

Или вот ещё вопрос… Сказано: «В начале сотворил Бог небо и землю» (Быт.1,1). Если это так, то, следовательно, свет Он сотворил уже после сотворения земли и неба? Почему же в таком случае этот творческий акт не зафиксирован в Книге Бытия? Ведь нету в Писании такой строчки: «И сказал Бог: да будут земля и небо».

Непонятно. Или небо и землю он сотворил каким-то особым актом? Или создание света всё-таки предшествовало со¬зданию неба и земли?

Вот видите: уже первая строчка Писания способна погрузить внимательного читателя в многолетние раздумья.

И кстати: о каком небе и земле идёт речь? О той земле, по которой мы ходим, и о том небе, что у нас над головой? Или, как считают многие богословы, под словом «земля» тут понимается материальный мир, а под словом «небо» — мир ангельский, бестелесный? Очень может быть, что эти богословы правы! Но в таком случае почему в Бытии ничего не сказано о создании планеты Земля и пространства, её окружающего? И что такое «бездна»?

«Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою» (Быт.1,2).

Простите, а откуда взялась вода? О её создании ничего сказано не было…

Как-то невольно приходит на ум любимая ленинская поговорка: «Один дурак может задать столько вопросов, что и сто муд¬рецов не сумеют ответить». Впрочем, я не боюсь показать себя дураком перед великими загадками, задаваемыми Писанием. Сейчас моя задача не разгадать их, а просто показать вам, насколько необъятна Библия.

Обычно неверы цепляются за 16-й стих первой главы Книги Бытия: «И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днём, и светило меньшее, для управления ночью, и звёзды…» (Быт.1,16):

— Как же так? Свет Бог создал в первый день творения, а источники света, светила, — только на четвёртый день? Неувязочка!

Им это кажется очень хитрым ходом, они воображают, что поймали Бытописателя на противоречии. Но ничего несообразного тут нет. Во-первых, если бы Книгу Бытия сочинял человек от собственного ума, то он бы, конечно, не допустил такой неувязки. Он бы, конечно, написал, что Бог сперва создал Солнце и звёзды, а уж потом эти светила стали источать из себя свет. Это же логично! Это соответствует простым человеческим понятиям: в комнате темно — я зажигаю лампу и становится светло. Но неужели же Бытописатель был настолько глуп, что не понимал этой логики? Конечно же он понимал то, что на земле понятно и ребёнку, и если он написал именно так, а не иначе, — значит, у него были на то веские основания (а именно — глас Божий).

Во-вторых, если свет есть всего лишь продукт, производимый высокими температурами небесных светил, то почему же учёные до сих пор не могут проникнуть в природу света?

Всем известен этот спор о том, что такое свет: поток частиц или некие волны? Кто-то считает так, кто-то считает этак, но ни одна из этих теорий не может ответить на все вопросы, в результате чего родилась компромиссная теория о том, что свет — это-де и волны, и частицы одновременно. Мне почему-то кажется, что и эта теория не намного продвигает нас к познанию природы света. (Помните спор трёх слепых муд¬рецов: «Слон — это мощный столб!»; «Слон — это огромная змея!»; «Слон — это тоненький червяк!» Если соединить эти мнения в одно: «Слон — это столб, змея и червячок одновременно», — то мы ни на шаг не приблизимся к описанию действительного слона.)

Так вот, — а Книга Бытия сразу указывает, что свет — это совершенно особая сущность, созданная прежде всего сущего, лежащая в основе мироздания, первенец творения. Только представьте себе: бесконечные пространства, залитые светом! «И увидел Бог свет, что он хорош» (Быт.1,4).

В самом деле: есть ли что на свете более прекрасное, чем свет? И простите мне этот дурной каламбур, но ведь в самом деле мы, русские, называем мiр светом, и это неспроста. И кажется, ни один народ на земле не называет так всё, что нас окружает. Мiр — это свет, и свет — это мiр, мiр покоится на свете, и мiр создан из света. Именно такая мысль напрашивается после прочтения первых строк Библии. Смотрите: «Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою» (Быт.1,2). Тьма — это не субстанция, не сущность, это только отсутствие света, пустота, ничто, небытие. «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет» — и началось творение. «…И отделил Бог свет от тьмы» (Быт.1,3—4). Это не значит, что Бог уравновесил свет и тьму, ибо нельзя уравновесить то, что есть, с тем, чего нет, но это значит, что миру был поставлен некий предел, некие границы. И эти границы будут сокрушены после Второго Пришествия, когда, по словам апостола Иоанна, «и ночи не будет там, и не будут иметь нужды ни в светильнике, ни в свете солнечном, ибо Господь Бог освещает их…» (Откр.22,5). Именно тогда тьма будет окончательно повержена. Кто-то, может быть, и жалеет сейчас, что «ночи не будет там», ибо мы любим наши земные ночи; но ведь наша ночь — это тот же свет, только чуть приглушённый, а настоящая тьма, тьма кромешная, — это преисподняя.

Быть может, красота — самая таинственная вещь в мире, ибо кто может дать ей определение? — это внутренняя насыщенность светом — тем, первозданным. Простой тому пример: посмотрите, как красивы горящие окна в ночи, — почему-то всегда кажется, что за ними удивительный, волшебный, наполненный теплом и уютом мир, — а ведь там наши обычные квартиры, не всегда уютные и не всегда благоустроенные. Только свет, горящий среди мрака, делает их прекрасными. Святые подвижники, боговидцы говорят, что когда приходит благодать Божия, всё вокруг становится светом, — тогда даже тени светятся.

Русский язык говорит нам, что «свет» и «святость» — родственные понятия, слова «освятить» и «осветить» на слух почти не различаются, хотя разница, конечно, есть: в одном случае речь идёт о свете тварном, а в другом — о нетварном, Фаворском. И всё-таки сходство в наименованиях говорит о несомненной близости, подобии этих явлений, о том, что свет сотворённый — это только отсвет Фаворского света. Но и отблеск этот живит души и даёт радость, и, выйдя из тьмы на свет, мы понимаем, почему Сам Господь сказал, что СВЕТ ХОРОШ.